Беседа с Зенедином не слишком затянулась, и вскоре я в облике тетушки Габриэллы тряслась в повозке, направляясь в столицу. На триумфальное сообщение об успешно сданном последнем экзамене оборотень лишь хмыкнул; когда же я вскользь заметила, что не очень хорошо выбалтывать все мои злоключения непредсказуемому привидению, дракон сменил тему, настойчиво посоветовав мне не спускаться по ночам на кухню за едой или хотя бы смотреть при этом под ноги. На этом месте я обиделась и ушла, слыша за спиной сдавленное хихиканье.
Прибыв в Теннет, перво-наперво я зарулила в контору по ремонту скурров и оставила там мою несчастную доску, велев всесторонне ее исследовать, по возможности выяснить причину аварии и вероятность повторного крушения. Затем я посетила почту, где чудом запихнула объемистую сумку в ящик Дэйва и заодно убедилась, что новостей от него пока нет. К сожалению, это совершенно не являлось гарантией того, что через полчаса братец не свалится мне как снег на голову. На почте я всерьез подумывала упаковать Фаря вместе с сумкой, во избежание, так сказать, но обычно тихий и в меру покладистый оцелот поднял такой визг, что я поспешно вымелась на улицу.
— Ты же не любишь город, — уверяла я его, неторопливо бредя вдоль ярких витрин магазинчиков.
— Еще бо'ше я не люб'ю си'еть в я'ике, — насупившись, отрезал зверек и, не сдержавшись, добавил: — А может, я тебе пригожусь.
Надо заметить, что превращение из стройной зеленоглазой девушки с гривой непослушных волос в пожилую, строго одетую мадам ничуть не озадачило Фаря. Что не удивительно — запах мой практически не изменился, а своим маленьким темным глазам-бусинкам Фарька никогда особенно не доверял.
— Понятно, — усмехнулась я. — Играть в детектива нам понравилось. Только пока я не попрошу о помощи, ты сидишь и молчишь. Договорились?
— Да, — радостно подпрыгнул оцелот.
— И еще учти — в целях конспирации магией я буду пользоваться по минимуму, так что поймать тебя не смогу, а если ты, падая, начнешь цепляться за меня когтями, то я тебе не завидую. Это понятно?
Невесть на что обидевшись, зверек демонстративно развернулся ко мне хвостом, но я, вопреки его ожиданиям, не стала тратить время на длительные мирные переговоры и прямиком отправилась на поиски привратника, охранявшего вчера мой многострадальный скурр.
Когда я добралась до места проведения выставки, обнаружилось, что огромные двери закрыты. Висящее на них объявление гласило, что посмотреть экспозицию можно будет начиная с шести вечера. Вот только ждать вечера я совершенно не собиралась и, безрезультатно постучав пару раз, замолотила в дверь со всей силы. Обращение с резным деревом, конечно, совершенно неподобающее, зато результат последовал незамедлительно — внутри раздались шаркающие шаги, створка распахнулась и на меня накинулась крайне недовольная вмешательством в спокойное мытье полов уборщица.
— Чегой надо-то? Ясно же написано — закрыто, к шести приходите.
Почувствовав себя провинившейся школьницей, я испуганно съежилась, но вовремя вспомнила, что нахожусь в образе пожилой, располагающей к себе дамы, и смущенно улыбнулась.
— Добрый день. Уж простите, что побеспокоила. Я стучала, стучала, но, видимо, вы не слышали.
— Услышишь тут, — сменила гнев на милость собеседница, — когда столько лестниц помыть надо. Так из-за чего переполох?
— Очень хотелось бы поговорить с вашим привратником.
— Мсье Корней? Так нетути его, уже час, как должен явиться, а все нетути.
Неожиданно. Неужели мне все же придется ждать открытия выставки? Не успела я пригорюниться, как в разговор вступил оцелот:
— А г'е он жи'ет?
Заметив оцелота, уборщица вздрогнула и с подозрением поинтересовалась:
— Вы сами-то хто? На кой вам мсье Кория понадобился?
— Посылку ему просили передать из Кохинора, — нашлась я. — Но вот домашний адрес запамятовали, смогли сообщить лишь место работы.
— Внучка небось про дедушку наконец вспомнила, одумалась, — тут же расплылась в добродушной улыбке женщина. — Вы уж передайте ентой егозе, что нехорошо так надолго пропадать.
— Обязательно.
— Пишите адресок-то, — неожиданно засуетилась уборщица. — Выставка скоро откроется, а у меня еще два зала не мыты.
Как оказалось, квартира привратника находилась совсем недалеко от выставочного зала, что, собственно, совершенно неудивительно, так что я быстро оказалась на месте и с сомнением уставилась на маленький полуразвалившийся домишко. Да уж, человек, обитающий в подобных условиях, легко мог поддаться на уговоры Антея и за определенное вознаграждение сделать все, что угодно. Другой вопрос — откуда у мсье Фау-младшего деньги, чтобы заплатить сообщникам... При мысли о том, что несостоявшийся ухажер пытался меня убить, я вздрогнула и испуганно оглянулась. Похоже, к тому, что я больше не я, а мадам Габриэлла, находящаяся в сравнительной безопасности, привыкать мне придется долго. После парочки обращенных к себе убедительных фраз я сумела немного расслабиться и, толкнув висящую на одной петле дверь, вошла в дом.
