Произошла ошибка. — Самойлов попытался все логично объяснить и закрыть тему.— Вот как… — Полина представила, как Маше было трудно в тюрьме, и вздохнула,, — Бедная девочка.— Перед ней уже извинились и отпустили, — попытался успокоить ее Самойлов.— Слава Богу. Значит Маша на свободе? А как быть с тем, что мы говорили Алеше? Если они встретятся, что мы ему скажем?— Не знаю. Надо будет что-нибудь придумать, — сказал Самойлов.— Теперь, когда все выяснилось, мне кажется, что мы поступили не очень хорошо, — заметила Полина.— Наверное, ты права. Но теперь уже ничего не изменишь. Пусть он женится на Кате, и тема Маши сама собой отойдет на второй план. — Самойлов прежде всего думал о своих детях, а потом уже о ком-то другом.— Нет. Я считаю, что мы должны сказать сыну правду! — не согласилась с мужем Полина.— Нет, Полина-, Алеше мы ничего говорить не будем. — Да, мы обманывали его насчет Маши. Но что было, то было.— Мы можем попытаться исправить нашу ошибку.— Если мы сейчас будем пытаться что-то исправлять, мы можем сделать только хуже. Алеша вообще перестанет нам верить.— Как мне это все надоело! — не выдержала Полина. — Ты постоянно заставляешь меня всем врать, выкручиваться! Я не хочу больше этого!— Но ты же не хочешь, чтобы отношения в нашей семье накалились перед самым юбилеем?— Каким юбилеем? О чем ты? — Полина даже не поняла, о чем речь.— Через две недели юбилей нашей свадьбы.— Я совсем забыла про него. Столько всего навалилось. Слушай, давай не будем ничего затевать.— Мы не можем. Я позвал все начальство, они уже подарки нам готовят. Да и вообще, неудобно!Самойлов достал из внутреннего кармана пиджака пачку приглашений.— Что это? — спросила Полина.— Это приглашения на юбилей. Список вот. Их надо заполнить и разослать. Займись этим, пожалуйста.— Я не хочу этим заниматься! Не могу! — Ну не лежала у Полины душа к этому юбилею.— Хорошо, я заполню их сам. А ты тогда сходи закажи банкет в ресторане на пятьдесят человек. Утверди меню…— Ты что, меня не слышишь, Борис? Это похоже на пир во время чумы!— Полина! Возьми себя в руки! — Самойлов не привык, чтобы жена так долго настаивала на своем. — Займись рестораном, я тебя прошу! Это не дружеские посиделки, а важное мероприятие!— В том-то и дело, что не дружеские… — тихо сказала Полина. — Хорошо, я займусь рестораном. * * * Как хорошо вернуться домой! А если это возвращение из тюрьмы, то радость становится особой. Маша прошлась по дому, прикасаясь к любимым вещам, поправляя занавески на окнах и радуясь как ребенок.— Как я соскучилась по своей комнате. Такое ощущение, что я не была здесь целую вечность. Какое все родное, милое.— Как хорошо, что все разрешилось, и тебя отпустили. Все-таки есть на свете справедливость! — радовалась Зинаида.— Значит, можно доверять нашим правоохранительным органам! — решил Сан Саныч.— Чтоб они отсохли, эти органы! — плюнула Зинаида. — Столько времени невиновного человека в тюрьме продержали!— Все позади, бабушка.— Ой, да что же это я! — спохватилась Зинаида. — Внученька! Тебя же там не кормили толком! Пойдем на кухню, я тебе борща разогрею!— Вот это точно! Подкрепиться неплохо бы! — поддержал Сан Саныч и добавил: — Да и по чарочке за такое дело… А, Зин?— Тебе лишь бы по чарочке… — хотела было поругаться Зинаида, но вдруг улыбнулась: — Хотя за Машино освобождение…Сан Саныч был всем доволен. И выпить можно, и бриллианты не надо на деньги обменивать. Все так удачно сложилось…Сан Саныч выпил рюмочку и стал с удовольствием есть. Зинаида все подливала Маше борща.