Лаура нахмурилась и недовольно посмотрела на Стивена:
— Нет. Но возможно, это не религиозный ритуал, а просто обычай?
— Ты стараешься приспособить религию к своим предположениям.
Когда они уже подошли к гостинице, Лаура осознала, что она с большим удовольствием вела этот философский разговор. Сначала ей хотелось только доказать Стивену, что это может интересовать ее, а потом действительно стало интересно. И она не заметила, чтобы ему это не нравилось.
Но любой мог посчитать ее синим чулком! Чтобы он так не подумал, она рассказала ему о скуке и о библиотеке в Колдфорте.
— Я не думала, что эти книги произведут на меня такое впечатление. Возможно, в один прекрасный день я вступлю в философский кружок твоей сестры Фанни.
Она сказала это в шутку, но Стивен проговорил:
— Почему бы и нет? — И добавил: — Кузина Присцилла.
В этот момент она вспомнила, что ей полагалось быть слабой и неуклюжей. Такой она сейчас и была. Ибо настроение у нее испортилось. Неужели Стивену нравились женщины, которых называют синим чулком?
Достоинствами леди Жаворонок были жизнерадостность, красота и шарм. Но возможно, Стивена больше привлекают уродины, чем красивые женщины?
Лаура сердито взглянула на него:
— Не пойму, почему интерес к философии должен исключить интерес к модной одежде.
— Я тоже не понимаю, — произнес Стивен.
— Благодарю Бога за это, потому что обожаю красивые платья.
— Скоро сможешь снова в них щеголять.
— Ты и тогда будешь обсуждать со мной философские проблемы?
Он удивленно вскинул брови:
— Не понимаю, о чем ты говоришь. Я готов беседовать с тобой о чем угодно, Лаура, какую бы одежду ты ни носила.
Когда он открывал для нее дверь, на лице у него была вежливая улыбка. Связь, которая установилась между ними, вдруг исчезла. Лаура уже собиралась войти, но в это время увидела выходившего из дома мужчину. На нем было длинное черное пальто, на голове ярко-синий тюрбан. Мужчина отошел, пропуская ее. Смуглый, со строгими чертами лица и ничего не выражающими карими глазами. Лаура почувствовала на себе его пристальный взгляд.
Глава 22
Лауре не терпелось закрыть дверь их комнаты.
— Фарук. Это он.
— Безусловно, — согласился Стивен и позвонил горничной.
Лаура в изнеможении опустилась на стул.
— Он реально существует. До сих пор я в этом не была уверена.
— Я тоже. Во всяком случае, не был уверен, что он настоящий араб, а не какое-то таинственное существо.
— И он живет в этом доме. Здесь не так много комнат… — Лаура умолкла, появилась Джейн.
— Мы хотим заказать обед, — проговорил Стивен холодным тоном.
Горничная сделала реверанс и перечислила имеющиеся блюда. Стивен жестом предложил Лауре выбрать и обратился к горничной:
— Мы встретили иностранного джентльмена, когда заходили в дом. Он тут живет?
Тон его из холодного превратился в ледяной. В глазах у горничной мелькнул страх.
— Да, сэр. Но от него никаких неприятностей. Его имя Фарук. Он из Египта. Слуга и компаньон больного джентльмена, капитана Дайера.
— У капитана Дайера много таких слуг? — спросил Стивен с таким высокомерием, что Лаура чуть не расхохоталась.
— Нет, сэр. Только Фарук. Он делает все для своего господина. Даже не разрешает нам зайти сменить белье или разжечь огонь.
Напряжение возрастало. Они решили, что это связано с присутствием ребенка в комнатах.
— А долго они тут пробудут? — продолжал расспрашивать Стивен. — Мне не очень приятно жить под одной крышей с язычником.
Девушка комкала край передника.
— Этого я не знаю, сэр. Они приехали неделю назад и, по-моему, не собираются уезжать. Климат тут весьма полезен для здоровья, вы же знаете.
