Более того, до своего пятнадцатилетия Кевин едва ли не все решения прини
мал, основываясь на интуиции, а не на логике (и относился к тем счастливчик
ам, кого интуиция практически никогда не подводила, другими словами, обе
щал вырасти в такого человека, какой обычно сводит с ума здравомыслящих
людей). Именно потому, неожиданно для себя, оказался в положении буридано
ва осла, не знающего, с какой охапки сена начать трапезу.
С одной стороны, Кевин мечтал о полароидной камере и получил ее на день ро
ждения. Но, черт побери, он хотел иметь полароидную камеру, которая бы норм
ально работала.
С другой стороны, его заинтриговало предположение Мег о том, что камера з
аколдована и что это проявление сверхъестественного.
Конечно, у младшей сестры хватало закидонов, но вот дурой Кевин ее не счит
ал и твердо знал, что Мег употребила этот термин не с бухты-барахты, а впол
не осознанно. Отец, предпочитавший все выверять согласно логике, пренебр
ежительно фыркнул, а вот Кевин так поступить не мог… пока не мог. И еще одн
о слово произнесла Мег Удивительное, магическое слово. Оно занозой застр
яло в его мозгу.
Я думаю, это Знамение.
Кевина не могло не удивить, что только Мег хватило ума, да и смелости тоже,
сказать то, о чем наверняка подумали втайне и они, глядя на странные фотог
рафии, вылетевшие из полароидной камеры. Хотя, по правде говоря, ничего ст
ранного в этом не было. Религию Дэлевены не жаловали. В церковь на Рождест
во они ходили раз в три года, когда тетя Хильда проводила рождественскую
неделю с ними, а не у других родственников, а также на венчания и похороны,
которые случались очень и очень редко, но не более того. Если кто и верил в
невидимый мир, так это Меган. Не случайно она не могла оторвать глаз от шаг
ающих трупов, оживших кукол и автомобилей, которые начинали ездить сами
по себе и давить не понравившихся им людей.
Родители Кевина не питали слабости и к оккультным наукам. Они никогда не
читали гороскопы в газете, не принимали кометы или падающие звезды за не
кие знаки от всевышних сил. И если какая-то семейная пара видела на энчила
де note 4 Note4
Блинчик из кукурузной муки с мясом, сыром и перцем.
лицо Иисуса Христа, то Джон и Мэри Дэлевен Ч только засохшую энчил
аду. Поэтому не стоило удивляться тому, что Кевин, который никогда даже не
представлял себе человека на луне, потому что отец и мать не удосужились
помечтать с ним об этом, не смог разглядеть нечто сверхъестественное.
Например, Знамение в полароидной камере, выдававшей одну и ту же фотогра
фию, где бы ни производилась съемка: в доме, на улице, при ярком солнце или в
темном-темном шкафу. Пока Кевину не указала на это сестра. Та самая сестра
, которая написала письмо знаменитому хоккеисту и получила цветную глян
цевую открытку с автографом, изображающую парня в залитой кровью маске в
ратаря.
И теперь Кевин уже не мог не думать о словах сестры. Наверное, зная это сво
йство человеческой психики, Достоевский, этот умный русский старик, одна
жды сказал своему брату, когда они оба еще были молодыми умными русскими:
«Постарайся ближайшие тридцать секунд не думать о синеглазом полярном
медведе».
Вряд ли кому удастся выполнить подобную просьбу.
Вот Кевин и проходил два дня с этой занозой в мозгу, пытаясь прочитать иер
оглифы, которых не было, пытаясь понять, чего же он хочет больше: получить
нормальную камеру или засвидетельствовать Знамение. Другими словами, в
ыбирает он «Солнце» или… человека на Луне.
К концу второго дня (даже у пятнадцатилетних, явно тяготеющих к логике, на
решение дилеммы редко уходит больше недели) Кевин понял, что хочет взять
человека на Луне… хотя бы на испытательный срок.
К этому решению мальчик пришел на последнем уроке и, когда звонок возвес
тил о его окончании, подошел к мистеру Бейкеру, учителю, которого уважал б
олее остальных, и спросил, не знает ли он человека, который чинит полароид
ные камеры.
Ч Не просто обычного мастера по камерам, Ч объяснил Кевин. Ч Скорее… н
у, вы понимаете… знающего человека.
Ч Философа фотоаппарата? Ч спросил мистер Бейкер; уважение Кевина к эт
ому учителю в немалой степени основывалось на умении последнего именно
таким образом ставить вопрос. Ч Мага затвора объектива? Алхимика диафр
агмы? Муд…
Ч Человека, который многое повидал, Ч уточнил Кевин.
Ч Поп Меррилл, Ч без запинки ответил мистер Бейкер.
Ч Кто?
Ч Ему принадлежит «Империя изобилия».
Ч A, тот магазин…
Ч Да, Ч заулыбался мистер Бейкер. Ч Тот магазин. Если, конечно, ты ищешь
мистера Умельца.
Ч Наверное, он-то мне и нужен.
Ч У него там есть все, что только возможно, Ч добавил мистер Бейкер, и Кев
ин не мог с ним не согласиться.
