десять, девять, восемь, семь и так далее. Так учил его папа собираться с мыслями. И действительно, он собрался с мыслями. Но мысль была одна: нечего сказать, хорошо они начали поиски - сами потерялись!
"Ладно, - сказал себе Горошек, - главное - спокойствие. Только спокойствие может нас спасти. Надо обдумать, как ее найти. Вопервых, я могу пойти к дежурному по вокзалу и попросить, чтобы Ику вызвали по радио. А во-вторых? Что во-вторых? Ага! Есть!"
И вот в самом центре людного зала ожидания Варшавского Главного Вокзала вдруг раздалось громкое, заливистое, я сказал бы даже душераздирающее "ку-ка-ре-ку".
Петухи, понятно, были тут ни при чем.
Кукарекал наш друг Горошек. Зажмурив глаза, встав на цыпочки, он несколько раз подряд прокричал петухом.
Вокруг него сразу же собралась кучка людей.
- Что это с ним?
- Бедный ребенок!
- "Бедный"! Хулиган, а не бедный ребенок!
- Может, больной? - наперебой толковали собравшиеся. Горошек покраснел, но снова что было сил закричал:
- Ку-ка-ре-ку!
- Милиция! - крикнул кто-то.
И тут кто-то другой схватил Горошка за руку и строго спросил:
- Что это за выходки?
Это был не кто иной, как милиционер.
К счастью, в эту критическую минуту совсем рядом прозвучал спокойный голосок Ики:
- Товарищ милиционер, извините, пожалуйста! Это мой братишка.
- А зачем он кукарекает? - улыбнулся милой девочке милиционер. Улыбнуться улыбнулся, но Горошка не отпустил.
- Он еще очень маленький и не очень умный, - отвечала Ика. Очаровательно улыбнувшись и сделав милиционеру реверанс, она потянула Горошка за рукав. - Извините, пожалуйста, но нам надо идти, нас мамочка ждет. До свидания, товарищ милиционер!
Милиционер галантно козырнул. Люди расступились. Кто-то сказал:
- Какая хорошенькая девочка!
Еще кто-то:
- Какая умная и заботливая!
Ика, вытянув Горошка из толпы, немедленно перестала очаровательно улыбаться и зашипела:
- Ты что - с ума сошел?
- Нет, - спокойно отвечал Горошек.
- А что все это значит?
Горошек молча взял ее за руку и отвел в уголок, туда, где стояла телефонная будка с объявлением "Автомат не работает". Только тогда он сказал:
- Во-первых, будь добра больше не теряться, хорошо?
- Да ведь... - начала Ика.
- Никаких "да ведь"! Мы должны искать мальчика, а не друг друга. А во-вторых, я знал, что делаю.
- Что ты там еще знал?
- Сама подумай! Где тебя всегда можно найти? Конечно, там, где народ собирается. Вот я и кукарекнул.
- Кукарекнул, как дурак, - огрызнулась Ика. Но Горошек понимал, что перевес на его стороне.
- Может быть, кукарекал я и плохо, - сказал он, - но дело я сделал. Ведь ты нашлась?
- Ну... ну да! - честно призналась Ика.
- И никаких "ну да"! - строго сказал Горошек. - Довольно терять время! Ясно?
- Ясно.
- Так вот слушай, - важно произнес Горошек. - Мой план таков: сначала мы должны сориентироваться на местности.
- Это еще что такое?
- Очень просто: когда где-нибудь случится происшествие, милиция всегда первым делом производит ориентировку.
- Какую ориентировку?
- О господи! - возмутился Горошек. - Осматривают место, где что-то произошло. Это и называется "ориентировка на местности".
- Угу, - задумчиво протянула Ика. - Ну ладно. Но раз происшествие было не на местности, а, например, на вокзале, то это уже не ориентировка на местности, а ориентировка на вокзале или на перроне.
- Очень возможно, - сказал Горошек. - Пошли!
- Куда?
