Комментарий «О вдуновении духа» важен для нас тем, что снова ставит на равные позиции Рода и христианского бога-отца, бога творца мира. Сначала оспаривается тезис каких-то языческих богословов (но, разумеется, не богомилов, не знавших культа Рода), утверждавших, что возникновение новой жизни на земле производится Родом, орошающим землю небесными каплями, вследствие чего рождаются дети. Здесь Род выглядит Зевсом, сошедшим к Данае золотым дождем, от которого Даная забеременела. В конце комментария автор говорит ещё более расширительно, определяя Рода не только продолжателем жизни, но и творцом мира: «Всем бо есть творец бог, а не Род» .
Чрезвычайно интересным отголоском этих теологических споров о том, кто именно управляет миром, является граффито XII в. в новгородском Софийском соборе, опубликованное В. Н. Щепкиным:
…ЛЕ БЕСЪ NБО….N.
РАЗВЕДРЪ …Д ЗДО …ПОТРЯСОШЯ ОБЛАЦИ
РЕYЕБЪ ТО СТЪВОРИ .
Надпись плохо сохранилась, но даже из уцелевших фрагментов ясно, что речь идет об отношении беса к небу, к вёдру и к грозовому потрясению облаков. Ясно и то, что рассуждения о возможностях беса завершены вполне канонической концовкой: автор надписи, ссылаясь на чей-то авторитет (кто-то «рече»), утверждает первенство бога: «Бог то сотвори». В этом споре нет Рода; на его месте находится бес, и тем самым выясняется вторая спорящая сторона – это не язычники, а богомилы, «диавола творца нарицающе человеком и всей твари божий» и утверждающие, «яко несть бог сотворил небесе, ни земля, ни всех сих видимыих» .
Новгородец, написавший на стене своего кафедрального собора опровержение всемогущества дьявола, возможно, имел в виду именно Козьму, обличителя богомилов, когда скрепил свое изложение безымянным (для нас, по причине плохой сохранности) «рече».
Комментарий «О вдуновении духа» хорошо вписывается в русскую общественную мысль XII в., занимавшуюся опасным и значительным вопросом о творце мира. Богомилы противопоставляли христианскому богу дьявола, а язычники – Рода.

*
Получив из трёх источников представление о Роде как о божестве, которое противопоставлялось Саваофу и сопоставлялось с Озирисом и Ваалом, мы должны рассмотреть разветвленный комплекс древнерусских слов, содержащих корень «род».
Это прежде всего группа слов, связанных с понятием родства и рождения:
Род Родичи Природа
Народ Родина Рождать
Родня Родить Урожай
О. Н. Трубачев в своем исследовании о терминах родства пишет, что «А. Брюкнер был довольно близок к истине, когда говорил, что родъ, родити означало сначала „успех“, „процветание“, „урожай“, „прибыль“, „забота“ .
Трубачев считает старославянское «РОДЪ» «чисто славянским новшеством», новым использованием индоевропейских морфем и отмечает часто встречающуюся метатезу: род – ард – арт. Это дает дополнительные значения: «происхождение», «род» (нем. Art); «высокий», «большой» (ирл. ard, галльское ardu) . Обращаясь к иранским языкам, мы видим, что в скифском Ard является культовым термином, обозначением божества. В. И. Абаев считает, что arta –ard – одно из важнейших религиозных понятий иранского мира – «божество», «олицетворение света»; осетинское «ard» – клятва, первоначально «божество, которым клянутся» .
Таким образом, слово «род» и метатеза «ард» в значении «божества», «рода», «высокого» оказываются распространенными значительно более широко, чем только в славянском мире, и в какой-то мере объясняют нам стремление автора «Слова об идолах» показать географический диапазон культа Рода. Возможно, что и имя Артемиды связано с этим корнем.
Помимо указанных выше значений слов с корнем «род», есть ещё два ряда понятий, в обозначении которых участвует этот же корень: во-первых, это обозначение воды, водного источника – «родища», родника (криницы), а также и цветов, растущих близ воды, – лилий – «родий» («кринов»). Второй раздел более обширен и требует специальных разъяснений:
Родиа – молния;
Родiе, родiя – плод граната;
Род, родьство – геенна огненная;
Родрый, ръдрый – красный;
Ръдритися – красный, краснеть.
Рдеть – красный, краснеть.
Рдяный – красный, краснеть.
Объединение в одном омониме «родиа» и молнии и плода граната представляет большой интерес, так как позволяет уяснить себе, о каком именно виде молнии идет речь, – красному круглому гранату подобна только шаровая молния, видимая вблизи .
Связь Рода с молнией и громом объясняет нам афоризм Даниила Заточника: «Дети бегают рода, а господь пьяного человека».
Весь приведенный здесь ряд слов объединен смысловым стержнем: огненное, красное пламенеющее, молниеподобное. «Родьство огньное» пытались объяснить ошибкой переводчиков, принявших по созвучию греческое geenna (геенна) за genea – род. Однако это маловероятно; как объяснить, что все переводчики в разных городах и в разные века обязательно ошибались, и притом всегда одинаково? Обилие славянских слов с корнем «род» в значении красного и огненного (сравни латинское ardeo – гореть, ardor – жар, зной) позволяет считать слово «родьство» славянским обозначением пекла, а не ошибкой.
Было бы очень хорошо, если бы внимание лингвистов направилось на анализ того семантического пучка, который образуют различные индоевропейские слова с корнем род – ард – арт. Впредь до такого анализа трудно представить себе весь диапазон связей и всю многогранность этого интересного вопроса. Однако уже сейчас ясно, что с богом Родом может быть связано не только рождение живого (род, народ, родить), но и природа и вода (родище, родник), и дождь (грудие, падающие с воздуха), и даже молния – родия, и огонь пекла.
Род оказывается всеобъемлющим божеством Вселенной со всеми её мирами: верхним, небесным, откуда идет дождь и летят молнии, средним миром природы и рождения и нижним с его «огненным родством». Тогда становится понятным противопоставление Рода христианскому богу Вселенной Саваофу. Этот взгляд на Рода закрепляется данными, получаемыми из ранних переводов, где книга Бытия, в которой повествуется о сотворении мира, именуется «Родьство», а бог – творец – «рододелатель» .
В связи с полученными данными о Роде мы можем теперь обратить внимание на интереснейшее место в сборнике Кирилло-Белозерского монастыря, описанном арх. Варлаамом. Сборник переписан в 1476 г., по составлялся, надо полагать, в конце XIV в., так как содержит много заметок о митрополите Киприане. Содержание сборника очень разнообразно; здесь перемешаны богословские и исторические заметки, загадки, выписки из описаний путешествий, бытовые вопросы в духе «Вопрошания Кирикова» и многое другое.
Заметка о «Родных видениях», о которой пойдет речь (л. 271 об.), не обратила на себя внимания никого из исследователей. Даже сам И. И. Срезневский, знавший этот сборник, не включил словарный материал в свой знаменитый трёхтомник. Заметка становится понятной только в свете того, что сказано выше о «родском» комплексе. Приведу её целиком:

«Пишется. Григориа Синаита.
Восемь родных видении глаголем быти:
Первое же о бозе безводное безвидное,
Второе – Умных Сил устроение,
Третие – Сущих составление,
Четвертое – Смотрительное слова схождение,
Пятое – Соборное воскресение,
Шестое – второе Христово пришествие,
Седьмое – вечная мука,
Осьмое – царствие небесное» .

Восемь «родных видений» представляют собой, так сказать, конспект истории Вселенной с точки зрения христианского богослова XIV в. (Григорий Синаит умер в 1310 г.).
1. Бог невидимый.
2. Сотворение планет и всего звездного мира, движимого «умными силами» (четвертый день творения).
3. Сотворение всего живого, «сущего» (пятый и шестой дни творения).
4. Схождение Христа-Слова, зримое («смотрительное») людям. Жизнь Иисуса.
5. Воскресение из мертвых.
6. Второе пришествие Христа (на Страшный суд).
7. Осуждение грешников на адские муки.
8. Царствие небесное для святых и праведных.
Первые три «родных видения» основаны на «Родстве», на библейской книге Бытия, четвертое – на Евангелии, а четыре последних отражают Апокалипсис .
Мы рассмотрели те источники, которые помогли нам раскрыть сущность представлений о боге Роде. Кроме разобранных выше, есть ещё целый ряд упоминаний в источниках, в которых порицается культ Рода и рожаниц, но не добавляется ничего нового к их характеристике. Два источника интересны для нас именно тем, что там нет Рода.
Один из них – «Слово Иоанна Златоустого …како первое погании веровали в идолы и требы им клали…». Здесь христианскому богу-творцу противопоставляется не Род, а три языческих божества, в своей совокупности составляющие мировое целое:
Стрибог – божество неба, воздуха, ветра.
Дажьбог – божество солнца и живительной силы.
Переплут – божество почвы, корней растений, вегетативной силы .
Три функционально ограниченных божества в этом сравнительно позднем (XIV в.?) источнике в своей совокупности заменили Рода, сделали излишним его упоминание.
Второй источник – это знаменитое «Слово о твари и о днии рекомом неделе», относящееся к XII – XIII вв. Речь там идет о почитании дня семидневки – воскресенья, «недели», как дня, посвященного солнцу и дневному свету. Культ этот овеществлялся: «невернии, написавше свет болваном и кланяються ему»; одновременно эти язычники «творца хулять» . В этом поучении рожаницы упоминаются, а Рода уже нет – его заменил Свет, противопоставленный христианскому богу-творцу. Праздником этого Света является каждый первый день семидневной недели – воскресенье, «День Солнца» у многих народов. Однако язычники поклоняются не солнцу («вещь бо есть слнце свету»), а «белому свету», Вселенной, «твари, написаней во образ человечь». Это, очевидно, тот самый свет, существовавший, по древним представлениям, независимо от солнца (например, в пасмурный день), о котором говорится в Библии при описании первого дня творения. Этой двойственностью света, как мы помним, воспользовался Достоевский, излагая спор юного Смердякова с лакеем Григорием. («Свет создал господь бог в первый день, а солнце, луну и звезды на четвертый день. Откуда же свет-то сиял в первый день?»)
Вот этот-то свет, не имеющий видимого источника, «неосяжаемый и неисповедимый», как эманация божества, творящего мир, и был предметом поклонения средневековых язычников, а следовательно, и объектом обличений церковников. Церковники противопоставили божеству неисповедимого света Иисуса Христа, используя евангельскую фразу:
«Опять говорил Иисус к народу и сказал им: „Я – свет миру; кто последует за мною, тот не будет ходить во тьме“ (Евангелие от Иоанна, гл. VIII, 12). Кроме поучений, изготавливались даже „полемические“ предметы прикладного искусства: в конце XII в. во Владимиро-Суздальской Руси был изготовлен медный, украшенный эмалью медальон с изображением Спаса-Эммануила и надписью IC.XC. АЗЪ ЕСМЕ СВЕТ . Надпись на нем является прямым ответом тем же самым неверным почитателям «твари» и «света», которые поклонялись свету, «написавше его». Финифтяный образок подкрепляет датировку «Слова о твари» рубежом XII – XIII вв. Выше, в главе о славянских земледельческих культах, я высказывал предположение о том, что с культом верховного небесного божества связан определенный символ – «колесо Юпитера» с шестью спицами. Здесь уместно повторно упомянуть об этом распространеннейшем символе. Круг с шестилепестковой розеткой внутри, «громовый знак», был полисеман-тичен: он выражал и идею солнца («вещь бо есть солнце свету»), и идею «белого света», всей Вселенной. Солнце в народном искусстве могло обозначаться разными способами (круг, крест, крест в круге, круг с вось-милепестковой или шестилепестковой розеткой), но понятие «белого света», идентичное понятию Рода, выражалось только шестилепестковвП розеткой, только колесом с шестью спицами.
В славянской деревянной резьбе верховенство Рода подчеркнуто помещением его символа на высоких местах: на щипце кровли, над стенами, а внутри домов – на потолочной матице-сволоке . Иногда на деревянных «полотенцах», спускающихся от верха кровли, помещалась, как на прялках, сложная композиция из нескольких солнц, как бы бегущих по небосводу, а центральное место занимало «колесо Юпитера», символизирующее белый свет (см. рис. 109, 110).



Точнее всего соотношение Света (Вселенная) и солнца (субъект света) выражено на онежской прялке . В нижней части лопаски прялки показано солнце в его четырех суточных позициях: восходящее, полдневное (изогнутые многочисленные лучи подчеркивают бег светила по небу), заходящее и ночное, подземное солнце.
Выше этого солнечного круговорота поднимается мировое древо, соединяющее все ярусы мира (см. главу 2), а над ним, на самом верху прялки помещен во всю ширину лопаски тщательно вырезанный огромный шести-лепестковый «громовый знак», господствующий над всей композицией, как Род господствовал над Вселенной (см. рис. 111).

Вероятно, поэтому древним зеркалам придавалась правильная круглая форма, воспроизводящая круг небесного свода. М. И. Ростовцев подробно проанализировал сакральную роль зеркала у скифов (Ростовцев М. И. Символы царской власти). Зеркало являлось атрибутом главной богини как у скифов-кочевников, так и у скифов-пахарей (см. выше пластину из Сахновки на Роси). На сарматских зеркалах III – II в. до н. э. помещали знак с шестилепестковой розеткой (СА, 1979, № 4, с. 191 – 194, рис. 1 и 3). Точно такой же знак мы встречаем и на резной деревянной оправе русских зеркал XVIII – XIX вв. (Соболев Н. Н. Русская народная резьба по дереву. М. – Л., 1934, с. 40, рис. 12). Общеизвестна роль зеркала в русских новогодних гаданиях о судьбе.
Отмеченный выше переход «колеса Юпитера» в монограмму Иисуса Христа надежно подтверждает древнее, исконное значение шестилучевого знака как символа света во всей многогранности этого понятия. Новый, христианский персонаж в соперничестве с древним Святовитом-Родом вынужден был сказать: «Аз есмь свет!».
В ряде предшествующих случаев нам помогала в уточнении того или иного образа позднейшая церковная или этнографическая календарность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93