Хотя он никогда не бывал в магазине, но мимо «Империи изобилия» проходил
пять, десять, а то и пятнадцать раз в неделю (в таком маленьком городке, как
Касл-Рок, мимо всего проходишь не один раз) и заглядывал в витрины. И чего т
ам только не было! Но мать как-то пренебрежительно назвала «Империю изоб
илия» магазином старья, а отец уточнил, что мистер Меррилл заработал ден
ьги, «обдирая летних туристов», поэтому Кевин туда не совался. Если бы реч
ь шла только о «магазине старья», обязательно зашел бы. Но подражать тури
стам, приезжающим в Касл-Рок каждое лето, и покупать что-то в магазине, где
туристов обдирали… только не это. Не мог же он прийти в школу в блузе и юбк
е. Туристы могли делать все, что им заблагорассудится (и делали). Они же все
сумасшедшие, и вели себя соответственно. Сосуществовать с ними Ч само с
обой. Но подражать им? Нет, нет. Только не это.
Ч Все, что только возможно, Ч повторил мистер Бейкер, Ч и большую часть
из того, что продается у него в магазине, мистер Меррилл починил сам. Он ду
мает, что избранная им манера поведения, вид чудака, очки на макушке, шутки
дурачат людей. Как бы не так! Никого из тех, кто его знает, этот Умелец не од
урачит. Я думаю, что вообще мало кто считает этого мистера простаком.
Ч В каком смысле?
Мистер Бейкер пожал плечами. Легкая улыбка заиграла у него на губах.
Ч Поп… я хочу сказать, мистер Меррилл… замешан во многих здешних делах. У
верен, ему будет чем удивить тебя, Кевин.
Кевина не интересовало, к каким делам приложил руку Поп Меррилл и в чем вы
ражалось его участие в этих делах. На следующий день мальчик мог проскол
ьзнуть в «Империю изобилия» незамеченным, воспользовавшись действующи
м в школе правилом, согласно которому все учащиеся могли дважды в месяц п
ропустить часы, отведенные на самоподготовку.
Ч Мне называть его Поп или мистер Меррилл?
Ч Я думаю, этот человек убьет любого, кому не исполнилось шестидесяти, ес
ли тот назовет его Поп, Ч без тени улыбки ответил мистер Бейкер.
И Кевин понял, что мистер Бейкер не шутил.

* * *

Ч Вы действительно не знаете, в чем дело? Ч спросил Кевин, когда часы нач
али успокаиваться.
Это только в кино часы, как по команде, одновременно отбивают удары и мгно
венно замолкают. В магазине Попа Меррилла стояли настоящие часы, и, как до
гадывался Кевин, у большинства из них с точностью было не все в порядке: ск
азывались возраст и вмешательство мистера Меррилла в тонкий механизм. П
ервые начали бить, когда кварцевые «Сейко» Кевина показали 3. 58. Затем к ним
присоединялись остальные, громкость нарастала (словно старый грузовик
со скрежетом и стонами переходил на вторую передачу). Может, четыре секун
ды они били, звенели, клацали, куковали все вместе, одновременно, но более
чем на четыре секунды синхронного боя их не хватило. И постепенно часы за
тихли.
Кевин не мог сказать, почему испытал такое разочарование. А чего он, собст
венно, ожидал? Неужели рассчитывал, что Поп Меррилл, которого мистер Бейк
ер назвал философом фотоаппарата и мистером Умельцем, вынет пружину и ск
ажет:
«Вот она. Та самая штуковина, из-за которой всякий раз, когда ты нажимал сп
уск, на фотографии появлялось изображение собаки. Это собачья пружина, о
т одной из игрушечных собак. Какой-то шутник на сборочном конвейере пола
роидных камер „Солнце-660“ вставил ее в твою камеру».
Кевин ожидал этого?
Нет. Но чего-то он ожидал.
Ч Не имею ни малейшего представления, в чем тут дело, Ч весело подмигну
л мальчику Поп и потянулся за одной из трубок (они стояли в рядок на специа
льной подставке), начал набивать ее табаком, доставая последний из кисет
а с надписью на искусственной коже: «ОТРАВА». Ч И не могу разобрать твой
«Полароид», знаешь ли.
Ч Не можете?
Ч Не могу, Ч чирикнул, как птичка. Поп; сунул большой палец под проволочк
у, соединяющую линзы очков, дернул, и очки с лысого черепа аккуратно упали
на переносицу, скрыв два красных пятна на носу. Ч Разбираются только ста
рые камеры.
Из кармана жилетки (естественно, он носил жилетку) Поп выудил спичку и при
жал головку к пожелтевшему ногтю большого пальца правой руки. Да, этот че
ловек мог ободрать туристов, даже если одну руку будет держать за спиной (
при условии, что не ту руку, которой достает и зажигает спички). Кевин поня
л это даже в свои пятнадцать лет. У мистера Меррилла был свой шарм, он мог р
асположить человека к себе.
Ч Я говорю про полароидные камеры «Ленд». Не видел этих красавиц?
Ч Нет.
