— Клер печально улыбнулась, провела руками вокруг мокрого пятна на груди у Марка и почувствовала, как исходящие от него спокойствие и уверенность наполнили все ее существо. Она принадлежала ему и зависела от него. Как же пусто было в сердце без этих чувств раньше. — Я должна выиграть RV, потому что от этого зависит, увижу ли я своего отца.
— Эйба? Я думал, он умер.
Не Эйба. Моего настоящего отца. Я нашла его несколько недель назад. Он был просто потрясен, когда я позвонила и сказала, что у него есть дочь. Все эти годы он даже не подозревал о моем существовании.
— Как это?
— После смерти Эйба я вынуждена была продать дом. Разбирая вещи на чердаке, я нашла шкатулку с мамиными вещами, которую никогда не видела прежде. В ней был дневник, мое свидетельство о рождении с фамилией отца и несколько писем. Любовных писем. Я обратилась в частное сыскное агентство, передала им всю информацию, которой владела, и через несколько недель они разыскали этого человека. Месяц назад я впервые связалась с ним. Он просто не мог поверить.
— Невероятно! Но почему твоя мама не рассказала ему о тебе?
Клер глубоко вздохнула и поведала историю, которая была тайной на протяжении многих лет.
— Когда маме было семнадцать, она поехала на летние каникулы на ферму к своему дяде. Он держал лошадей, а мама всегда их очень любила и хорошо ездила верхом. Там она и встретилась с моим отцом, сыном фермера, живущего по соседству. Тогда он как раз был призван в армию и дожидался конца лета, чтобы уехать к месту прохождения службы. Между ними была большая любовь и большая разница в возрасте — отец старше. Когда мамины родители узнали, что у нее роман со взрослым человеком, да еще солдатом, они пришли в ярость и заставили ее прервать с ним все отношения. Так что она написала ему прощальное письмо уже в армию, а о том, что ждет ребенка, узнала чуть позже. Чтобы замять скандал, родители отправили ее обратно на ферму, где она и жила до своего совершеннолетия.
— Так ты получилась такой хорошенькой, потому что мама сорвала тебя на грядке? — Марк поддразнил так нежно, что Клер улыбнулась.
— После моего рождения бабушка и дедушка разрешили маме вернуться, но при двух условиях: она должна пообещать никогда больше не встречаться с отцом и окончить школу. Она выполнила оба, но на следующий же день после получения аттестата вышла замуж за Эйба. Так что, как ни старались бабушка с дедушкой, им так и не удалось удержать ее от ошибки в выборе мужа. — Клер вздохнула. — Все в городе считали Эйба моим отцом, потому что он появился в маминой жизни почти одновременно со мной. Мне двадцать восемь, и я ни разу не видела моего настоящего отца.
— А ему уже пятьдесят и он никогда не видел тебя.
— Точно. — Клер вздохнула. — Мне так не терпится узнать, похожи ли мы с ним. Такие же у него глаза, такой же высокий рост? Все-все.
— Почему же он до сих пор не купил билет на самолет и не прилетел сюда? Или ты могла уже уехать к нему.
— Все не так просто. — Клер проглотила опять подступившие слезы. — Он тяжело болен. У него рак. — Каждое слово давалось ей с большим трудом. — Рак легкого, если точнее. Я вижу страшную насмешку судьбы в том, что он умирает от той же болезни, которая семнадцать лет назад убила мою мать. Она ушла такой молодой, я даже не успела понять, как я люблю ее. И сейчас я в ужасе оттого, что могу не успеть увидеть отца, потерять его еще до нашей встречи.
Клер прерывисто вздохнула, изо всех сил стараясь не заплакать. Марк подошел к ней, взял ее ладони в свои и крепко сжал. Слабый намек на улыбку скользнул по лицу Клер. Марк вдруг с каким-то острым чувством вины понял, как же ему повезло: он вырос в полной семье и его родители до сих пор здоровы и живут вместе. Он всегда знал, что Клер живется нелегко, но даже не мог предположить, насколько. Какой силой духа должна обладать эта девушка, чтобы долгие годы носить этот груз в душе, насмешливо улыбаясь и давая понять окружающим, что все у нее прекрасно. Он ласково убрал за ухо выбившуюся прядь и нежно погладил ее по щеке.
— Неужели врачи ничего не могут сделать?
— Они пытаются. Через несколько дней ему предстоит курс химиотерапии, потому что операция и облучение не уничтожили опухоль полностью. Доктор не позволяет ему далеко уезжать. Я хочу выиграть RV, чтобы… — она запнулась, — чтобы совершить маленькое путешествие по Калифорнии вместе с отцом. Мы никогда не встречались, только несколько раз разговаривали по телефону. Мне кажется, что если хотя бы неделю мы проведем вместе, только вдвоем, без посторонних, он и я, — это поможет нам узнать друг друга и хоть как-то компенсирует упущенные годы. И для него будет полезно вырваться из больничных стен, на время забыть о врачах и медсестрах.
