Укороченный до середины бедра хитон экзомий с короткими рукавами, который носит молодежь, и накинутый сверху саккос из-за пота и грязи казались одного цвета – серого, хотя первое одеяние должно было походить на только что выпавший, а второе – на потемневший от солнечных лучей и готовый вот-вот растаять снег. Видать, подобно ессенам, Иешуа был явно склонен к белым одеждам. Наряд юноши дополняли самые распространенные в Средиземноморье сандалии и подиматы: деревянная подошва, прикрепленная к ноге несколькими кожаными ремешками. Голова оставалась непокрытой.– Мир тебе, Иуда бар Иезекия!– И тебе шолом, Иешуа сын Ионафана!Так впервые встретились Иуда и Иисус – будущие обладатели ставших знаменитыми прозвищ Искариот и Варавва.– Излагай свои вести, посланник!– Ирод умер, в Иерусалиме мятеж! – радостно выпалил юнец.Архангел согнул голову, полузакрыл глаза, принялся бить мелкие и быстрые поклоны вперед, при этом говоря речитативом:– «Цепи ада облегли меня, и сети смерти опутали меня. Но в тесноте моей я призвал Господа, и к Богу моему воззвал, и Он услышал голос мой, и вопль мой дошел до слуха Его...» (2 Цар. 22:6–7).Гавриил замолк, перестал кланяться и кивнул Иуде. Тот сразу вспомнил детские годы, проведенные в изучении Писаний, и любимую игру отчима и пасынка. Учитель начинал цитировать какой-либо отрывок Книги Книг и прерывался на середине, предлагая ученику его закончить.– «...Простер Он руку с высоты, и взял меня, и извлек меня из вод многих; избавил меня от врага моего сильного, от ненавидящих меня, которые были сильнее меня» (2 Цар. 22:17–18), – радостно пропел Иуда.Оба с удовольствием засмеялись и стали слушать молодого ангела.– В Иерусалиме жили два вероучителя, почитавшиеся особенно глубокими знатоками отечественных законов и пользовавшиеся потому высоким авторитетом в глазах всего народа. Один из этих рабби звался Иуда, сын Сепфорея, второй – Матфий бар Маргал. Много юношей стекалось к ним, чтобы слушать их учение. Когда достойные раввины узнали про болезнь и горе, удручающие Ирода, они в кругу своих учеников проронили слово о том, что теперь настало удобное время спасти славу Адонаи и уничтожить поставленные в святилище мерзости, нетерпимые законами предков, ибо Тора запрещает внесение в храм статуй, бюстов и иных изображений живого существа. А между тем узурпатор осмелился поставить над главными воротами храма золотого орла. Вот этот символ римских легионов законоучители предложили сорвать с ворот и прибавили: «Хотя с таким поступком связана опасность, что может быть почетнее и славнее, чем умереть за заветы отцов? Кто так кончает жизнь свою, душа того остается бессмертной и вкушает вечное блаженство. Только дюжинные люди, чуждые истинной мудрости и не понимающие, как любить свою душу, предпочитают смерть от болезни смерти подвижнической...»– Глаголя так, показали они свое неприятие саддукеев, отрицающих бессмертие души. А то, что они верят в вечное блаженство на том свете, показывает их принадлежность к Избранным, – прокомментировал архангел и кивком головы предложил посланцу продолжить рассказ.– Одновременно с этими проповедями распространился слух, будто царь лежит при смерти. Тем смелее молодежь принялась за дело. Среди белого дня, когда множество прихожан и зевак толпилось вокруг храма, юноши спустились на канатах с кровли святилища и разрубили истукана топорами. Немедленно известили об этом начальника стражей, который прискакал на место с сильным отрядом, арестовал до сорока молодых людей и доставил их к Ироду. На первый вопрос узурпатора: «Вы ли дерзнули разрубить золотого орла?» – они тотчас сознались. На второй вопрос: «Кто вам это внушил сделать?» – храбрецы ответили: «Заветы отцов!» На третий вопрос: «Почему вы так веселы перед лицом смерти?» – смельчаки заявили: «После смерти нас ждет лучшее счастье». Непомерный гнев и страх перед возможной расправой со стороны императора Августа за глумление над римской святыней, овладевшие Иродом, вселили в него новые силы и помогли на время перебороть болезнь. Царь лично направился в народное собрание, в пространной речи изобразил молодых людей как осквернителей храма, которые под предлогом защиты Торы преследовали своекорыстные цели, и потребовал, чтобы их осудили как богохулыциков. Боясь, как бы не было привлечено к следствию много невинных людей, народ просил его наказать сперва только зачинщиков, затем лишь тех, кто был пойман на месте преступления, а всех остальных простить. Весьма неохотно узурпатор, готовый в угоду Риму залить кровью весь Иерусалим, уступил просьбам. Он приказал сжечь живьем тех, которые спустились с храмовой крыши вместе с законоучителями. Остальных арестованных отдал в руки палачей для обычной кары – отсечения головы. Бойня состоялась в Иерихоне, где Ирод совершал почти все казни, так как в этом городе, укрепленном новой цитаделью и населенном солдатами и преданной царю чернью разных племен, тиран чувствовал себя безопаснее, чем в Иерусалиме. Тут же Ирод устранил от должности первосвященника Маттафию, с ведома и одобрения которого был уничтожен орел, и назначил на его место Иезара...