Я не умею выбрать подходящую волну. Я просто остаюсь
на берегу и смотрю на воду. Этого достаточно для воспоминаний. Мое
паломничество близится к концу, но конец пока еще не виден.
Итак... Я вижу Фудзи. Назовем Фудзи концом. Как и с обручем на первой
картине, цикл замыкается ею.
По пути сюда я остановилась в небольшой роще и совершила омовение в
ручье, протекавшем через нее. Из находившихся поблизости веток соорудила
низкий алтарь. Как обычно, во время путешествия, очищая руки, я поместила
перед ним кадильницу, сделанную из камфорного дерева и белого сандала; я
также поместила здесь венок из свежих фиалок, чашу с овощами и чашу со
свежей водой из источника. Потом я зажгла лампу, которую купила и
заполнила рапсовым маслом. На алтаре я поместила изображение бога Кокузо,
которое принесла с собой из дома, повернув его в сторону запада, где я
стояла. Я снова совершила омовение и вытянула правую руку, соединив
средний и большой пальцы, произнося мантру, призывающую бога Кокузо. Я
отпила глоток воды и продолжала повторять мантру. После этого я три раза
сделала жест Кокузо, рука на макушке, на правом плече, на левом плече,
сердце и горле. Я развернула белую ткань, в которую было завернуто
изображение Кокузо. Когда я все это проделала, я начала медитацию в той
позиции, в которой Кокузо был изображен на картине. Через некоторое время
мантра стала повторяться сама по себе, снова и снова.
В конце концов у меня было видение и я говорила, рассказывая все что
произошло, что я собираюсь делать и прося о помощи и руководстве. Внезапно
я увидела, как его меч опускается, опускается подобно медленной молнии,
отсекает ветку от дерева, а она начинает кровоточить. И после этого
начинает идти дождь, как в видении, так и в действительности, и я знаю,
что это и есть ответ.
Я все закончила, прибрала, надела пончо и двинулась своим путем.
Был сильный дождь, ботинки промокли. Становилось холодно. Я тащилась
долго, и холод стал проникать до костей. Мои руки и ноги окоченели.
Я смотрела по сторонам в поисках укрытия, но вокруг не было ничего,
где я могла бы переждать непогоду. Потом, когда дождь перешел из
проливного в слабую морось, я заметила вдалеке что-то, похожее на храм или
гробницу. Я направилась туда, надеясь на горячий чай, огонь, и возможность
сменить носки и высушить ботинки.
Священник остановил меня у ворот. Я рассказала ему о моих трудностях,
он, казалось, чувствовал себя неудобно.
- Наш обычай давать приют каждому нуждающемуся, - сказал он. - Но
сейчас я в затруднении.
- Я буду счастлива внести вклад, если слишком многие, проходившие
этим путем, истощили ваши запасы. Я действительно хочу только согреться.
- О нет, дело не в запасах, - он стал рассказывать мне, - не слишком
много путников ходит этой дорогой. Проблема в другом и я затрудняюсь
рассказать вам о ней. Мы прослывем старомодными и суеверными, хотя это
действительно очень современный храм. Но сейчас нас посетили э-э -
призраки.
- О?
- Да. Адские видения приходят из библиотеки и книгохранилища,
расположенного за апартаментами настоятеля. Они шествуют по монастырю,
проходят через наши комнаты, бродят по двору, затем возвращаются в
библиотеку или исчезают прочь.
Он внимательно изучал мое лицо, пытаясь обнаружить насмешку, веру,
неверие - что-нибудь. Я просто кивнула.
- Это очень неудобно, - добавил он. - Мы проделали несколько процедур
изгнания злых духов, но безуспешно.
- Как давно это началось?
- Примерно три дня.
- Кто-нибудь пострадал от этого?
- Нет. Это очень обременительно, но никто не пострадал. Они отвлекают
внимание - когда пытаешься заснуть или сосредоточиться, - так как вблизи
них кожу начинает покалывать и волосы встают дыбом.
- Интересно. И много ли их?
- По-разному. Обычно один. Иногда два. Редко три.
- Нет ли случайно в вашей библиотеке компьютерного терминала?
- Да, есть. Как я уже сказал, мы очень современны. Мы держим там наши
записи и с его помощью можем получить распечатки тех текстов, которых у
нас нет. Ну и другие вещи.
- Если вы выключите терминал на несколько дней, они, вероятно, уйдут.
И, скорее всего, больше не вернутся.
- Мне нужно посоветоваться с настоятелем, прежде чем сделать это. Вы
что-нибудь об этом знаете?
- Да, но прежде всего я хотела бы согреться, с вашего позволения.
- Да, конечно. Пройдите сюда.
Я проследовала за ним, почистив свои ботинки и сняв их перед входом.
Он провел меня через заднюю часть дома в милую комнатку, выходящую в
храмовый садик.
