Они трясли эти плошки ночи напролет, так как считалось, что эвон денег приманивает удачу и, что не менее важно, — посетителей.Ма Жун остановился перед высоким деревянным помостом, возведенным у входа в самый большой игорный зал и сплошь заставленным подносами и вазами с засахаренными фруктами и прочими сластями. Над помостом возвышались деревянные ящики, где рядами лежали похожие на игрушки поделки из бумаги — домики, колесницы, джонки, самая разнообразная мебель и стопки одежды, опять-таки сделанной из бумаги. Эти деревянные тумбы являли собой жертвенники. Последние во множестве ставились повсюду в начале седьмого месяца в честь усопших, чьи души пребывали среди живых во время Праздника мертвых. Они могли отведать приготовленной для них пищи и выбрать кто-нибудь полезное среди бумажных вещиц или платья. На тридцатый день седьмого месяца, в день окончанияПраздника мертвых, остатки еды раздавали беднякам, а жертвенники и бумажные поделки сжигали, и они, дымом возносясь к небу, переходили в Иной мир. Праздник мертвых напоминал людям, что смерть не есть нечто окончательное и бесповоротное, поскольку ежегодно в определенное время усопшие возвращались на землю и несколько недель проводили среди тех, кто им дорог.Ма Жун осмотрел жертвенник и, ухмыльнувшись, тихонько пробормотал себе под нос:— Дух дядюшки Пэна вряд ли будет здесь витать. Он не очень-то любил сладкое, зато обожал ставить денежки на кон. Надо думать, старику везло, раз он оставил мне в наследство эти два золотых слитка! Не сомневаюсь, что дядина душа сейчас где-нибудь рядом с игорными столами. Пожалуй, и я туда загляну — вдруг дядюшка подсобит племяннику добрым советом!Ма Жун, уплатив десять медных монет, вошел в игорный зал и с любопытством оглядел плотную толпу вокруг большого стола, установленного посередине. Здесь шла самая простая и распространенная игра. Заключалась она в том, что посетитель, поставив на кон несколько медных монет, должен был угадать, под какой из перевернутых плошек для риса работник игорного дома спрятал его ставку. Немного понаблюдав за происходящим, Ма Жун стал проталкиваться к лестнице в глубине зала.Наверху оказалась большая комната с двенадцатью круглыми столами поменьше, и за каждым из них сидело по шесть посетителей.Здесь играли в карты и в кости. Все игроки были хорошо одеты, а двое, судя по знакам, украшавшим их шапочки, состояли на государственной службе. На дальней стене висела красная табличка с большой черной надписью: «Выигрыш и проигрыш немедленно выплачиваются звонкой монетой».Пока Ма Жун раздумывал, какой выбрать стол, к нему бесшумно подобрался маленький горбун в чистом синем платье. Взъерошенные седые волосы на его непокрытой голове торчали во все стороны. Глядя на возвышающуюся над ним мощную фигуру Ма Жуна, старик пронзительным голосом проскрипел:— Если хочешь играть, сначала покажи, сколько у тебя денег.— А ты-то здесь при чем? — огрызнулся Ма Жун.— При всем, — прогромыхал у него за спиной густой бас.Обернувшись, Ма Жун увидел настоящую громадину. Ростом помощник судьи не уступал незнакомцу, но тот был гораздо массивнее: непомерно широкая грудь походила на бочку, огромная голова, казалось, росла прямо из необъятных плеч, а грудные мышцы так и бугрились под халатом. Гигант внимательно оглядел Ма Жуна круглыми, чуть навыкате глазами.— А ты кто такой? — удивленно спросил Ма Жун.— Я Краб, — ответил великан устало. — А моего собрата зовут Креветкой. К вашим услугам.— А нет ли у вас приятеля по имени Соль?— Нет. А что?— Жаль, я мог бы швырнуть всех троих в кипящую воду и приготовить себе еду, — презрительно бросил Ма Жун.— Похоже, он шутит, — грустно сказал Краб горбуну. — А когда гости шутят, я должен смеяться.Но Креветка не обратил внимания на его слова.— Вы что, не умеете читать? — заскрежетал он, выставив вперед длинный острый носи в упор глядя на помощника судьи. — Вон там написано, что посетители должны рассчитываться звонкой монетой. И во избежание неприятностей новичкам следует показывать, сколько они могут поставить.— Ну, это еще можно понять, — неохотно признал Ма Жун. — Вы оба тут работаете?— Мы с Креветкой приглядываем, чтобы все было в порядке, — спокойно пояснил Краб. — А нанял нас господин Фэн Дай.Ма Жун еще раз пристально оглядел странную пару, затем наклонился и, достав из сапога документ, протянул его Крабу:— Я помощник господина Ди, правителя уезда Пуян. Он сейчас временно заменяет здесь судью Ло. Мне бы хотелось поговорить с вами в более спокойной обстановке.Краб и Креветка тщательно изучили документ, и гигант вернул его Ма Жуну.— Надо промочить горло, — со вздохом пробормотал он. — Давайте устроимся на террасе, господин Ма, выпьем и поедим. За счет заведения, разумеется.