— Кушай, Машенька, кушай. Где тебя еще так накормят.— Спасибо, бабушка, очень вкусно.— Ты у нас мастерица на борщи, Зина, — похвалил Сан Саныч.Зинаида убрала со стола бутылку и сказала:— Не подлизывайся. Достаточно тебе.— А вы не знаете, как там Леша? — вдруг опросила Маша.— Да у него… — начал Сан Саныч. Но Зинаида его сердито перебила:— Опять ты за свое! Я тебе сто раз говорила, забудь про эту семью! Слышать о них не хочу!— Они неплохие люди… — напомнила Маша.— Как они могли подумать, что ты в чем-то виновата! Ты столько сил на их Лешу положила! Гады они последние!— Зина! Ну зачем ты так! — попытался остановить Зинаиду Сан Саныч.— А ты вообще молчи! — командным голосом сказала Зинаида. — И не спорьте со мной в этот светлый день! Зла никакого не хватает.Она с грохотом бросила поварешку в раковину.Маша и Сан Саныч замолчали. Они знали, что Зинаида быстро отходит. Через какое-то время Маша решилась нарушить молчание:— Бабушка, я должна тебе признаться. Только не обижайся.— Что такое?— Ты тогда отказалась передать письмо Леше, но я все-таки это сделала…— Какое письмо? — Сан Саныч был не в курсе, но его вопрос остался без ответа.— Я же сказала — не смей оправдываться! — возмутилась Зинаида.— Как ты не понимаешь?! Он должен был знать, что я невиновна! Прости… бабуль… Я правда иначе не могла…Зинаида обиженно отвернулась. Все делает по-своему, нет, чтобы послушать, что старшие говорят!— Я понимаю, почему ты была против этого письма, — сказала Маша. — Но зато теперь Леша знает, что я была невиновна. Меня отпустили, и он поймет свою ошибку.— Какая разница, что он сейчас думает! После того, что с тобой уже случилось!— Он ни в чем не виноват.— Важно то, что тебя посадили, оклеветали, и он позволил это сделать!— Ну а что еще оставалось; когда все улики против нее? — заметил Сан Саныч. — В любом случае ампулы-то Маше подбросил не он!— И это его извиняет? — не согласилась Зинаида.— А при чем здесь вообще Леша? Есть какой-то другой человек, который и ампулы подложил, и в милицию позвонил, чтобы на Машу стрелки перевести! — У Сан Саныча были свои резоны. Но Зинаида видела все зло только в самом Алеше. Если бы не он, как славно бы жила ее внучка!Юбилей приближался, и Самойлов сел заполнять приглашения. Буравин в это время работал на компьютере. Самойлов, закончив писать, взял одно приглашение, подошел и положил его перед Буравиным.— Я заказал приглашения на наш серебряный юбилей. Вот это на тебя, Таисию и Катю.— Спасибо… — Буравин взял приглашение.— Я думаю, что вы должны быть втроем. Хоть на один вечер забудьте о своих проблемах.— Ради вашего юбилея? — иронично спросил Буравин.— И ради того, что на него приглашены много нужных нам людей. Будет вице-мэр, люди из пароходства и тому подобное. И лучше, чтобы никто не догадывался о ваших семейных неурядицах.— Так ты затеваешь праздник для себя с Полиной или для нужных людей? — уточнил Буравин.— Для всех сразу. Отметим дату, а заодно законтачим с кем надо. Это полезно для нашего с тобой бизнеса.— Я не обещаю, что смогу прийти.— Ты должен, Витя! Пойми! Ты еще будешь в офисе?— Да, а что?— Я хочу съездить по одному важному делу, а Людочку хочу отправить, чтобы она передала одно приглашение. Она тебе не понадобится?— Думаю, нет. Я сейчас со своими бумагами.— Ну что же, отлично.Самойлов взял еще одно приглашение и отправился в приемную.— Люда! — позвал он.— Да, Борис Алексеевич!— У меня к тебе просьба. Нужно отвезти вот этот конверт в мэрию. Только это нужно сделать прямо сейчас, до конца рабочего дня. Это приглашение для вице-мэра на мою серебряную свадьбу.