Едва я оказалась внутри, как приятная, уже почти летняя жара сменилась зябкой сыростью, если не сказать затхлостью. Мой чувствительный к запахам зверек недовольно фыркнул и наморщил темный нос.
— Тебе предлагали остаться на почте, — напомнила я и принялась подниматься по лестнице, противно скрипящей под ногами.
Квартира привратника обнаружилась под самой крышей. Долгое время я безрезультатно нажимала на панель звонка, потом стучала в дверь, с которой при этом слетали ошметки облупившейся краски. Когда я, признав поражение, повернулась, уже собираясь уйти, сзади раздался скрежет давно не смазанного засова — и дверь соседней квартиры распахнулась.
— Вам кого? — поинтересовалась средних лет женщина, закутанная в вылинявший халат.
— Добрый день. Меня с выставки прислали выяснить, что случилось с мсье Корией, почему он до сего момента не вышел на работу.
Соседка, издав непонятный звук, махнула рукой:
— Так он того, со вчерашнего вечера не возвращался. У меня сахар кончился, я толкнулась к Кории, а его нету. И молоко утреннее осталось... Я вышла в полдень, а бидон стоит. Хотите молочка, — радушно предложила она, — не пропадать же добру.
— Нет, спасибо, — отказалась я, превентивно дергая за хвост жадного до молока Фаря. — Значит, мсье Кория со вчера не появлялся?
— Я вроде уже сказала, — рассердившись на мою непонятливость, фыркнула собеседница и, хлопнув дверью, вернулась в свою квартиру.
— Не нравится мне все это, — пожаловалась я оцелоту, осторожно спускаясь по лестнице. — Сдается, бедного привратника в живых мы больше не увидим.
— Ду'аешь, его у'или? — Мой непоседливый зверек ловко перескочил с правого на левое плечо.
— К сожалению, подобный исход представляется мне наиболее вероятным. Вряд ли мсье Кория неожиданно решил взять незапланированный отпуск, да и сообщников в попытке убийства не принято оставлять в живых.
Фарька никак не отреагировал на мою последнюю фразу, из чего однозначно следовало, что скрытный оцелот в курсе моих вчерашних злоключений и, скорее всего, присутствовал при разговоре Зенедина с мсье Бьореком. Интересные дела творятся за моей спиной, нечего сказать.
— И как давно ты завел дружбу с драконом и привидением? — совершенно бесстрастно поинтересовалась я.
Зверек понуро хмыкнул и принялся оправдываться:
— А'ли, я пере'ивал за те'я. Пони'аешь...
— Понимаю, не волнуйся ты так, — ласково потрепала я светлую шкурку. — Я целыми днями шляюсь бес разберет где, а тебе одному скучно.
Уверившись, что я не сержусь, оцелот обвился вокруг моей шеи, превратившись в шикарный воротник, и благодарно мурлыкнул. Я расплылась в блаженной улыбке, но, быстро вспомнив, что улыбаться в настоящий момент нечему, мгновенно посерьезнела, пешком добралась до ближайшей площади и, усевшись в свободную повозку, отправилась на бульвар Ньюбарри, в гости к мсье Руаппи.
В пансионе, в котором обитал детектив на пенсии, меня поджидала та же самая картина, что и в квартире привратника, — со вчерашнего вечера мсье Руаппи никто не видел. В полной прострации я вышла на улицу, больше всего на свете желая немедленно посоветоваться с драконом. Ведь если исчезновение мсье Кории я худо-бедно могла объяснить, то куда подевался детектив, не имела ни малейшего понятия. Уж тут Антей точно ни при чем. Хотя... а что, если все время он исподтишка за мной наблюдал и знает, что я несколько раз общалась с мсье Руаппи? Последняя мысль мне очень не понравилась, поскольку из этого допущения следовал простой вывод, что и мадам Габриэлла в таком случае попадалась Антею на глаза, а значит, маскировкой его не проведешь и моя жизнь по-прежнему в опасности.
— Нет! — категорично сообщила я деревьям на бульваре. — Так дело не пойдет. Я не настолько плохо разбираюсь в людях и готова утверждать, что ради клада, пусть даже очень ценного, Антей самолично никого убивать не будет. Я могу даже согласиться с драконом, что он виновен в смерти дяди и в нашем крушении, но еще двух человек на тот свет отправить? Не может такого быть. Тем более в его вчерашнем состоянии.
Несколько приободрившись, я зашагала в сторону почты, чтобы забрать сумки перед триумфальной премьерой в роли мадам Габриэллы. По пути я решила, что самый простой вариант избавиться от подозрений в адрес Антея — это проверить его алиби на ночь. Он точно не настолько глуп, чтобы убивать одного сообщника руками другого, следовательно, известие о том, что всю ночь после падения Антей мирно провел в собственной кровати, снимет с меркантильного мсье Фау все подозрения.
