Не люблю оставлять за собой незаконченные дела, а уж тем более такую противную историю. Кто знает? Может, мне никогда больше не представится такой возможности.— Светлые Гавани, дорогуша! Мне бы надо нанять тебя в придворные предсказатели бед! — рассмеялась Селенэй, но ее смех прозвучал немного деланно.Тэлия со слабой улыбкой покачала головой.— Боги, я вижу все в черном свете, потому что мне самой плохо и кисло. Я оставлю у вас записку, но потому, что котенок вполне может решить снова стать человеком, стоит мне уехать. А теперь… они ждут просто двоих Герольдов, или именно Дирка с Кириллом? Мое появление не вызовет проблем?— Подчиненные, скорее всего, ждут просто двоих Герольдов, — ответила Селенэй. — Я не сообщала конкретно, кого пришлю. Но, конечно, я дам вам все необходимые бумаги. Стража на Границе со стороны Алессандара направит подробные донесения дальше, уведомляя о вашем приезде. Я слышала, у них появился какой-то особый способ передачи сообщений, быстрее, чем голубиная почта и гонцы. Я была бы рада, если бы вы смогли разузнать о нем побольше, если окажется возможно. Может, не окажется…— Все зависит от того, положено ли держать его в секрете от союзников или нет — и секрет ли это вообще. Мы постараемся, — Тэлии удалось выдавить из себя полуулыбку. — Знаете, то, что с этим заданием вы отправляете нас двоих, может оказаться довольно удачным в плане вынюхивания секретов. Каждый, кто связан с государственной тайной, будет нервничать; я почувствую его нервозность, а Крис сможет воспользоваться зацепкой, которую я ему дам, чтобы Увидеть, что происходит. Вы очень хитры, моя королева.— Я? — Селенэй состроила невинное лицо, потом посмотрела Тэлии прямо в глаза. — Ты уверена, что готова к такому делу? Я не стану тебя посылать, если ты не чувствуешь в себе сил для политических интриг и всего прочего, с ними связанного. Возможно, все окажется легко и просто, но может потребоваться и выведывание и разнюхивание, а в самом крайнем случае ты столкнешься там с такими же кознями, как те, с которыми ты боролась здесь.— Я готова, — вздохнула Тэлия. — Хуже того бардака, в котором я увязла тут, быть ничего не может. Глава шестая Мне все время кажется, что я просто бегу.Тэлия говорила негромко, но в тиши предрассветного часа Крис без труда расслышал каждое слово.— Ну и зря, — ответил он и крякнул, затягивая подпругу на Тантрисе.Их Спутники спокойно стояли бок о бок в сарае для сбруи, как множество раз до того, во время стажировки Тэлии, дожидаясь, когда их Избранники закончат седлать. Дождь, начавшийся сразу после полуночи, постепенно стих и перестал, но небо по-прежнему оставалось затянутым тучами; оба Герольда надели плащи, чтобы защититься от зябкой сырости. На Тантриса и Ролана надевалось полное «официальное» убранство: в свете лампы, прикрепленной как раз на уровне плеча Тантриса, поблескивали серебряные бляшки на сбруе, а когда Спутники переступали с ноги на ногу, раздавался звон подуздных бубенцов. Как ни крепилась Тэлия, горло ее сжималось от слез, когда она вдыхала знакомые, домашние запахи кожи и сена.— Послушай, ни ты, ни я сейчас ничего здесь сделать не можем, верно? — Крис перекинул переметные сумы через круп Тантриса и пристегнул их к пряжкам позади седла. — Элспет не хочет с тобой разговаривать, Дирк не может. Так что ты вполне можешь заняться чем-нибудь полезным… чем-нибудь другим. Те несколько недель, что нас не будет, никто не будет позарез в тебе нуждаться, разве не так?— Пожалуй, что так. — Прошлый вечер выдался для Тэлии очень хлопотным, и темные круги вокруг глаз ясно показывали, что она не выспалась. — У Дестрии все отлично; все, что ей сейчас требуется, вполне в состоянии дать ей Востел. Я поговорила с Альберихом, и мы с ним сходили к Кириллу. Они оба пообещали мне, что будут приглядывать за твоим дядей… извини, Крис…— Не извиняйся. Я только немного удивлен, что тебе удалось убедить Кирилла в том, что за ним нужно следить. Тантрис, не балуй, зараза!— Это не я, а Альберих его убедил.— Ха. Альберих? Его-то самого никто ни в чем не убедит; должно быть, у него были собственные причины, чтобы согласиться с тобой. — Некоторое время Крис молча переваривал новость. Тантрис подвинулся еще на шаг.— Еще Альберих собирается перекинуться парой слов с Элспет, — продолжила Тэлия, когда молчание стало неловким. Она провела рукой по ногам Ролана, чтобы убедиться, что бабки и щетки забинтованы достаточно туго. — А Керен обещала напасть на Дирка в его логове, как только сможет прорваться сквозь строй Целителей. И Скиф тоже.— Скиф мне тоже пообещал. Бедняга Дирк, мне его почти жалко. Вряд ли он дождется большого сочувствия от кого-нибудь из них. — Бубенцы на уздечке Тантриса зазвенели: Спутник снова переступил вбок.