— Это очень интересные темы, — заключил Сайлас, — хотя процесс их изучения идет крайне медленно.
— Не могу дождаться, когда приеду к вам, — сказала Кэтрин.
— А как же ваш муж? Маркиз тоже приедет с вами?
Неожиданно Кэтрин сникла.
— К сожалению, мой муж не одобряет мое увлечение медициной. — Она грустно улыбнулась. — Однако, думаю, он вряд ли заподозрит что-нибудь, если я поеду к старому другу, который по случайности является врачом.
Сайлас улыбнулся:
— Рад слышать это. — Он поставил чашку на мраморный столик рядом с креслом. — Ну а теперь, убедившись, что вы в безопасности, полагаю, мне пора ехать. — Кэтрин встала вместе с ним. — Пришлите мне письмо, когда вам будет удобно приехать. У нас хороший просторный дом на окраине городка. Там много места, и Маргарет будет рада вашему визиту.
Кэтрин проводила Сайласа до двери. Было заметно, как она загорелась предложением доктора. Ему никогда не приходилось встречать человека, так стремящегося к знаниям. Жаль, что она женщина.
— До свидания, — сказал Сайлас. — Надеюсь скоро увидеть вас, Кэтрин.
— До свидания, доктор. Постараюсь приехать к вам при первой же возможности.
Сайлас оставил Кэтрин у входа и, усевшись в фаэтон, направился в сторону дороги, ведущей в Гилфорд. Он был уверен, что скоро снова увидит Кэтрин Грейсон Монтейн, сильную и необыкновенную женщину, каких мало на свете. Даже жестокость дяди не могла сломить ее. Как, должно быть, счастлив ее муж.
Сайлас улыбнулся, представив, как Кэтрин появится в колледже и он поделится с ней своими открытиями и достижениями.
Глава 19
Время шло, а возможность посетить доктора Каннингема так и не появлялась. Кэтрин утешалась тем, что занималась с маленьким Майклом, который быстро освоился в замке и вел себя так, словно родился и прожил всю свою жизнь здесь. Теперь к нему были приставлены учитель и гувернантка, а по настоянию Люсьена мальчика одели как настоящего сына лорда, и он совершенно не был похож на бездомного сироту, которого маркиз когда-то вызволил из Сент-Барта.
Люсьен и Майкл стали настоящими друзьями. Наблюдая за ними, Кэтрин думала, каким хорошим отцом был бы ее муж. Она знала, что Люсьен очень хотел иметь наследника и прилагал к этому немало усилий. Иногда он приходил в спальню жены поздно ночью, и Кэтрин, проснувшись, начинала ворчать на него.
Но стоило ему начать целовать ее, ласкать и шептать нежные слова, как она возбуждалась и теряла голову. В такие моменты Кэтрин забывала, что Люсьен только использует ее для того, чтобы она родила ему сына, а для нее самой в его сердце нет места. Действительно, чаще всего Люсьен избегал ее и выглядел настороженным, когда она находилась рядом.
Огорченная тем, что между ними продолжает сохраняться некая дистанция, Кэтрин решила обратиться к тете Уинни. Она нашла ее в оранжерее, сидящую на металлической скамейке перед прудом с каменистым, покрытым мхом дном. Уинни улыбнулась, увидев Кэтрин.
— Доброе утро, дорогая, — сказала она, указывая на место рядом с собой. — У нас совсем не было времени поговорить. Посиди со мной.
— С удовольствием, тетя Уинни, — ответила Кэтрин, усаживаясь на скамейке. — Я искала вас, и Ривз сказал, что, возможно, вы здесь.
Уинни вздохнула и мечтательным голосом произнесла:
— Я собиралась уйти из сада, но здесь такой свежий воздух, и, кроме того, мне нравится наблюдать за рыбками.
Кэтрин села на скамейку, расправив юбки.
