– Простите?
– Он собирался поехать в Бирмингем на переговоры о слиянии с «Сердцем Англии». Он очень этого хотел, но я решил, что упускать предложение Джейка Гордона нельзя. – Тревоз сделал большой глоток бренди. Он, очевидно, стремился с моей помощью восстановить свою репутацию в глазах Риштона. Колесо Фортуны, управляющее вечной борьбой за власть на «Альгамбре», поворачивалось в сторону последнего.
– Я полагаю, мистеру Риштону очень интересно будет услышать то, что вы говорили о нем на прошлой неделе, – мягко сказал я.
– Я никогда не считал его виновным. – Адамово яблоко Тревоза подпрыгивало и опускалось. – Как руководитель «Альгамбра-ТВ» я просто считал своим долгом, дистанцироваться от следствия. – Он смотрел мне в глаза без тени смущения. – И потом, мы выполнили вашу просьбу и предоставили ему адвоката. Я надеюсь, вы передадите Саймону и Кэт, что нам их очень не хватает и мы с нетерпением ждем их возвращения.
Разворот на сто восемьдесят градусов Тревоз совершил абсолютно спокойно. Джейк Гордон говорил мне, что ему пришлось надавить на Тревоза, чтобы тот согласился нанять адвоката Риштону. Следовательно, один из них лгал.
– Знаете, вы, пожалуй, могли бы сообщить мне одну деталь, которая помогла бы Саймону, – сказал я. – Оставалась ли книга регистрации сразу после смерти Глории Риштон на какое-то время без присмотра? Мог ли кто-нибудь ее подделать?
– Множество людей входило и выходило. Двадцать четвертого числа Джейк Гордон провел здесь весь день. Он и его помощники анализировали нашу бухгалтерию. Тед Блейк записывал свою программу, так что, несмотря на Рождество, здание не пустовало. Да, и люди из чеширской полиции приезжали в тот же день.
– Значит, возможность подделать книгу была?
– Я же говорю, люди входили и выходили. К тому же здание штурмовали журналисты, требовали новостей о Саймоне и Глории, и внимание охраны могло в какой-то момент ослабеть. На несколько минут книгой мог завладеть кто угодно. Полиция забрала ее только двадцать пятого.
Такой ответ мне почти ничего не давал.
– Если это все, мистер Тревоз, мы должны вас покинуть, – сказал я. – Мы едем к Саймону в тюрьму «Хаверигг».
– Я так и предполагал, – ответил Тревоз. – Пожалуйста, не забудьте передать ему, что я помню о нем и что «Следеридж-Пит» в его отсутствие в надежных руках.
Когда мы спустились вниз, на вахте дежурил незнакомый мне охранник. Положение Пултера было неопределенно; я сомневался, что Тревоз осмелится его уволить.
Мы с Делиз почти примирились. Я сказал ей, что от ирландских денег осталось еще пятьсот фунтов и мы продержимся. Нам случалось переживать и худшие времена.
Делиз по образованию археолог и умеет возводить стройные теории на скользких основаниях. Она не сомневалась, что именно Джейк Гордон организовал убийство Глории Риштон и навел тень на Саймона Риштона и Кэт Хэдлам.
– Ты неверно выбрала род занятий, Делиз, – сказал я ей. – Тебе надо писать криминальную хронику для глянцевых журналов. Мы знаем, что Глория нуждалась в деньгах на пластическую операцию и что она могла разнюхать что-нибудь о темных делах Джейка Гордона, но для того, чтобы Бартл добился освобождения своих подопечных, нужны доказательства.
– Ты начисто лишен воображения, Дейв Кьюнан. Совершенно очевидно, что Гордон нанял киллера, чтобы убрать Глорию, когда Саймон Риштон попытался воспользоваться тем, что она раскопала.
– Мы не знаем, что именно ей удалось выяснить, – перебил ее я. – Нам надо немедленно увидеться с Риштоном и на этот раз заставить его говорить. Позвони в тюрьму и предупреди их, что мы едем на свидание с Риштоном.
Пока она звонила, я попытался навести порядок в своих мыслях (непростая задача без тряпки, щетки и грязной кухни). Итак. Полиция, по крайней мере главный инспектор Джеролд, считают, что в лице Риштона арестовали убийцу и что у него имелся и мотив, и возможность совершить преступление. Однако мое короткое знакомство с Риштоном говорило о том, что он с легкостью отправляет своих жен в отставку, но не на тот свет. Что же касается возможности, то он ее никак не имел. Может быть, Глория нашла нечто, компрометирующее Джейка Гордона, и ей нужны были деньги на пластического хирурга. Пыталась ли она выйти прямо на Гордона? Возможно, но при всем моем недоверии к Гордону он не производил впечатления хладнокровного убийцы. Тревоз также. И все это, вместе взятое, означало, что в расследовании этого дела я не продвинулся ни на шаг.
Не хватало какого-то звена. Убийца – я не сомневался, что это был мужчина, – безжалостный профессионал: он сделал свое дело за несколько минут, без малейших колебаний. Мысль, что это могли совершить своими руками двое руководителей телевизионной компании, типичные представители среднего класса, могла казаться разумной разве что инспектору Джеролду.