Трое мужчин сели в углу так, чтобы Краб мог наблюдать за игроками в зале. Вскоре слуга принес большой поднос с горой жареного риса и тремя оловянными чашами вина.После обычных расспросов, диктуемых правилами вежливости, помощник судьи выяснил, что Краб и Креветка всю жизнь провели на Райском острове. Краб — опытный боец и достиг восьмой ступени мастерства в боевых искусствах. Вскоре они с Ма Жуном увлеченно обсуждали достоинства разных ударов и захватов. Маленький горбун не принимал участия в этом разговоре посвященных и все свое внимание сосредоточил на рисе, поглощая его с поразительной быстротой. Когда на подносе ничего не осталось, Ма Жун отхлебнул большой глоток вина и, откинувшись на спинку стула, с удовлетворением погладил себя по животу.— Что ж, теперь, после столь замечательного вступления, я опять полон сил и готов заняться делом, — объявил он. — Что вам известно, друзья мои, об ученом Ли?Краб и Креветка быстро переглянулись.— Так вот, значит, что интересует твоего господина, — протянул горбун. — Ну, если коротко, то для этого Ли пребывание здесь плохо началось и плохо закончилось. Но в промежутке он, как я понимаю, недурно повеселился.В это время в зале вспыхнула ссора. Краб вскочил и бросился разнимать противников с необычайной для столь крупного мужчины скоростью. Креветка же, осушив чашу вина, продолжал рассказ:— Дело было так. Десять дней назад ученый и пятеро его друзей прибыли сюда из столицы на большой лодке. Два дня они плавали по реке и все это время, с утра до ночи, пили и развлекались. Лодочники, само собой, заботились, чтобы остатки пиршеств не пропадали зря, так что в конце концов все были в дым пьяны. Ну ив сильный туман лодка Ли Линя и его друзей налетела на джонку нашего господина Фэн Дая. А в джонке плыла дочь Фэна. Она как раз возвращалась домой, навестив родственников, что живут выше по течению. Джонку здорово покорежило, и она добралась сюда только на рассвете. Ли пришлось пообещать, что он заплатит кругленькую сумму за нанесенный ущерб. Вот что я имел в виду, сказан, что его пребывание на Райском острове началось плохо. Сойдя на берег, Ли с приятелями отправились на постоялый двор «Вечное блаженство», и ученый поселился в Красной беседке.— Это те самые покои, где сейчас живет мой господин! — воскликнул Ма Жун. — Но он не боится привидений. Насколько я понимаю, Ли Линь покончил с собой именно там?— Я ничего не говорил ни о самоубийстве, ни о привидениях, — с нажимом заявил горбун.Краб, возвращаясь за стол, расслышал последние слова приятеля.— Мы не любим болтать о привидениях, — буркнул он. — И потом, ученый не совершал самоубийства.— Почему ты так думаешь? — удивился помощник судьи.— А вот почему, — снова вступил в разговор Креветка. — Я здесь затем, чтобы наблюдать, вот и смотрел, как он ведет себя у игорного стола. Ли всегда сохранял полное спокойствие, независимо от того, выигрывал он или проигрывал. Подобные люди с собой не кончают. Вот такие дела.— Мы тут приглядываем за посетителями уже десять лет, — добавил Краб, — и научились разбираться в людях, так что знаем, кто на что способен. Взять, к примеру, молодого поэта, господина Киа Юно. Он за один раз проиграл все свои деньги до последнего медяка. И это чувствительный, легко возбудимый человек. Такому ничего не стоит совершить самоубийство. А что до ученого Ли, то самоубийство — не для ему подобных. Никогда бы он на это не пошел.— Но Ли сильно увлекся, — возразил Ма Жун. — А из-за женщин мужчины нередко делают глупости. Как вспомню, что сам творил ради них, так иногда…— Ли не мог покончить с собой, — упрямо повторил Краб. — Это был хладнокровный и расчетливый тип. Вздумай какая-то красотка ему досадить, Ли отплатил бы ей, не стесняясь в средствах. Но убивать себя он бы точно не стал.— Тогда, выходит, его убили! — сухо обронил Ма Жун.Краб, которого это замечание, похоже, повергло в полную растерянность, спросил Креветку:— Я ведь ничего не говорил об убийстве, верно?— Верно! — подтвердил горбун.Ма Жун пожал плечами.— А с кем из здешних женщин Ли спал? — поинтересовался он.— В ту неделю, что провел здесь, он часто виделся с Владычицей Цветов, — ответил Креветка, — а заодно — с Гвоздикой, она, кстати, живет на соседней улице. И еще с Нарциссом и Пионом. Возможно, Ли сожительствовал с ними, как это называете вы, слуги Закона. Но не исключено, что дело ограничивалось легким заигрыванием. Об этом надо спросить у девушек, а не у меня. Я их за ноги не держал.— Это может оказаться прелюбопытной частью расследования, — ухмыльнулся помощник судьи. — Так или иначе, наш ученый весело проводил с ними время, независимо оттого, что у них там было — игра или нечто более серьезное. А что случилось потом?