— Вы выглядите совсем другой после возвращения из Лондона, тетя Уинни. Теперь у вас более счастливый вид. В городе вам лучше, чем здесь?
— Не говори глупости, дорогая, — отмахнулась Уинни. — Дело совсем не в этом.
— Тогда в чем же?
Уинни поколебалась с минуту, теребя кружева на рукаве своего голубого шелкового платья, а потом в нерешительности произнесла:
— Я должна рассказать тебе кое-что. Я не знаю, как отреагирует мой племянник, но думаю, что ты не осудишь меня.
— Осужу? Господи, Уинни, за что?
— Я влюблена, дорогая. — Лицо Уинни просияло счастьем. — Я люблю Натаниела Уитли, и он любит меня.
Кэтрин была рада за Уинни, но вместе с тем рядом со счастливой подругой она еще сильнее ощущала собственное несчастье из-за неразделенной любви к маркизу.
Она наклонилась и обняла Уинни:
— Это чудесно, Уинни. Я очень рада за вас.
— Кое-кто подумает, что я сошла с ума. Они могут сказать, что Нат охотится за моим состоянием, хотя у него вполне достаточно своих денег. Мне могут также поставить в укор, что я выхожу замуж за человека более низкого происхождения.
Кэтрин взяла Уинни за руку:
— А я считаю, что вам очень повезло найти такого человека, как Нат, и он, должно быть, в не меньшей степени счастлив, что обрел вас.
— Он удивительный человек, Кэтрин. Добрый, заботливый и великодушный. Нат попросил меня выйти за него замуж, и я согласилась. Он хотел поговорить об этом с Люсьеном, но я решила сначала сделать это сама.
— Вы же не думаете, что маркиз будет против?
Уинни опустила глаза и стала смотреть на воду, наблюдая, как одна из рыбок заплывает под миниатюрный керамический мостик.
— Я не уверена в его отношении к этому браку. Мне безразлично мнение посторонних людей относительно моего замужества, но Люсьен — мой родственник, и я очень хотела бы получить его одобрение.
— Я знаю, что он очень хорошо относится к Нату и наверняка будет доволен вашим решением.
— Хотелось бы верить в это. У меня есть значительное состояние, и, вполне возможно, Люсьен считает, как и мой отец, что я должна сочетаться браком с человеком моего класса.
Кэтрин потупилась и с болью подумала о себе и Люсьене.
— Да, Люсьен не знает, что такое любовь. Он не понимает, что нет ничего важнее в мире, чем любить кого-то и быть любимым. — Она часто-часто заморгала, почувствовав на глазах неожиданно выступившие слезы. — Я очень люблю его, тетя Уинни, и отдала бы все на свете за то, чтобы он полюбил меня.
— Не надо отчаиваться, дорогая, — обняла ее Уинни. — Мой племянник — хороший человек, и я думаю, он тоже любит тебя. Я никогда не видела, чтобы он смотрел на кого-то так, как на тебя… Так страстно.
Кэтрин усмехнулась:
— Чего ж ему еще больше желать? Он приходит в мою постель когда захочет. И, кроме наследника, ему ничего не нужно от меня.
— Может быть, он хочет добиться твоей любви, дорогая. Понимаешь, возможно, мой племянник не представляет, что такое любовь, однако это не значит, что он не нуждается в ней. Я не знаю, что тебе известно о нашей семье, но Люсьен лишился матери, когда ему было двенадцать лет, его отец тоже вскоре умер.
Кэтрин опустила голову и посмотрела на свои руки, лежащие на коленях.
— Я слышала кое-какие разговоры об этом среди слуг. Его мать сбежала с другим мужчиной, а отец был убит горем. По-видимому, он очень любил свою жену.
— Да, Уильям любил ее, или по крайней мере думал, что любит. Это было просто каким-то наваждением. Шарлотта была красивой и своевольной женщиной, а мой брат хотел безраздельно владеть ею, в то время как она не могла чувствовать себя счастливой с одним мужчиной. После того как Шарлотта сбежала, Уильям впал в депрессию и начал употреблять опиум. Он умер, приняв слишком большую дозу.
