Раздался глухой стук. Байрон перевернул стул и принялся колотить спинкой – звук стал громче и резче. Он отчаянно стучал в пол, надеясь разбудить нижнего соседа и разозлить его настолько, чтобы тот пошел наверх разбираться, в чем дело.Неожиданно он услышал слабый звук и замер с поднятым над головой разбитым стулом. Звук, похожий на слабый крик, доносился от двери.Байрон выронил стул и тоже закричал. Потом прижался ухом к дверной щели, но дверь была пригнана плотно, и даже здесь почти ничего не было слышно.Однако он разобрал, что кто-то зовет его: «Фаррил! Фаррил!» И потом что-то вроде: «Вы здесь?» или «Вы живы?»– Откройте дверь! – крикнул он и почувствовал, как весь покрывается липким потом, Бомба могла взорваться в любую минуту.Наконец его услышали. Снаружи донесся приглушенный крик: «Осторожно, бластер!» Он понял, что это значит, и торопливо попятился от двери.Послышался резкий треск. Байрон почувствовал, как вздрогнула комната. Потом раздался шипящий звук – и дверь распахнулась, Из коридора хлынул свет, Байрон выбежал, широко разведя руки.– Не входите! – закричал он. – Во имя любви к Земле, не входите! Там радиационная бомба!Перед ним стояли двое – Джонти и полуголый комендант общежития Эсбак.– Рад-диационная бомба? – запинаясь, проговорил Эсбак.– Какого размера? – спросил Джонти.В руке он держал бластер, который резко дисгармонировал с элегантным костюмом, надетым на Джонти даже в это время ночи.Байрон смог лишь показать руками.– Ясно, – сказал Джонти и спокойно обратился к коменданту: – Вам лучше эвакуировать жильцов прилегающих комнат и перекрыть коридор свинцовыми щитами. И никого не пускать сюда до утра.Потом снова повернулся к Байрону:– Радиус действия, очевидно, от двенадцати до восемнадцати футов. Как она к вам попала?– Не знаю, – ответил Байрон, вытирая пот со лба. – Мне нужно присесть.Он хотел было взглянуть на часы и обнаружил, что они остались на столе в комнате. И вдруг ощутил дикое желание вернуться за ними.В коридоре поднялась суматоха. Студентов торопливо выпроваживали из комнат.– Идемте со мной, – сказал Джонти. – Я тоже думаю, что вам следует присесть.– Как вы очутились здесь? – спросил Байрон. – Я, конечно, вам очень благодарен, но все же?– Я позвонил, ответа не было, а мне нужно было повидать вас.– Но зачем?Байрон старался говорить спокойно, пытаясь унять внутреннюю дрожь.– Чтобы предупредить, что ваша жизнь в опасности.Байрон криво усмехнулся:– Да, мне тоже так показалось.– Ну, это была лишь первая попытка. Они предпримут и вторую.– Кто «они»?– Не здесь, Фаррил, – ответил Джонти. – Нам нужно поговорить наедине. Вы – меченый человек, и я подвергаюсь опасности вместе с вами. Глава втораяСеть, протянутая через космос Студенческая гостиная оказалась пустой и темной. Трудно было ожидать иного в полпятого утра. Но Джонти, открыв дверь, все же внимательно прислушался.– Не надо, – негромко сказал он, – не включайте свет. Для разговора он нам не нужен.– За сегодняшнюю ночь я по горло сыт темнотой, – проворчал Байрон.– Оставим открытой дверь.У Байрона не было сил спорить. Он плюхнулся в ближайшее кресло, глядя, как сужается прямоугольник света из двери, превращаясь в тонкую линию. Теперь, когда все кончилось, его по-настоящему затрясло.Джонти ткнул своей щегольской тросточкой в полоску света, тянувшуюся от двери.– Следите за ней. Она подскажет нам, если кто-нибудь пройдет мимо или приоткроет дверь.– У меня нет настроения играть в конспирацию, – сказал Байрон. – И, пожалуйста, говорите побыстрей то, что хотели сказать. Вы спасли мне жизнь, и завтра я буду благодарен вам за это, но сейчас мне больше всего на свете нужно немного выпить и как следует отоспаться.