— Три дня назад, утром двадцать пятого дня, — отозвался Креветка, — Ли нанял лодку для своих друзей и отправил их обратно в столицу. Потом вернулся в Красную беседку, там в одиночестве поел и всю светлую часть дня провел у себя в покоях. Тогда он в первый раз пошел играть. Затем ученый еще раз поел — и опять-таки это был первый случай, когда он ни с кем не разделил вечернюю трапезу. После этого Ли заперся в спальне, а через несколько часов его нашли с перерезанным горлом.— Да пребудет его душа в покое, — вздохнул Краб.Креветка задумчиво почесал нос.— Большая часть того, что я рассказал, — просто сплетни. Так что хочешь — верь, хочешь — нет. Своими собственными глазами мы видели только, что торговец древностями Вэнь Юань в тот вечер побывал на постоялом дворе.— Так он навещал Ли? оживился Ма Жун.— Лихо эти слуги Закона умеют вкладывать слова в чужие уста, а? — простонал Креветка, глядя на своего собрата.— Такая уж у них привычка, пожал плечами Краб.— Я сказал, мой друг, — терпеливо пояснил Креветка, — что мы видели, как Вэнь заходил на постоялый двор. И не более того.— О Небо! — воскликнул помощник судьи. — Если вы приглядываете не только за гостями этого заведения, но еще и за всеми местными знаменитостями, то у вас очень нелегкая жизнь!— Нет, мы наблюдаем не за всеми известными людьми, а только за Вэнем, — уточнил Краб.Креветка, подтверждая слова приятеля, энергично кивнул.— Здесь, на острове, есть три способа загребать большие деньги, — продолжал Краб, простодушно глядя на Ма Жуна. — Во-первых, азартные игры и торговля женским телом. Этим занимается наш господин, Фэн Дай. Во-вторых, продажа еды и напитков. Тут все в руках господина Тао. В-третьих, покупка и продажа старинной утвари. Ею распоряжается господин Вэнь. Все трое обмениваются сведениями. Так, если кто-то много выигрывает в карты или в кости, мы сообщаем об этом людям Тао и Вэня. Ведь вполне возможно, что счастливчик захочет устроить веселую пирушку или решит вложить выигрыш в покупку какой-нибудь старинной вещи — разумеется, искусной подделки. Когда же кто-то проигрался, мы выясняем, нет ли у него красивой наложницы или служанки, каковых этот человек мог бы продать. А люди Вэня интересуются всякими драгоценностями — вдруг кто-нибудь не прочь превратить их в денежки. И так далее. Остальное ты и сам можешь просчитать.— Я смотрю, у вас тут все ловко организовано, восхитился Ма Жун.— Еще как! — кивнул Креветка. — Итак, Фэн, Тао и Вэнь. Наш господин Фэн Дай — прямой, честный человек, поэтому власти поручили ему следить за порядком на острове. Благодаря этому господин Фэн получает определенную долю со всех лавок, харчевен — словом, со всего, что тут есть. Поэтому он самый богатый из троих. Но, заметь, при этому Фэна очень много забот и хлопот! Если тот, кто следит за порядком, честен, все торговцы имеют хорошую прибыль, да и посетители вполне довольны. Обманывают только тех глупцов, что сами на это напрашиваются. Но приглядывай у нас за порядком человек, нечистый на руку, доходы и у торговцев, и у него самого выросли бы раз в двадцать. Зато очень скоро дела здесь пришли бы в упадок. Так что всем крупно повезло, что господин Фэн порядочен. Но у него нет сына — только дочь. Так что в случае его смерти или каких-то серьезных неприятностей надзирать за порядком поставят другого. Господин Тао Паньтэ человек образованный и не любит ни во что встревать. Он никогда не согласится занять место нашего господина. Ну вот, теперь ты знаешь все о Фэн Дае и Тао Паньтэ, двух самых видных гражданах Райского острова. Я не сказал ни слова о Вэнь Юане, не так ли, Краб?— Ясное дело, — мрачно отозвался гигант.— И для чего вы мне все это выложили? — без обиняков спросил Ма Жун.— Мы просто описали, как обстоят дела, чтобы тебе было легче во всем разобраться.— Точно! — с довольным видом поддержал друга Креветка. — Я описал положение так, как сам его понимаю. Но, видя, что ты, Ма, — человек добрый и порядочный, так и быть, добавлю кое-что, известное мне лишь по слухам. Тридцать лет назад отец Тао Паньтэ, господин Тао Куань, покончил с собой в Красной беседке. На окне была решетка, а дверь заперта изнутри. И в ту самую ночь, когда произошло это несчастье, торговца древностями опять-таки видели у постоялого двора «Вечное блаженство». Вероятно, случайное совпадение. — Что ж, — хмыкнул Ма Жун, — я передам своему господину, что в его спальне могут появиться два призрака. А теперь, когда мы покончили с делами, мне бы хотелось спросить у вас совета по сугубо личному делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22