— Я уже иду.— И прошу тебя: отдай конверт ему лично в руки. Ну знаешь… Чтобы не затерялся ненароком.Никаких команд начальники не дают просто так, всегда в них есть явные и тайные смыслы.— Я понимаю. Обязательно передам лично в руки.Ей самой было интересно познакомиться с вице-мэром. Она привела себя в порядок и с очень деловым видом пошла в городскую администрацию. Ее приняли довольно быстро. Начальство даже поднялось со стула ей навстречу.— Здравствуйте. У меня для вас конверт от Бориса Алексеевича Самойлова, — Людочка вложила в эту простую фразу весь свой секретарский опыт.— Хорошо. Давайте посмотрим. Садитесь. Людочка села.Кирилл Леонидович открыл конверт, быстро прочитал приглашение, посмотрел на Людочку и проникновенно сказал:— Спасибо.Он с удовольствием разглядывал хорошенькую секретаршу Самойлова, отдавая должное его изысканному вкусу. Людочка даже почувствовала себя немного неуютно, настолько откровенным был взгляд у вице-мэра.— Ну я пойду? — спросила она, вставая.— Нет, нет. Я попрошу вас задержаться. Кирилл Леонидович не хотел отпускать такую очаровательную женщину так быстро. Он нажал кнопку селектора и попросил:— Принесите нам два кофе. Ну и печенье там, конфеты.Тут Людочка стала торопиться.— Ой, что вы! Не надо! Мне нужно вернуться на работу. — Она снова попыталась встать.Но тут Кирилл Леонидович перешел на немного вкрадчивый, доверительный тон, который всегда действовал на женщин безотказно:— Подождите. Уважьте вице-мэра. Посидите немного. С вашей работой я все улажу. Поверьте, у Бориса Алексеевича не будет к вам претензий, если вы немного задержитесь у меня.— Хорошо, я посижу, — тихо согласилась Людочка.— Вот и славно. А то что же получается, отдали приглашение и бежать. Кстати, передайте Борису, что я обязательно буду. Правда, без жены. — На последней фразе Кирилл Леонидович сделал небольшой акцент.— Хорошо, я передам.— А вы тоже приглашены?— Нет, — смутилась Людочка. — Я ведь просто секретарша.— Ай-яй-яй! Непорядок. Я скажу Боре, чтобы он вас тоже пригласил. Обязательно.— Ну что вы… — начала было Людочка.— Мне очень приятно, что именно вы принесли мне приглашение, — мягко перебил ее Кирилл Леонидович.Впервые не Людочка приносила кофе, а ей его принесли. Нельзя сказать, что это было легкое мероприятие — пить кофе у вице-мэра в кабинете. Но Людочка вложила в эту простую процедуру все свое женское умение и выдержала это испытание с честью.— Спасибо за кофе, но мне правда пора, — сказала она, аккуратно поставив чашечку на блюдце.— Очень жаль, что вы меня покидаете… — Голос вице-мэра был действительно грустным, как будто он терял кого-то родного.— Работа есть работа, — по-деловому ответила Людочка.— Я понимаю. Но, надеюсь, мы еще с вами увидимся?Людочка потихоньку пятилась к двери:— Да, да. Конечно. Как только будет необходимость… До свидания.Кирилл Леонидович посмотрел на закрывшуюся дверь с задумчивой улыбкой.— До свидания, — сказал он поблескивающей двери.А возбужденная неожиданно ласковым приемом начальства Людочка стала срочно звонить Самойлову.— Борис Алексеевич, я звоню, чтобы сказать, что отдала приглашение вице-мэру.— Секретарше или лично в руки? — уточнил Самойлов.— Лично в руки. Как вы и просили.— Отлично. Хорошо, что ты его застала.— Да… — замялась Людочка.— Что-то не так? Говори.— Понимаете, мне показалось, что он как-то странно себя со мной вел…— В каком смысле?