ступай! Тогда иди к невесте.
В а с и л ь к о
Виноват! Что, матушка, прикажешь?
Б о я р ы н я
А чтоб ты Обычай помнил, батюшка. С чего У вас сегодня головы вскружились? Нашли чему обрадоваться! Чермный Стал воеводой Новгородским! Шут он Гороховый, твой Чермный!
В а с и л ь к о
Уж на этом Нас извини, боярыня! Позволь, Тебе не в гнев...
Б о я р ы н я
Да ты меня, отец, Перебивать-то не моги! Тебя Я разуму учу, так стой да слушай, Авось умнее будешь. И не только Тебе скажу, беспутному повесе, А всем скажу, и наперво твому Скажу я тестю...
Входит посадник.
Легок на помине!
П о с а д н и к Поклон тебе, боярыня Мамелфа Димитровна! Как, матушка, живешь?
Б о я р ы н я С находкой поздравляю, Глеб Мироныч! Ну, батюшка, уж есть чем похвалиться! Убил бобра!
П о с а д н и к
Ты это про кого, Сударыня? Про Чермного? Он вечем Поставлен есть. Об этом толковать Уж нечего.
Б о я р ы н я
А кто мне запретит? Я с той поры, как помню лишь себя, Всем в очи правду резала; и ноне Скажу тебе: где был у вас рассудок Фому сменить?
П о с а д н и к
Про то тебе ответ Я после дам, сударыня. Теперь Дозволь мне дело кончить.
(К Васильку.)
Там подвойский Ждет у дверей. Проси его войти.
Василько уходит.
Б о я р ы н я Смотри, пожалуй! Вечем, вишь, поставлен! Да разве все апостолы сидят На вече-то? Чай, сторона твоя Перекричала тех, кто был разумней! Да, слава богу, Новгород не весь По дудке пляшет по твоей! Доселе, Слышь, спорят как! Опомнятся, даст бог, Еще до завтра!..
Входит подвойский.
П о с а д н и к
Государь подвойский! Дай знать кончанским старостам, что я Прошу их всех пожаловать, приказ По городу услышать, да вели, Чтоб бирючи по улицам кричали: Боярину-де Чермному дана От веча власть на жизнь и смерть, а он Смерть положил от нынешнего дня Всем, кто ему нарушит послушанье. Коль делом кто иль словом провинится Хватать строптивых!
Б о я р ы н я
От часу не легче! С которых пор в Новегороде слово Уж не вольно? Не в Ироды ль цари Вы Чермного поставили?
П о с а д н и к
(К подвойскому)
Сей ночью Бежал один из пленных. Повестить По всем концам, чтобы во что б ни стало Его нашли.
Б о я р ы н я
Да долго ли ты будешь Еще свои приказы раздавать? Я все ему толкую, он же словно Меня и нет!
П о с а д н и к
(отпустив подвойского)
Что, матушка, тебе Угодно от меня?
Б о я р ы н я
Ушам не верю! На жизнь и смерть судить нас будет Чермный! Приказано на улицах хватать, Кто Чермного не хвалит! Да ведь этак Ты, государь, пожалуй, и меня Схватить велишь?
П о с а д н и к
Нет, матушка, мы баб Не трогаем. Кричи себе, коль хочешь, Во здравие!
Б о я р ы н я
И буду, государь! Кому вы город отдали-то в руки? Беспутному, шальному сорванцу! Да не ему - его Наталке город Вы отдали! Не знаем разве мы, Кто держит верх над кем? Не воеводу, А воеводшу, господи прости, Вы над собой поставили!
П о с а д н и к
Ты все ли, Сударыня, сказала?
Б о я р ы н я
Нет, не все! За что Фому сменили вы? За то ли, Что мир хотел он учинить? Чай, лучше, Чтоб приступом нас взяли? Из церквей Иконы потащили б? Да на щит Дружиннику б досталась дочь твоя? Вот до чего не допустить хотел Фома, а вы его же очернили, Иудой обозвали! Да пока Я, батюшка, жива, пока язык мой Еще к гортани не присох, дотоль Кричать не перестану, что напрасно Отставлен он! Уж не взыщи, а кто Безвинно терпит, да к тому ж мне друг, Уж за того до самой смерти буду Горой стоять!
П о с а д н и к
Ты кончила ль теперь, Сударыня?
Б о я р ы н я
Могу еще и боле Тебе сказать, отец мой...
