Нет электричества – нет насоса. У Уолтера Эрла был генератор, которым он пользовался, когда отключали электричество, но его дом стоял ближе всего к стрелкам, и идти туда за водой было опасно.
Пери Ричардсон нашелся быстро.
– У нас есть ведро, – заявил он, – и тут где-то должна быть веревка. Я думаю, что еще не забыл, как доставать из колодца воду с помощью ведра и веревки. Если кто-нибудь мне поможет, кофе у нас будет, не успеете и глазом моргнуть.
Пери и Уолтер пошли за водой, а Маурин взяла фонарь и пошла наверх. Кейт после недолгого колебания последовала за ней.
– Я помогу вам собрать и отнести в подвал вещи, миссис Ричардсон, – сказала она, заходя следом за Маурин на кухню.
– Спасибо, и зовите меня Маурин. Что происходит? Что это был за грохот? Весь дом затрясло. – Она положила фонарь на кухонную стойку так, чтобы свет его освещал всю комнату, затем достала пустую бельевую корзину из кладовки.
– Какой-то взрыв. Я не знаю, что они взорвали.
– Они? Вы знаете, кто это все устроил? – спросила Маурин. Она, не теряя времени, укладывала в корзину припасы.
– Я думаю, что за всем этим стоят те же люди, что в среду держали на мушке Нину и меня. Вы ведь слышали об это верно? – Кейт пыталась вспомнить, была ли Маурин у нее тогда, в среду, вместе с другими соседями.
– Да что вы, все об этом слышали. Пери был в тот день в больнице в Бойсе, проходил обследование…
– Надеюсь, с ним все в порядке?
– С ним-то все в порядке. Просто кое-какие проблемы с желудком из-за того, что он любит поесть остренького на ночь, а потом сразу ложится спать. Он никогда меня не слушает. На этот раз врач сказал ему то же, что много лет подряд повторяю я, и тут он вдруг прозрел. Иногда мне хочется как следует дать ему по мозгам, но тут уже ничего не поделаешь. – Маурин достала из буфета стопку одноразовых стаканчиков для кофе и положила в корзину. – Ну что же, пойдем за одеялами и подушками. Мы еще можем принести в подвал стулья из гостиной, чтобы людям было на чем сидеть, но стулья пусть несут мужчины. С чего бы тем двоим возвращаться?
Кейт не сразу поняла, что мысли Маурин резко перескочили на другие рельсы.
– Я не знаю. Разве что потому, что Келвин их переиграл. Я не знаю, что им от нас надо. Правда, не знаю.
– Так всегда бывает с подлецами и сумасшедшими. Если ты не такой, как они, тебе никогда не понять их логики.
Как ни странно, Кейт обнаружила, что ей стало намного легче от доморощенной философии Маурин, дающей ответы на вопросы по самым животрепещущим проблемам. Маурин потчевала Кейт жизненной премудростью, и та ходила за ней следом, помогая собирать одеяла, полотенца, подушки, все, что могло помочь людям устроиться с относительным комфортом. Кейт помнила, что нельзя распрямляться в полный рост, и предупреждала об этом Маурин, что делало перемещения по дому крайне затруднительными, особенно если учесть, сколько всего им приходилось на себе нести. Но эти меры были необходимыми – Кейт знала, что пули могут лететь далеко, и не была уверена в том, что дом находится на безопасном расстоянии от стрелков.
Кейт и Маурин сделали несколько ходок наверх и обратно, передавая вещи тем, кто вызвался раздавать их оставшимся в подвале людям.
– Ну вот, – сказала наконец Маурин, – теперь осталось только отнести вниз диванные подушки. – С этими словами она пошла в гостиную.
Внезапно от страха у Кейт свело живот. Она схватила Маурин за руку.
– Нет, не ходите туда. В гостиной слишком опасно, мы и так сильно рисковали, находясь здесь так долго с фонарями в руках. – Внезапно ей отчаянно захотелось в укрытие, туда, где пули их не достанут. Кожа покрылась мурашками – Кейт живо I представила, как пуля со свистом прорезает воздух, как снаряд, круша преграды, несется прямо к ней, словно по собственной воле, неизбежный и неотвратимый, как сама смерть.
Вскрикнув, Кейт вцепилась Маурин в плечо, толкнула ее вниз и упала сама, и как раз в это мгновение окно в гостиной разбилось вдребезги, и Кейт услышала злобный вой металла за мгновение до того, как он со свистом вонзился в стену.
И только потом, с запозданием, раздался щелчок затвора.
– Господи! Господи! – запричитала Маурин. – Они стреляют в окна!
– Маурин! – Из подвала донесся дрожащий от ужаса крик Пери, а затем глухой топот шагов по лестнице.
– С нами все в порядке! – крикнула ему в ответ Кейт. – Поворачивайте обратно, мы спускаемся! – Не думая, она вскочила на ноги, схватила Маурин за рубашку, приподняла и потащила вперед. Страх утроил силы. Кейт не подозревала, что способна на такое. Она буквально швырнула Маурин навстречу Пери, который, как и следовало ожидать, не стал поворачивать обратно, как ему велели. Пери покачнулся и упал бы, но его удержала живая стена: следом за ним бросились наверх многие. Кейт прошмыгнула в дверь, ведущую в подвал, пробежала несколько ступеней, машинально пригибаясь, чтобы не задеть головой о притолоку. Ее трясло от осознания того, насколько близка она была к смерти.