— Их комнаты расположены близко от нас? — спросил, наконец, Стивен.
Девушка побледнела.
— Да, сэр. Гостиная капитана Дайера находится рядом с вашей спальней, сэр, но между ними нет дверей. Капитан Дайер занял центральные комнаты, а у нас наверху всего восемь комнат и две внизу. Но там живет пожилая пара, мужчину надо возить на коляске. Может быть, пригласить мистера Топема?
Стивен притворился, будто обдумывает ответ.
— Пока не надо. Скажите мне только, нет ли тут поблизости детей. Моя кузина не переносит шума.
— О нет, сэр. Никаких детей.
Как только дверь за Джейн закрылась, Лаура расхохоталась.
— Ты был невероятно убедителен. Такой нетерпимый и избалованный.
— Очень хорошо. — Стивен был доволен собой. — Теперь мы знаем, что они рядом.
— А где же ребенок?
— Может быть, его вообще не существует.
— А может быть, существует.
— Возможно, Г.Г. где-то в другом месте. Это все наши домыслы. А нужны факты. Гадать на кофейной гуще бесполезно. — Повернувшись лицом к своей спальне, Стивен с удовлетворением заметил: — Итак, у нас с ними общая стена.
— Думаешь, через нее что-нибудь слышно? Надо подойти поближе. — Лаура вскочила со стула.
Стивен жестом остановил ее.
— Терпение. Скоро принесут обед и увидят тебя в моей спальне. Не очень-то прилично. Я сам пойду послушаю, а ты жди обеда. Как я и предполагал, полное молчание — Фарук ушел, и Дайеру не с кем разговаривать. Посмотрю, заперта ли у них дверь.
Лаура схватила его за рукав:
— У кого не хватает терпения?
— Я просто хочу проверить этих подозрительных типов, чтобы убедиться, что они не могут напасть на мою больную кузину темной ночью. — Он улыбался как мальчишка, когда, освободившись от нее, выскользнул в коридор.
Через минуту он вернулся. .
— Дверь заперта, что подозрительно, если Фарук просто слуга.
Лаура нахмурилась.
— Так бы и сломала эту стену, — сказала она, — хотя никогда не действовала импульсивно.
— Никогда. Вспомни, как ты отправилась на состязания, переодевшись мальчиком.
— Мне было тогда двенадцать. И кстати, это ты уговорил меня.
— Пусть так. А когда вы с Шарлоттой пошли купаться, не думая, что вас могут увидеть из дома?
— Настоящий джентльмен не стал бы подсматривать. Я тоже помню твои проделки.
— Мои проделки не шли ни в какое сравнение с твоими, — сказал Стивен, подойдя к окну. — Ты заплатила цыганке, заняла ее место и стала гадать друзьям и соседям…
Лаура прикрыла рот рукой.
— Я думала, об этом знает только Шарлотта. Она рассказала тебе?
— Нет. Но, услышав несколько предсказаний, я решил понаблюдать и заметил, как ты выскользнула из шатра. Так что не говори мне, Лаура Уотком, что ты никогда не действуешь импульсивно.
— Кстати, сэр, это был тщательно продуманный план.
Он назвал ее девичью фамилию, как будто мысленно вернулся в их юность.
— Фарук! — проговорил Стивен.
Лаура подбежала к окну.
— Теперь давай послушаем. Если принесут обед, ты выйдешь.
Чтобы лучше рассмотреть Фарука, Лаура прижалась к Стивену, и по телу у нее побежали мурашки. Она немного отодвинулась, стараясь, чтобы это выглядело естественно.
— Ты всегда добиваешься своего, — сказал Стивен. В голосе у него прозвучали какие-то незнакомые нотки. И смотрел он на нее как-то странно.
Они направились в его спальню. На крючке у камина висела его ночная рубашка. Лаура ощутила аромат его мыла и запах тела.
