Память быстро возвращалась к Таддеусу: он вспомнил восхитительную женщину с золотистыми глазами, яд Делбриджа, безумный полет в частном экипаже, ощущение того, что он, возможно, не переживет ночь или лишится рассудка. Леона… Прошлой ночью ее имя стало для него талисманом.
Таддеус вспомнил светившийся лунным светом кристалл и ее уверенный голос, произносивший: «…И я собираюсь пройти через ваши кошмары вместе с вами».
Он медленно сел, отбросив в сторону замызганное одеяло, и осторожно позволил себе припомнить детали собственной борьбы с дьявольским миром темных фантазий, которые угрожали его разуму. Спасибо, к этому моменту фантазии превратились всего лишь в угасающие фрагменты того, что он видел. Да, кое-где эти фрагменты были пугающими, но в основном они страшили его не больше, чем воспоминания об обычном ночном кошмаре.
Эта таинственная Леона использовала кристалл для того, чтобы спасти его от падения в ад, из которого он мог и не вернуться.
Чародейка, подумал Таддеус, слегка улыбнувшись.
А он отплатил ей тем, что пытался взять ее силой.
Улыбка на лице Уэра погасла. Страшные воспоминания подняли его на ноги. Он никогда в жизни не терял над собой контроль так, как это произошло прошлой ночью. Никогда! Силы самоконтроля, которые он развивал в себе с тех пор, как начал заниматься гипнозом, верно служили ему во всех жизненных аспектах, включая и сексуальное желание. Но прошлой ночью яд разбудил в нем болезненную страсть, которую он не смог укротить.
Таддеуса охватило отвращение к себе. Он ведь даже не пытался справиться с жаждой обладания ею. Захваченный галлюцинациями, он сказал себе, что у него есть полное право взять ее. Он убедил себя, что Леона – чуть ли не его половинка, ведь она была единственной из виденных им женщин, власть которой можно было сравнить с его властью. Единственная женщина, которая распознала тайну его таланта и не испугалась его.
К счастью, ее собственный талант спас ее от его первобытного желания. Она смогла остановить его. Тем не менее, от осознания того, как близок он был к тому, чтобы причинить ей вред, его стало подташнивать. Ему придется жить с этим осознанием до конца жизни.
Опустив глаза, Таддеус увидел, что он полностью одет – на нем не было лишь ботинок. Они оказались под кроватью рядом со щербатым ночным горшком.
Сев на край кровати, Таддеус обулся. Где же он, черт возьми? Он заставил себя задуматься.
После сеанса с кристаллом он почувствовал себя измотанным до предела. Когда экипаж остановился, он был словно в полусне, но до конца так и не проснулся и не обратил внимания на то, что его окружает. Леона со своим компаньоном вытащили его из кареты и чуть ли не волоком притащили в комнату. Огонь в камине не горел – это он запомнил. Были там еще какие-то мужчина и женщина, которых, судя по их виду, только что разбудили. И еще он помнил узкую деревянную лестницу.
Кстати, когда поднимались по ступеням, его руки обхватили не одну, а две пары узких плеч, и Таддеус понял, что Леона была не единственной женщиной, облачившейся в мужскую одежду. Ее приятель, кучер, тоже был женщиной. Как она его называла? Ах да! Адам!
Таддеус вспомнил, что сказал Адам, когда они с Леоной протаскивали его сквозь дверной проем: «Запомни мои слова, ты об этом еще пожалеешь. Надо было оставить его на дороге».
«Ты был прав, Адам, – подумал Таддеус. – Вы оба видели меня не в последний раз».
Еле слышный, робкий стук в дверь оторвал его от этих печальных воспоминаний. Только сейчас Таддеусу пришло в голову, что он понятия не имеет о том, кто может в эту минуту стоять за дверью.
Он пересек комнату, чтобы снять с крючка свое пальто. Без малейшей надежды Таддеус пошарил в кармане. Что-то там лежало, но это был не пистолет. Вынув этот предмет, Таддеус обнаружил, что это была коробочка с женскими румянами. Он вспомнил, что подобрал ее с пола – она лежала рядом с трупом.
В дверь постучали еще раз.
Таддеус сунул руку во второй карман. На этот раз его рука нащупала пистолет. Вынув его, он с радостью обнаружил, что пистолет по-прежнему был заряжен.
Пистолет не был единственным предметом в кармане. Вокруг дула намотались волосы каштанового мужского парика.
– Да! – крикнул он.
– Кухарка подумала, что вы, должно быть, проснулись и захотите выпить кофе и позавтракать, сэр, – послышался чей-то юный голос.
Таддеус засунул парик назад в карман и, прижав пистолет к бедру, приоткрыл дверь на пару дюймов. В холле стояла девчушка лет двенадцати. Она была в аккуратном белом чепце, а поверх ее простого серого платья был повязан фартук. В руках она держала тяжелый поднос, доверху нагруженный едой. Лишь вдохнув аромат свежезаваренного кофе и увидев тарелку с яйцами, тостами и копченым лососем, Таддеус понял, как сильно он проголодался.
