Рот несчастного удивленно приоткрылся.
И тут, слава Богу — или Христу, или какому-то ветхому божеству из запредельного, — машина наехала на кучу водорослей, вильнула в сторону и бешено взревела.
Мертвый Уэйнрайт попытался выровнять автомобиль, но слишком сильно крутанул руль.
Машина пошла боком вправо и слетела с дороги.
Несколько долгих секунд чертова машина летела, задирая вверх багажник, мигая желтыми фонарями, потом с громким всплеском упала в море. Целая туча песка и ракушек, как от взрыва бомбы, взмыла в воздух, и...
...и тишина. Она лежала на поверхности кверху брюхом. Холодная вода закипала на раскаленном металле.
Машина покоилась около насыпи, всего в двадцати шагах от ворот.
«Господи, если бы она ударила, мы не продержались бы и десяти минут».
Крис заметил тень, выскользнувшую из машины. И белую полоску бинта, всплывшую на поверхность воды. Значит, каковы бы ни были раны, сафдары не дали Уэйнрайту умереть.
Он еще вернется. Вместе с остальными.
Распухшие человекообразные монстры все так же неподвижно стояли внизу, на выступе скалы.
* * *
— Смотрите, — сказал Крис полудюжине жителей деревни, которые уставились вниз на покореженную машину, омываемую прибоем. — Нам нужно, чтобы здесь постоянно кто-то находился. С оружием. — Масло, вытекшее из разбитого двигателя, нарисовало радужную пленку на поверхности воды. — Если бы машина ударила в ворота, она бы их распахнула и... и, короче говоря, мы бы сейчас здесь не стояли и не беседовали. Те твари, что внизу, всех нас перебили бы.
Тони Гейтман спросил без особого интереса:
— Что вы предлагаете?
— Я предлагаю установить дежурство. Еще я предлагаю укрепить ворота при помощи штабеля кирпичей, что лежит во дворе. В-третьих, я предлагаю создать линию обороны на случай, если твари прорвутся через ворота. Господи, Тони, достаточно, если им повезет всего один раз. Сколько еще машин осталось в деревне, чтобы они могли повторить попытку?
Крис сделал над собой усилие, чтобы казаться спокойным. Но это становилось нелегко. После попытки протаранить ворота он обошел морской форт, желая поднять всех на стену и показать, что случилось. Но это мало кого волновало. Деревенским хотелось только таращиться в пространство.
Хуже всех был Марк Фауст. Этот большой мужчина лежал в комнате батарейной палубы, накрывшись одеялом, ничего не ел и ничего не говорил.
Рут целых пять минут уговаривала Тони Гейтмана подняться сюда.
Тони с отсутствующим видом дымил сигарой.
— Тони, — толкнул его Крис, — нам надо выработать план на случай, если ворота будут сломаны и эти существа ворвутся внутрь. Надо забаррикадировать нижние окна морского форта, найти какой-нибудь способ защитить двери здания.
Рут добавила:
— А еще нужно какое-то заграждение здесь, чтобы они не пробрались на крышу форта.
— Ворота вот такой толщины. — Большим и указательным пальцами Тони показал толщину пухлого словаря. — Двери здания раза в четыре тоньше. Если сафдары начнут колотить в них камнями, они продержатся, я думаю, часа два-три.
— И что же вы предлагаете, Тони?
— Крис, я предлагаю не суетиться.
— Что? Не суетиться и не пытаться выжить? Вы серьезно?
— Крис, не знаю, заметили ли вы, но... вы не чувствуете? Не чувствуете, как в воздухе сгущается напряжение? Гнетущее, как перед грозой.
— И что?
— А то, что время почти пришло. Та сущность, древний бог... он появится здесь всего через несколько часов.
— И какой нам от этого прок, если мы станем такими же, как Уэйнрайт, Фокс и остальные зомби?
Тони двинулся к лестнице.
— Нам надо подготовиться. Все деревенские знают, что им следует делать.
— Опять жертвоприношение! — простонал Крис. — Опять примитивная чушь!..
— Пожалуй, примитивная, но не чушь. Эти люди знают, что им делать. Да, принести жертву. Не потому, что я так сказал, Крис, а потому, что они инстинктивно чувствуют, что следует делать. Это родилось внутри нас. Так ребенок появляется на свет с врожденной способностью подражать родителям, поэтому способен научиться разговаривать и держать ложку. Мы родились, зная о необходимости жертвоприношения. Не сопротивляйтесь этому, Крис, освободите свое подсознание. Спросите Дэвида, он должен понимать. Спросите, не сломал ли он недавно какую-нибудь свою любимую игрушку неизвестно почему. Спросите его, Крис. Спросите, Рут.
Крис вспомнил, как Дэвид оставил любимые комиксы и игрушки на валуне, чтобы их смыло в море.
— Не мелите вздор, Тони. Послушайте, нам надо обезопасить это место. — Он повернулся к взрослым Ходджсонам. Они фермеры, они близки к земле, их жизнь состоит из свиней и навоза. — Ведь вы будете дежурить, правда?