– Это уже шестой первосвященник в царствие идумеянина, – покачал головой Гавриил. – До того были Ананел, Аристобул, Иешуа, Симон, Маттафия. Воистину, узурпатор подмял под себя левитов, как лев ягнят... Но прошу, глаголь дальше, как Господь поразил нечестивца. Ибо наказание Адонаи неминуемо. Именно про таких, как Ирод, речено устами пророка: «Я – Господь, Я говорю: это придет и Я сделаю; не отменю и не пощажу, и не помилую. По путям твоим и по делам твоим будут судить тебя, говорит Господь Бог» (Иез. 24:14).– Воистину так! Когда узурпатор умер, прежде чем войско узнало об его кончине, сестра его Саломея вместе с мужем освободили всех пленных, которых царь приказал убить, заявив, что тот изменил свое решение и теперь отпускает каждого на свою родину. Лишь после того как те удалились, она объявила солдатам о кончине царя и созвала их и остальной народ в амфитеатр в Иерихоне. Здесь выступил министр Птолемей, которому усопший владыка вверил свой перстень с печатью, прославил имя Ирода, утешил народ и прочел царский рескрипт на имя солдат, заключавший в себе неоднократные напоминания о верности его преемникам-сыновьям. По прочтении указа Птолемей открыл завещание и огласил содержание. Филипп по нему назначен наследственным владетелем Трахонитиды и пограничных областей, Антипа – тетрархом, а Архелай – царем. Последнему поручено препроводить императору перстень с печатью Ирода и запечатанные акты, касающиеся государственного правления, ибо Августу надлежит утвердить все распоряжения покойного царя и он должен еще санкционировать это завещание. Потом раздались громкие ликующие крики, приветствующие Архелая. Солдаты вместе с народом прошли мимо него группами, присягая в верности и испрашивая на него благословение Божие. Ну и затем состоялось погребение царя. Архелай не остановился ни перед какими затратами. Для большего блеска похоронной процессии он выставил перед народом все царские украшения. Парадная кровать из массивного золота была украшена ценными камнями, покрывало из чистого пурпура пестрило узорами. Тело, лежащее на нем, покрыли алым сукном. Голову усопшего обвивала диадема, а над ней лежала золотая корона, в правой же руке – скипетр. Парадную кровать окружали сыновья и многочисленная толпа родственников. Непосредственно за ними шли телохранители, отряд фракийцев, затем германцы и галлы – все в военных доспехах. Впереди выступало остальное войско, предводительствуемое полководцами и командирами, в полном вооружении. За ними следовали пятьсот рабов и вольноотпущенников с благовонными травами в руках. Тело перенесли на расстояние двухсот стадий в любимую крепость покойного царя – Иродион, где, согласно завещанию, было предано земле.– «Десница Твоя, Господи, прославилась силою; десница Твоя, Господи, сразила врага» (Исх. 15:6). Подобающий конец для злейшего тирана, которого когда-либо знала земля обетованная, – печально произнес архангел, повернулся в сторону пасынка и в четвертый раз сказал ему заветные слова: «И тебе, Иуда, назначена жатва, когда Я возвращу плен народа Моего» (Ос. 6:11).Военный предводитель Ревностных теперь, в отличие от предыдущих подобных случаев, не стал задавать вопроса, ожидая продолжения.– «И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? И кто пойдет для Нас?» (Ис. 6:8) – прошептал Гавриил, глядя Иуде в глаза.– «И я сказал: вот я, пошли меня» (Ис. 6:8), – ответил Иуда ясным голосом.– «И обратился я, и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем: и вот слезы угнетенных, а утешителя у них нет; и в руке угнетающих их – сила, а утешителя у них нет» (Еккл. 4:1), – возвысил глас старшина Сынов Божиих.– Я буду утешителем угнетенных, отец! – вскричал полководец зелотов.– «Вот Я повелеваю тебе: будь тверд и мужествен, не страшись и не ужасайся, ибо с тобою Господь, Бог твой, везде, куда ни пойдешь» (Нав. 1:9). Скажи воинам «ганна'им» то, что сказал Иешуа бен Нун колену Рувимову, Гадову и половине колена Манассиина: «Вспомните, что заповедал вам Моисей, раб Господень, говоря: Господь, Бог Ваш, успокоил вас и дал вам землю сию. Жены ваши, дети ваши и скот ваш пусть останутся в земле, которую дал вам Моисей за Иорданом; а вы все, могущие сражаться, вооружившись, идите пред братьями вашими и помогайте им; доколе Господь не успокоит братьев ваших, как и вас; доколе и они не получат в наследие землю, которую Господь Бог ваш дает им» (Нав. 1:13–15).