– Спасибо тебе, – сказал Уэр, шире распахивая дверь. – Пожалуйста, поставь поднос на стол.
– Слушаюсь, сэр.
Горничная внесла поднос в комнату. Когда она оказалась к нему спиной, Таддеус выглянул в холл, чтобы убедиться, что там никого нет. Никто не прятался в засаде, и удовлетворенный Таддеус засунул пистолет в карман.
Горничная повернулась и сделала книксен.
– Может, вы хотите еще чего-нибудь, сэр? – спросила она.
Таддеус улыбнулся.
– Ты можешь ответить мне на несколько вопросов? – спросил он. – Признаюсь, что я плохо помню, как приехал сюда.
– Да, сэр, – кивнула девочка. – Папа сказал, что вы были пьяны как сапожник. Ему пришлось помочь вашим друзьям затащить вас наверх. Ваш друг сказал ему, что, проснувшись утром, вы, вероятно, будете… – Девочка замолчала на мгновение, вид у нее при этом был весьма сосредоточенный. – …довольно сконфуженным, – подобрала она нужные слова. – Но он сказал папе, чтобы папа не подумал, будто вы сумасшедший. Он сказал, что вы очень важная персона, имеющая высокопоставленных друзей.
Иными словами, владелица кристалла сделала все для того, чтобы хозяин гостиницы не вздумал ограбить его.
– Она была права, сказав, что я буду сконфужен, – тихо промолвил он. – А какой тут адрес?
– Килби-стрит, сэр, – сказала девочка. – Вы в «Синем селезне».
Итак, он получил ответ на наиболее важный вопрос. Две женщины оставили его в гостинице, расположенной в приличном, но не слишком процветающем пригороде Лондона.
– Еще кое-что, – снова обратился к девочке Таддеус. – А моя приятельница сказала твоему папе, куда они с кучером отправятся, оставив меня здесь?
Девочка отрицательно помотала головой.
– Нет, не думаю, сэр, – ответила она.
Разумеется, нет, подумал он. Парочка не хотела оставлять следов. Они решили просто исчезнуть.
– Спасибо большое за поднос с завтраком, – поблагодарил Таддеус. – Он выглядит очень аппетитно.
Лицо девочки засияло.
– Приятного аппетита, сэр. Ваши друзья просили хорошо накормить вас с утра, потому что у вас была трудная ночь. Они щедро заплатили папе и за еду, и за комнату.
Этим объяснялось изобилие еды на подносе.
– Полагаю, мои добрые друзья не оставили мне записки? – на всякий случай спросил он.
– Нет, сэр. Но они попросили попрощаться с вами за них и пожелать вам удачи. А потом они уехали в карете. – Девочка задумалась.
– И… Что-то еще? – заинтересовался Таддеус.
– Ничего важного, сэр. Просто…
– Что? Говори же! – нетерпеливо воскликнул Таддеус.
Девочка откашлялась.
– Я слышала утром, как разговаривали папа с мамой. Папа сказал, что у вашего друга был расстроенный вид, когда он уезжал отсюда прошлой ночью, – произнесла горничная. – Папа подумал, что ваш друг прощается с вами с таким видом, как будто он больше никогда вас не увидит.
– Если дело только в этом, то мой друг ошибается. – Таддеус вспомнил о парике в своем кармане. – Скорее всего, мы еще встретимся. И эта встреча произойдет скоро – как только я все устрою.
Глава 8
– Вы с Адамом оставили мистера Уэра спать в гостинице? – Выразительные глаза Каролин Маррик за стеклами очков в золотой оправе неодобрительно прищурились. – Это ужасно рискованно, ты так не считаешь?
– Не сказала бы, что у нас был большой выбор, – заметила Леона. Вынув из шкафа маленькую стопку белья, она аккуратно переложила ее в сундук. – Не могли же мы выбросить его из кареты и оставить на краю дороги.
Каролин помолчала, неодобрительно поглядывая на нее.
– А почему бы и нет? – пожала она плечами. – Мне кажется, что это был бы чудесный способ избавиться от него.
– Должна признаться, что Адам предлагал решить проблему именно таким образом, – сказала Леона. – Но я отказалась. В конце концов, он спас мне жизнь, Каролин! Что еще я могла сделать?
Разговор шел не слишком-то гладко. Чтобы хоть немного снять напряжение, Леона на пути от шкафа остановилась погладить Фога. Огромный пес поднял голову и усмехнулся волчьим оскалом.
Была первая половина дня. Они втроем пошли в спальню Каролин. Там стояли открытыми два больших дорожных сундука: один с книгами и записными книжками, другой – с аккуратно сложенными предметами женской одежды. Каролин готовилась отправиться в путешествие на медовый месяц. Утром она должна была выйти замуж за Джорджа Кеттеринга, энергичного египтолога, который разделял ее страсть к античности.