— Сочувствие ему ни к чему, — несколько желчно ответила Тэлия, выпрямляясь. — Он достаточно долго предавался жалости к самому себе… — ее голос замер, и она со стыдом закончила, — если уж на то пошло, и я тоже.— Насколько я знаю, работа — лучшее лекарство от жалости к себе, птичка, — неловко сказал Крис. — И… эй!Сделав последний шаг, Тантрис принял вбок так, что Крис с Тэлией оказались зажаты между двумя Спутниками и буквально притиснуты друг к Другу.— Поцелуй и помирись, брат мой. И будь паинькой. У нее сейчас тяжелое время.Крис раздраженно вздохнул, потом, глянув сверху вниз в тоскливые глаза Тэлии, смягчился. — Все будет хорошо, птичка… а у тебя есть уйма причин жалеть себя. — Он легонько поцеловал ее в лоб и в губы.Тэлия на мгновение обмякла и уткнулась ему головой в плечо.— Не знаю, чем я заслужила такого друга, как ты, — вздохнула она, потом взяла себя в руки. — Но у нас впереди долгий путь…Тантрис отодвинулся, освобождая дорогу, и Крис услышал, как он посмеивается про себя.— … а времени нам на него отпущено немного, — закончил Крис за нее. — А поскольку мой Спутник снова решил стать послушным, можно двигаться. — Он в последний раз подтянул подпругу и вскочил в седло. — Готова?— Всей душой.Они взяли с собой только то, что могли унести на себе Тантрис с Роланом. Провизию везти с собой не приходилось: вплоть до Границы им предстояло ночевать и столоваться на придорожных постоялых дворах, а дальше их ждали гостиницы короля Алессандара. Особых пожитков брать тоже не требовалось. Королева со свитой собиралась следовать за ними, приноравливаясь к скорости движения обоза, так что с ней должно было прибыть все необходимое для официальных визитов. Алессандар являлся давним союзником Селенэй, а с ее отцом его связывала личная дружба — вещь среди правителей редчайшая. Хотя шансы и представлялись невысокими, не следовало загодя отбрасывать возможность того, что Элспет по собственной воле захочет выйти замуж за наследника Алессандара. Первоначальный ответ Селенэй на сватовство Алессандара не обескуражил — он стал убеждать королеву Вальдемара нанести ему визит, чтобы они с Элспет смогли сами познакомиться с Анкаром. Алессандар утверждал — и весьма убедительно — что на устройство таких браков уходят годы; даже если они обо всем договорятся сейчас, ко времени бракосочетания Элспет уже закончит стажировку.Поскольку Селенэй не видела предполагаемого жениха с тех пор, когда он еще лежал в колыбели — ее последний государственный визит совпал по времени с церемонией наречения наследнику имени — она согласилась. Время для посещения казалось идеальным. Поскольку в Коллегии должны были вот-вот начаться летние каникулы, королева действительно могла взять с собой Элспет. Селенэй по-прежнему настаивала на том, чтобы ни в коем случае не принуждать Элспет к браку, если только от этого не будет зависеть безопасность всего королевства. Кроме того, она считала совершенно необходимым, чтобы молодой человек, который станет избранником Элспет — будь то принц или простолюдин — обладал как минимум таким складом ума, чтобы согласиться с принципами, считающимися основными в ее державе. А если возможно, чтобы и сам был из того теста, из какого выходят Герольды.Лучше всего, если бы супругом Элспет оказался уже Избранный или же человек, которого Избрали бы, как только он попал в поле зрения Спутников. Случись так, сбылись бы самые заветные мечты Селенэй, поскольку супруг наследницы престола, будучи Герольдом, стал бы не просто консортом, а ее соправителем.Первоочередной задачей Криса и Тэлии, помимо того, чтобы ехать впереди королевы и проверять, все ли готово к ее приезду, являлось изучение предполагаемого жениха — и выяснение того, как к нему относится его собственный народ. Затем им предстояло сообщить Селенэй свое мнение о нраве Анкара. Немалое доверие!Все эти мысли крутились в голове Тэлии, когда они двинулись прочь в предрассветной тьме. Ее смущало чувство, что, несмотря на важность порученной им миссии, она, Тэлия, согласившись за нее взяться, бежит, оставив незавершенное дело.Она несколько часов трудилась над коротенькой запиской для Элспет, разорвала десятки черновиков. И все равно осталась недовольна: ей хотелось бы найти более удачные слова, чтобы объяснить, почему она вспылила, но никакие слова не могли вычеркнуть из памяти обидные вещи, которых она наговорила девочке.Происшествие доказало, что за время стажировки Тэлии они с Элспет отдалились друг от друга, и трещину, пролегшую между ними, требовалось сгладить, и как можно скорее. Тэлия не могла не бранить себя за то, что не заметила ее сразу, как вернулась.А еще был Дирк…Тэлия не могла не думать, что поступает малодушно. Любой, обладающий хоть крохой мужества, остался бы, несмотря ни на что.Но с другой стороны — действительно, что она может сделать, оставшись? Дергаться и изводиться? Крис был прав: Элспет отказалась бы с ней разговаривать, а Дирк находился вне досягаемости, в руках Целителей.Тэлии казалось только уместным, что они уезжают в темноте, а хмурое небо так затянуто тучами, что рассветной зари не видно вообще, только тьма постепенно переходит в серый, свинцовый день.
