– Возьмите женщину, которую не интересует личная жизнь. Вдову, например, лет пятидесяти. А еще лучше – мужчину! Отца большого семейства, который будет рад высокой зарплате, а также возможности время от времени вырываться из дома, чтобы отдыхать от своих деток.
Не прозвучала ли в ее словах горечь? Возможно, в ту минуту Элен пришел на ум собственный отец.
– Разве мужчина сумеет проследить, чтобы белье вовремя отдавалось в стирку, приготовить, если понадобится, завтрак, купить носки? – презрительно фыркнул Эдуард. – А у вашей вдовушки хватит сил выдерживать мой график работы?
Скупо улыбнувшись, он отмел, таким образом, ее предложения, затем выражение его лица изменилось, он опустился в глубокое кресло за письменным столом, закинув ногу на ногу, склонив голову набок и окинув Элен долгим задумчивым взглядом, произнес наконец неторопливо и спокойно:
– Теперь, когда мы перебрали и отвергли все варианты, я хочу, чтобы вы обдумали мое предложение. Поступайте на это место и работайте. Постоянно. А чтобы вы не смогли изобрести какой-нибудь сомнительный предлог и увильнуть от своих обязанностей, я женюсь на вас.
Он женится! Элен вздрогнула и замерла. Она ждала, что он предложит ей постоянную работу и уже скрепя сердце приготовилась отказаться, ведь если она отправится с ним за тридевять земель, кто приглядит за матерью? Но замужество! Этого она, разумеется, ожидала меньше всего. О замужестве не может быть и речи!
– Прежде чем вы выразите словами то, что сейчас написано у вас на лице, – его голос ворвался в водоворот ее мыслей, вкрадчиво мягкий, но в каждом слове чувствовалась его непоколебимая воля, – выслушайте все до конца, вникните и поразмыслите хорошенько. Во-первых, – он загнул длинный палец, – под словом «брак» я не подразумеваю брачных отношений. Для всех это будет выглядеть как идеальный союз, но на самом деле вы останетесь моим личным секретарем – и только. Жалованье станете получать в форме регулярно переводимых на ваш счет сумм, и я обещаю, что у вас не будет оснований считать меня скупым. Во-вторых, вы станете пользоваться всеми материальными благами, на которые может рассчитывать моя жена. В ответ я считаю себя вправе ожидать от вас дружеского расположения и неукоснительного выполнения профессиональных обязанностей.
– Это какой-то абсурд! – Она была крайне взволнована, но холодно и прямо взглянула ему в глаза. – Не стану притворяться, что не согласилась бы с радостью на такую работу, если бы только это не означало, что мне придется бросить маму на произвол судьбы. Но вам, конечно же, нет никакого смысла идти на подобные жертвы. Когда вы найдете подходящего вам человека, вы сможете заключить с ним железный контракт.
– В котором опытный юрист найдет сколько угодно лазеек! – Он покачал головой и наклонился вперед, резкие черты его лица смягчились в искреннем желании понять ее и быть понятым самому. – Мы неплохо поладили, и я не усмотрел в вашей работе никаких недостатков – последние несколько недель это доказали. А в ночь, когда вы так боялись за вашу маму, – к этому я скоро вернусь, – вы рассказали мне о ее неудачном замужестве. И признались, что ее опыт, а также печальные примеры ваших подруг утвердили вас в решении не связывать себя узами брака. Теперь скажите, что именно не устраивает вас в моем предложении.
– Вы сами, – ответила Элен с полной откровенностью.
У нее вдруг пересохло во рту, избегая его взгляда, она облизнула губы и заставила себя пояснить:
– То, какой вы есть, и занимаемое вами положение.
Она не стала развивать эту мысль дальше и описывать шефу его самого. Ведь ясно, что с его внешностью, обаянием, богатством и подавляющей волей он может добиться любви какой только захочет женщины. Вместо этого несколько натянуто Элен проговорила:
– Никогда не поверю, что вы равнодушны к противоположному полу. И не могу поверить также, что не наступит день, когда вы полюбите и захотите создать нормальную семью и иметь детей. А когда этот день настанет, мне придется покорно уйти, и на мою долю останется лишь сомнительная честь считать себя первой, но отброшенной за ненадобностью миссис Эдуард Леман.
В ее словах неожиданно для нее самой вдруг зазвучала горькая нотка, и Элен, растерявшись, не зная, чем объяснить эту горечь, стала ждать, что он ответит. И испытала настоящий шок, когда Эдуард внезапно обрушил на нее всю ослепительную силу своей магической улыбки.
