— Смотрю, тебе не спится.
Меган не заметила, откуда он появился и как вошел в отель, и вздрогнула, услышав его ленивое приветствие. Реми застал ее за поеданием абрикоса, с губами и пальцами, перепачканными сочной мякотью.
— Разница во времени, — пробормотала она, засовывая остатки фрукта в рот и виновато облизывая кончики пальцев. — А ты откуда взялся? Ты, кажется, говорил, что живешь в городе.
— Живу. — Реми оглянулся, затем взмахнул рукой, жестом словно прижимая ее к стулу, прошел к буфетной стойке и налил себе кофе. Не успела она проглотить остатки абрикоса, как Реми вернулся, поставил плетеный стул спинкой к столику и оседлал его. — Но я решил присоединиться к тебе за завтраком.
В бежевой шелковой рубашке, темно-синих брюках и пиджаке, небрежно наброшенном на одно плечо, он выглядел совсем не тем пляжным прилипалой, которого она встретила вчера. Он казался незнакомым. Темная загадочная фигура. Зрелый мужчина. И разглядывает ее в упор, словно читает ее мысли.
— Я польщена, — проговорила она, стараясь сохранять беспечный тон. — Но как ты узнал, что я встала'' — Возможно, подумал про разницу во времени? — предположил он ее же словами, прежде чем сделать глоток кофе. А когда ее брови недоверчиво выгнулись, усмехнулся. — Надеялся, что ты уже встала, — прибавил он с совершенно несвойственной ему застенчивостью. — Конечно, я и не рассчитывал, что мне повезет встретить тебя здесь.
— Да, признаюсь, мне никогда не удавалось быстро привыкнуть к новому времени. Сомневаюсь, что это возможно.
— В следующую секунду ты сообщишь мне, что слишком стара привыкать. Брось, Меган, каждый знает, что не скоро удается привыкнуть к смене пяти часовых поясов.
— Может, и так, — Меган пожала плечами.
— Именно так! — Реми опустил подбородок на руки. — Хорошо провели время после моего отъезда?
— Очень хорошо, спасибо. Мы с твоей мамой — старые подруги. Приятно было снова встретиться.
— Тут и спорить не о чем. — Но лицо Реми внезапно сделалось настороженным. Затем, словно преодолев какой-то внутренний конфликт, он проговорил: — Жалко, что я не мог остаться.
— Да. — Но Меган не сделала ошибки, не сказала: «И мне жалко». Ей совсем не хотелось заново переживать волнующие моменты вчерашнего вечера.
— Веришь или нет, но мне понравилась наша беседа, — спокойно продолжил он. — И ты совсем не такая, какой я тебя представлял.
— Вот как? — Меган была заинтригована. — Кажется, ты сказал, что я почти не изменилась.
— Физически мало изменилась, но я думаю, что ты намного милее, чем была раньше. В детстве ты была маленькой зазнайкой.
— Я не была…
— Была, была! Ты всегда считала, что все знаешь, — настаивал он. — Если хочешь правду, то ты всегда была задавакой.
— Большое спасибо. Реми усмехнулся.
— Рад стараться. — Он помолчал. — Но, как я уже сказал, ты стала намного лучше. Более женственной. Никогда не забуду твои шорты цвета хаки.
— Это не хаки! — вспыхнула Меган. — Шорты были желтовато-коричневого цвета. И все скауты носили такие.
— Но не девочки-скауты, готов поспорить, — со смехом возразил Реми. — Конечно, ты всегда хотела быть мальчиком.
— Никогда не хотела! — Меган заняла оборону, но не могла отрицать, что в те дни любила покомандовать. Это свойственно единственным детям в семье, оправдывала себя она. А к тому же она подозревала, что отцу хотелось сына. — Ну и ты не был маленьким ангелом! Однажды ты насмерть перепугал меня, когда подложил мне ту огромную лягушку в постель.