П о с а д н и к
Не трудися. Хотя Великий Новгород тебе Ответа и не держит, но за то, Что вдовью честь твою он уважает И поделом тебя за правду чтит, Я, так и быть, тебе отвечу. Слушай, Боярыня: Фому сменили мы За то, что сдать советовал он город, Когда еще держаться можно нам. Который же верховный воевода Не верит сам, что он побьет врага,Уж тот побит заране. Чермный верит В себя и в нас, в него же верит рать. Неправда то, что им Наталка водит,Никто еще досель им не водил. А что живет он в Новгороде весел То до поры, пока ответа не взял Он на себя. Ты, матушка, пойми: Он словно шелк блестящий, шамаханский, Что и цветист и гибок: поглядеть Уж ничего нет мягче; а попробуй Его порвать - лишь руки натрудишь!
Б о я р ы н я Хвали, хвали его, отец, а я Скажу тебе: нет божьего на том Благословенья, кто не верит в бога! Не ходит в церковь, батюшка, твой Чермный, Второе воскресенье не видала Его в соборе!
П о с а д н и к
Некогда ему В соборе быть. Уж две недели с валу Он не сходил. Под прыском вражьих стрел,От приступов спасая город, служит Он господу!
Б о я р ы н я
Что? Некогда быть в церкви? Нет времени молиться? Стало быть, Нам не нужна молитва?
П о с а д н и к
Не криви Моих речей, боярыня. Молитва Всегда нужна. Но если воле нашей Грозит беда, ее одной молитвой Не изживешь. Защитник нужен нам! И не о том мы спрашивать должны: Он часто ли, не часто ль ходит в церковь, А как он в бой полки свои ведет!
Б о я р ы н я Сударыня-посадница, ты слышишь? О теле он велит лишь помышлять, А душу ставит ни во что! Ступай В свою светлицу, Вера, уходи! Отца не слушай, уходи сейчас! Безбожницей тебя он сделать хочет! Сударыня-посадница, скорей Дочь уведи!
П о с а д н и к
Боярыня! Тебе Корить меня, кажися, и порочить Я вдоволь дал. Но при себе учить Мою жену и дочь я не позволю. Не прогневись, а в доме я своем Сам господин!
Б о я р ы н я
(вставая)
Здесь доле оставаться Невместно мне. Другим давать уроки, А не себе их слышать от других Привыкла я. Учиться благочестью И вежеству сбирается ко мне Весь Новгород. Самой же научаться, Как мне вестись,- на это я стара, И отвыкать молиться богу также! Я, матушка-посадница, тебя За мужнины за речи не виню, Одно тебе на память только слово Еще скажу: дочь от него держи Подале, матушка, подале - слышишь? Теперь прости - прошу не провожать!
(Уходит.)
П о с а д н и к
(следит за ней глазами) Тьфу, взбалмошная баба!
П о с а д н и ц а
Глеб Мироныч! Свет мой, голубчик! Что б тебе пойти Догнать ее, пред ней бы извиниться? Нам, право, с нею ссориться не след, Она в великом гневе!
П о с а д н и к
Как? Еще Пред ней мне извиняться?
П о с а д н и ц а
Свет, подумай: Все на тебя подымутся теперь!
П о с а д н и к А мне какое дело?
П о с а д н и ц а
И слова Твои перетолкуют!
П о с а д н и к
Мне-то что ж? Иль в самом деле я безбожник?
П о с а д н и ц а
Сила Святая с нами! Но тебя, мой свет, Осудят все! От недругов твоих Бог весть теперь пойдут какие толки!
П о с а д н и к Бояться толков - шагу не ступить!
П о с а д н и ц а Ведь чтил же ты и сам ее доселе!
П о с а д н и к Я чту ее, но гнуться перед ней Уж не взыщи! Нашла коса на камень!
В а с и л ь к о И подлинно! Такого не встречала Она отпора!
П о с а д н и к
Новгород старуху Избаловал!
В а с и л ь к о
А выплыла каким В дверь кораблем!
П о с а д н и к
Шабаш о ней - довольно! О чем вы тут шептались меж собой?
В а с и л ь к о Мы, государь...
В е р а
Они хотят...
П о с а д н и к
В чем дело?
В е р а Вишь, вылазку затеяли они!
П о с а д н и к Как вылазку? Кто вылазку затеял?