Крис тоже не был особенно доволен собой.В последнее время я не слишком хорошо обращался со своими друзьями, верно? — послал он в сторону чутко развернутых назад ушей Тантриса.Да, братик, не слишком, — согласился Спутник.Крис вздохнул и поудобнее уселся в седле. Сейчас, оглядываясь назад, он видел, что кое-что просто обязан был предпринять. Обязан был сразу сказать Дирку о том, как относится Тэлия к Дирку и к нему самому. Когда Дирк начал чудить, он, Крис, должен был поговорить с ним. Ни с коем случае не следовало доводить дело до того, чтобы Дирку пришлось искать поддержки и утешения в бутылке.Господь и Владычица, голову даю на отсечение, он считает, что Тэлия влюблена в меня. Боги, боги, я рвал его сердце и душу в клочья и даже не замечал этого. Не удивительно, что он поссорился со мной, неудивительно, что он запил. Ах, Дирк, бедный мой братишка, я снова гадко обошелся с тобой. Как мне загладить свою вину?А еще была Тэлия. Крису следовало поверить, что дело не в том, что у Тэлии зуб на его дядюшку. После стольких месяцев, проведенных рядом с ней, ему следовало знать, что Тэлия не из тех, кто долго держит зло, хоть и не склонна чересчур легко прощать обиду. Он должен был поверить, что ее мнение об Орталлене основано на фактах, а не на неприязни. Альберих явно поверил — а за Учителем воинских искусств не водилось привычки к поспешным суждениям.Если бы, да кабы, да росли во рту бобы… — произнес мысленный голос Тантриса. — Братик, почему ты ничего этого не сделал?Хороший вопрос. Крис обдумывал его, глядя, как дорога бежит под копыта Тантриса. В столь ранний час прохожих попадалось немного, так что его ничто не отвлекало.Все по порядку. Почему он никак не помог Дирку?Крис пришел к неутешительному выводу, что ничего не сделал потому, что вообще не заметил проблемы до тех пор, пока Дирк не стал напиваться каждый вечер в стельку. А проблемы не заметил потому, что был настолько доволен собой по случаю успешного выполнения собственного задания и так ослеплен самоуважением по этому поводу, что просто не замечал ничего вокруг. Вел себя, как ребенок на каникулах: интересовался только собственными удовольствиями, сбросив на время тягостный груз школьных уроков. Проведение занятий по Дальновидению давалось Крису настолько легко, что обязанностей у него все равно что не было, а все остальное время он проводил, с головой уйдя в развлечения.— Очень хорошо, — сухо заметил Тантрис. — Только не переусердствуй, посыпая голову пеплом. Я тоже не слишком пренебрегал развлечениями. Мы ведь долго пробыли в отлучке — и Ахроди и я соскучились друг по другу.— Гедонист, — сказал Крис, чувствуя некоторое облегчение от здравомыслия своего Спутника.— Не совсем. Мы с ней близки, как вы с Дирком — только немного по-другому. Скорее, пожалуй, как вы с Тэлией.Да, Тэлия… сообразить, почему он так нескоро увидел ее правоту, было несложно. Орталлен, как ни крути, политик, интриган и властолюбец. Крису не раз уже приходилось защищать поступки дядюшки от нападок других Герольдов, хотя никогда еще — от обвинения в умышленных злонамеренных действиях. Кто-кто, а Крис знал, что Орталлен никогда не руководствуется только одной причиной; да, он вполне мог приобретать своими действиями еще чуть больше власти, влияния или же обязать кого-то благодарностью, но они всегда приносили и пользу королевству. Но Герольды… использование власти для личной выгоды беспокоило их, вероятно, потому, что им такое возбраняли и собственная природа, и воспитание. Большинство Герольдов не относилось к числу знати и не выросло в обстановке интриг и козней, составлявших неотъемлемую часть повседневной жизни двора. То, что Крис принимал, как нечто само собой разумеющееся, вызывало у них отвращение. Но Герольды редко сталкивались с подобными вещами — за исключением тех, кто нес службу при дворе или был родовит, как Крис. Придворные интриги представляли собой реальность, о которой большинство Герольдов могло пребывать в блаженном неведении, поскольку имело дело лишь с самым высшим слоем придворной жизни — королевой, ее ближайшим окружением и Старшими Герольдами — где, невзирая ни на какие намерения и цели, интриг попросту не существовало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39