– Кейт не позволила мне войти в гостиную, – всхлипывая говорила Маурин. – Она спасла мне жизнь, она меня оттолкнула. Я не знаю, как она поняла, но она поняла…
Кейт тоже не знала, как поняла, что им грозит смерть. Он села на ступеньку и закрыла ладонями лицо. Она дрожала так, что зубы стучали. Ее не перестала бить дрожь и когда кто-то – кажется, Шерри – накинул ей на плечи одеяло и ласково, но настойчиво, потянул за руку, помогая спуститься в подвал, и усадил на подушку на полу.
Голова кружилась, соображала Кейт туго. Потрясение и усталость сказывались на ее состоянии. Она слышала гул голосов вокруг, но не понимала, о чем говорят. Кейт смотрела на синее пламя примуса и ждала, пока закипит вода в старом походном чайнике, чтобы сварить кофе. И еще она ждала Келвина. Он уже должен был вернуться, думала Кейт и смотрела на дверь, словно усилием воли могла заставить Келвина появиться там.
Через час, не меньше – по крайней мере Кейт думала, что прошел час, если только с ходом времени не произошли серьезные сбои, – наружная дверь наконец отворилась, и три человека, качаясь, вошли в подвал. Она увидела взъерошенную светло-русую голову, посиневшее от холода лицо; увидела мистера Крида, опиравшегося на плечи Келвина и Нины…
Кейт сбросила одеяло и бросилась к пришедшим. Другие тоже вскочили с мест и побежали им навстречу, чтобы поддержать, не дать упасть на пол. Люди сочувственно восклицали, засыпали всех троих вопросами. Крида подняли на руки и уложили на подушки. И, только тогда, освобожденный от ноши, Келвин покачнулся и упал бы, если бы Кейт отчаянно не вцепилась в него, подставляя ему плечо в попытке удержать.
– Джошуа ранен, – задыхаясь, прошептала Нина и опустилась на колени, глотая воздух. – А Келвин заледенел, он был в воде.
– Надо снять с него одежду, – сказал Уолтер, подставляя Келвину плечо. Здесь, в Трейл-Стоп, люди знали, что такое переохлаждение и как с ним бороться. Не прошло и минуты, как перед Келвином натянули одеяло и он стал стаскивать с себя мокрую одежду. Потом его крепко растерли. Келвин не протестовал. Затем его завернули в одеяло и усадили перед примусом. Через некоторое время вода в чайнике начала закипать, Кейт положила в пластиковый стакан сахар и насыпала кофе. Кофе получился слабоват, но он был горячий и сохранял вкус и бодрящие свойства.
Келвина отчаянно трясло, зубы у него стучали, и держать стакан в трясущихся руках он просто не мог. Кейт села рядом и поднесла кофе к его губам, надеясь, что он сможет пить, не обжигаясь. Он сделал глоток и поморщился.
– Я знаю, что ты не любишь сахар в кофе, – тихо сказала она. – Но все равно, пожалуйста, выпей.
Он не мог ничего сказать, потому что связки свело от холода, но кивнул и сделал еще глоток. Кейт поставила стаканчик на пол и встала у Келвина за спиной, растирая его плечи, спину и руки как можно энергичнее.
Волосы у него были мокрые и от ночного холода заиндевели. Кейт согрела над примусом полотенце и принялась растирать ему голову. К тому времени как ей удалось подсушить ему волосы, Келвина уже трясло не так сильно, хотя временами по телу пробегала такая сильная дрожь, что он стучал зубами. Кейт дала ему еще кофе, и на этот раз он смог обхватить стаканчик рукой.
– Как твои ступни? – спросила она.
– Не знаю. Я их не чувствую. – Голос Келвина был лишен всякого выражения, всякой эмоциональной окраски. Он отдал этой миссии все свои силы, без остатка. Отчаянная дрожь во всем теле помогла ему согреться, но лишила последних сил. Глаза закрывались.
Кейт села у его ног и приподняла одеяло. Взяв в руки ледяную ступню, она начала растирать ее: терла пальцы, дула на них, согревая дыханием. Закончив с одной ногой, принялась за вторую.
– Тебе надо лечь, – сказала она ему. Келвин вяло покачал головой и посмотрел в ту сторону, где Нина возилась возле Джошуа.
– Я должен посмотреть, что могу сделать для Джо.
– Ты ничего не можешь сделать сейчас.
– Могу. Сделай еще кофе, на этот раз черный, и принес мне что-нибудь из одежды, я буду в порядке через пять минут.
Его светлые глаза вспыхнули, и она увидела в них стальную решимость.
Ему действительно нужен был сон, но в это мгновение молчаливого контакта она поняла, что он не ляжет, пока не закончит то, что считает нужным.