– Не стану даже пытаться притворяться, что равнодушен к вашему полу. Но как я ни ценю женское общество, в то же время я знаю себя достаточно хорошо, чтобы избегать принятых под влиянием эмоций долгосрочных обязательств. Чтобы создать счастливую, надежную и крепкую семью, сперва следует хорошо потрудиться. У меня нет на это времени. Бизнес требует полного напряжения всех сил. Для меня моя работа – то же, что обожаемая и требовательная жена, и такая же потребность и страсть, как шахматы для профессионального игрока. Я не ищу альтернативного приложения своим силам. С формальным браком я еще могу справиться, но у меня нет ни времени, ни желания заниматься устройством настоящего. Женившись, я неизбежно начну испытывать скуку. Я успел убедиться на опыте, что секретарши и экономки могут оказаться на редкость докучливыми. Мне же нужен спутник эмоционально нетребовательный, но который всегда будет рядом, куда бы я ни отправился. Я просто ненавижу гостиницы, и почти во всех крупнейших столицах у меня есть собственные квартиры. Мне нужен человек, который мог бы создать что-то хоть приблизительно напоминающее домашний уют, организовать деловые завтраки, обеды, ужины, когда понадобится, выполнять чисто секретарскую работу, а также, как я уже говорил, – его улыбка стала еще шире и обворожительнее, она почти лишала Элен способности сопротивляться, – покупать мне носки. Или что-нибудь вроде этого. Что же касается меня, если я не решусь в конце концов создать настоящую семью, – а в данный момент я при всем желании не могу вообразить что-либо подобное, – моими наследниками станут дети моей сестры, если они у нее родятся. Но я полагаю, что может случиться и наоборот, – быстро проговорил он, и перемена в его тоне показала Элен, что он говорит весь этот немыслимый, с ее точки зрения, вздор совершенно серьезно. – В очень маловероятном случае, если решение освободиться, чтобы жениться снова, приму я, вам будет выплачена компенсация – значительная денежная сумма и выдана дарственная на недвижимость. Если расторгнуть наш союз захотите вы, я не стану вам мешать. Но тогда вы потеряете право на компенсацию.
От его улыбки Элен начал бить озноб, по спине побежали ледяные мурашки. Она беспокойно шевельнулась в кресле, приготовившись вежливо, но твердо отклонить его предложение, когда Эдуард опередил ее. От того, что он сказал, у нее даже перехватило дыхание.
– Теперь, что касается вашей мамы. В качестве дополнительного и, по моему мнению, существенного для вас стимула я обещаю обеспечить ее до конца жизни. Я предоставлю в ее распоряжение и с вашего одобрения дом и постоянную компаньонку с медицинским образованием, которая станет заботиться о ее здоровье и удобствах, выполнять всю домашнюю работу, которую вашей маме врачи советуют избегать. Подумайте над этим, Элен, подумайте серьезно и завтра утром дайте мне ответ.
Он встал, положив конец этому странному разговору, и Элен нетвердыми шагами вышла из комнаты: ноги ей просто не повиновались. Она механически окончила свою работу и словно во сне спустилась вниз на улицу, не найдя в себе сил заглянуть еще раз к шефу, чтобы сказать «до свидания».
В ее голове царила полная неразбериха.
Исход дела решило его обещание обеспечить Маргарет на всю жизнь. Правда и то, что само по себе место личного секретаря было достаточно сильным искушением, и ради него Элен могла бы согласиться и не на такое неудобство, как вступление в фиктивный брак. Вытекающие из него обязанности можно рассматривать как своеобразный род работы, а отсутствие между ней и ее шефом настоящих супружеских отношений останется для всех секретом.
Но именно мысль о том, что мама наконец отдохнет, поживет в свое удовольствие, обретет уютный дом и собственный сад, о котором всегда мечтала, и – немаловажное условие – куда бы Элен ни уехала, она будет знать, что мама не одинока, что есть кому проследить, чтобы она не утомлялась, заставить ее регулярно проходить осмотр, – эта мысль утвердила Элен в решении принять его предложение.
Эдуард выслушал ее согласие спокойно.
– Благодарю. Раскаиваться вам не придется.
Но вот убедить Маргарет принять его помощь оказалось делом нелегким.
Вскоре Элен познакомила мать с Эдуардом, и хотя Маргарет была несколько удивлена внезапностью свадьбы, тем не менее обрадовалась замужеству дочери. Ее дорогая девочка полюбила человека, который станет заботиться о ней, обеспечит всем необходимым. О чем еще может мечтать мать? Но позволить будущему зятю полностью содержать себя – это совсем другое. Дело сдвинулось с мертвой точки, только когда Эдуард энергично пришел на помощь Элен. Он заявил Маргарет со всей решимостью:
– Через три недели я женюсь на вашей дочери. И значит, нравится вам это или нет, вы становитесь членом моей семьи. А какой мужчина, особенно если он потерял счет своим деньгам, оставит такого драгоценного члена семьи прозябать в убогой квартирке на задворках большого города?