– Куда сначала идти войску, отец?– Я думаю, надо послать самых верных братьев в Иерусалим, чтобы раздули они там маленькие костры мятежа в большой пожар. А сам ты набирай ополчение в Галилее и захватывай ее. Народ здешний снова готов восстать на римлян и их прихвостней......Галилея, Гелил-ха-гоим, значит «округа язычников».Бывшая провинция могущественного Ассирийского царства была завоевана Хасмонеями всего сто с лишним лет назад и, хотя географически входила в Иудею, не воспринималась как полноправная часть земли обетованной.Даже кровь самих потомков Иакова, живших здесь, – нечистая, смешанная с ассирийской, вавилонской, финикийской, персидской, эллинской. Язык у иудеев и галилеян один, да говор у последних был искажен: они смешивали еврейские горловые гласные. Сколько ни отрекался Петр от Иисуса в роковую ночь, узнан он был как раз по галилейскому акценту: «Точно ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя» (Мт. 26:7).И образованием, и достатком своим галилеяне уступали прямым потомкам Иакова. Только в собственно Иудее, горной части страны вблизи Асфальтового озера, жили «чабар» – евреи чистой крови, «люди Закона». Галилею же, где городов мало, населяли «ам-хаарецы» – «темные люди», «невежды в Законе».«Ам-хаарецы – все нечестивы, – учит равви Гиллель Знаменитый законоучитель, старший современник Христа.

. – Ни продавать ам-хаарецам, ни останавливаться в домах их, ни у себя принимать, ни Закону учить не должно». Свят только «знающий», «невежда» греха не боится. А галилейский народ – «невежда в Законе, проклят он», говорят иудейские книжники о «темных людях земли».Галилея – провинция во всех смыслах этого слова. Она состояла в клиентской опосредованной зависимости от Рима, так как была связана с ним через царя Ирода, недавно упокоившегося. Она географически была удалена и от столицы республики При Августе римское государство официально считалось республикой. Понятие империи как царства царств сформировалось позднее.

(два месяца пути морем, пятнадцать – по суше), и от главных городов своей страны. Цезарея (или, по-иному, Кесария), где сидел префект, находилась более чем в дне пути от любой точки в Галилее, Иерусалим – в трех днях.«Округа язычников» могла похвастаться лишь одним крупным городом – Сепфорисом. Ныне мы обозначаем его местонахождение так: в восьми километрах от Назарета. Две тысячи лет назад было наоборот: точкой отсчета являлся именно Сепфорис.Глухомань земли обетованной, тем не менее – лакомый кусочек, за которым охотились крупные и мелкие хищники. Причина проста: из всех округов Палестины самый плодородный – Галилея.Здесь преобладает священная красная земля, из коей вылеплен праотец Адам, и средиземноморская коричневая. Вокруг же Геннисаретского озера простирается черная базальтовая почва – результат вулканической активности. Извержения огнедышащих гор (не Великий ли Потоп их задушил?) затемнили площадь в два дня пешего пути Около 50 километров.

от озера Семехонитис Позднее называлось озеро Хуле; осушено в 1957 году.

на севере до города Агриппины на юге в длину и почти столько же в ширину.Разлагаясь, базальт становится отличной почвой, как умершая плоть – удобрением. К несчастью, почва эта была вымыта с большой территории на севере от Геннисарета, и местность покрылась крупными базальтовыми валунами, а посему стала пригодна более для скотоводства, нежели для земледелия.Множество иных благ даровал Всевышний сему плодородному краю, и не самое последнее из них – достаток воды. Два больших озера – Тивериадское и Семехонитис – дают рождение святой реке Иордан. Дожди выпадают здесь не столь обильно, как в соседних странах, однако их хватало для пашен, садов и огородов.Обилие тепла помогало произрастанию субтропической растительности. На Семехонитисе, как на Ниле, колыхался под ветром папирус. Символом Галилеи стала пальма. Позднее Ирод Антипа рисовал ее на всех чеканившихся им монетах. Леса, горы и долы изобиловали дичью, в Хоразине водились даже хамелеоны.Иосиф Флавий в своих книгах считал население провинции почти равным трем миллионам. Это невозможно. Даже в XX веке вся Святая Земля едва прокармливала вдвое большее количество ртов. Величайший еврейский историк недостаточно хорошо знал греческий язык, чтобы самому писать на нем Его переводчики с арамейского и переписчики правильно передавали простые цифры (они обозначались буквами, как в иврите и латыни), а сложные – более ста тысяч – ошибочно увеличивали до миллиона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38