— Я думала, для этого надо иметь дар…— Конечно, есть люди более одаренные, чем остальные, но им тоже надо учиться и совершенствоваться… Вот ты, например, очень способная. Я вижу. И под моим руководством можешь заработать очень даже неплохие деньги…Маша прервала ее:— Меня деньги не интересуют.— Но это труд, трата своих сил, нервов… А любой труд должен быть адекватно оплачен, — возразила Римма.— Я считаю, что если ты хочешь помочь человеку, то нельзя за это что-то требовать, — уверенно ответила Маша.Римма пыталась ей хоть что-то втолковать:— Но если ты пойдешь работать ко мне в салон, то сможешь помогать не кому-то одному, а многим людям. Ко мне знаешь сколько обращаются!Маша наконец остановилась, задумалась, но потом вновь начала нервно ходить. Римма не выдержала:— Ну что ты все ходишь? Сядь, давай поговорим по-человечески!— Не могу… Как-то… на душе неспокойно… Римма насторожилась:— Правда? А почему? Ты что-то чувствуешь? Маша опустила голову и кивнула:— Да. Сейчас происходит что-то очень плохое…— Что? С кем? — требовательно спросила Римма. Маша тихо ответила:— Он сейчас с ней…Римма с интересом наблюдала за взволнованной, погруженной в себя Машей, которая села на нары и закрыла лицо руками.— Маша! Что случилось? Кому-то плохо? Скажи? — повторила Римма и с удивлением обнаружила, что Маша горько плачет.— Мне плохо… Мне. Потому что она с ним… Ну почему все так несправедливо?! — Слезы катились градом по Машиному лицу.Римма наконец догадалась:— С ним — это с Лешей, да?Маша удивленно посмотрела на нее сквозь слезы и всхлипнула:— Откуда вы знаете? Римма свысока улыбнулась:— Ну я же все-таки ясновидящая. Значит, у него есть девушка?Маша кивнула:— У него — невеста. Но только я чувствую, что она его совсем не любит. Она уже предала его один раз. И опять предаст, если с Лешей что-нибудь случится.— А ты, значит, любишь его совершенно бескорыстно? — внимательно посмотрела на нее Римма.Маша еле сдержала слезы:— Да. Мне ничего не надо, лишь бы он был счастлив… Но теперь все кончено. Ничего больше не будет. Никогда.Не выдержав, она вновь разрыдалась. Римма пыталась ее утешить.— Не плачь, все у тебя еще будет. Ты такая молодая, симпатичная. Не Леша, так другой. У тебя еще от женихов отбоя не будет.Маша всхлипнула:— Мне не нужен другой. Мы с Лешей словно одно целое. Я его чувствую… как себя. Если у него болит, то и мне больно. Мы как будто на одну волну с ним настроены. А теперь он не захочет меня видеть! Будет думать, что я действительно хотела его убить!Римма пораженно смотрела на нее:— Постой. Так это ты на Лешу покушалась? Его свадьбе хотела помешать? — Римма даже присвистнула. — Ну тогда, подруга, дело гиблое! Если ты его любишь, значит, у тебя мотив был!— Но вы же верите мне, что я ни при чем?! — взмолилась Маша.— Я-то верю. А вот следователь… — многозначительно покачала головой Римма.— А мне все равно, что думает следователь! Мне важно, чтобы Леша в это не поверил! Если он решит, что я на него покушалась, мне и жить тогда незачем! — горячо сказала Маша и расплакалась еще сильнее.Римма задумчиво смотрела на плачущую Машу. И у ведьмы иногда бывают нештатные ситуации, в которых трудно разобраться.Зинаида собирала вещи Сан Саныча и беседовала с забежавшей на минутку Анфисой.— Ох, не знаю, Анфиса… Боюсь я Саню из больницы забирать… Не долечился он… А там все же врачи рядом.