Кэтрин загрустила, вспомнив о том, как, потеряв своих родителей, осталась совершенно одна.
— Должно быть, Люсьен ужасно переживал, оставшись без родителей.
— Да, несомненно, хотя он никогда не показывал этого. После смерти Уильяма Люсьена воспитывал его дед — мой отец, который считал, что подобное влечение к Шарлотте было проявлением слабости. Он решил, что внук не должен быть таким же бесхребетным, как Уильям, который, как он считал, потерял достоинство из-за любви к женщине. Люсьен с детства научился сдерживать свои чувства и никогда не проявлять их, сохраняя самообладание.
— Он, безусловно, преуспел в этом.
— И даже слишком. Шарлотта была своевольной, прямолинейной и решительной женщиной, и мне кажется, мой племянник видит такие же черты характера в тебе, и это до смерти пугает его, хотя у тебя нет ничего общего с его матерью. Может быть, со временем Люсьен поймет это. — Уинни взяла Кэтрин за руку. — Мой племянник не показывает виду, однако я знаю, что порой он чувствует себя ужасно одиноким и отчаянно нуждается в любви.
— Он очень любит маленького Майкла и покровительствует ему.
— Этот мальчик — просто прелесть, а Люсьен всегда любил детей. У него очень любвеобильное сердце. Просто он не знает, как выразить свою любовь к женщине.
— Значит, вы думаете, что со временем?..
— Ты должна верить в это, Кэтрин, и надеяться. Надеяться. Все эти годы она только это и делает. Что же касается мужа, Кэтрин не представляла, как долго сможет надеяться на то, что в их отношениях произойдут изменения к лучшему. Прогнав от себя грустные мысли, Кэтрин вновь вернулась к предстоящей свадьбе Уинни:
— Мой муж с большим уважением относится к Нату Уитли и, я уверена, желает вам счастья.
Сзади послышались шаги.
— О каком счастье может идти речь, когда моя любимая тетя покинула меня ради жизни в городе? — сказал подошедший Люсьен.
Он вместе с герцогом охотился на куропаток и поэтому был одет в охотничью куртку и высокие черные сапоги. Волосы слегка растрепались, что нисколько его не портило.
Уинни в волнении накручивала на палец прядь своих светлых волос, выбившуюся из высокой прически.
— Я твоя любимая тетя только потому, что другой у тебя нет, и надеюсь, что ты будешь очень рад за меня… потому что я скоро выхожу замуж.
— Замуж? — Люсьен перевел взгляд на Кэтрин. — И кто же этот счастливчик? Лучшей кандидатуры, чем Нат Уитли, я не представляю.
Уинни удивленно раскрыла рот, затем вскочила на ноги и радостно разулыбалась:
— Значит, ты не против?
— Конечно, нет. Лучшего мужа тебе не найти. И я знаю, что он очень любит тебя.
Уинни крепко обняла племянника:
— Спасибо, Люсьен. Я тоже очень люблю его и страшно беспокоилась, не зная, как ты отнесешься к этому браку. — Глаза тетушки наполнились слезами. — Нат хотел поговорить с тобой, и я переживала, что ты не одобришь наш союз. Мой отец отказал ему, когда в молодости Нат попросил у него моей руки, и для меня была невыносимой мысль, что ты еще раз унизишь его.
— Я с радостью приму Ната в нашу семью. Надеюсь, ты передашь ему это.
— О да, конечно. — Уинни достала кружевной платочек из кармана юбки и вытерла слезы. — Я не помню, чтобы когда-либо была так счастлива.