Неожиданно состязание «Последний оставшийся» приобрело другой, более глубокий смысл. Клер стремилась к победе не из корыстных причин, как другие участники. Победа давала ей шанс обрести семью.
Марк опять повернул Клер лицом к себе. Сейчас он даже не замечал, как она красива, как доступна в своей слабости. Он не думал ни о чем, кроме боли, прозвучавшей в словах, произнесенных с таким трудом, и о том, как ей нужна помощь и поддержка.
Шесть дней назад ему казалось самым важным одержать победу любой ценой, уехать в Калифорнию, продать автодом и начать новый бизнес с Люком. У него была одна задача — исправить прежние ошибки, и, поднимаясь на борт RV, он был готов поклясться, что ничто в мире не сможет ему помешать. Потом в его жизни появилась Клер. Ее цель была — обрести родного человека, которого она никогда не знала. Да и семьи у нее практически никогда не было, если вспомнить, как рано умерла ее мать. Марку страшно было представить то одиночество, в котором столько лет жила Клер, — без бабушек и дедушек, без родителей, без семейных обычаев и традиций, вроде обязательной сказки на ночь и поцелуя перед сном, без дня рождения и Рождества. Она справлялась с этим с таким достоинством, что никому и в голову не могло прийти, что все эти годы единственным человеком, на кого она могла рассчитывать, была она сама. И разве сейчас он мог оставить ее, отнимая единственную вещь, в которой она так отчаянно нуждалась?
— Ты обязательно выиграешь RV, — сказал он, прекрасно отдавая себе отчет, что все его планы рухнули. Но его почему-то это больше не волновало. Он закрыл глаза и положил подбородок ей на макушку. — Даже не сомневайся.
— Нет, Марк, нет. У тебя свои причины…
— Они не так важны. Твои гораздо важнее.
— Но даже ты не можешь гарантировать моей победы.
— Для тебя, Клер, я способен на все. — Он взял ее лицо в ладони и слегка приподнял, вглядываясь в глаза. — Я ведь герой, разве ты забыла?
* * *
Через полчаса Клер и Марк вышли из спальни. Все это время она рассказывала ему об отце. Сейчас она чувствовала себя так, как будто после долгих дней блуждания в темной пещере вышла наконец к свету. Обещание Марка помочь зажгло лучик надежды в ее сердце.
Она как раз собиралась сказать, как благодарна ему, когда раздался стук в наружную дверь, и, прежде чем кто-либо успел ответить, Джеймс Кент со своим микрофоном ввалился внутрь.
— Доброе утро всем! Мы пришли за очередной порцией жареных новостей из вашей жизни. — Он пропустил вперед операторов. — Огромная просьба ко всем быть максимально естественными. Никакой показухи!
— Подождите, подождите! — Милли засуетилась, вылезая из-за кухонного стола. — Я еще не сделала утренний макияж. Мне надо попудриться! — Она протиснулась за спинами Марка и Клер и захлопнула за собой дверь спальни.
На этот раз было целых три камеры. Операторы разошлись по салону, каждый держал под прицелом определенную часть помещения. Черные молчаливые глазки объективов безучастно следили за каждым движением присутствующих. Все участники замерли, в гостиной установилась напряженная тишина.
— Давайте, давайте, приступайте к вашим обычным занятиям, — подбодрил их Джеймс. — Побольше естественности.
Естественность? Это было совершенно невозможно. Но стоять подобно деревенским дурачкам, нечаянно очутившимся на великосветском рауте, тоже было глупо. Клер взяла себя в руки первой. Она собрала тарелки, сложила их в раковину и включила воду. Тут же рядом оказался Марк с кухонным полотенцем на плече. Приняв из рук Клер первую вымытую тарелку, он наклонился и прошептал:
— У меня есть идея. Мы избавимся от Милли с Лестером, а заодно и от телевидения в самое ближайшее время. — Он бросил полотенце на кухонный стол и направился к Джеймсу Кенту.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Марк решительно уселся в кресло. Говорят, исповедь облегчает душу. Он искренне надеялся на это. После того что произошло за последние дни между ним и Клер, и в надежде на то, что еще может произойти, жить дальше стало возможно, только расставшись с грузом прошлых ошибок и лжи. Накануне отъезда из Калифорнии он окончательно понял, как неприятен ему мужчина, отражающийся в зеркале во время бритья. Сейчас, собираясь рассказать репортеру правду о случившемся много лет назад, Марк готов, наконец, сделать первый шаг к изменению самого себя. Он взглянул на Клер, и последние сомнения развеялись.