Анфиса сочувственно закивала:— Да. Сотрясение мозга — не шутка. Мало ли что может дома случиться…— Да я понимаю! А он уперся: домой — и все! Упрямый, — сетовала Зинаида, расстилая на гладильной доске пиджак. — Но, с другой стороны, дома все-таки спокойнее. Там столько людей в больнице, шум, гам… А ему тишина нужна. Да и мне легче, что он на глазах будет.— Вот это верно. Ты ему лучший уход обеспечишь. А то уже извелась вся: то к Маше в тюрьму бежишь, то к нему в больницу… — поддержала ее Анфиса.Зинаида вздохнула:— Не хватает мне его, Анфиса. Он и пожалеет, и посоветует… А одна я просто не знаю порой, что делать…— Вот видишь, получается, что правильно ты Саныча забираешь. Всем так лучше будет. — Неожиданно она спохватилась: — Ой, Господи! Заболталась я с тобой! Ведь на минутку заскочила. У меня ж там каша на плите! Побегу я.— Беги. Я тоже сейчас пиджак доглажу и в больницу пойду, — кивнула ей Зинаида и принялась гладить пиджак. * * * Рабочий день выдался напряженным, и Буравин не заметил, как на него постепенно навалилась усталость. Встав, он принялся разминать затекшую спину, массировать шею. Самойлов, который просматривал бумаги, поднял голову и усмехнулся:— Что, неудобно спалось, Витя? Диванчик у нас тут короткий.Буравин ответил со смущенной улыбкой:— Да. Я уже подумал: может, купить побольше, раскладной… Как думаешь?— Ты хозяин, ты и решай. Если ты собрался каждую ночь теперь в офисе ночевать, то покупай, — пожал плечами Борис.— Ну… эту, пожалуй, еще переночую. А потом квартиру сниму.Самойлов укоризненно смотрел на него:— Зря ты ушел от жены, Витя. Мой тебе совет: не майся дурью. Вернись домой.— Нет, — помрачнел Виктор.— Поздно в нашем возрасте что-то менять. Да и смешно. Оба седые уже, а туда же… все отношения выясняете. Вам внуков пора нянчить, а не сходиться-расходиться… — начал увещевать Борис, но Буравин с досадой повернулся к нему:— Ну как ты не понимаешь?! Я не могу больше. Не могу! Чувствую, что еще чуть-чуть — и сорвусь.— Что у вас произошло? — удивился Борис.— Ничего особенного… просто Таисия меня раздражает. Каждым жестом, каждым словом… Только сейчас увидел, как она непроходимо глупа…Самойлов неодобрительно нахмурился:— А тебе не кажется, Витя, что это просто непорядочно? Неужели мне надо тебе объяснять, что настоящий мужчина не имеет права так поступать?— Как? И что, по-твоему; непорядочно? — недоуменно посмотрел на него Виктор.— Мы с тобой тоже не молодеем, Витя… И стыдно бросать стареющих жен. Они же не виноваты, что теперь уже не те длинноногие девочки, по которым мы раньше сходили с ума, — вздохнул Борис.— Но… Тасин возраст здесь ни при чем. Дело в ее характере… в ее натуре… в ее мышлении. Мы с ней совершенно разные люди! — пытался объяснить Виктор.Но Борис прервал его с мрачной иронией:— И тебе понадобилось всего-навсего двадцать лет, чтобы это понять? А разве в молодости она была умнее? Или характер был лучше?Буравин слушал его, опустив голову.— Так что мой тебе совет, Витя: вернись домой. Таисия уже извелась вся. А как страдает от твоих фокусов Катя, я тебе вообще передать не могу. Больно смотреть, — и Борис с дружеским участием положил Буравину руку на плечо. — Вернись. Погулял, пошумел — и хватит. Всем так будет лучше. Семья, Витя, — это святое.Буравин поднял глаза и посмотрел на Самойлова в упор:— Я знаю, почему ты так печешься о моей семье. Потому что боишься, что рухнет твоя.Самойлов резко убрал руку с его плеча:— Вот ты и выдал себя, Виктор! Признайся, ты хочешь увести у меня жену. Свою семью разрушил, теперь тебе моя покоя не дает?! Имей в виду, я тебе этого не позволю!