В а с и л ь к о Мы, государь, словенские ребята, С гончарскими побились об заклад. Те говорят: не пустит воевода! Мы ж говорим: зачем его спрошать? Мы вылезем в полуночь о себе, А после скажем воеводе!
П о с а д н и к
Кто Вам отопрет ворота?
В а с и л ь к о
Не в ворота Мы по веревкам, государь. За нами Их приберут, когда ж вернемся, снова Нам выкинут!
П о с а д н и к
Изрядно! И могли Подумать вы, что я и с воеводой Позволим то?
В а с и л ь к о
Пожалуй, государь, Нам не мешай; у нас уже все дело Улажено.
П о с а д н и к
С ума вы, что ль, сошли? Когда нам князь готовит новый приступ, Тут каждый дорог человек, а вы Ребячиться затеяли? Брось дурь!
В а с и л ь к о Не можем, Глеб Мироныч! Об заклад Побились мы!
П о с а д н и к
Так я перевязать Вас прикажу.
В а с и л ь к о
Не в гнев тебе, а нас Вязать не след. В Новегороде было Так искони, что молодежь могла Всегда как хочет тешиться, и воля У нас на то от прадедов идет!
П о с а д н и к Великое ты выговорил слово; А знаешь ли, какой его есть толк? В чем воля-то? В том, что чужой мы власти Не терпим над собой! Что мы с князьями По старине ведем свой уговор: Се будь твое, а се будь наше. В наше ж Ты, княже, не вступайся! А когда Тот уговор забудет князь, ему Мы кажем путь, другого ж промышляем Себе на стол. Вот наша воля в чем. И за нее с низовыми мы ноне Ведем войну, и за нее, коль надо, Поляжем все! И чтобы воля эта Была крепка, и чтоб никто не мог Над нами государем называться Мы Новгород Великий государем Поставили и головы послушно, Свободные, склонили, перед ним. Вот наша воля! Прав своих держаться, Чужие чтить, блюсти закон и правду, Не прихоти княжие исполнять, Но то чинить безропотно и свято, Что государь наш Новгород велит,Вот воля в чем! А чтобы всякий делать Волен был то, что в голову взбредет,Нет, то была б не воля - неурядье То было бы! Когда б такую волю Терпели мы, давно княжой бы стали Мы вотчиной иль разделили б нас Между собой соседи! Выкинь дурь Из головы!
В а с и л ь к о
Сам вижу, Глеб Мироныч, Что виноват, и, если только прежде Подумал бы, заклада б не держал. Но посуди: словенские меня Начнут корить; гончарские же на смех Меня подымут!
П о с а д н и к
Что тебе за дело?
В а с и л ь к о Как что за дело? Трусом обзовут! Стыд будет мне, бесчестье понесу я!
П о с а д н и к Ты разве трус?
В а с и л ь к о
Ты знаешь сам, что нет!
П о с а д н и к А коль не трус, о чем твоя забота? Не пред людьми - перед собой будь чист!
В а с и л ь к о Так, государь, да не легко же...
П о с а д н и к
Что? Чужие толки слышать? Своего, А не чужого бойся нареканья Чужое вздор!
В а с и л ь к о
Тебе-то благо, Глеб Миронович, так говорить! Высоко У каждого стоишь ты в мысли. Твой Велик почет. Но что бы сделал ты, Коль на тебя бы студное что-либо Взвалили люди?
П о с а д н и к
Плюнул бы на них! Вот что бы сделал. Иль уж сам себе Неведом я? Себя я, благо, знаю, Сам чту себя. Довольно мне того.
П о с а д н и ц а Ах, свет мой Глеб! Вот этим-то и нажил Ты недругов! Ни за что никому Не сделаешь уступки! Ни других, Ни самого себя, вишь, не жалеешь! А так нельзя! Живем ведь не одни, С людьми живем. Ужели ж на людей И не смотреть? Когда б ты захотел, Иной бы раз друзей себе словечком Нажить бы мог!
П о с а д н и к
Не в норове моем За дружбою гоняться. Если б я Пошел на то, чтоб людям угождать, Не стало бы меня на угожденья, Все мало б им казалося. Людей По шерсти ль гладь иль против шерсти - то же Тебе от них спасибо! Я ж хочу Не слыть, а быть. Для собственной своей Чинить хочу для совести и сам Свое себе спасибо говорить. А что болтать они про это будут, То для меня равно, как если дождь По крыше бьет!
(К Васильку.)