Вскоре был найден и коттедж «Лебедь» в городке Санта-Моника, вблизи Лос-Анджелеса, удобно и уютно обставленный. Приглашена Милли Уитчер, в прошлом медсестра, добрая и решительная особа.
И все, включая их странный брак, шло хорошо до тех пор, пока полученное матерью наследство не освободило Элен от принятых на себя когда-то обязательств…
Нетерпеливый стук в дверь спальни заставил Элен оторвать взгляд от оконного стекла. За окном уже давно сгустились ранние зимние сумерки. В комнату вошел Эдуард. Его внушительная фигура сразу заставила все предметы в комнате словно уменьшиться в несколько раз.
Лицо его казалось совершенно спокойным, но глаза взглянули пристально и испытующе, а голос показался Элен чужим, когда он произнес:
– Маргарет и Милли давно сидят за столом и с нетерпением смотрят на чайник. Может быть, ты поспешишь присоединиться к нам, чтобы не томить их дольше?
Женщина медленно поднялась. И правда, она задумалась так глубоко, что потеряла счет времени. Сейчас ее не слишком прельщало угощение, которое Милли обычно подавала к чаю, – несколько видов изысканных бутербродов, громадные бисквиты, кекс, обилие домашнего печенья.
Она негромко вздохнула, и Эдуард услышал этот вздох. Он прищурился, сделал жест рукой, приглашая ее пройти вперед, и когда Элен уже направилась к двери, вкрадчиво произнес:
– Маргарет так рада внезапно свалившейся на нее возможности жить независимо, что у меня не хватило духа настоять, чтобы она и впредь продолжала принимать мою помощь. Но, – добавил он и губы его вытянулись в одну жесткую линию, – это еще не дает тебе права разрывать наши отношения. Только одна вещь может положить им конец, помни об этом.
3
Только одна вещь.
Единственный предлог, который Эдуард считал уважительным – это если один из них полюбит по-настоящему.
Он сел на водительское место, Элен пристегнула ремень. Она даже не взглянула на него и старательно замахала рукой Маргарет и Милли, пытаясь выглядеть спокойной и веселой.
Почему-то эти два дня в коттедже «Лебедь» прошли для Элен в неослабевающем напряжении. Прежде такого не случалось никогда. Она ценила каждую минуту, которую имела возможность провести с матерью. Играть роль настоящей супруги Эдуарда раньше не составляло для Элен никакого труда, потому что он обладал способностью вносить в любые отношения непринужденность и легкость, как сам хотел того. В присутствии Маргарет он всегда вел себя именно так, и значит, Элен не могла объяснить свою непонятную нервную взвинченность его поведением.
Единственной причиной, заставившей ее согласиться на брак с богатым человеком, было обеспеченное будущее ее матери. Но для Эдуарда тот факт, что больше он может не оказывать Маргарет материальной поддержки, не шел в счет. По данному поводу он высказался весьма откровенно. И больше всего Элен беспокоило непонятное острое чувство облегчения, которое она испытала после его слов.
– Ты все еще не согласна пожить в Мертоне две недели, пока я не приеду на Рождество? – с легкой насмешливостью спросил Эдуард, не спеша преодолевая на огромном автомобиле запутанный клубок узких проселочных аллей, которые минут через двадцать должны были вывести их к родовому имению Леманов.
Элен пожала плечами и застыла неподвижно, глядя перед собой. В душе ее царило смятение, в ней боролись противоречивые чувства. Она не хотела оставаться в Мертоне без Эдуарда, в этом она уже призналась себе. А когда она решила, что наследство, полученное Маргарет, неизбежно приведет к расторжению их брака, она испытала чувство, которое точнее всего можно было бы назвать отчаянием.
Было безумием позволить себе привыкнуть к его обществу, стать настолько зависимой! Ведь рано или поздно все это кончится, и скорее всего рано, если его отношения с Луизой де Буало получат продолжение. Забыв о такой возможности, Элен неосторожно позволила себе поверить в незыблемость ее теперешней жизни. Настало время выйти из оцепенения. И она сказала с беззаботностью, которую, увы, сама совсем не чувствовала:
– Нет, я передумала. Наверное, долгие прогулки на свежем воздухе, живой огонь в камине и чудесная кухня Люси – именно то, что мне больше всего нужно.
И тут же сурово осудила себя. Она поступила правильно, решив прожить эти две недели без него, но почему же она чувствует себя чуть ли не безутешной навеки? И ей вдруг стало ясно, что опасность привязаться к Эдуарду в самом деле угрожающе реальна.
Элен постаралась спокойно и прямо ответить взглядом на его подозрительный взгляд и сразу же закрыла глаза, ощутив настоящую физическую боль, когда Эдуард, снова переключив внимание на дорогу, произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20