https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_dusha/Germany/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Стопка бумаг, которую он держал в руках, разлетелась по полу. Остальные сгрудились вокруг него и заговорили резкими встревоженными голосами, когда он опустился на пол, кашляя и задыхаясь. Шум резко оборвался, правда, я не знал, отпустила она кнопку связи или сотворила какую-то более сложную магию.
Я встал и, быстро одевшись в современную модную одежду – свитер с высоким воротником и шерстяные брюки, – заметил:
– Тебе, наверное, сложно держать служащих. Она повернулась ко мне, немного нахмурившись.
– Ах, эти глупые игры, в которые нас заставляют играть. Они не кажутся тебе докучливыми?
– Ты имеешь в виду то, как мы находим свое место в обществе текущего времени, и делаем вид, что зарабатываем деньги, и содержим дом, и стараемся как можно меньше навредить известной нам магией, а потом притворяемся, что умерли, и начинаем все сначала? По сути дела, я нахожу это единственным средством против скуки.
На ее лице больше не отражалось раздражение. На мониторе у нее над головой было ясно видно, что лицо лежащего на полу молодого человека начало опухать и темнеть. Кто-то дергал его за галстук, кто-то побежал к лифту. Еще один непрерывно нажимал на кнопку связи на двери Нефар, но внутрь не проникало ни звука.
– В прошлый раз я была актрисой, – сказала она. – Звездой сцены и экрана. Очень забавно. И я трагически погибла под колесами автомобиля. Мне понравилась драма, и я стала думать…
Я прервал ее:
– Молодой человек по имени Дэниел через секунду умрет.
Она пожала плечами.
– Его можно заменить кем-то другим. – Ее шелковый пеньюар красиво заколыхался, когда она пошла через комнату к столовой. – Сегодня я настроена на землянику. Но не на любую землянику – а только ту, что выращивают на склоне определенного холма на Корсике. Ты мне поможешь?
– Приедет полиция.
– Они не станут меня беспокоить.
– Освободи его, Нефар, – ласково попросил я. Она не скрывала удивления.
– И это я слышу от того, кто однажды заслужил прозвище Черного Воина?
– То было другое время.
– Не хочешь ли сказать, Хэн, что ты никогда не убивал другого человека потому, что он тебя раздражал, или ради спортивного интереса, или просто потому, что можешь?
– Да, я так поступал, – спокойно подтвердил я, – но больше этого не делаю. Мне не хочется обсуждать это с тобой, Нефар. Отпусти его.
Я увидел, как в ее глазах промелькнуло упрямство, словно на горизонт надвинулись грозовые облака. Но только на миг.
– Наверное, ты прав, – сказала она, дернув плечами. – Возможно, это вызовет больше беспокойства, чем мне сейчас хотелось бы.
Я взглянул на монитор и увидел, что кучка испуганных мужчин начинает расходиться, а тот, которого звали Дэниел, шатаясь, поднимается на ноги, все еще потирая горло, будто оно у него болит. Некоторые бросали на дверь Нефар встревоженные взгляды, но я мысленно, очень корректно, предложил им уйти и заняться обычными делами, не вспоминая ничего из этого инцидента, кроме того, что у Дэниела случился небольшой приступ кашля. Они побрели в сторону лифта.
Нефар улыбнулась мне.
– А теперь ты мне скажешь, что с возрастом приходит мудрость. Или просто скука порождает подобное самообладание?
– Думаю, то и другое понемногу.
Она повернулась ко мне и с некоторым смущением полюбопытствовала:
– А теперь скажи мне, дорогой братец, почему тебе, овладевшему за столетия всей этой великой магией, ни разу не пришло в голову объявить себя богом пред всеми людьми и взять мир под свое управление?
– Мир – большая ответственность для одного человека, – ответил я. – Я не уверен, что хочу взвалить на себя такой груз. Кроме того… – Я с усмешкой кивнул в сторону телефона, который зазвонил снова. – Боги теряют определенную часть анонимности, как ты, без сомнения, заметила. Такую жертву мне в особенности не хочется приносить.
Нефар бросила на телефон нетерпеливый взгляд, и он замолчал на середине трели. В воздухе запахло горелой пластмассой, когда черный корпус телефона, выбрасывая язычки пламени на полированный стол, начал плавиться.
– Полагаю, в наше время гораздо сложнее стать хорошим богом, чем в старые времена, – согласилась она. – Больше, как ты сказал, чем может взять на себя один человек, пусть даже имеющий на вооружении тысячелетнюю магию.
– А если, – предположил я, внимательно за ней наблюдая, – их двое?
Я не заметил удивления в ее улыбке, напомнившей мне девочку, какой она некогда была.
– Ты меня слишком хорошо знаешь, любимый, и мои амбиции столь же велики, как всегда. Но я уже правила миром, и если ты не считаешь меня богиней, спроси любого прохожего на улице.
– Ты никогда не стремилась только к тому, чтобы тебе поклонялись, Нефар, – заметил я.