Мужчины дружно отвели глаза.
— Вы поможете, так?
— А... ага. — Джон Ходджсон поглядел на брата. — Ага, поможем.
Крис обернулся к Тони, чтобы снова задать ему вопрос, но маленький лондонец уже поспешно спускался по лестнице.
* * *
Однако Тони был прав относительно усиливающегося напряжения.
Крис услышал громкие голоса, раздававшиеся из какого-то помещения морского форта. Ссоры между деревенскими вспыхивали ни с того ни с сего, словно пожары на высохшем болоте.
Он прошел мимо майора, неутомимо вышагивавшего по двору в сопровождении Мака. Пес бегал кругами, громко скреб когтями булыжники и лаял.
Один из мальчишек Ходджсонов оседлал свой мотоцикл. Крис смотрел, как он завел его, а потом бесцельно сидел в седле, увеличивая обороты. Собака залаяла громче. Шум тарахтящего мотора только усилит споры.
Крис нервно постучал длинной рукояткой молотка по ноге.
Давление нарастало. А предохранительного клапана не было. Скоро произойдет взрыв.
* * *
Этой ночью мертвецы вернулись.
Крис наблюдал, как они появляются из-под плотного покрывала тумана и вышагивают по песчаному берегу. Уэйнрайт теперь был каким-то сгорбленным, Фокс начал распухать, как его брат. Впереди них бежал мальчишка-утопленник.
На берегу тут и там сидели сафдары, уставившись на морской форт, в темноте их молочно-белые глаза блестели неестественно ярко.
Крис снова и снова повторял себе, что сафдары попросту тупые звероподобные существа, влекомые рудиментарной тягой к убийству и изуверству. Хотя теперь он в этом сомневался.
Да, они ненавидели. Но в их глазах, казалось, светится некий злобный разум.
Да, они безропотно позволяли, чтобы их жгли и расстреливали из ружей. Однако это не причиняло им вреда.
Нет, они не тупые; они просто уверены в себе.
Все, что от них требовалось, это терпеливо сидеть на песке.
Пока не придет время убивать...
И никто на земле не встанет им поперек дороги.
Крис обошел стены морского форта. Джон Ходджсон, с ружьем в руке, кивком приветствовал его и снова стал наблюдать за фигурами, шествующими сквозь туман.
На этот раз Уэйнрайт, Фоксы и им подобные не остановились и не завыли истошными голосами, а направились прямо к воротам и начали колотить в них голыми руками. На таком расстоянии ясно виднелись опухолевые наросты, вылезавшие из тел тварей.
Крис сбежал вниз, во двор, чтобы осмотреть ворота, которые скрипели и дрожали под напором более двадцати ни живых ни мертвых существ по другую сторону.
Запоры и щеколды прогибались, когда ворота принимали на себя удар. «Если они не выдержат, — подумал Крис, — то между женой с сыном и этими ублюдками буду только я. И что, черт побери, делать? Я даже не сумею умереть как мученик. А превращусь в такого же, как Уэйнрайт или те сырые твари из человеческого мяса и моллюсков».
Удары через колебания дерева передавались его рукам, словно моментальные электрические разряды. Он представил себе эти голые кулаки, ладони, распухшие суставы пальцев, молотящие в толстые доски. Чувствуют ли они что-нибудь? Может, тварям хочется повернуться и бежать домой, а тут их удерживает только воля сафдаров?
И снова мозг Криса затуманился.
Действительно ли он стоит здесь, внутри форта, обыкновенный человек, у которого есть жена и сын, упираясь в створки ворот и понимая, что нет ни единого шанса удержать их закрытыми, если запоры вдруг сломаются? Или он находится снаружи, босиком на холодных камнях, колотя руками (гляди, гляди, с каждым днем они меняются, становятся все больше и больше, крепче и крепче, вены набухают на кулаках, как узловатые веревки) в ворота, страстно желая попасть внутрь, растерзать этих мягкотелых людишек с прохладной кожей, швырнуть их красным созданиям на берегу, которые повелевают...
...заставляют наш разум кружиться, кружиться все быстрее и быстрее, чтобы мы не поняли, куда бежать. То хочется бежать домой; а то — хватать, бить, уничтожать мужчин и женщин в каменном доме на берегу...
Убивать, убивать, убивать, убивать, убивать... мы хотим впиться пальцами в ваши тела... убивать... убивать...
Домой... идти домой... хочется идти домой...
Крис сморгнул пот с век. Зачем он толкает ворота? Там же никого нет.
Тогда он вспомнил. Приходили мертвецы, пытались прорваться внутрь.
Он опустил затекшие руки и тряхнул головой. Будто пробудился ото сна.
Разминая занывшие пальцы, вошел в фургон и лег в постель рядом со спящими женой и сыном.
Не понимая, спит он или бодрствует, Крис видел на удивление яркий сон.
— Они внутри... они внутри... они внутри...
Люди кричали, и их голоса эхом разносились по морскому форту.
Через открытые ворота тихо и мягко, как пантеры, входили сафдары.