Поди к своим, скажи: Посадник Глеб вам запретил и думать О вылазке. А к вечеру вернись; С тобой пойдем мы вместе к воеводе, Укажет он, как удаль показать!
(Идет к двери.)
В а с и л ь к о
(топнув ногой) Хоть утопиться, право, в ту же пору!
П о с а д н и к
(услышав его, оборачивается) Топись, когда врагов от наших стен Прогоним мы,- теперь же и топиться Ты не волен! Ты Новгороду держишь Теперь ответ! Как смеешь ты иметь Хотение свое, когда я сам, Я, Глеб, себя другому подчинил, Из рук Фомы мной вырванную власть Тому вручил, кто лучше всех защиту Умеет весть? Как смеешь о стыде Ты помышлять, когда у нас свобода Шатается? Что значит честь твоя Пред новгородской честью? Двадцать лет Посадничью мою храню я честь Но если б только ей спасенье наше Я мог купить - как свят господь, я б отдал Ее сейчас! Все ныне позабудь Одну беду грозящую нам помни! А стыд тому, чья подлая душа Иное б что, чем Новгород, вмещала, Пока беда над ним не миновала!
(Уходит.)
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ДОМ БОЯРИНА ЧЕРМНОГО
Наталья прибирает горницу и ставит посуду на стол.
Н а т а л ь я. Уж эти мне гости! Не дадут и часочка с ним посидеть! Вернется усталый: чем бы отдохнуть, а тут разговоры пойдут, а там, глядишь, опять приспело время на вал идти.
Д е в у ш к а. А много ль будет гостей?
Н а т а л ь я. И сама не знаю.
Д е в у ш к а. Ты что ж не спросила?
Н а т а л ь я. До того ли мне было, как после двух суток его увидала.
К о н д р а т ь е в н а. Что ж ты, государыня, сама-то на стол ставишь? Дай, мы и без тебя соберем!
Д е в у ш к а. Кто же сегодня прислуживать будет? Челядь ведь вся брони надела, на завалы ушла, а нам с Кондратьевной в кухне быть.
Н а т а л ь я. А я разве не сумею?
Д е в у ш к а. Сама, нешто, будешь посуду носить?
Н а т а л ь я. А почему же не сама? Что я за боярыня такая?
Д е в у ш к а. Вестимо - боярыня! Не сегодня, так завтра будешь боярыней. Пора Андрею Юрьичу в закон вступить.
Н а т а л ь я. Просила я тебя не говорить мне о том. Сколько раз просила. Коли опять начнешь, ей-богу, осерчаю.
Д е в у ш к а. Ну, да! Таковская.
К о н д р а т ь е в н а. Молчи, ты, постреленок! Ей слово, а она тебе два! Пошла в кухню, смотри пирог - не пригорел бы.
Девушка уходит. Ox, ox, дитятко! Избаловала ты нас, страху-то нет к тебе, к государыне к нашей.
Н а т а л ь я. И ты туда же! Этакие вы, право.
К о н д р а т ь е в н а. По душе говорю, голубонька, по любви своей, не по одному приказу боярскому. Все мы любим тебя за милостивость твою.
Н а т а л ь я. А я-то и в глаза смотреть вам не смею. Сама ведь кружевницей в Новгород пришла, думала через год домой вернуться, да навсегда и осталась; хожу себе в золоте, а как подумаю, что и мать и отец плачут теперь по мне, так иной раз сама себе противна стану, что руки бы на себя наложила. Всех я вас хуже, а вы же меня государыней величаете.
К о н д р а т ь е в н а. Родимая ты наша! Служить-то тебе не в труд, а в радость. Уж кротче тебя и не видывали.
Н а т а л ь я. А иной раз как вспомню, что ведь это для него я своих бросила, просветлеет у меня снова на сердце и опять все кажется трын-трава!
К о н д р а т ь е в н а. Кто богу не грешен, дитятко! Господь помилует тебя за простоту за твою.
Н а т а л ь я. Вишь, как я нарядилась сегодня. Ведь это он так велит, а мне и самой совестно.
К о н д р а т ь е в н а. Уж горазда ты наряжаться, нечего сказать! Лучшие окруты по церквам пораздала. Вишь, и повязки-то новой не надела. Надень, дитятко, повязку краше будет, а я в кухню сбегаю, не то эта егоза, пожалуй, пирог просмотрит.
1 2 3 4 5 6 7