Ну что же, семнадцать лет работы на правительство научили его лихо обходить бюрократические рогатки. Он подтвердил:
— В этом случае у вас появится защита, о которой вы и мечтать не могли.
Лоренс нахмурившись посмотрел на Саймона.
— Уж не хотите ли вы сказать, что нам отказывали по такой простой причине? — он одарил майора крайне скептическим взглядом, но тот подтвердил:
— Именно это я и хотел сказать. В любом случае, мы ничего не потеряем, если попробуем.
— Мы много приобретем, друзья мои! — Хью Мейтленд пришел в отличное расположение духа. — Блейк, может, подскажете, к кому там следует обратиться?
Саймон немного подумал и сказал:
— К капитану Джонатану Ловелю. Он — адъютант адмирала Вестгейта и способен ускорить дело.
— Прекрасно. — Лоренс встал. — Посмотрим, что можно сделать.
— Меня не будет в офисе остаток дня, Стенбери, — Хью откинулся на спинку кресла. — Я хотел бы ввести Блейка в курс других дел.
— Надеюсь, что вы не слишком замучаете майора Блейка, — на губах Лоренса при взгляде на Саймона появилась натянутая улыбка. — «Мейтленд Энтерпрайз» отличается от того, чем наш новый друг занимался на Пиренейском полуострове.
От Саймона не ускользнуло то, с какой неприязнью были сказаны эти слова. Оставалось только решить, в чем ее причина.
— Уверен, Блейк справится и с этим, — произнес Мейтленд.
— Конечно, — Лоренс сжал руки в кулаки. — А теперь прошу меня извинить.
Когда Лоренс вышел из помещения, Джордж тоже встал и любезно произнес:
— Да, сэр, не сомневаюсь — вы найдете себя в бизнесе.
— Спасибо, — Саймон пожал протянутую руку.
— Рад, что вы с нами на одном корабле, — произнес Джордж. — Да, сэр.
Почему-то после рукопожатия с Уиткомом Саймону захотелось вытереть руку носовым платком.
— И очень рад, что Эмилия наконец-то пристроена. Мы уже опасались, что этот цветок завянет, — не унимался тот, подмигивая Саймону. — Она красива, пусть даже немного сварлива. Но хочу сказать, что у вас есть воля, чтобы приручить ее.
Саймон не стал говорить, что, по его мнению, каждый, кто захочет приручить эту рыжеволосую тигрицу, не уйдет без царапин.
— Уитком, у меня есть еще несколько дел, которые я хотел бы обсудить с Блейком, — напомнил Хью.
— О да, — Джордж направился к своему столу. — Пора браться за дело.
— Уитком, я предпочел бы поговорить с Блейком наедине.
Джордж остановился. Его глаза сверкнули.
— Конечно, Хью, — кивнув, он направился к двери. — Пойду, сделаю кое-что важное. Увидимся сегодня вечером. — У самого выхода он остановился и, держась за ручку двери, добавил: — Ожидается давка. Вы же знаете Клодию: она думает, что вечеринка не удалась, если гостей не набьется как селедок в бочку. Если я буду нужен вам, то напоминаю, что я в офисе.
— Хорошо, я запомню это. — Хью с облегчением вздохнул, когда за Джорджем закрылась дверь и, как бы извиняясь, добавил: — Он желает нам добра.
Саймон сел в кресло у окна, откинулся назад и расстегнул верхнюю пуговицу сюртука.
— Я не совсем понимаю, что делает в компании Уитком, — произнес он.
Хью ухмыльнулся:
— Посещает клубы.
— Понимаю, ваша жена и леди Геррит довольны, что у него есть место.
— А я доволен тем, что обе дамы довольны.
— Мудро.
— Время — хороший учитель. Хочу поблагодарить вас за вашу сегодняшнюю помощь. Это может принести неплохие доходы.
Саймон засомневался в искренности своего «тестя». Судовладельческая компания была лишь частью огромной империи, включавшей в себя сахарные заводы, плантации в колониях, множество рудников. Нет, невозможно поверить, что несколько каперов смогут разорить империю Мейтлендов. И он задался вопросом, зачем человеку с такими средствами заниматься контрабандой.
— Ну, как вы себя чувствуете? — Хью положил руку на миниатюрный глобус, который располагался на краю стола на подставке из красного дерева. — Проведем ваш первый день на работе?
— Думаю, что мне это понравится.
— Надеюсь, — Хью крутанул глобус. — Я беспокоился, что не найдется ни одного способного взять бразды правления в свои руки. До сегодняшнего дня. Знаю, что уже говорил вам раньше. Но хочу, чтобы вы знали, — я рад вашему появлению в моей семье.
Саймон посмотрел в окно. Там кипела жизнь — вода плескалась о корпуса кораблей, гул большого порта накатывал, словно шум прибоя, и был похож на призыв стать членом этой семьи. Как давно он не чувствовал себя дома! Хотя у себя дома Саймон никогда не ощущал такой теплоты, такой любви. Каждый проведенный в доме Мейтлендов день напоминал ему обо всем, чего он был лишен и о чем только мечтал.