У стены стояли кровать и комод. Стивен подошел к остававшемуся свободным пространству и жестом позвал Лауру.
Лаура знала, как сильно возбуждает мужской запах. Ей хотелось прижаться к Стивену и вдыхать этот запах, но она заставила себя приложить ухо к стене.
Глава 23
Стивен тоже прижал ухо к стене, но мысли его были заняты Лаурой. Они оказались стиснутыми в маленьком пространстве, ее спина была прижата к кровати.
Ему показалось, что она смотрит на него как на мужчину, а не как на старого друга. Стивен привык трезво оценивать ситуацию и быстро принимать решения. Но теперь, когда он оказался в ситуации, весьма важной для его жизни, мозг отказывался работать.
— Ты что-нибудь слышишь? — Голос Лауры вернул его к реальности.
— Едва слышное бормотание.
— Я тоже.
Стивен не мог отвести глаз от ее груди. С наслаждением вдыхал аромат ее духов, созданных парфюмерами специально для нее.
Это было неосторожно, такие духи не могла использовать Присцилла Пенфолд. Но он не станет советовать ей сменить духи. Стивен пытался вспомнить, какими духами она пользовалась, когда была девочкой. Наверное, какими-нибудь самодельными, из садовых цветов.
Николас прав. Ко всему, что он знал о Лауре, ему следовало добавить ее интерес к философии и способность быстро соображать.
Ее теперешний внешний вид тоже ставил его в тупик. Заговорил бы он с ней о философии, если бы не ее болезненный цвет лица и выцветшие волосы? Однако тело его реагировало на Лауру, а не на кузину Присциллу.
Стивен безуспешно пытался сосредоточиться на голосах за стеной. Они стали более отчетливыми.
— Ну что? — спросил он.
Она покачала головой. Он нашел повод отойти от стены. Здравый смысл подсказывал, что это необходимо.
Когда они возвратились в гостиную, Лаура сказала:
— Обычный разговор. Детского не слышно.
Стивен молчал. Черт возьми, он совершенно не возбуждает ее.
— Стивен?
— Возможно, — только и смог он ответить.
Лаура прошлась по комнате.
— Как обидно, — произнесла она, — неужели ничего нельзя сделать?
Стивен плохо соображал, а ее неиссякаемая энергия, казалось, обжигала его.
— Стивен? Что с тобой?
— Подожди минутку. — Он ушел к себе в спальню собраться с мыслями.
Стивен сделал несколько глубоких вдохов и пришел в себя. Открыл саквояж, достал кожаный футляр и вернулся в гостиную.
— Взгляни, это бинокль. Николас дал его мне. Завтра, если ничего не случится, мы сможем посмотреть в их окно прямо с берега.
— Блестящая мысль! — воскликнула Лаура. — Почему не попытаться и сегодня?
— Опять нетерпение!
— Прекрати упрекать меня моими беззаботными юношескими проделками.
— Они мне нравились, — улыбаясь, сказал Стивен и подумал, что корни его любви находятся там, в юности, когда он высоко ценил Лауру, хотя и дразнил ее непрерывно.
— Сейчас я тебе меньше нравлюсь? — смутившись, спросила она.
— Что за глупости, Лаура, не придирайся к каждому моему слову. Сейчас ты мне тоже нравишься.
«Мне только не нравилось, когда ты была замужем за Гардейном», — подумал Стивен.
— И все же, почему ты не хочешь выйти сейчас, посмотреть в бинокль на лодки и пароходы? Пообедаем позже.
— Сейчас почти темно, — возразил Стивен. Лаура усмехнулась:
— Местные жители только посмеются над нами, сухопутными жителями.
— Что ж, пойдем, доставим им удовольствие.
Они спустились на берег, Стивен вдруг подумал, что Лаура могла бы быть восхитительной любовницей.
Они подошли к самой воде. Лаура придержала шляпу и подставила лицо ветру.
— Вряд ли кузина Присцилла поступила бы так, — поддразнил ее Стивен.