Вскоре я в полной боевой готовности стояла перед дверью особняка, ради покупки которого ввязалась в очередную историю, уже обернувшуюся крупными неприятностями, и дрожала как осиновый лист. Изображать пожилую мадам перед посторонними людьми у меня получалось неплохо, но сейчас предстояло выступить перед отлично знающей свою тетушку аудиторией, и моя уверенность в собственных силах таяла.
— А'ли, — попытался привлечь мое внимание Фарь.
— Так... — с угрозой в голосе протянула я. — Как меня зовут?
Оцелот съежился в комок и виновато фыркнул:
— Габи.
— Правильно. Да не бойся ты, никто тебя не съест, даю слово.
Похоже, Фарь мне не слишком поверил, но выбора у него не оставалось. Сделав над собой усилие, зверек храбро кивнул.
— Вот и молодец, — похвалила я. — Осталось мне взять с тебя пример. — И, глубоко вздохнув, как пловец, собирающийся нырнуть в ледяную воду Каппы, я шагнула на крыльцо и нажала на панель звонка.
Как обычно, ждать пришлось довольно долго, но в итоге дверь распахнулась и на меня уставилась удивленная экономка, за спиной которой маячил невесть зачем вышедший в холл домовой.
Улыбнувшись, я смело перешагнула через порог.
— Добрый день, Мари, очень рада тебя видеть. О, да ты почти не постарела за этот год, не больше двух новых морщинок. Молодец, так держать. Шэмми, дружочек, — махнула я в сторону своей сумки, — будь любезен, позаботься о моем багаже.
Прервав льющуюся ровным потоком речь, я прошла до середины холла и огляделась по сторонам.
— А где остальные? Почему меня никто не встречает? Только не говорите, что не получали моей записки.
Экономка, так и не обретя дар речи, помотала головой.
— Это никуда не годится. Надеюсь, Надаль не в отъезде? У меня к нему дело.
Домовой, который к этому моменту втащил мой багаж внутрь, неожиданно отшвырнул сумку и кинулся ловить падающую на пол хозяйку.
— Мсье Энниль умер, — непослушным языком выговорила экономка.
Услышав это известие, я издала вой, лишь немного не дотягивающий до брачной песни ихтиандра, и повторила маневр мадам Джоннси с опаданием на пол, так что бедный Шэмми, не очень понимая, что ему делать, заметался между нами. Не знаю, как разрешилась бы ситуация, но в этот момент на площадке второго этажа как по команде появились все остальные обитатели дома.
Антей, оценив обстановку, едва удержался от смеха, на лице его сестры тоже появилась улыбка, тем более что Акси единственная была в курсе дела и знала о визите подставной тетушки, и только мадам Фау, пыхтя, словно ожиревший медведь, спустилась вниз отнюдь не в радужном расположении духа. Опершись на предложенную Антеем руку и в очередной раз восхитившись безупречностью его воспитания, я встала и кинулась на шею моему несостоявшемуся принцу (а заодно и убийце).
Не знаю уж как, но Антею удавалось держать себя в руках, да еще и дружелюбно улыбаться. Я тем временем продолжала:
— Акси, девочка моя, я так понимаю, ты теперь в доме за главную? — Оглядевшись, я не услышала возражений. — Дорогая, проводи меня в свободную комнату, если не сложно, по соседству с твоей. Представляю, как тебе плохо после смерти папы, но старая тетя Габриэлла успокоит свою любимую племянницу. Надеюсь, увидимся за обедом, — резюмировала я и, крепко ухватив совершенно растерявшуюся Акси под локоть, потащила девушку вверх по злосчастной лестнице, погубившей ее отца.
Когда я втолкнула спутницу в комнату, Акси рухнула в кресло и разревелась навзрыд. Понимая, что любые попытки ее успокоить будут лишними и только повредят, я спокойно опустилась на ближайший стул и принялась терпеливо ждать. Действительно, поток слез вскоре иссяк, и, всхлипнув в последний раз, девушка виновато улыбнулась.
— Должна заметить, у вас получилась очень правдоподобная тетушка Габи. Никто ничего не заподозрил.
— Спасибо, — усмехнувшись, отозвалась я и перешла на серьезный деловой тон. — У меня есть несколько вопросов. Скажи, пожалуйста, твой двоюродный брат предыдущую ночь провел дома?
— Нет, — растерянно помотала головой Акси. — Он появился около полудня. А почему вы спрашиваете?
— Не обращай внимания, — отмахнулась я. — Так, проверяю одну небольшую идейку.
Значит, Антей все же дома не ночевал. Очень странно. Неужели после падения у него хватило сил встать и пойти разбираться с мешающими теперь сообщниками? Похоже, я ошиблась и этот человек гораздо опаснее, чем я думала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43