— Это был совсем маленький лягушонок, — запротестовал он, но Меган не согласилась.
— Когда она выпрыгнула из простыней, я едва не умерла.
— Ну, слава Богу, ты до сих пор жива. Я в ужасе, когда думаю, что бы сказал твой отец, если бы узнал. Кстати, я так и не поблагодарил тебя за то, что ты не наябедничала.
— Наверное, я просто забыла, каким отвратительным мальчишкой ты был.
— Но я изменился? — спросил он с внезапной серьезностью, и Меган покраснела.
— Надеюсь, — проговорила она, пытаясь сохранять легкомысленный тон беседы, но Реми решил поймать ее на слове.
— Сильно изменился? Мне интересно услышать, что ты думаешь.
— Конечно, ты изменился, — поспешно проговорила она. — Во-первых, ты на шестнадцать лет стал старше. — Она помолчала. — Знаешь, твоя мать очень гордится тобой.
— Неужели? — беспечно бросил он. — Ну, это несколько утешает. Но ты не ответила на мой вопрос. Сомневаюсь, чтобы твой отец стал скрывать свои мысли.
В этом Меган тоже сомневалась. Хотя Джайлз Кросс проводил время с Райаном Робартсом, он с трудом выносил Аниту и ее маленького сына. И часто он высказывался, что Аните, как только она узнала о беременности, следовало подыскать приемных родителей для ребенка. Он сам, говорил Джайлз, никогда не позволил бы своей дочери стать матерью в пятнадцать лет.
Конечно, жизнь Аниты отличалась от жизни девочек в его приходе в Англии. Меган помнила, что мать очень успешно использовала этот аргумент. Райан Робартс родился в Соединенных Штатах, но вместе с женой переселился из Флориды на остров Сан-Фелипе, когда Анита была совсем крошкой. Он продал свой бизнес в Майами и открыл отель в Эль-Серрате.
В результате Анита росла и воспитывалась с местными девочками, многие из которых выходили замуж, не достигнув пятнадцати лет. Возможно, и она бы вышла замуж, если бы ее мать не погибла в авиакатастрофе, когда Анита еще ходила в школу. После этого ей пришлось помогать отцу в отеле…
— Так или иначе, — продолжил Реми после паузы, — мне жаль, что мистер Кросс умер. Это произошло сразу после смерти Лоры, не так ли? Тебе, должно быть, пришлось очень тяжело в то время.
— Да. — Меган посмотрела на кофейную гущу в своей чашке. — Страшно остаться совсем одной. Видишь ли, мои родители были единственными детьми в своих семьях, и их родители тоже умерли. Некоторое время я не знала, куда идти, что делать.
— Ты могла бы приехать сюда, — мягко заметил Реми.
— Наверное, — проговорила она, чувствуя на себе его взгляд. — Но в то время я плохо соображала.
— Однако понимала, что твой отец не одобрил бы тебя, — уточнил Реми, кладя руку ей на запястье. — Не бойся, я начинаю мириться с твоей верностью отцу. Вероятно, именно это я и хотел тебе сказать.
У Меган перехватило горло. Пальцы его сильно сжимали ее руку, и это было на удивление приятно. Впервые она призналась себе, что поездка сюда, возможно, не является ошибкой. Возможно, именно это ей и нужно — ощутить себя в семье. Сознавать, что люди вопреки всему заботятся о ней.
А затем она позволила себе взглянуть в его глаза, и мысли ее потекли в ином направлении. Она уже собиралась отдернуть руку, когда Реми резко выдохнул и проговорил как бы между прочим:
— Мама, наверное, уже сказала, что дед умирает, не так ли? — Он заметил, как расширились ее глаза, и спокойно добавил: — Я знаю. Хотя мне не положено знать.
— Но как? Как ты узнал? — изумилась она.