Ни у жениха, ни у невесты не было близких родственников, поэтому они хотели без промедления как можно быстрее отправиться в Египет. Церемония была запланирована очень скромная, и приглашены на нее были только Леона да друг жениха. После этого новобрачные намеревались сразу же отправиться в путешествие. До их возвращения пройдет не один месяц, а когда они вернутся, все будет уже не так, как сейчас, подумала Леона.
Леона была очень рада за Каролин, которая буквально светилась от любви и возбуждения. Но сама Леона внезапно ощутила острую боль от чувства одиночества, которое рвало ей душу. По правде говоря, она и представить себе не могла, что счастье Каролин вызовет у нее столь неожиданную реакцию.
Когда они – две доведенные до нищеты старые девы – познакомились ровно два года назад, обеим казалось, что стать близкими подругами им предначертано самой судьбой. Каждая из них хотела заниматься карьерой, а вот жили бы они до конца своих дней вместе. Но все изменилось, когда Каролин встретила Джорджа, вдовца, страстно увлеченного египетскими древностями – как и сама Каролин.
Этой ночью, подумалось Леоне, все изменится. Да на самом деле все уже изменилось. Не желая беспокоить Каролин больше, чем нужно, Леона не стала подробно рассказывать ей о своих ночных похождениях. Так, среди прочего, она не стала упоминать о женском трупе в галерее. Да и к чему? Каролин была бы в ужасе от этого. Переживания испортили бы ей день свадьбы и омрачили бы радость вступления в новую жизнь.
«Опять я что-то скрываю, – подумала Леона. – А значит, ко мне возвращается привычка всегда быть одной». Так уже было с ней когда-то давно, когда дядя Эдвард уехал в Америку, откуда он так и не вернулся.
«Но довольно думать о всякой ерунде! Ты счастлива за Каролин и не будешь жалеть себя. Вспомни совет дяди Эдварда: никогда не трать время на отрицательные эмоции. Почему, в чем логика? Сосредоточься на хорошем. У тебя есть карьера, есть крыша над головой, верная тебе собака. К тому же ты не совсем лишена друзей. Есть ведь Адам Харроу».
Да, конечно, но для Адама на первом месте всегда стоит мистер Пирс.
«Ну и что? Ты заведешь новых друзей».
Фог поднял голову, лежавшую до этого на лапах, и посмотрел на нее своими бездонными глазами. Он был очень чувствителен к ее настроению. Леона похлопала собаку по шее, молча успокаивая ее.
– Мне кажется, ты сделала более чем достаточно, когда спасла мистера Уэра от галлюцинаций, вызванных этим странным ядом, – сказала Каролин, раскладывая свои щетки и расчески. – Адам был прав. Тебе следовало избавиться от него как можно быстрее. Всем известно, что гипнотизеры могут быть чрезвычайно опасными людьми.
Ну вот, еще одна тайна, подумала Леона. Она не сказала Каролин, что гипнотические способности мистера Уэра имеют паронормальный характер.
– Не стану спорить, в газетах немало писали о том, что гипноз – опасная вещь, а обладающие даром гипноза люди могут пользовать его в преступных целях, – сказала Леона. – Но все это лишь дикие домыслы. На самом деле правды в них совсем немного.
Едва ли ей стоило так горячо защищать таинственного мистера Уэра, но по не понятной ей самой причине она это делала.
– Я на днях читала статью о молодом человеке, который украл пару серебряных подсвечников, находясь под действием гипноза, – заявила Каролин.
– Ну да, очень удобно объяснить все гипнозом, когда тебя хватают за руки при краже серебра, – усмехнулась Леона.
– Ничего подобного! Были устроены даже научные собрания, на которых публике демонстрировали, как гипнотизер может заставить человека совершить преступление, – сказала Каролин.
– Большая часть подобных демонстраций проводится на Континенте, в основном во Франции, – промолвила Леона, вынимая из шкафа соломенную шляпку и укладывая ее в сундук. – При этом всем известно, что французские доктора долгие годы выступают против гипноза. Поэтому я не думаю, что нам следует серьезно относиться к их так называемым экспериментам.
– А что ты скажешь о женщинах, которых гипнотизеры вводили в транс, чтобы силой завладеть ими? Об этом ведь тоже немало писали! Гипнотизеры обещали вылечить их от истерии, а дело доходило до сущего кошмара, – торжествующе проговорила Каролин. – Это ты тоже будешь отрицать?
Леона почувствовала, что ее лицо заливает краской, когда она вспомнила о событиях минувшей ночи.
– Вот что, Каролин, – сказала она, стараясь держать себя в руках. – По-моему, ты слишком много времени тратишь на чтение бульварной прессы. Ты не хуже меня знаешь, что к подобным статьям нельзя испытывать особое доверие.
Каролин приподняла брови.
– Для некоторых из этих женщин лечение гипнозом закончилось беременностью, – вымолвила она.
– Помимо гипноза, существует масса других объяснений этому, – стояла на своем Леона.
Каролин обиженно поджала губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40