- Туда, где он потерялся.
- А где он потерялся?
- Здравствуйте! На вокзале.
- Горошек! - грозно сказала Ика. - Да ведь на вокзале десять платформ, четыре зала ожидания, три ресторана, две камеры хранения, двадцать касс, комната матери и ребенка, и я не знаю еще что. Какую ты тут будешь делать ориентировку? Перронную, ресторанную или ожидальную? Эх, ты!
Она сочувственно покачала головой.
Горошек глядел на нее растерянно.
- Действительно, - сказал он, - надо это продумать... Но Ика окончательно взбунтовалась:
- А по-моему, тут нечего продумывать. Надо просто узнать.
- Что узнать?
- Как - что? Узнать, где малыш потерялся. В поезде, на перроне или в зале ожидания... Верно или нет?
- Ну, верно. А где ты это узнаешь?
- Надо спросить
- Кого?
- У всех надо спрашивать: в буфете, у контролеров, может быть, даже у милиционера.
- Ха-ха! - произнес Горошек, в свою очередь сочувственно покачав головой. - Так они тебе и сказали! Эх ты!
- А почему бы им не сказать?
- Эх, ты, чудачка! Да ведь если бы они сами знали, они бы давно его нашли! Придумай что-нибудь получше!
Ика, смутившись, оглянулась, словно в поисках помощи. Тут взгляд ее упал на телефонную будку с табличкой "Автомат не работает". И она облегченно вздохнула.
- Жди меня здесь! - сказала она.
- Что ты там опять... - начал Горошек.
Но Ика не дослушала вопроса.
Она смело вошла в телефонную будку и сняла трубку. При этом она повернулась спиной к двери будки и не взглянула на Горошка, который довольно выразительно постучал себя по лбу.
- Алло, - сказала Ика. - Говорит Ика. Я ищу Яцека Килара. Алло!
В трубке что-то зажужжало.
- Алло, - повторила Ика громче. - Я разыскиваю трехлетнего Яцека Килара, который сегодня днем потерялся на вокзале! Алло, алло!
В трубке опять что-то зажужжало, потом затрещало, заскрипело, заворчало, загудело, и в конце концов отозвался скрипучий, сильно простуженный голос:
- Ну, что там еще? Читать, что ли не умеешь? Не видишь, что я испорчен?
Но Ика нисколько не смутилась.
- Простите, пожалуйста, - сказала она упрямо, - но у нас исключительный случай. Сегодня утром потерялся трехлетний мальчик. Взрослые его не нашли, а теперь уже скоро вечер, поздно, холодно и дождь идет.
- Про дождь я лучше тебя знаю, - перебил ее телефон. - Не переношу сырости, а у меня весь кабель залило! Потому я и не работаю!...
- Да ведь этот мальчик... - вставила Ика.
- Я уже слышал, - не дал ей докончить телефон. - Тебе-то чего надо?
- Вы не могли бы дать нам справку? - снова начала Ика.
- Справки по ноль девять, - снова перебил ее телефон.
- Никакого от вас толку! - крикнула Ика. - Как не стыдно так ломаться!
И повесила трубку. Но, прежде чем она успела повернуться и выйти из кабины, автомат позвонил так громко, как будто никогда в жизни не ломался.
Ика, грозно сверкнув глазами, подняла трубку.
- Алло! Что вам нужно? - Спросила она. На этот раз голос был гораздо любезнее.
- Дорогая моя, - начал он, - незачем так нервничать.
- Слушаю вас, - сухо повторила Ика.
- Хотя я, - продолжал голос, становясь все любезнее, - хотя я и не справочное бюро, у справочного бюро номер ноль девять, но...
- Я сама знаю, что такое ноль девять, - перебила его сердито Ика.
-... но тем не менее, - продолжал голос, - попробую навести для вас некоторые справки. Не вешай трубки и жди. Договорились?
- Договорились.