Она наклонила голову в знак согласия.
– Мне хотелось совершать изменения. Хотелось применить полученный нами дар для какой-то цели.
– Вы с Аканом были похожи в ваших мечтах.
– Нет, – просто сказала она. – Мечты Акана были мелкими.
Я подошел к ней, нежно сжав на миг ее лицо в ладонях, потом пригладил ее шелковые волосы.
– Нефар, у меня было много жен. И любовниц без счету. И все они были тобой. И в то же время все они оставались просто тенями, без формы и содержания, потому что тобой не являлись. – Нежданно в моей памяти возникли стены дома Акана, увешанные десятками портретов его темноволосых, темноглазых жен. Я прогнал это видение, но оно затаилось где-то в уголке моей памяти, наблюдая за мной, как тигр из темноты. – Расскажи мне, откуда ты пришла. Расскажи, как тебя сотворили.
Ее глаза лучились таким сиянием! Таким восторгом! Он наполнял меня, подобно солнечному свету, омывал каждую частичку моего существа, обновлял меня. Она сказала:
– А ты не знаешь, Хэн? Ты до сих пор не понял? Наша магия всегда была наукой будущего. И в наше время обыкновенные ученые работают с электронными микроскопами и чашками Петри для воссоздания структуры человеческой ДНК и за краткие мгновения могут сделать в своих лабораториях то, что Акан совершил столетия тому назад, чтобы сотворить меня.
Я понял, но только частично. Пробудившись от долгого сна, я поставил перед собой задачу быстро прочитать книги и просмотреть фильмы, отражающие основные достижения, открытия и направления последних двух десятилетий. Только термин «ДНК» оказался для меня новым. Однако со времени пребывания в обители Ра я знал о существовании цепочки жизни. Но какие свойства открыл Акан, как с их помощью ему удалось создать человеческую жизнь из пепла? Какие искаженные формы науки и магии теперь вложены в руки обыкновенных людей?
Она рассказывала, сверкая глазами:
– Вся структура человеческой жизни заключена в каждой клетке его тела. Цвет волос, глаз, их форма и размер, тембр голоса, то, как человек держит голову, улыбка… способность творить мысленную магию. Способность жить вечно. Вот так и отбирались кандидаты для обители Ра в те далекие-далекие времена – Мастера брали кусочек ногтя, или каплю крови, или прядь волос и помещали это в реактивную среду. Если испытуемый обладал подходящей генетической структурой, чтобы стать практикующим магом, им это становилось известно. Все это написано в книгах – это и многое другое.
Я осторожно спросил:
– Каких книгах?
– В «Черной магии». В копиях, переписанных жрецами и распространенных по свету, чтобы знание никогда не пропало. Я говорила тебе, что их нашла!
– Ты ничего не говорила мне, Нефар, – тихо и спокойно произнес я.
Теперь она пришла в сильное возбуждение, ее лицо сияло, от кожи исходил жар. Она оторвалась от меня и зашагала по комнате только ради самого движения.
– Все, что требовалось, это соскоб с кости, несколько клеток, помещенных в питательную среду крови, смешанных затем со спермой мужчины и наконец трансплантированных в матку живой женщины… Когда ты, Хэн, швырнул в пламя мои заплесневелые кости, я уже родилась и прожила пятнадцать лет!
В тот же миг в моей памяти возникло изображение на фресках Акановой «Книги без слов»: женщина на большом сроке беременности, прикованная к кровати, а рядом работает алхимик. Рецепт создания жизни.
– Чья кровь? – спокойно спросил я. – Чья сперма?
– Ну конечно же его, Акана. Так что, видишь, он во многих отношениях мой отец, как и брат. – Казалось, это забавляло ее, но потом она посерьезнела. – Но он никогда не был моим любовником, Хэн, – тихо сказала она. – Никогда.
Она подошла ко мне, овеваемая летящим шелком и ароматом тропического имбиря, и обвила рукой мою шею. Ее глаза излучали ласку, проникали в меня.
– Это я упросила его найти тебя, Хэн, привести к нам и воссоединиться с нами. Это была я. И все эти годы с тех пор я пыталась разыскать тебя, старалась вырасти и вспомнить то, что потеряла… – Ее глаза затуманились, рука соскользнула с моей шеи и свернулась на моей груди, как раненая птица. – Понимаешь, его магия оказалась несовершенной, как и прежде. Меня воскресили, но не в прежнем, целостном виде. Магия моя была слабой. Я могла вспомнить, чем была, но не могла снова стать такой. Я спотыкалась, как ребенок, пытаясь собрать из кусочков свои воспоминания и силу, постигая все заново, отчаянно надеясь встретить тебя, разыскивая тебя… – И она смущенно улыбнулась. – Выдать тебе тайну? Этот великий век, в котором мы живем, – век скоростных путешествий, телефона, телевидения и радио, опутавших своими сетями земной шар… – моя маленькая магия, обрывки воспоминаний из прошлого, которые я передала нужным людям в нужное время с единственной целью: сделать мир меньше, чтобы легче было тебя найти. Или тебе найти меня.