– Могу представить ваше состояние, – согласился Джонти. – Но вы сейчас чуть было не уснули навеки. Этого удалось избежать – пока. В следующий раз вам может повезти гораздо меньше. Вы знаете, что я знаком с вашим отцом?Вопрос был настолько неожиданным, что у Байрона изумленно вытянулось лицо.– Отец никогда не упоминал о вас.– Это неудивительно. Он знает меня под другим именем. Кстати, давно вы не получали известий об отце?– Почему вы об этом спрашиваете?– Потому что он тоже в большой опасности.– Что?Джонти в темноте крепко сжал руку собеседника.– Пожалуйста, говорите тише.До Байрона вдруг дошло, что они все время говорят шепотом.– Выскажусь более определенно, – продолжал Джонти. – Ваш отец арестован. Вы понимаете, что это значит?– Нет, не понимаю. Кто его мог арестовать и, вообще – к чему вы клоните? Почему бы вам не оставить меня в покое?В висках у Байрона стучало. Гипнайт и недавняя близость смерти не давали возможности уклониться от ответа на вопросы этого невозмутимого денди, сидевшего так близко, что его шепот казался криком.– Вы, конечно, имеете представление о том, чем занимался ваш отец?– Если вы знаете моего отца, то знаете и то, что он Ранчер Вайдемоса. Это его основное занятие.– Конечно, у вас нет причин верить мне, – сказал Джонти. – Разве только та, что я спас вам жизнь. Но все, что вы можете мне сказать, я знаю и так. Например, я знаю, что ваш отец тайно боролся против тиранитов.– Это неправда! – возмутился Байрон. – Даже ваша услуга мне этой ночью не дает вам права так говорить.– Из-за вашей дурацкой скрытности, молодой человек, мы только зря теряем время. Неужели вы не видите, что сейчас просто некогда переливать из пустого в порожнее! Говорю вам: ваш отец в тюрьме у тиранитов. Может быть, он уже мертв.– Я вам не верю!– И совершенно напрасно.– Хватит, Джонти! Мне надоели все эти загадки! Я прекрасно понимаю, что вы пытаетесь…– Что пытаюсь? – Голос Джонти слегка утратил свою светскую невозмутимость. – Что я выигрываю, говоря вам это? Могу напомнить, что сведения, которым вы не хотите верить, полностью объясняют попытку убить вас. Подумайте о случившемся, Фаррил!– Начинайте сначала и говорите все как есть, – устало сказал Байрон. – Я слушаю.– Это уже лучше. Вероятно, Фаррил, вы догадываетесь, что я ваш сосед из Затуманных королевств, хотя и выдавал себя за жителя Веги.– Я догадывался, из-за акцента. Но это не так уж важно.– Как раз наоборот, друг мой. Я прибыл сюда, потому что, подобно вашему отцу, попавшему в руки врагов, ненавижу тиранитов. Они угнетают наши народы пятьдесят лет. Это слишком долго.– Я не интересуюсь политикой.В голосе Джонти снова послышались нотки раздражения.– А я не из числа агентов, пытающихся навлечь на вас неприятности. Говорю вам правду. Меня схватили год назад, как сейчас вашего отца. Но мне удалось уйти, и я прилетел на Землю, чтобы в относительной безопасности готовиться к возвращению. Это все, что я могу сказать вам о себе.– И больше, чем я просил, сэр.Байрон не смог скрыть неприязни к собеседнику. Претенциозные манеры Джонти действовали ему на нервы.– Я знаю. Но мне пришлось сказать вам это, чтобы вы поняли, как я мог встретиться с вашим отцом. Он работал со мной, вернее я с ним. Естественно, в нашей совместной деятельности он выступал отнюдь не в своем официальном ранге самого знатного аристократа планеты Нефелос. Вы меня понимаете?– Да, – сказал Байрон, кивнув во тьму.– Не стоит углубляться в детали. У меня прекрасные источники информации, и я знаю, что ваш отец арестован. Это абсолютно достоверно. Но даже если бы было простое подозрение, покушения на вашу жизнь вполне достаточно, чтобы оно превратилось в уверенность.