— Дорогие телезрители, с вами снова я, Джеймс Кент, с «Десяткой горячих новостей». Рядом со мной находится Марк Доул, человек, которому двадцать лет назад мэр Лауфорда вручил символические ключи от города в знак благодарности за самоотверженное спасение утопающего мальчика. С той поры за мистером Доулом прочно закрепилась репутация героя. — Журналист выдержал короткую драматическую паузу. — Но сегодня, наконец, настало время открыть вам правду. Герой готов поведать нам совершенно неожиданную историю. — Он повернулся к Марку — Что же случилось в тот день, мистер Доул?
Марк крепко сжал ладони и слово в слово повторил то, что слышала Клер прошлой ночью. Не отвлекаясь на детали и опуская подробности, он сухо изложил факты и предоставил слушателям возможность самим делать выводы и заключения.
— Так спустя многие годы тайное стало явным, — слегка замогильным голосом подвел итог Джеймс и сделал знак операторам сворачивать оборудование. Марк вздохнул с облегчением.
— У вас такой вид, — репортер внимательно посмотрел на него, — как будто вы рады, что сделали это.
— Можете мне не верить, но это так. Иметь такое на совести врагу не пожелаю.
— Но все-таки вы спасли мальчика. Он обязан вам жизнью.
— Я бы так не сказал. События легко могли принять трагический оборот. — Марк откинулся в кресле. — И можно только благодарить Бога, что тогда все закончилось благополучно.
— Весьма поучительная история, — произнес Джеймс и сделал совершенно неожиданную вещь — вдруг протянул Марку открытую ладонь. Тот на секунду заколебался, потом мужчины крепко пожали друг другу руки. — Благодарю вас, мистер Доул за то, что вы решились сделать это достоянием гласности. Думаю, для вас это не просто случайный эпизод в жизни. А уж я, — хищная улыбка на миг исказила его черты, — сумею так раскрутить и преподнести событие, что мало не покажется! Еще раз спасибо.
Блаженное чувство свободы до краев наполнило Марка. Ему удалось справиться с одной из мучивших его проблем. Правда о прошлом была наконец открыта людям. Теперь оставался один человек, с которым необходимо объясниться, — Люк. После этого Марк сможет уверенно стоять на ногах и строить свое будущее. Будущее с Клер.
Она сидела на кухне и растерянно смотрела на него. Конский хвост рассыпался, и волосы локонами обрамляли щеки. Она не была красива, она была прекрасна. Его руки жаждали обнять ее, увлечь на диван, вернуть к тому, что так бесцеремонно было прервано прошлой ночью.
В этот момент, глядя на женщину, которую знал практически всю жизнь, Марк со всей остротой понял, что уже не влюблен в нее. Он не влюблен. Он любит. Любит навсегда. И не может представить ни дня, проведенного вдали от нее.
Он пересек гостиную и уселся на один из барных табуретов.
— Зачем ты ему все это рассказал? — спросила Клер.
По двум причинам. Первое: я заключил сделку с нашим другом, мистером Кентом. Я предоставил в его распоряжение жареную историю, которая позволит поднять рейтинг программы. Уж он сумеет выжать из нее все возможное, тут ему нет равных. — Марк улыбнулся. — В обмен он обещал сделать то, что удается ему лучше всего, — кое-кого затравить.
— Только не говори мне, — Клер протестующе подняла руки, — что он теперь будет торчать здесь постоянно.
— Именно это я и имел в виду. Практически, он поселится здесь, но с одним условием: нас не трогать. Его цель…
— Милли? — шепотом закончила Клер, начиная понимать. Она улыбнулась ему, и его сердце запело. — Вы слишком коварны, мистер Доул.
Ни тебе, ни мне не удалось вывести Милли из равновесия. Может, мы и довели бы ее до сумасшествия, предавшись необузданной страсти прямо на кухонном столе, но… — он повернулся и через плечо взглянул в ее направлении, — я побаиваюсь этих спиц. Клер засмеялась.
— Ну, — спросила она, надеясь, что Марк ничего не заметил, — и как же собирается действовать мистер Кент?
— Подкалывать, покусывать, подтрунивать, заставить потерять лицо и испугать тем, что это увидят тысячи телезрителей.
— Вряд ли ему это удастся, Милли не настолько наивна.
Все будет происходить под видом того, что он надеется собрать материал для следующего репортажа. На самом деле, он жаловался на отсутствие событий в городе. Его единственный шанс угостить зрителей горяченьким — наш «Последний оставшийся». Так что раскрутить Милли — в его личных интересах.
— Не человек — змея, — процитировала Клер где-то ранее услышанное.
— Не без этого, — согласился Марк, — но змея, которая поможет, надеюсь, избавиться от Милли и Лестера. И тогда RV — твой.
— Марк, честное слово, ты не должен…
— Позволь мне сделать это для тебя. — Марк со вздохом отвел взгляд.
— Но как же быть с… — Клер оборвала фразу на середине, потому что в этот момент дверь спальни распахнулась и на пороге появилась свежеподкрашенная Милли в сером спортивном костюме и тапочках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17