Что бы ни кричали газеты, в Манчестере нет профессиональных киллеров. В неблагополучных районах города происходят убийства, но чтобы нанять профессионала, надо поехать в Лондон и заплатить не меньше 5000 фунтов.
Полиция, насколько мне было известно, даже не предпринимала попыток найти настоящего исполнителя. С чего же начать мне?
– Они не в восторге от такого позднего посещения, – сказала Делиз, перебивая мои размышления, но сделают исключение, раз мы едем так издалека.
– Тогда вперед. Уже пять часов, а нам надо еще забрать машину у Джея, – решительно ответил я.
Делиз сделала каменное лицо. Я решил прибегнуть к моральным доводам.
– Послушай, я не могу вести машину. У меня может быть сотрясение мозга, а Джей должен смотреть за Либерти или отправляться в парикмахерскую. Остаешься ты.
Через двадцать минут, когда Джей пригнал машину, она все еще дулась, и согласилась отправиться в далекое исправительное заведение только после того, как я пообещал, что на ночь мы остановимся в отеле.
В «Хаверигг» мы приехали в начале девятого.
Риштон держался так же бодро и нагло, как всегда. Лицо его было так же гладко – пластическая операция прошла не зря. Для человека на седьмом десятке он превосходно переносил тюремное заключение. Выражение безмятежности на его физиономии заставляло думать, что он и здесь нашел способ получать кокаин. Глаза его сверкали тем же неестественным блеском, как тогда на Солфорд-Киз, когда он поглощал сырой бифштекс, но из того, как он пожирал глазами Делиз, следовало, что сексуальных его аппетитов тюрьма все же не удовлетворяет. Как Кэт Хэдлам могла связаться с этим типом, оставалось для меня загадкой.
– У вас есть приличная сигара? – были его первые слова. – Я пробовал здешние сигареты, но туда забыли положить табак, а дышать воздухом я могу и просто так.
Я протянул ему сигару, которой меня угостил Тревоз, он немедленно закурил ее, и крошечная комната заполнилась дымом. Он излучал уверенность в себе. Как Делиз и говорила, меньше всего он напоминал человека, ожидающего пожизненного заключения. Мне вдруг стало не по себе. Что происходит с тюрьмами ее величества? Я еще раз внимательно посмотрел на Риштона. Он был одет в ярко-красную рубашку, кожаные брюки и ботинки от Гуччи. Может быть, он обещал своим надзирателям роли в «Следеридж-Пит»?
– Мистер Риштон, – начал я очень благожелательно, – мы знаем, зачем вы посылали деньги Глории. Они были нужны ей на пластическую операцию.
– Детектив за работой? – ухмыльнулся он. – Полиция пальцем не пошевельнет, это уж точно. Только с какой стати я бы стал оплачивать ее медицинские счета?
– Я приехал поговорить с вами о Джейке Гордоне, – продолжал я, не обращая внимания на его Последний вопрос, ответ на который интересовал меня больше всего. – Глория обнаружила что-нибудь, анализируя платежеспособность Гордона в связи с его обращением в «Нортерн Пайонирс Банк» за кредитом?
Сначала выражение его лица не изменилось, а потом он изобразил комическую озадаченность: почесал в затылке, поднял брови, наморщил лоб.
– Гордон? Глория? Кредит? Вы это о чем? Что за каша у вас в голове? Случайное убийство… Совершенно случайное преступление… Какой-то сумасшедший решил испробовать новую пушку… Пиф-паф… Прощай, Глория… Не повезло… Не в то время, не в том месте… Если бы она знала, бедняжка, не стала бы мучиться с операцией… Туча денег… Я помогал ей, конечно… Остроумно, что вы подметили… Я надеялся, красавица найдет себе новую дойную корову… Все же я ей друг…
Все это сопровождалось такой богатой мимикой и жестикуляцией, что позавидовал бы любой профессиональный клоун.
– Мистер Риштон! – Я попытался перекричать бессвязный поток его болтовни. – Вы хотите сказать, что Джейк Гордон не имеет никакого отношения к смерти вашей жены?
– Мог иметь отношение… У него большие планы… Но не у него одного… – Глаза нашего подопечного снова стали ощупывать Делиз. – Дядя любит денежки и девочек, верно? Хорошеньких, гладеньких девочек!
Надо было или дать ему по зубам, или не обращать внимания. Я выбрал второе.
– Мистер Риштон, Ланс Тревоз утверждает, что у вас был свой план по выводу «Альгамбры» из кризиса.
– Тревоз? Этот говнюк! Что он там говорит? – Теперь он повернулся ко мне, и я почувствовал, что его наконец заинтересовали мои слова. Я пересказал слова Тревоза и его добрые пожелания. Все это привело Риштона в очевидный восторг. Может быть, его неоправданная самоуверенность основывалась на убеждении, что общество не позволит упрятать за решетку творца «Следеридж-Пит»?