– Я польщен, – сказал я. Сердце мое замерло в ожидании, прислушиваясь. – А Акан? Почему он покинул свое творение? Почему оставил тебя одну?
Но она не ответила прямо на мой вопрос.
– Я была известной куртизанкой, певицей и, как уже говорила, в последней жизни – знаменитой актрисой, все для того, чтобы привлечь твое внимание. В попытке найти тебя я творила мощные чары забытого знания. Но разумеется, все бесполезно. Мне оставалось только ждать, любовь моя, мой друг, и верить в уроки нашей юности. И в то, что время и природа принесут равновесие. Так оно и вышло. Ты нашел меня в самое подходящее время.
– Акан, – повторил я. – Где он?
Она отвернулась от меня.
– Он был гением, это верно, но также и немного помешанным. Нам лучше обойтись без него.
– Без него, – медленно повторил я, ибо это были слова, которые я страшился произнести, о которых страшился даже помыслить, зная, думается мне, с самого начала, какой окажется правда. – Но мы не сможем сотворить великую магию. Как не могли и раньше. Вот почему ты хотела, чтобы он нашел меня много лет тому назад, так ведь? Ты знала, что он один не сумеет дать тебе того, в чем ты нуждалась.
Она грустно сказала:
– Он был тщеславным человеком. Он хотел разделить свой триумф с тобой – и я думаю, он любил тебя, Хэн, в самом деле, – но он не хотел делить меня. Он дал тебе уйти. Он отказался сказать тебе правду и дал тебе уйти.
– Ты могла бы сама прийти ко мне, – напомнил я ей. – Венеция в те годы не отличалась большими размерами. Или ты могла бы дать о себе знать, пока я находился в доме Акана.
– Да, – согласилась она, но произнесла это медленно и неохотно, смущенно насупившись.– Не понимаю, почему я этого не сделала. Следовало догадаться.
Но потом она улыбнулась.
– Это было давным-давно. Важно только то, что сейчас я тебя нашла. Сейчас, – повторила она. – В самое подходящее время.
Ее улыбка излучала настоящее сияние – восторг от мысли, только что пришедшей в голову, или осуществленной мечты. Схватив за руку, она потащила меня к окну.
– Хэн, посмотри. Посмотри на мир под нами, посмотри на этот великолепный город! Ни Фивы, ни Вавилон, ни Константинополь на пике славы не могут с ним сравниться!
Но меня не интересовали шумные улицы, приводившие ее в такой восторг. Я смотрел на нее.
– Ты умерла еще до рождения Константина, – сказал я. – Что ты знаешь о его городе?
Она нетерпеливо тряхнула головой и сжала мои пальцы.
– Хэн, только посмотри. Посмотри на то, что создали десять тысяч лет цивилизации. Оцени возможности, которые она нам дала!
Я заправил ей за ухо прядь волос, охваченный бесконечной нежностью… и печалью.
– Разве ты не говорила, что больше не хочешь быть ни царицей, ни богиней?
Ее вздох потонул в журчании смеха. Она подставила лицо для моей ласки, как кошка, ждущая, когда ее погладят.
– Ах, Хэн, ты не понял. Мир полон богинями, в нем слишком много королев. Я рождена для чего-то другого. – Немного отодвинувшись от меня, она подняла руки, снимая подвеску с шеи.– Мы рождены для чего-то большего, – прошептала она.
Она надела подвеску мне через голову, и я почувствовал холод металла как раз над ключицей. Бесконечная сила. Я ощущал сильное замедленное биение сердца.
Она снова посмотрела в окно, выходящее на Пятую авеню, и, поскольку я заранее знал, что она скажет, и не мог бы взглянуть ей в глаза, когда она станет это говорить, я тоже переключил внимание на улицу. Такси и лимузины, толпы снующих взад-вперед людей, светофоры, без видимой причины переключающиеся с зеленого на красный, – чуть заметно движущееся цветное лоскутное одеяло, прошитое стежками асфальта с вкраплениями людской массы.
– Наше время настало, Хэн. Это наш мир. Вся цивилизация объединена под властью единого Бога, и все человечество благоговейно застыло перед проявлениями магии. Люди ищут ее среди звезд и в колонках на задних обложках журналов, в приемных психиатров, в учениях древних религий и проповедях современных культовых лидеров. Хэн, мы можем дать им то, чего они добиваются. Мы можем показать им эти чудеса. Мы хранители будущего, любовь моя, хранители цивилизации. Нам нельзя пренебрегать нашим предназначением.
В каждом слоге произнесенных мной слов звучал страх:
– Я слышал это раньше.
Она положила руки мне на грудь, всматриваясь в мои глаза со всей темной страстью, кипевшей у нее внутри.
– Неужели ты и теперь повернешься спиной к своему наследию, как сделал тогда? О Хэн, разве не понимаешь, Амарна должна была стать твоей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32


А-П

П-Я