— Вы заслуживаете счастья, тетя Уинни, — улыбнулась Кэтрин и быстро взглянула на мужа. Интересно, о чем он думает и есть ли хоть малейший шанс, что когда-нибудь он полюбит ее так же, как Нат Уитли Уинни Де Уитт. Вряд ли такое возможно. Кэтрин продолжала улыбаться, хотя сердце ее сжималось от невыносимой боли.
Люсьен пришпорил своего черного жеребца, пустив его галопом по полям. Сегодня он испытывал какое-то особенное и непонятное волнение, связанное с Кэтрин.
За прошедшие несколько дней, после того как тетя вернулась в Лондон, в отношениях между ними произошли явные изменения. Кэтрин выглядела безразличной, была замкнута, редко играла с маленьким Майклом. Чувствуя отчужденность жены и не зная причины этого, Люсьен старался избегать ее и даже ночью не приходил к ней в спальню. Страдая физически от вынужденного воздержания, Люсьен все же заставлял себя не прикасаться к Кэтрин, надеясь, что со временем к ней вернется обычное хорошее настроение. Однако ничего такого не происходило, и по ночам, лежа один в большой постели, Люсьен долго не мог заснуть, вспоминая Кэтрин и ее волнующие плоть прелести.
Его терзала мысль, что он хотел от жены не только наслаждения ее телом, но чего-то большего. Он ловил себя на том, что напряженно прислушивается к ее голосу и волнующему смеху, когда она находится внизу в холле. В течение дня Люсьен часто подходил к окну, чтобы мельком увидеть ее в саду.
Два дня назад он купил ей маленький томик сонетов Шекспира в кожаном переплете, надеясь, что поэзия поможет ей выйти из состояния меланхолии.
— Это для меня? — с некоторым подозрением спросила Кэтрин, сомневаясь, что Люсьен способен сделать ей такой подарок.
Он смущенно кашлянул.
— Я думал… я надеялся, что тебе понравится. Прежде ты проявляла интерес к поэзии.
Люсьен готов был поклясться, что на секунду глаза ее увлажнились.
— Благодарю вас, милорд. Я всегда ценила такие веши. Кэтрин взяла книгу и прижала ее к груди, как будто это была необычайная драгоценность, потом улыбнулась с такой нежностью, что у Люсьена защемило в груди.
Люсьен направил жеребца в открытое поле и погнал его с еще большей скоростью к каменной преграде, маячившей впереди. Клинок легко перемахнул через небольшую стену, после чего Люсьен направил его к высокой живой изгороди у ручья. Жеребец так же свободно преодолел и это препятствие. Люсьен, одобрительно похлопав Клинка по шее, развернул его в сторону дома.
Жеребец приближался к более высокому каменному препятствию, через которое другие лошади наверняка отказались бы прыгать. Но Люсьен знал — Клинок не оплошает. Перед самой преградой лошадь приготовилась к прыжку, и Люсьен приподнялся в тот самый момент, когда они зависли над барьером. Они были уже почти по ту сторону препятствия, когда Люсьен услышал зловещий треск. Седло выскользнуло из-под него, и он потерял опору.
Клинок благополучно приземлился, а Люсьен, задев плечом каменную ограду, рухнул на землю, больно ударившись головой. В глазах потемнело, и он потерял сознание.
Как долго пролежал он в таком состоянии, Люсьен не знал. Очнувшись и с трудом поднявшись на ноги, Люсьен потряс головой, пытаясь прийти в себя, затем прислонился к серому камню. Голова ужасно болела, на плече образовался синяк, саднили сбитые в кровь пальцы. Белая рубашка распахнулась на груди, куртка и штаны были выпачканы грязью. Послышалось тихое ржание, и Люсьен вспомнил о Клинке, который стоял неподалеку, а у его ног валялось седло.
Преодолев головокружение, Люсьен встал и подошел к Клинку. Он погладил его по бокам и шее, а затем осмотрел, нет ли каких-либо повреждений. Ничего не обнаружив, Люсьен посмотрел на седло и увидел разорванную подпругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40