Он бегал по всему форту в поисках Дэвида и Рут, и казалось, будто это продолжается уже много часов подряд. Ярость обжигала его, словно капли расплавленного металла, падающие на кожу. Почему он не соорудил потайного укрытия в форте?
Сафдары прорвались... Это было неизбежно, ему следовало принять меры, надо было устроить какое-нибудь подземное убежище в подвале. Дэвид показал бы, в каком месте.
А зачем Дэвид ходил туда?
— Дэвид... Дэвид, ты где?
Дэвид знал все о загадочном подземелье морского форта. Крис же почему-то никогда не мог спуститься туда. А надо было бы.
Крис в пижаме бежал по лабиринту коридоров. Потом оказался во дворе; туман, словно прибой, врывался в распахнутые ворота.
Машина. В машине сидели Рут и Дэвид — точно так, как если бы отправлялись за покупками. Дэвид на заднем сиденье читал комиксы, Рут спокойно сидела с пристегнутым ремнем безопасности.
Крис попытался крикнуть, но не смог.
Он впрыгнул в автомобиль, включил двигатель.
Было время отлива. Крис выскочил из ворот и понесся по насыпи. Нет. Прибрежное шоссе перекрыто.
Оставалось ехать вдоль моря, резко бросая машину то вправо, то влево, до больших валунов, заваливавших северную оконечность берега. Теперь на юг, в сторону Аут-Баттервика, где песок перерезал ручей. Слишком глубоко, машине не переехать. Крис повернул назад.
Пока машина едет, они в безопасности. Сафдары их не поймают.
Крис оглянулся на Дэвида, который по-прежнему читал комиксы; бросил косой взгляд на Рут, расчесывающую волосы.
Ему хотелось рассказать им, какая опасность всем грозит и как сильно он их любит. Но надо было сосредоточить все внимание на раскинувшемся впереди песке — объезжать крупные камни, глубокие лужи морской воды; объезжать людей, стоявших на берегу.
Стрелка указателя бензина опускалась все ниже и дошла до красной отметки. Наконец мотор поперхнулся, и колеса громко застучали по твердым рубчикам песка. Все медленнее и медленнее...
Медленнее...
Все.
Запереть двери, поднять окна... Они приближаются...
Бежать некуда.
Они обступают машину. Красные одутловатые лица прижимаются кстеклам, надавливая все сильнее, все сильнее, пока на стекле не возникают звезды, и оно начинает трещать под напирающими мордами. Красные толстые руки тянутся внутрь, где...
— Крис, проснись!
Он сел в постели; сердце билось о ребра, как паровой молот.
— Что с тобой?
В полумраке виднелся силуэт Рут; ее темные волосы падали вперед, ее пальцы гладили его лоб.
— Ничего... Просто сон. Сейчас приду в себя. Спи.
Крис снова лег, пот, выступивший на лице, стал ледяным.
Просто сон...
Очень похожий на предостережение.
42
— Послушайте меня. Ни с кем ничего не случится, если мы будем осторожны. Не делайте никаких глупостей, и мы выберемся отсюда целыми и невредимыми. — Майор поднял указательный палец, чтобы особенно подчеркнуть последнюю фразу. И продолжал, начав рассказывать какую-то историю из стародавней азиатской войны в джунглях.
Они стояли на галерее, опоясывающей стену.
Тут были Том и Джон Ходджсоны, Тони Гейтман (пришедший с явной неохотой) и Рут. Крис объяснял, как опускать ведра на веревках, чтобы наполнить их морской водой. Тогда-то и приплелся майор, по-прежнему с кобурой на ремне, опоясывавшем его худые бедра, и с собакой позади. Старик выглядел усталым и как никогда растерянным. «Немудрено, — подумал Крис, — ему приходится спать на каменном полу да еще делить скудный паек со своим псом».
— Надо поставить пулеметы там и там, — показал старый солдат. — Я распоряжусь, чтобы каждому выдали ручные гранаты.
Крис хотел возразить, что у них нет никаких пулеметов, ручных гранат, огнеметов, штурмовых отрядов... Имелось три дробовика, старый револьвер майора — наверно, сломанный, — три древние пушки, которые на протяжении последнего столетия использовались в качестве столбов для забора, и двадцать перепуганных деревенских жителей, в большинстве своем люди весьма преклонного возраста и больные. Ну и конечно, маразматический старый вояка.
— От вас, штатских, требуется только одно — не высовываться. Враги чертовски хорошо управляются с винтовками. Они будут вести прицельный огонь вон из-за тех дюн. Если мне удастся отыскать капрала Уайта, я прикажу ему связаться с артиллерией, и пусть хорошенько ударят. Это немножко помешает им целиться, а?
Крис заметил, что на другом конце галереи явно чего-то ждет преподобный Рид. Странно. Обычно он редко поднимался на стену — бывал для этого слишком пьян.
А еще необычнее то, что преподобный держал в руке большую черную книгу, похоже, Библию. Уж не готовится ли произнести проповедь против языческих воззрений обитателей деревни?
Пока майор разглагольствовал, викарий вдоль стены шел к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35