— Здесь замечательно, верно? — с восхищением произнесла Лаура.
Из-за сильного ветра платье облепило ее фигуру. Видно было, что Лаура без корсета. Эта женщина сводила его с ума.
— Шум волн — чудесная музыка, — сказал Стивен.
— Она волнует и успокаивает, — проговорила Лаура, не открывая глаз.
«Люди иногда умирают под эту музыку», — подумал Стивен, но не стал портить Лауре настроение.
— Но море может быть и жестоким, — продолжала Лаура. — Сколько кораблей оно поглотило! В том числе и «Мэри Вудсайд».
Казалось, Лаура читает его мысли.
— Ты почему-то очень молчалив, мой друг, — сказала Лаура. «Мой друг», — повторил он с горечью про себя.
— Оцениваю все, что нас окружает.
Лаура огляделась. Что Стивен хотел этим сказать? В некоторых окнах горит свет.
Стивен достал бинокль из футляра.
— Давай сначала посмотрим на море. Чтобы не вызывать подозрений.
Лаура направила бинокль на море.
— Как по-твоему, днем можно увидеть Францию?
— Сомневаюсь. Теперь моя очередь. — Он взял у нее бинокль и навел на окна.
— Ну что там? — Лаура прижалась к нему, словно могла вместе с ним посмотреть в прибор.
Черт возьми! Он не мог даже навести бинокль на окно.
— Одна из их комнат, занавески опущены. — Стивен говорил с трудом, ощущая тепло ее груди. — Ой!
— Что?
— В гостиной подняты занавеси.
— И что ты видишь, Стивен? Ну, говори, говори. Или дай мне посмотреть.
— Я вижу Фарука в его синем тюрбане. Он склонился над кем-то, кто сидит на стуле.
— Говорят, Дайер совсем плох. Как он выглядит?
— Он сидит спиной к окну. Видны только светлые каштановые волосы.
— Дай я посмотрю. — Она схватила его за руку.
От ее прикосновения желание захлестнуло Стивена. Он готов был схватить ее и уложить прямо здесь, на берегу.
Проклятие, ничего подобного с ним еще не случалось. Он был сдержан и рассудителен. В любых ситуациях умел управлять своими эмоциями.
Она взяла у него бинокль, отошла на шаг и поднесла его к глазам. Стивен не мог оторвать от нее взгляд.
Свет из окон освещал ее красивый профиль, который не мог быть испорчен ни локонами, ни кремом. Прямой нос, полные, чуть приоткрытые губы, четко очерченный подбородок.
— Фарук ходит по комнате, — сообщала Лаура, — ребенка не видно. Фарук опускает занавески.
Лаура протянула ему бинокль.
— Фарука мы уже видели.
— За несколько часов невозможно все выяснить.
— Надежда умирает последней, — сказала Лаура, повернувшись к морю. Стивен почувствовал, что она улыбается. — Если Дайер действительно калека, нам придется вести дела с Фаруком.
— Нам? — удивился Стивен.
— Именно.
— Это опасно.
— Я не просила тебя меня охранять.
— Джентльмен не может допустить, чтобы леди оказалась в опасности.
— Выходит, джентльмен автоматически становится главным?
— Да, безусловно.
— Ты забыл наше прошлое.
— Не забыл. Ты всегда отличалась безрассудством.
— А ты стал настоящим занудой.
— Просто повзрослел, — сдерживая волнение, ответил Стивен.
— Хочешь сказать, постарел.
Неожиданно Стивен привлек ее к себе и страстно поцеловал. Потом отпустил и прошептал:
— Пока нет.
— Это заметно. — Лаура повернулась и направилась к дому.
Глава 24
В темноте, подумала Лаура, все воспринимается по-другому. Поцелуй ее Стивен при дневном свете, неизвестно, что увидел бы он в ее глазах. Лаура и сама этого не знала. Она не могла разобраться в собственных чувствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32