— Ну… Был как-то чересчур внимателен, что ли… — Людочка никак не могла подобрать слова.— А! Клеился, что ли? — догадался Самойлов.— Ну да, можно и так сказать, — подтвердила его догадку Людочка.— Людочка, не обращай внимания. Кирилл Леонидович просто очень любит комплименты девушкам говорить… Но не более того. Так что успокойся, не обращай внимания.— Я поняла, — с облегчением ответила Людочка. * * * Смотритель решил основательно пропесочить нерадивых сыновей, которые все делали по-своему, стало быть по-глупому, а не так, как отец учит.— Ну как дела? В катакомбы больше не тянет? Денежки мои поискать? — спросил он их после длительной и суровой беседы. Оба сына сидели перед ним, понурив головы, и молчали.— Я вас спрашиваю! Языки, что ли, проглотили?— Нет, не тянет, — выдавил Толик.— То-то же. Уже хорошо. А делами вы собираетесь заниматься? Отвечайте!— Собираемся, — сказал Жора.— Долго собираетесь! Я вам за инвалидом сказал следить! И почему после этого я вижу вас здесь?— Да куда он денется… — отмахнулся Жора. — Он же калека!— Ага, калека. А не вы собственными глазами видели, как этот инвалид в парке с девкой отплясывал? Так вот, если мог танцевать, сможет при случае и деру дать. А мне скоро ответ перед человеком держать, про бриллианты докладывать. Причем на такую сумму, что если вы ее во сне увидите, то не проснетесь!— Мы завтра с утра начнем, — пообещал Жора.— И займитесь им вплотную! Хватайте его за жабры и волоките ко мне срочно! Усвоили?— Да… — подтвердил Толик.— Приволочь сюда этого Лешу не проблема, — сказал Жора. — Только он же один не остается.— Возможно, — согласился смотритель. — И что? Да, допустим, вчера он гулял со своей девкой. Пусть даже так. Вы что, вдвоем с девкой не справитесь?— С какой девкой? С сиделкой? — уточнил Толик.— На хрена ему теперь сиделка? С невестой своей. С Катей, кажется.— Реально поправился паренек, — усмехнулся Жора.— А сиделка его в СИЗО уже который день. Весь город знает, — проинформировал Толика отец.— В тюряге? За что? — удивился Толик.— Не важно. Главное, нет ее рядом с инвалидом. Осталась только невеста. С ней одной вы легко справитесь. Все! Инструктаж окончен.Смотритель ушел, очень довольный проведенной беседой.— Круто! — сказал Жора Толику, когда отец ушел. — Я не знал. Твою-то посадили. Наверное, рыльце в пушку. А на вид и не скажешь, что девка из наших.— Я должен ее навестить, — решил Толик.Он отправился в милицию, купив по дороге букет цветов. Более глупую покупку перед походом в СИЗО трудно было сделать. Но Толик поступал не по логике вещей, а по велению своего любящего сердца.Так с цветами он и зашел в приемную и натолкнулся там на следователя.— День добрый! А как тут можно на свидание попасть? К арестованным? — просто спросил он, не замечая комичности ситуации.— На свидание? — переспросил следователь, внимательно рассматривая букет у Толика в руках. — К кому?— К Маше. Никитенко.— Нет здесь твоей Маши, — сообщил следователь.— Как нет? Мне сказали, что она арестована.— Отпустил я ее. Дело закрыто.— Да? — обрадовался Толик. — А давно отпустили?— Сегодня. Сходи к ней домой, она, наверное, уже там, — посоветовал ему следователь.— Хорошо! Спасибо!— Не за что.Толик ушел, размахивая букетом и улыбаясь. Он решил сразу же пойти к Маше домой. Но возле ее дома он увидел машину Самойлова. Остановился, долго думал, а потом отправился восвояси, так и не решившись зайти. * * * Костя лежал на кровати в наушниках и слушал музыку, когда к нему зашел Алексей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44