— Мама думает, что это большой секрет, — продолжил Реми, не отвечая на вопрос. — Но я, в конце концов, не тупица. Черт возьми, Меган, поэтому и пригласили тебя. Дед хочет просить у тебя прощения. Зачем еще ему тебя приглашать?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Он хочет просить у меня прощения? Меган была ошеломлена. Анита даже не намекала, что ее отца замучила совесть, да и сама она не вполне верила в это. В конце концов, Райан не учитывал чувства девочки, когда разрушал брак ее родителей. Так зачем же сейчас ему потребовалось ее прощение?
— Мне кажется, он никогда не мог перешагнуть через свою вину в том, что твоя мать потеряла свою дочь, — неуверенно предположил Реми. — На самом деле он не такой уж развратник, что бы тебе ни говорили.
— Что бы ни говорил мне мой отец, — сдавленным голосом уточнила Меган, прижимаясь к спинке стула. Она покачала головой и посмотрела на его руку, стиснувшую ее запястье. — Реми, не думаю…
— И не думай, — мягко посоветовал он, поглаживая большим пальцем ее ладонь. — Я обнаружил, что лучше не делать предварительных выводов о ситуации. В таком случае тебя невозможно обвинить в предвзятости.
— Но разве ты не судишь предвзято? — запротестовала она. — Очевидно, тебе более понятна точка зрения твоего деда, нежели моя.
— Не все так просто, Меган. Я хочу сказать — кто бы мог подумать, что сегодня ты позволишь мне вот так держать твою руку, если только вчера обвиняла меня в дурном обращении?..
— Как ты сме…
Меган следовало бы выдернуть руку, но он, словно предчувствуя ее реакцию, лишь засмеялся и крепче сжал ей пальцы.
— Так-то лучше, — проговорил он, когда ее глаза сверкнули презрением. Но вдруг выражение его лица изменилось, он чертыхнулся и отпустил ее.
Его внезапный возглас и гримаса были столь неожиданны, что Меган даже не сразу убрала освобожденную руку. Но когда он стремительно поднялся на ноги, она лишь растерянно поглядела на него.
— Моя мать, — вполголоса объяснил он. Меган не успела осознать сказанное им, как из-за перегородки возникла Анита.
— Господи, Реми! — воскликнула она почти тем же голосом, что и вчера вечером, и Меган с тревогой ощутила, что Анита недовольна. — Я и не догадывалась, что вы двое назначили встречу за завтраком. — Анита многозначительно улыбнулась Меган. — Ты хорошо провела ночь?
— Нет… то есть… — Меган перехватила взгляд Реми и начала заново: — Я хорошо выспалась, спасибо, — проговорила она. — Э-э… прекрасное утро, не так ли? В такое утро нельзя валяться в постели.
— Здесь каждое утро прекрасное, — бойко ответила Анита и повернулась к сыну. — Когда ты приехал? Я не слышала машину. Мог бы сказать, что ты здесь. В конце концов, это мой дом.
— Ха, а я всегда думал, что это отель, — сухо проговорил он, заслужив еще один неодобрительный взгляд матери. — Я не собирался уезжать, не заглянув к тебе. Но… Меган была уже здесь, и мы поговорили.
— О чем?
Тон Аниты был резок, и Меган гадала, не ощутила ли сводная сестра волнующую атмосферу интимности между ними. Но кого она пытается одурачить? — спросила себя Меган секундой позже. Реми был дружелюбен, вот и все. Не следует видеть подтекст в каждом его слове.
— О том о сем. — Реми был отвратительно уклончив. — Как поживает старик? Ты уже видела его сегодня? Я загляну к нему перед отъездом.
Лицо Аниты смягчилось.
— Он чувствует себя более или менее нормально. Но лучше бы ты не беспокоил его сегодня утром, Реми. Я не хочу, чтобы он слишком волновался перед встречей с Меган.
Губы Реми скривились.
— С каких это пор при виде меня он слишком волнуется?
— Я не хочу рисковать! — твердо объявила мать. — Ты можешь зайти к нему позже. Вы с Рейчел присоединитесь к нам за ужином?