- Я пойду и прикажу приготовить для Вас еду и жаровню с углем, чтобы
Вы могли согреться, - сказал он и удалился.
Предоставленная сама себе, я восхищенно смотрела на золотых карпов,
плавающих в пруду, расположенном в нескольких футах от дома.
Дождевые капли падали на его поверхность, на маленький каменный мост
над прудом, на каменную пагоду, на дорожки, выложенные камнем. Я хотела бы
пройти по этому мосту - как непохож он на металлические, холодные и
темные, - и затеряться здесь на век или два. Вместо этого я уселась и
важно отпивала чай, который принесли мгновеньем позже, и согревала ноги, и
сушила носки над жаровней, которую принесли после чая.
Позднее, когда я почти съела поданную еду и наслаждалась разговором с
молодым священнослужителем, который попросил разрешения составить мне
компанию, пока настоятель занят, я увидела моего первого эпигона.
Он напоминал очень маленького слона, гуляющего по одной из извилистых
дорожек сада и нюхающего воздух по сторонам своим змеевидным хоботом. Меня
он пока не заметил.
Я указала на него священнику, который не смотрел в эту сторону.
- О господи! - воскликнул он, перебирая свои четки.
Когда он посмотрел в ту сторону, я повернула мой посох в нужную
позицию.
Как только он подошел поближе, я поспешила доесть мою еду. Я боялась,
что моя чашка может пострадать во время схватки.
Священник взглянул назад, когда он услышал движение посоха.
- Нет нужды делать это, - сказал он. - Как я уже объяснял, эти демоны
не нападают.
Я покачала головой и проглотила еду.
- Этот будет нападать, как только почувствует мое присутствие. Видите
ли, я именно та, кого они ищут.
- О господи! - повторил он.
Я подождала, пока он перестанет двигаться в моем направлении и
направится к мостику.
- Он более плотный, чем обычно, - сообщила я. - Три дня, да?
- Да.
Я подошла к выходу и сделала шаг наружу. Он внезапно взлетел на мост
и ринулся ко мне. Я встретила его острием, но ему удалось избежать его. Я
повернула посох дважды и ударила его, когда он развернулся. Мои удары
попали в цель, и я попала в грудь и в щеку. Эпигон исчез, как горящий
водородный шар, а я осталась, потирая свое лицо и глядя вокруг.
Другой эпигон проскользнул в нашу комнату из внутренних покоев
монастыря. Сделав внезапный выпад, я поразила его с первого удара.
- Я думаю, мне пора двигаться, - сказала я. - Спасибо за Ваше
гостеприимство. Передавайте мои извинения настоятелю, за то что я не
смогла встретиться с ним. Я согрелась и насытилась и узнала все, что
хотела, о ваших демонах. Можете не беспокоиться о терминале. Вероятно, они
скоро перестанут посещать вас и больше не вернутся.
- Вы уверены?
- Я это знаю.
- Я не знал, что терминал - источник демонов. Продавец ничего не
сказал нам.
- Ваш теперь будет в порядке.
Он проводил меня до ворот.
- Спасибо Вам за изгнание дьяволов.
- Спасибо за еду.
Я шла несколько часов, пока нашла место для лагеря в пещере,
воспользовавшись своим пончо для укрытия от дождя.
И сегодня я пришла сюда, чтобы наблюдать за волной смерти.
Хотя, не только. Такой большой на море нет. Моя еще где-то там.

19. ВИД ГОРЫ ФУДЗИ ОТ ШИХИРИГАБАМА
Фудзи за соснами, в тени, за ней поднимаются облака... Все идет к
вечеру. Погода сегодня хорошая, мое здоровье тоже.
Я встретила двух монахов и шла вместе с ними некоторое время. Я была
уверена, что где-то их видела, поэтому я поздоровалась с ними и спросила,
возможно ли это. Они ответили, что они совершают свое собственное
паломничество к дальнему монастырю и допускают, что я тоже выгляжу
знакомой. Мы вместе перекусили на обочине. Наш разговор ограничивался
общими местами, хотя они спросили, что я слышала о привидениях в Канагава.
Как быстро распространяются слухи подобного рода. Я сказала, что знаю, и
мы вместе поговорили об этих странностях.
Через какое-то время я забеспокоилась. Каждый поворот моего пути
оказывался также и их путем. Когда меня приглашают на короткое время, у
меня нет желания к долговременному времяпрепровождению, а их путь
оказывался уж слишком совпадающим с моим. В конце-концов, когда мы подошли
к развилке, я спросила, по какой дороге они пойдут. Они колебались, затем
сказали, что пойдут направо. Я выбрала левый путь. Через некоторое время
они присоединились ко мне, сказав, что изменили свое решение.
Когда мы подошли к городу, я остановила машину и предложила водителю
порядочную сумму, чтобы он отвез меня в деревню. Он согласился и мы
уехали, оставив их на дороге.