— Интересно, как? Неужели ты думаешь, что сможешь нам помешать, если мы с Полиной решим быть вместе? Не сможешь! — в запале выкрикнул Виктор.Борис с угрозой придвинулся к нему:— Только попробуй! Если я узнаю, что ты… Что вы с Полиной…Буравин спокойно выдержал его взгляд:— Успокойся, Боря. Честно скажу, я был бы счастлив, если бы Полина выбрала меня… Но она хочет сохранить семью. И я уважаю ее решение. Так что тебе нечего опасаться.— Я не опасаюсь. Я просто предупредил тебя, что все знаю. Вы у меня оба на виду, и если что… — предупредил Борис, но уже спокойнее.— По себе всех судишь, Боря? Ты Полину подозреваешь, потому что у самого рыльце в пушку? Что ж, я тебя прекрасно понимаю. Лучший способ защиты — нападение.Самойлов был сбит с толку, он растерянно смотрел на Буравина.— Не понял. Это ты на что намекаешь?— На твои отношения с нашей секретаршей. Самойлов резко повернулся и посмотрел Буравину в глаза. Тот с вызовом встретил его взгляд:— Удивлен? Да, я прекрасно понимаю, что у тебя что-то с Людмилой.Самойлов не выдержал взгляда Буравина и смутился:— Как тебе в голову могло прийти? Я и Люда… Ничего между нами нет, тебе показалось.— Не отпирайся. И не бойся, я не побегу закладывать тебя Полине. Не хочу, чтобы она переживала.— Зачем тогда эти дурацкие расспросы?— Просто мне неприятно: мне ты читаешь нотации, а сам бегаешь от стареющей жены к молоденькой секретарше, — объяснил Буравин.Да уж, у каждого свой скелет в шкафу. Чего только ни происходит в сложной мужской жизни. И как часто все происходящее понимается окружающими превратно, то ли потому, что каждый думает о тебе хуже, чем ты заслуживаешь, то ли по какой другой причине. Куда денешься от вечного любовного треугольника и таких же вечных историй с секретаршами! * * * Зинаида вышла из дома, заперла дверь и поспешила в сторону больницы. Все ее мысли были заняты Сан Санычем, и она не заметила, что из-за угла за ней наблюдал Лева.Крадучись, он прошел на крыльцо дома и стал ковыряться в замке отмычкой, оглядываясь, чтобы убедиться, что его никто не видит. Наконец дверь поддалась, и Лева вошел в дом. Он начал с кухни: лихорадочно шарил по кухонным шкафчикам, вынимал пакеты, заглядывая в каждый. Быстро выдвигал ящики, быстро просматривал их содержимое.Потом сел на корточки, вынул банки с крупами и начал их перетряхивать, высыпая на пол крупу. Но бриллиантов нигде не было. Постепенно лицо Левы становилось напряженным и злым.— Ну и где же мы их прячем? Куда мы их заныкали? — злобно шептал он.А в это время Сан Саныч снял с себя больничную одежду и переоделся в свою родную. Надевая пиджак, он с надеждой пошарил по карманам, прощупывая швы. Зинаида с укоризной наблюдала за ним:— Ну что ты там все ищешь, горе мое? Я же сказала: все барахло твое повыкидывала, а то не карманы, а помойка настоящая!— У меня там все нужное было, Зин… — обеспокоенно твердил он.— Что нужное? Уже все уши прожужжал! Ну что за барахольщик?! Все. Забудь. Уже сто раз тебе повторила: ничего там в твоих карманах не было ценного, — раздраженно отмахнулась Зинаида.— Ну кто тебя просил, Зин? Не надо было… — продолжал сокрушаться Сан Саныч.— Как это не надо?! Отстирала, отпарила, хоть на приличного человека стал похож! — И она любовно погладила Сан Саныча, поправляя на нем воротник рубашки.Зашел врач и протянул Зинаиде выписку:— Собрались?— Да. Спасибо. Сейчас пойдем, — взяла бумагу Зинаида.— Все-таки рановато вы его забираете… Постарайтесь дома соблюдать режим. Побольше лежать, не перегружаться, никакой физической работы…— Что вы, доктор! Будет лежать. Ничего делать не дам, — уверенно заявила она.