– Одна чашка кофе. Будет сделано. – Кейт налила еще кофе и осмотрелась. В подвале сидели ее друзья и соседи. Они все были встревожены и растеряны. Но все уже были при деле. Кто-то раскладывал по полу подушки и раздавал одеяла, кто-то пересчитывал имеющееся у них в запасе оружие. Милли Эрл организовала кое-что поесть, а Нина руководила действиями тех, кто оказывал Криду первую медицинскую помощь. Криду разрезали брюки и накрыли его одеялом, оставив неприкрытой лишь раненую ногу, которую приподняли, подложив под нее подушку. Нина тщательно промыла рану, но что делать дальше, она, похоже, не знала.
Кейт направилась к Маурин и сказала, что Келвину нужна одежда. Джинсы, которые принесла из кладовки Маурин, были ему слишком велики в талии, но сгодились. Пери поднялся наверх, в полной темноте передвигаясь на карачках, и принес оттуда чистое нижнее белье, носки и теплую трикотажную толстовку с длинными рукавами. Келвин надел белье, оставаясь под одеялом, затем откинул одеяло и быстро оделся полностью.
Кейт не позволяла себе пялиться на его по большей части обнаженное тело, хотя от одного взгляда она не удержалась и увидела, что вся ее работа пошла прахом – бинты размотались, а из двух порезов вновь сочилась кровь. Шерри заметила, что Кейт смотрит на него, и, нагнувшись к подруге, шепнула:
– Вот это мужчина.
– Да, – шепотом согласилась Кейт.
Закончив одеваться, Келвин медленно подошел туда, где лежал Крид, и попросил принести ему аптечку. Кейт собралась, приказала расслабиться мышцам живота, которые отчего-то свело, и отправилась помогать.
– Что я могу сделать? – спросила она, опускаясь на колени.
– Пока не знаю. Я должен посмотреть и оценить серьезность ранения.
Лицо Нины побелело, когда она увидела, как Келвин ощупывает рану и пробует кость. Крид выругался, прогнул спину, и Нина взяла его за руку. Он сжал ее руку так, что она невольно поморщилась от боли.
– Я думаю, что кость треснула, – констатировал Келвин. – Но смещения не чувствую. Я должен поискать, не застряли ли где фрагменты пули.
– Черта с два, – простонал Крид.
– Иначе из-за инфекции он может потерять ногу, – закончил свою мысль Келвин.
– Долбаный… – Крид перевел взгляд с Нины на Кейт и обратно и замолчал.
– Ты крепкий парень, выдержишь, – сказал Келвин без всякого сочувствия. Затем обратился к Кейт: – Мне нужен свет. Много света.
Света от свечей и керосиновых ламп не хватало для операции, поэтому Шерри встала за спиной у Кейт и направила мощный луч фонаря на ногу Крида. Достав из походной аптечки пинцет, Келвин погрузил концы в рану. Крид выругался. Келвин нашел в ране кусок пули, обрывок кожи от ботинка Крида и еще пропитанный кровью кусочек ткани – от носка. К тому времени, как Келвин закончил, Крид был белый как смерть и весь покрылся потом.
Нина все это время держала Крида за руку, ласково что-то бормоча ему на ухо и стирая пот со лба. Кейт ассистировала Келвину, подавая ему то, что он просил, а потом, когда Келвин промывал рану, держала под ногой Крида сковородку. Однажды ей пришлось отвернуться, когда он начал сшивать края раны, хотя почему именно сшивание раны так на нее подействовало, она не знала. Интересно, где он научился зашивать раны, где получил все эти медицинские навыки, подумала она. Впрочем, все эти вопросы могут подождать до завтрашнего дня.
Вскоре после этого на закрытые раны была наложена мазь с антибиотиками. Крида еще заставили выпить несколько таблеток, антибиотики и болеутоляющие. И в довершение Келвин аккуратно и тщательно перебинтовал Криду ногу.
– Завтра я наложу шину, чтобы дать кости кое-какую опору, – устало сказал Келвин и поднялся на ноги. – Сегодня он все равно никуда не пойдет.
– Это я беру на себя. Пресеку любые попытки, – сказала Нина.
– Я еще не умер, – проворчал Крид, – и отлично тебя слышу.
Но выглядел он совершенно измученным и не стал возражать, когда Нина устроилась рядом с ним.
– Мне надо поспать пару часов, – сказал Келвин и огляделся в поисках тихого уголка.
– Сейчас устрою, – сказала Кейт. Они с Шерри притащили пару подушек и одеял, Кейт открыла ящик со старой одеждой, соорудила из одежды нечто вроде матраса. Из других четырех коробок они соорудили что-то вроде ширмы: два столба из двух поставленных друг на друга коробок, а между ними повесили старую штору. За импровизированной ширмой было относительно темно, создавалась иллюзия уединения.
Келвин смотрел на это все с усталым недоумением.
– Меня бы вполне устроило одеяло на полу, – сказал он. – Я спал и в худших условиях.
– Возможно, – сказала Кейт. – Но это не значит, что ты должен мучиться и сегодня.
– Спокойной ночи, – сказала Шерри. – Послушай, Келвин, не думай, что ты один должен все делать. Мужчины уже договорились сменять друг друга на посту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43