Я остановила машину, прежде чем мы доехали до следующего города,
заплатила ему и наблюдала, как он отъехал. Тогда я свернула на тропинку,
идущую в нужном направлении. Через некоторое время я сошла с тропинки и
пошла прямо по лесу, пока не наткнулась на другую дорогу.
Я остановилась поблизости от дороги, на которую вышла в конце-концов,
а на следующее утро позаботилась о том, чтобы уничтожить все следы моего
пребывания здесь. Монахи не появлялись. Может быть, они вполне безопасны,
но я должна доверять моей тщательно культивируемой паранойе.
Которая привела меня к тому, что я заметила этого человека вдалеке -
европейца, я думаю, судя по его одежде... Он время от времени
останавливался, делая фотоснимки. Конечно, я вскоре уйду от него, если он
следил за мной - или даже если нет.
Ужасно, что приходится слишком долго быть в таком положении. Скоро я
начну подозревать школьников.
Я смотрела на Фудзи, когда тени удлинялись. Когда появились первые
звезды, я все еще смотрела. Так я ускользну прочь.
Я увидела, что небо темнеет. Фотограф собрал свои инструменты и ушел.
Я оставалась начеку, но когда я увидела первую звезду, я соединилась
с тенями и угасла, как день.

20. ВИД ГОРЫ ФУДЗИ С ПЕРЕВАЛА ИНУМЕ
Сквозь туман и над ним. Дождь прошел чуть раньше. Вот Фудзи, тучи на
ее челе. Этот вид производит достойное впечатление.
Я сижу на поросшей мохом скале и стараюсь запомнить все изменения
вида Фудзи, когда быстрый дождь занавешивает ее, прекращается, начинается
снова.
Дует сильный ветер. Снизу ползет туман. Царит оцепенелое молчание,
нарушаемое лишь монотонным заклинанием ветра.
Я устраиваюсь поудобнее, ем, пью, смотрю, и снова продумываю мои
последние планы. Все идет к концу. Скоро цикл замкнется.
Раньше я думала о том, чтобы выбросить здесь свои медикаменты в знак
того, что обратной дороги нет. Сейчас я думаю об этом как о глупом
романтическом жесте. Мне нужна вся моя сила, вся поддержка, которую я могу
получить, чтобы у меня были шансы на успех. Вместо того, чтобы выбросить
лекарства, я принимаю таблетку. Надо мной дуют ветры. Они накатываются
волнами, но охватывают целиком.
Несколько путешественников проходят ниже. Я отклоняюсь назад,
скрываясь из их поля зрения. Они проходят как привидения, их слова относит
ветром, они даже не долетают до меня. У меня возникает желание запеть, но
я себя останавливаю.
Я сижу довольно долго, уйдя в свои мысли. Так хорошо путешествовать в
прошлом, прожить жизнь еще раз...
Подо мной. Другая таинственно знакомая фигура появляется в поле
зрения, таща снаряжение. Я не могу разглядеть ее отсюда, да и не надо. Так
как он останавливается и начинает разворачивать свое снаряжение, я знаю,
что это фотограф из Шихиригахамы, пытающийся запечатлеть еще один вид
Фудзи.
Я наблюдаю за ним некоторое время и он даже не глядит в мою сторону.
Скоро я уйду, не узнав его. Я могу допустить, что это совпадение. На
время, конечно. Если я увижу его снова, мне, должно быть, придется убить
его. Я слишком близка к цели, чтобы допустить даже возможность
существования пересечения.
Я решаю двинуться сейчас, так как лучше путешествовать перед ним, а
не после него.
Фудзи-на-высоте, это было хорошее место для отдыха. Мы скоро увидимся
снова.
Пойдем, Хокусай, пора идти.

21. ВИД ГОРЫ ФУДЗИ ОТ ГОР ТОТОМИ
Ушли старые лесорубы, разрезающие стволы на доски, придающие им
форму. Только Фудзи, заснеженная и покрытая тучами, осталась. Мужчины на
картине работают по-старому, как бондарь Овари.
Кроме тех картин, на которых изображены рыбаки, живущие в гармонии с
природой, это одна из тех двух картин в моей книге, на которых изображены
люди, активно меняющие мир. Их работа слишком обычна для меня, чтобы
видеть в ней изображение Девственности и Движения. Они, должно быть,
делали ту же работу за тысячу лет до Хокусая.
Все же это сцена человеческого преобразования мира, и это ведет меня
вглубь веков от нашего времени, времени изощренных орудий и
крупномасштабных изменений. Я вижу в этом изображении то, что будет
сделано потом, металлическую кожу и пульсирующую информацию нашего мира. И
Кит тут же, богоподобный, оседлавший электронные волны.
Беспокойство. С точки зрения античной жизнерадостности, существующее
положение не более чем мгновение в человеческой истории и независимо от
того, выиграю ли я или буду побеждена, останется грубая материя, которая
победит, несмотря на любые препятствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9