— Возможно.
— Тогда и зайдешь. — Анита старалась быть ласковой. — А твой дед так ждал приезда Меган. Кто знает, может, все пойдет по-другому…
— Сомневаюсь.
Реми был лаконичен, и в глазах Аниты вспыхнуло явное раздражение.
— Мы не может этого знать, — настаивала она, упрямо выдвинув подбородок. — Он болен, но состояние стабильное. Доктор говорит…
— …что в любой момент возможен рецидив, — закончил за нее Реми. — Хватит кормить меня банальностями, мама. Я все знаю.
— Ты знаешь? — Анита сделала героическую попытку скрыть растерянность. — Что ты знаешь?
— Знаю, что старик умирает, — спокойно объявил Реми. — А что ты думаешь? Я сам не могу разглядеть, что происходит?
Глаза Аниты обратились к Меган, и Меган почувствовала, будто ее обвиняют в разглашении священной тайны.
— Он… он действительно знал, — неубедительно проговорила она, но Анита явно не поверила ее словам.
— Как ты узнал? — резко спросила она сына, и Меган поблагодарила Бога за то, что сидела в этот момент. Стоя, она бы не удержалась под напором эмоций сводной сестры.
— Я спросил у доктора, — без запинки ответил Реми. — В отличие от тебя, он обращался со мной как со взрослым.
Плечи Аниты поникли, и она, бросив извиняющийся взгляд на Меган, пододвинула стул и тяжело опустилась на него.
— Почему ты не сказал мне? — спросила она сына, и Меган вспомнила ее жалобы на то, как трудно нести бремя горя в одиночестве.
— Почему ты не сказала мне? — парировал Реми, поправляя лацкан пиджака.
— Но ты так молод, — пробормотала мать, покусывая нижнюю губу. — Я решила, что несправедливо сваливать этот груз на тебя. У тебя свои проблемы. Я не хотела, чтобы ты тревожился еще и за деда.
Ноздри Реми раздулись.
— Ну… — Он, очевидно, хотел сказать что-то еще, но, взглянув на часы, предпочел иначе выйти из затруднительного положения. — Я лучше пойду. В каком часу ты ждешь нас сегодня? Около семи?
Анита кивнула.
— Да, в семь. Обычно мы ужинаем в половине восьмого, если не возникают какие-нибудь затруднения, — Она повернулась к Меган и выдавила улыбку. — Всегда приходится уповать на удачу. Это одно из удовольствий гостиничного бизнеса.
Райан Робартс занимал бунгало, принадлежащее отелю. Эти одноэтажные домики стояли поодаль от отеля. В каждом таком бунгало была гостиная, кухня, а также одна или две спальни. Каждое с трех сторон окружала веранда, где постояльцы могли поесть, наслаждаясь панорамой пляжа и океана.
Направляясь вместе с Меган к бунгало, Анита объясняла, что здесь, вдали от шума отеля, легче заботиться об отце…
— Я предложила бы ему лечь в больницу, — говорила она, — но знаю, что он ни за что не согласится. Он под круглосуточным медицинским надзором, и санитары могут вызвать меня в любое время дня и ночи.
— Похоже, это идеальные условия, — проговорила Меган. — Так ты… так ты говорила с ним сегодня утром? Ты уверена, что он хочет видеть меня?
— Уверена.
С самого порога ей в нос ударил тяжелый, тошнотворный дух больничной палаты. Это был совершенно особенный запах — смесь медикаментов и дезинфицирующих средств, и с затхлой атмосферой не могли справиться даже кондиционеры. Ощущение духоты усиливалось от вида кислородной маски, закрывавшей лицо Райана. Очевидно, старику было трудно дышать, и Меган невольно встревожилась.
Он изменился, сильно изменился. Ужасно исхудал. Когда он заметил их и снял маску, Меган была потрясена его изможденным лицом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18