Поп с первой попытки зажег спичку, как, вероятно, и всегда; поднес ее к труб
ке. И теперь его слова посылали в воздух кольца дыма, которые выглядели оч
ень мило, но пахли отвратительно.
Ч Жаль. Выглядели они как старинные камеры, которыми фотографы вроде Мэ
тью Брейди пользовались в начале века, во всяком случае, до того, как «Кода
к» вышел на рынок с камерой-ящичком «Брауни».
Ч Что я хочу сказать (Кевин уже понял, что это любимая присказка Попа Мер
рилла), конечно, ей постарались придать нарядный вид: хромовые пластины, н
астоящая кожа; но она все равно выглядела старомодной, как те камеры, с пом
ощью которых делались дагерротипы. Когда ты открывал полароидную камер
у «Ленд», она раздвигалась, словно меха аккордеона, потому что для фокуси
ровки изображения расстояние между линзами не могло быть меньше полуфу
та, а то и девяти дюймов. Они выглядели ужасно старомодными в сравнении с «
кодаками» конца сороковых и начала пятидесятых годов и выдавали только
черно-белые фотографии.
Ч Правда? Ч Кевин не ожидал, что его так заинтересует рассказ Меррилла.

Ч Да! Ч вновь чирикнул Поп, мигнув синими глазками, потому что дым попал
под очки. Ч Что я хочу сказать, люди смеялись над этими камерами точно та
к же, как смеялись над «жуками-фольксвагенами», когда те впервые поступи
ли в продажу… но они покупали «полароиды» точно так же, как покупали «ФВ».
Потому что «жуки» потребляли мало бензина и ломались не так часто, как ам
ериканские автомобили, а «полароиды» делали то, чего не могли ни «кодаки
», ни «никоны», ни «минолты», ни «лейки».
Ч Мгновенные фотографии. Поп улыбнулся.
Ч Ну… не совсем. Что я хочу сказать, там требовалось не просто нажать на к
нопку, но и самому вынимать фотографию. Никаких моторчиков не было и в пом
ине, и они не повизгивали, как современные «полароиды». И потом, следовало
приручить камеру.
Ч Приручить?..
Ч О да! Ч радостно чирикнул Поп, словно птичка, нашедшая жирного червяк
а. Ч Что я хочу сказать, никакой автоматики в то время не существовало. Ты
выдергивал из камеры длинную полосу и укладывал ее на столе, а потом отсч
итывал по своим часам ровно шестьдесят секунд. Точно шестьдесят. Если ме
ньше, фотография получалась недодержанная, больше Ч передержанная.
Ч Это же надо! Ч В голосе Кевина слышалось искреннее уважение.
Не фальшивое, вызванное лишь желанием потрафить старику в надежде, что т
от перестанет наконец рассказывать байки и перейдет к делу, то есть верн
ется от давно забытых моделей, которые в свое время тянули на чудо техник
и, к его собственной камере, чертовой «Солнце-660», что лежала на верстаке ме
жду выпотрошенными часами и чем-то, подозрительно напоминающим искусст
венный член. Уважение было искренним. Поп это сразу понял и подумал о том,
с какой огромной скоростью летит экспресс технического прогресса. У Кев
ина было такое выражение лица, что можно было подумать, будто ему рассказ
ывают о чем-то очень древнем, вроде деревянных вставных челюстей Джордж
а Вашингтона. А речь шла о камере, которую еще тридцать пять лет назад назы
вали уникальной. Но, разумеется, этого мальчика тридцать пять лет назад н
е было и в помине, ведь еще не произошла встреча того мужчины и той женщины
, благодаря которым стало возможно его появление на свет.
Ч Что я хочу сказать, каждая фотография состояла из двух частей, верхней
и нижней, между которыми находилась миниатюрная проявочная лаборатори
я, Ч продолжил Поп, сначала медленно, но по мере того, как оживал его собст
венный интерес к предмету беседы, все увлеченнее и быстрее (хотя мысли о т
ом, кто отец этого мальчика, и какой прок от такого знакомства, и что же нел
адно с этой камерой, так и не покидали мистера Меррилла). Ч По прошествии
минуты ты разделял эти половинки, снимал верхнюю с нижней, очень осторож
но, потому что на нижней был нанесен какой-то липкий состав, который вызыв
ал ожоги при попадании на кожу.
Ч Потрясающе! Ч вырвалось у Кевина. Слушал он с широко раскрытыми глаза
ми, словно рассказывали ему о туалетах типа «сортир на два очка», которые
Поп и его приятели (почти всех следовало считать приятелями, потому что д
рузей в детстве у Попа было мало; возможно, потому, что он готовил себя к об
диранию туристов, а ребята каким-то образом это чувствовали, как слабый з
апах скунса) воспринимали как само собой разумеющееся.
Интересная судьба, у «камеры будущего», подумал Поп. Всего тридцать пять
лет, а для этого мальчика она ничем не отличается от сортира во дворе.
Ч Негатив оставался на столе, а позитив, да, черно-белый, но именно черный
и белый, очень четкий, лучше не придумаешь, у тебя в руках.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4