– Я вам скажу, что беспокоит Тревоза. – Он выпустил дым в потолок и снова сверкнул на Делиз фальшивыми зубами. – Он знает, что мне принадлежит большая часть лучших передач на «Альгамбре». Я их придумал и вложил в них деньги, а дирекция побоялась. Возьмите «Следеридж-Пит». Какая последняя строчка в титрах? «Идея и сценарий Саймона Риштона». – Констатировав собственную гениальность, он довольно замолчал.
– Итак, вы полагаете, что внезапное изменение отношения к вам Тревоза связано с тем, что вы владеете большой частью акций «Альгамбры», – поторопил его я.
– Именно так, радость моя. Больше того: ни один суд в этой стране не вынесет мне обвинительного приговора. И Тревоз это знает.
– Я рад, что вы так в этом уверены, – саркастически сказал я, ощущая, что названная им причина все же не единственная. – А вы сообщали Джейку Гордону, что Глория нашла на него компромат?
– Никогда в жизни с ним не встречался. Не имел чести.
– Бросьте, мистер Риштон. Если бы это было так – вывод оставался бы только один: вам очень надоело на свободе. Вы брали у него интервью в одной из ваших передач.
– Никогда ничего ему не говорил. Да он никого и не слушает. Редкий случай мании величия. А вы, кстати, знаете, что Клайв Индийский вырос в Солфорде?
– Вы говорили ему о Глории? – проорал я и услышал, как за дверью зашевелился охранник.
Ясно было, что мирным путем ничего о Гордоне я из Риштона не вытяну. Он что-то скрывал. Дверь открылась, и в комнату вошел дежурный офицер.
– Мы уже уходим, – поспешно сказал я. – Пойдем, Делиз. Мы не прощаемся, мистер Риштон. – Тот ничего не ответил, а только выпустил нам вслед облако сигарного дыма.
Мы отправились в гостиницу в Миллом. Архитектура маленького городка напоминала декорации фильма о Большой депрессии, снятого в стиле социалистического реализма, но отель порадовал викторианским уютом, а общество Делиз, не омраченное перспективой появления Кашалота, было очень приятно. Между нами наступило очевидное перемирие, и мы улеглись в постель, словно проделывали это вместе много лет. Пултер и его команда лишили нас возможности испытать на прочность гостиничную кровать, но я чувствовал себя рядом с Делиз очень комфортно, в первый раз за много месяцев.
Завтракали мы в полном одиночестве. Интересно, думал я, почему чем дальше вы продвигаетесь на север Великобритании, тем длиннее становятся ножи? Здешние столовые приборы имели длину не меньше четырнадцати дюймов – но все же были короче, чем те кавалерийские сабли, которые я видел в Шотландии. В 9 часов мы уже ехали к Манчестеру, отдохнувшие и готовые к работе.
Мы ехали по М-6 мимо Эштонской Башни в Ланкастере, когда зазвонил телефон. Это оказался Джей.
– Здесь Тед Блейк, и ему срочно необходимо вас видеть, – с важностью объявил он. Однако эта новость не произвела на меня особого впечатления. Остаток дня я собирался посвятить Уильяму Коулману, так называемому свидетелю.
Открытие Джея о том, что Коулман имел прекрасные отношения с коллегами, но никогда не ходил с ними пить пиво, никакой ясности в дело не вносило. Похоже было, что все, как всегда, придется выяснять мне самому.
– Либерти, разумеется, с тобой?
– Сегодня пятница, так что он решил сходить в школу, – с облегчением проговорил Джей.
– Грандиозно. Ты можешь наверстать все время, потраченное на его воспитание, – сказал я очень строго. – До сих пор ты не сделал ничего мало-мальски полезного для этого дела. Отправляйся к Финбару и уговори его еще раз съездить с тобой в аэропорт. Если опять ничего не удастся раскопать, поезжайте к дому Коулмана и поболтайте с соседями. Не может же он быть ангелом без крыльев. Представьтесь журналистами. А теперь передай трубку Теду.
Последовала небольшая пауза, а затем Джей смущенно произнес:
– Мистер Блейк говорит, что не может обсуждать свое дело по телефону, потому что это ненадежно. Он говорит, что присмотрит за офисом, пока вы не вернетесь.
– Ни под каким видом не смей оставлять его одного в конторе! Передай ему трубку!
Снова последовали переговоры, и Тед наконец подошел к телефону.
– Послушай, Дейв, я не могу говорить об этом по сотовому. Приезжай ко мне домой, как только освободишься. Это действительно очень важно.
– Надеюсь. Мое время на сегодня расписано, и если окажется, что я потратил время зря, я выставлю тебе счет.
– Приезжай ко мне, немедленно! Если ты не хочешь, чтобы завтра твоя рожа смотрела с первой страницы «Сан», ты должен ответить на пару десятков вопросов! – Тед швырнул трубку, а я посмотрел на Делиз и пожал плечами.
Несмотря на пробки из-за дорожных работ (которые я пережидал не без чувства вины), Делиз довезла нас до Манчестера за час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49