Но следовало — постоянно помнить, что эти мечты не могут стать реальностью. Точно так же, как и ему самому никогда не стать настоящим Шериданом Блейком. Майор Блейк — всего лишь иллюзия. Но как бы он желал, чтобы вся эта история со свадьбой стала настоящей!
Саймон одернул себя: нельзя даже мысленно позволять себе подобную роскошь. Это может погубить. И все же он отдавал себе отчет в том, что ему понадобится вся его воля, чтобы удержаться на дистанции от прекрасной дочери владельца «Мейтленд Энтерпрайз».
Хью встал.
— Давайте взглянем на остальные предприятия компании.
— С удовольствием. — Саймон все же сумел, хоть на время, отбросить посторонние мысли и, приняв оживленный вид, вышел за своим мнимым тестем из кабинета.
— Здесь мы храним прибывший с островов сахар. Затем он направляется на наши заводы. — А дождавшись когда Саймон войдет в склад, Мейтленд затворил дверь. — До завтра не будет погрузки и разгрузки, поэтому сегодня здесь достаточно тихо. Как на сельском кладбище.
В теплом воздухе складского помещения пахло сладостью, да так сильно, что Саймон, казалось, ощущал ее на кончике языка. Он последовал за Мейтлендом по узкому проходу. Солнечный свет проникал сквозь окна второго этажа, освещая бочки, стоявшие на полках, которые поднимались по обе стороны от прохода, образовывая своего рода темно-коричневый каньон.
— Сахар-сырец выращивают в основном в Индии, затем переправляют сюда. Мы храним его в другом конце этого здания пока он не станет пригодным для переработки. — С гордостью во взоре, Хью Мейтленд посмотрел на свое богатство. — Эти бочки наполнены сахаром, поступившим прямо с наших перерабатывающих заводов. Мой отец начинал с одной плантации на Ямайке. Он переселился в Бристоль, когда решил поставить под свой контроль весь процесс производства — от плантации до того дня, как сахар появляется на чайном подносе в лондонских домах. Когда я взял на себя его обязанности, он с моей матерью переселился на одну из семи плантаций, которыми мы владели на Ямайке.
— Вы значительно расширили дело, после того как вступили во владение, — заметил Саймон.
Хью с деланым равнодушием пожал плечами, будто это было легкой задачей.
— Имея солидную базу, расширить дело достаточно просто.
Саймон сделал глубокий вдох — в горле защекотало от густого сахарного запаха. В его случае все обстояло как раз совсем наоборот: собственный отец собирался оставить его без всякого средства к существованию.
— Прошу прощения, Блейк, — Мейтленд коснулся плеча Саймона. — Я вспомнил, что должен проверить несколько счетов. Осматривайтесь. Я ненадолго.
Шаги Хью по дубовым доскам эхом отозвались в длинном коридоре и затихли вдалеке у входа. Саймон смотрел вслед, пока Мейтленд не скрылся за поворотом, оставив его наедине со своими мыслями.
Итак, оружие попало на корабли Мейтленда в бочках из-под сахара. Кто мог лучше всего контролировать контрабанду, если не сам владелец компании? Хью Мейтленд осуществлял все операции и вовсе не пытался скрывать, что он сторонник окончания войны.
Саймон вздохнул — в манерах Мейтленда не было ничего такого, что могло бы выдать в нем предателя. Однако в то же время Саймон отдавал себе отчет в том, что самому ему очень хочется, чтобы этот человек оказался невиновным. Он положил руку на одну из бочек. Что могло быть спрятано внутри? Хорошо бы посмотреть…
Заскрипело дерево. Под рукой Саймон ощутил странные вибрирующие толчки и вовремя поднял глаза, чтобы заметить падающую на него бочку. Она летела сверху прямо ему на голову. Спасла его только натренированная реакция. Он метнулся в сторону и бросился на пол в тот самый миг, когда бочка ударилась в то самое место, где только что стоял Саймон. От тяжести затряслись половицы. В дубовых креплениях образовалась щель, крышка бочки неожиданно отскочила и врезалась в бедро Саймона. Он застонал от неожиданной сильной боли. Сахар посыпался во все стороны, словно снежная лавина. Саймон вскочил на ноги, выбираясь из сахара, как пловец из воды, стряхивая сахар с волос и готовясь увернуться, если на него полетит еще один бочонок.
Он сделал несколько шагов назад и посмотрел вверх. И тут же послышались удаляющиеся шаги. Какой-то человек завернул за угол с ближней стороны от прохода.
Сквозь пелену поднятой сахарной пыли Саймон рассмотрел спешащего к нему Хью Мейтленда. Владелец компании поскользнулся на рассыпанном сахаре и врезался в стену из бочек.
— Что за чертовщина здесь происходит? Саймон смахнул белую пудру с лица.
— На меня упала бочка.
— Упала? — Хью поднял глаза на стену из бочек, затем посмотрел на Саймона. — Вы же могли погибнуть!
Саймон потер болевшее бедро.
— Похоже, так.
Мейтленд носком ботинка разгреб сахар на полу, чтобы подойти к зятю.