Дверь кабины тихонько скрипнула. Это вошел Горошек. Он уже не стучал себя пальцем по лбу.
- Ты кому звонишь? - спросил он, причем, надо сказать, спросил довольно вежливо.
Ика поглядела на него иронически.
- Навожу справки, - сказала она. - Тсс! - И тут же крепче прижала трубку к уху, потому что трубка заговорила.
Сперва прозвучал уже знакомый голос, испорченного автомата:
- Алло, алло! Говорит аппарат из главного зала, кабина третья. Кто из товарищей знает что-нибудь об обстоятельствах пропажи трехлетнего мальчика? Он пропал сегодня утром. Алло, алло! Говорит аппарат из кабины номер три. Не видел ли кто мальчика на перроне, в залах ожидания, в ресторане?
Потом начали откликаться другие, далекие голоса.
- Алло! Говорит ресторанный телефон. У нас такого не было. Я кончил.
- Алло, алло! Говорит автомат из зала ожидания. В зале ожидания мальчика уже искали. Насколько нам известно, здесь его не было. У меня все.
- Алло! Говорит местный телефон дежурного по вокзалу. Мы сегодня, как обычно, вели наблюдение за платформами. Особенно тщательно наблюдалась третья платформа, на которую прибывает краковский поезд, - как известно, пропавший мальчик приехал именно этим поездом. Можем сообщить, что мальчик с вышеупомянутой платформы не сходил.
- Как же так? - крикнула Ика. - Так где же он тогда?
- Алло! Прошу не перебивать, - ответил голос. - Даю точную справку. Пропавший мальчик не сходил с платформы и не входил на территорию вокзала. Следовательно, надо полагать, что он либо до сих пор находится на платформе, либо уехал с вокзала другим поездом.
- Какой ужас! - прошептала Ика. - Уехал другим поездом!
- Что там случилось? - волновался Горошек. - Ика, что случилось?
Но Ика знаком приказала ему молчать. Голос из службы движения продолжал:
- Внимание! Внимание! Сию минуту получена справка по селектору. Телефонный аппарат дежурного по станции Трушево заметил на станции похожего мальчика в обществе двух взрослых мужчин. Одну минутку!
Трубка на минутку замолчала, а тем временем в дверь кабины забарабанили. Несколько человек, заметив, что Ика говорит по телефону, встали в очередь перед кабиной, и первый из них, толстый пожилой мужчина с сердитым лицом, стучал монетой в стекло.
Но тут же снова прозвучал голос селектора:
- Внимание! Как сообщает станция Трушево, вышеупомянутые лица по-прежнему находятся в буфете на станции. Мальчик сидит на скамейке, мужчины пьют пиво и разговаривают. Внимание! Внимание! Внимание! Телефон железнодорожной милиции сообщает: приметы одного из мужчин весьма напоминают приметы известного мошенника Евстахия Кужевика, описанные в гончем листе, разосланном для сведения милиции. Правда, у него есть усы, которых вчера у Кужевика не было. У меня все. Разговор окончен. Благодарю за внимание.
- Это я благодарю! - завопила Ика. - большое спасибо!
Она вылетела из кабины и потащила Горошка за собой сквозь вокзальную толчею. Горошек понял, что сейчас не время для расспросов.
Ребята выскочили во двор под дождь и ветер. Капитан стоял на своем месте в длинном ряду машин. Едва они добежали до автомобиля, дверь, как обычно, сама собой открылась, загорелись подфарники, осветились приборы.
Рядом в огромном блестящем "Де-люксе" дремал, прислонившись к стеклу, шофер. Увидев, как Капитан с двумя ребятами на переднем сиденье сам собой трогается с места, шофер сначала выпучил глаза, а потом начал протирать их кулаками. Когда он опомнился, машины уже не было видно. Шофер пожал плечами.
- Чего только человеку не приснится! - пробормотал он и, устроившись поудобнее, снова задремал.