— Хорошо. А если вдруг появятся жалобы, сразу ко мне. Со здоровьем не шутите! Договорились?— Конечно. Обязательно. Спасибо, доктор, — закивала Зинаида и, подхватив Сан Саныча под руку, вывела его из палаты.Потихоньку они добрались до дома. Уже когда они поднялись на крыльцо, Сан Саныч увидел, что дверь дома не заперта. Он спросил удивленно:— Чего это ты двери не запираешь? Воров не боишься?— Ой, Саныч, это я за тобой так торопилась, что обо всем на свете позабыла… — сокрушенно покачала головой Зинаида.— Ну уж прям… — пробормотал довольный Сан Саныч.— А то! Заставил меня поволноваться! Вот, седины мне прибавил… — кокетливо добавила она.— Да брось, Зин, нет у тебя седины! Ты у меня как молоденькая… — улыбнулся он, и Зинаида улыбнулась в ответ, они очень соскучились друг по другу. В лирическом настроении они вошли в дом.Лева в это время обыскивал чердак. Он тихо бормотал:— Ну и где мне их искать? Где искать?Лева подошел к кровати Сан Саныча, поднял матрас, откинул подушку — пусто. Заглянув под кровать, он достал портфель Сан Саныча, открыл и начал шарить.И тут внизу раздались шаги. Лева замер. Так, хозяева вернулись! Этого только не хватало!В это время Зинаида и Сан Саныч зашли в кухню и застыли, увидев настоящий погром: на полу — высыпанные крупы, из тумбочек кто-то все выгреб и свалил на пол, дверцы шкафов открыты.— Саныч, что это такое? — Зинаида просто оторопела. Она в первый раз видела свою кухню в таком беспорядке. Рассыпанная крупа жалобно поскрипывала под ногами.— Кто это сделал? — Зинаида представить себе не могла, что кто-то ей до такой степени враг.— Не догадываешься?— Кто-то влез к нам в дом! — предположила Зинаида.— Тише, Зина, — вдруг насторожился Сан Саныч. Он прислушался.— Воры! У нас что-то искали! — громким шепотом объявила Зинаида.— Я и хочу понять, может, они еще здесь? — тоже шепотом сказал Сан Саныч.Тут на чердаке что-то упало, раздался глухой звук.— Ты права, Зина. Это воры. Они до сих пор здесь, — сказал Сан Саныч и решительно направился на чердак.— Зина, запри входную дверь, чтобы они не сбежали, — попросил он на ходу.— Саныч, постой! Палку возьми, — протянула ему скалку Зинаида. Старики были готовы защищаться как положено, до конца.Лева же в панике метался по чердаку, соображая, как незаметно удрать. Ничего, кроме окна, он не нашел, поэтому вылез через окно на крышу, прошел до края и, секунду помедлив, прыгнул с крыши. И вовремя, потому что Сан Саныч уже зашел на чердак со скалкой наизготове.— Ну, гады, сейчас я вас!Сан Саныч остановился и увидел, что чердак пуст. Первое, что он проверил, это мешочек с бриллиантами. Мешочек был на месте. Потом только Сан Саныч оглядел чердак, заметил открытое окно и понял, что вор уже сбежал.Лева же, в порванном пиджаке, прихрамывая, бежал переулками, подальше от дома Никитенко. Он перелез через какой-то забор и скрылся в подворотне.Сан Саныч вернулся на кухню и доложил:— Там уже никого нет. Видно, сбежали через окно. Зинаида оглядела кухню.— Ничего не пропало, только все вверх дном перевернули! Что этим ворам было нужно? Как будто у нас есть что красть!— Точно. Красть у нас нечего, — поспешно согласился Сан Саныч. — Может, наш дом перепутали с каким-то другим?Зинаида только плечами пожала да взялась за уборку.— Ладно, Зина. Будем считать, все обошлось. А этот кошмар я помогу тебе устранить.— Да, помоги. Мне к Маше на свидание пора. Не знаю, как я с ней говорить буду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44