— Вы в порядке?
— Да. — Саймон снова посмотрел вверх, осматривая верхний ряд бочек. Все они лежали на боку, днищем к проходу. Поэтому упасть вниз они могли только если бы кто-то перевернул одну из них и подтолкнул. — Лежат вроде бы хорошо и закреплены надежно.
— Да. — Мейтленд недоуменно смотрел на верхние ряды. — По крайней мере, так было в прошлом. Я поговорю с десятником. Видно, какой-то рабочий положил бочонок неверно, боком к проходу. Это единственное объяснение.
Но Саймона эта версия не убедила. Он прошел до конца прохода. Там имелась лестница, легко доступная для рабочего или для наемного убийцы.
— Что вы делаете? — окликнул Мейтленд, когда Саймон начал подниматься по лестнице. Саймон не ответил, продолжая взбираться вверх. Тот, кто подтолкнул бочонок, должен был находиться там. Но наверху не оказалось никого. И ничего, кроме пузатых бочек. Человек, который покушался на него, или исчез, или же…
— Вы что-нибудь увидели? — спросил Хью.
— Ничего. — Саймон посмотрел вниз на светловолосого мужчину, стоявшего у подножья лестницы. Неизвестный злоумышленник или успел убежать, или… это сам Мейтленд. Однако это было бессмыслицей. Можно же предположить, что несколько человек желают смерти Саймона Джеймса. Однако остается только гадать, кто хотел уничтожить Шеридана Блейка. Вряд ли мисс Мейтленд способна на убийство.
— Ладно. Может быть, действительно кто-то из рабочих неправильно поставил бочонок и, увидев, что случилось, постарался скрыться неузнанным.
Такое объяснение казалось наиболее логичным. Но неприятное сосущее чувство в груди напомнило ему, что логика не всегда дает правильный ответ.
Глава 10
Эмилия всегда любила маскарады. Но в этот вечер она не могла оценить замысловатые костюмы. Ее раздражал смех гостей. Не радовали танцы. В этот вечер она чувствовала что-то неладное. Что-то ее тревожило. Казалось, опасность подстерегает за каждым углом.
Она чувствовала, как его рука обнимала ее за талию. Жар мужской ладони проникал сквозь голубой шелк, когда самозванец вел ее в ритме вальса. Сегодня он дотронулся до нее впервые после того дня в спальне, когда она чуть не позволила ему соблазнить ее.
Блейк был без перчаток и не в смокинге. Черная маска, под стать черному пиджаку и бриджам, скрывала его лицо. Эмилия бросила беглый взгляд на его длинные пальцы, сжимавшие ее ладонь. У нее тоже не было перчаток, так как она одела наряд средневековой женщины. Время от времени, кружась в танце, Эмилия представляла, как его ладонь гладит ее щеки, шею, изгибы плеч и спину. От воспоминаний у девушки стало покалывать кожу. Ее обдало жаром от таких шокирующих, недозволенных мыслей.
Этот человек уже унизил ее однажды. Ничего, на ошибках учатся. Но как ни странно, ей страстно хотелось еще раз почувствовать его прикосновение. И разве плохо, что вальс давал ей такую возможность?
Это были объятия под музыку. Шанс пробудить в женской душе запретные мысли. Вальсировать с негодяем, который своими манерами вызывает самые грешные фантазии. Следовало согласиться с тем, что танцевать с негодяем, который забрался в ее постель, было полнейшим безумием.
— Вы что-то мрачны сегодня. — Саймон вел ее в вальсе, и наряд партнерши касался его ног.
— Это соответствует моему костюму, — она посмотрела на него сквозь золотую маску. — Но как вы догадались, что я хмурюсь?
— Я это почувствовал, — он крепче обнял девушку. — Вы уж очень напряжены и держитесь слишком прямо.
— Это оттого, что я танцую с негодяем, — с любезной улыбкой ответила Эмилия.
Он рассмеялся, словно услышал что-то чрезвычайно приятное. Этот самонадеянный тип шагал по жизни так, будто ее, Эмилии Мейтленд, мнения вовсе не существовало. Она едва не расплакалась, когда вспомнила, как по-хозяйски расположился в ее комнате так называемый «муж».
Каждый вечер перед сном этот человек раздевался, не обращая внимания на хозяйку. Каждую ночь он ложился спать в ее кровать, в то время как ей приходилось ютиться на кушетке. И каждую ночь она ловила себя на том, что смотрит на мужчину, расположившегося в ее постели, и вспоминает его прикосновения, но ничего не могла с собой поделать.
По какой-то странной причине Эмилия была не в состоянии отвести взгляд от его темных волос, разметавшихся по белой наволочке, от его широких плеч, ласкаемых лунным светом, от его длинных ног, едва укрытых тонким покрывалом. О небо! Необходимо избавиться от этого человека.
— Почему вы решили не одевать сегодня костюм? — неожиданно спросила Эмилия, прерывая ход своих мыслей.
— Мне не очень нравятся маскарады. — Саймон пожал плечами.
— Ах, вот как! — она многозначительно посмотрела на своего партнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44