Капитан тем временем выехал на вокзальную площадь. Ика наскоро повторяла все, что удалось узнать при помощи телефонной сети. Горошек и Капитан внимательно слушали.
В конце Ика неуверенно проговорила:
- И потом еще они сказали, что один из этих людей, с которыми сейчас мальчик, похож на предметы какого-то там листа... Гоночного листа. Нет, гончего листа. Горошек, что это значит, а? Предметы гончего листа? Что это такое?
- Ну, это... - начал Горошек. - Это значит... - снова запнулся он. - Ну, это такой... - сказал он и замолчал.
Тут рассмеялся сам Капитан. Так рассмеялся, что должен был на минутку притормозить. А потом, когда он снова развил полную скорость и когда за окнами замелькали первые деревья, растущие по обочинам загородного шоссе, он объяснил уже вполне серьезно:
- Не предметы, а приметы. Приметы - это попросту признаки наружности человека: какие у него глаза, волосы, рост и так далее. Их сообщают главным образом тогда, когда нет чьей-нибудь фотографии. А гончий лист - это такое объявление, даже вернее, воззвание к людям, чтобы помогли найти какого-нибудь преступника. Теперь понятно?
- Да.
- А как он назывался, этот тип в гончем листе?
- Евстахий Ку... Ку... Кужевик, - с трудом припомнила Ика.
- Только у того не было усов, а у этого есть.
Наступила тишина. Капитан мчался по темному блестящему асфальту в сторону Трушева. Мимо проносились деревья, дождь хлестал по ветровому стеклу.
Горошек беспокойно завертелся на сиденье.
- Дело серьезнее, чем я думал, - сказал он. Капитан спустя минуту подтвердил:
- Это верно! - И спросил: - Какой у вас план?
- Надо это дело продумать, - сказал Горошек.
И все начали продумывать. Капитан мягко брал повороты, но вылетал из них на максимальном газе. Иногда он слегка вздрагивал от боковых порывов ветра. Увлеченный скоростью, он всеми своими цилиндрами пел какую-то басовитую автомобильную мелодию, песенку, в которой речь шла о больших скоростях, о дальних дорогах, о горных серпентинах и приморских шоссе... Спустя некоторое время Ика подняла голову.
- У меня есть один план, - начала она несмело.
- Отличный план! - хором сказали Горошек и Капитан, когда Ика закончила свой рассказ.
В зале ожидания - он же буфет - на станции Трушево было пусто, тихо и скучно.
В Трушеве останавливались лишь поезда пригородных веток, составленные из старых вагонов и не спеша катившиеся от одной маленькой станции к другой. Шумно в Трушеве бывало только три раза в день: утром, когда уходил поезд на Варшаву, и потом, когда прибывали варшавский дневной и варшавский вечерний поезда. А в остальное время? В остальное время как раз и было пусто, тихо и скучно. Три-четыре человека в буфете никогда не шумели, и буфетчица могла спокойно вязать на спицах теплые носки для своей на редкость многочисленной семьи.
На этот раз ей тоже никто не мешал в этом занятии. Дневной варшавский прибыл уже два часа назад, и пассажиры давно схлынули. В буфете оставались двое мужчин с маленьким мальчиком, ожидавшие пересадки на вечерний поезд в Кусьмидрово. Мальчик уже больше часа спал на скамейке, а взрослые заказали по большой кружке пива и все время о чем-то шептались.
Мальчик - это буфетчица заметила сразу - был очень хорошенький и хорошо одетый. У него были голубые глаза, темные волосы, красное пальтишко и берет, а костюмчик и ботинки серые. Целый час он трудолюбиво строил колодцы из спичек, время от времени спрашивая:
- А когда мамочка придет?
Потом ему надоело и строительство, и вопросы, и он уснул, растянувшись на скамейке. "Чистая куколка", - подумала, умилившись, буфетчица, у которой на голове была целая башня из волос, а в груди доброе сердце.
Зато мужчины красотой не отличались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23