– То есть?– Если тираниты схватили отца, неужели они оставят в покое сына?– Вы хотите сказать, что тираниты подложили мне в комнату радиационную бомбу? Это невозможно!– Почему? Разве вы не понимаете, чего они добиваются? Тираниты управляют пятьюдесятью планетами. Мы в сотни раз превосходим их численностью, поэтому они не могут действовать только грубой силой. Вероломство, интриги, убийства – вот их методы. Они опутали весь космос широкой сетью с густыми ячейками. Не удивлюсь, если эта паутина дотягивается и до Земли через пространство в пятьсот световых лет.Байрон все еще переживал свой ночной кошмар. Из коридора доносился шум передвигаемых свинцовых щитов. Должно быть, счетчик в его комнате все еще щелкает…– Это не имеет смысла, – сказал он. – На этой неделе я возвращаюсь на Нефелос, Они должны знать об этом. Зачем им убивать меня здесь? Подождав немного, они схватили бы меня там.Ему отчаянно хотелось верить своей собственной логике.Джонти наклонился ближе, и от его дыхания зашевелились волосы на виске у Байрона.– Ваш отец популярен. Его смерть – а раз уж он попал к ним в лапы, нельзя не учитывать и такую возможность, – вызовет негодование в народе, несмотря на всю его рабскую приниженность и трусость. Вы, как новый Ранчер Вайдемоса, можете возглавить бунт, а казнить вас вслед за отцом для тиранитов слишком опасно. В их планы не входит создавать мучеников. Но если вы погибнете в далеком мире случайно, для них это будет очень удобно.– Я вам не верю, – упрямо повторил Байрон. Это стало его единственной защитой.Джонти встал, расправляя тонкие перчатки.– Вы переигрываете, Фаррил. Ваша роль выглядела бы намного убедительнее, если бы вы не строили из себя святую невинность. Возможно, ваш отец и не посвящал вас во все подробности, ради вашей же безопасности, но я не верю, чтобы его убеждения совершенно не затронули вас. Ваша ненависть к тиранитам должна быть отражением его ненависти. В вас должно жить желание бороться с ними.Байрон пожал плечами.– Я даже думаю, – продолжал Джонти, – что отец уже успел привлечь вас к своей деятельности, сочтя достаточно взрослым. Весьма вероятно, что вы совмещаете обучение на Земле с выполнением специального задания, Настолько важного, что тираниты готовы пойти на убийство, лишь бы не дать вам выполнить его.– Все это похоже на дешевую мелодраму.– Неужели? Допустим. Если правда не убеждает вас сейчас, события убедят позже. Будут и другие покушения, и одно из них окажется удачным. С этого момента, Фаррил, вы покойник!Байрон поднял голову:– Постойте, а какое вам до этого дело?– Я – патриот. Я хочу увидеть королевства свободными, с добровольно избранными правительствами.– Нет, каков ваш личный интерес? Не могу принять такого объяснения, потому что не верю в ваш идеализм. Простите, если вас это оскорбляет, – упрямо проговорил Байрон.Джонти снова сел.– Мои земли конфискованы, – сказал он. – Но еще до изгнания мне претила необходимость подчиняться приказам этих карликов. Я хочу быть человеком, каким был мой дед до прихода тиранитов. Как вы считаете, это достаточно серьезная причина для того, чтобы желать революции? Ваш отец должен был стать вождем этой революции, а вы его предаете!– Я? Мне двадцать три года, и я ничего не знаю об этом. Вы могли бы найти более подходящего человека.– Разумеется, мог бы. Но он не будет сыном вашего отца. Если его убьют, вы станете Ранчером Вайдемоса, а потому мне нужны именно вы, даже если бы вы оказались двенадцатилетним идиотом! Поймите же, наконец: вы нужны мне по той же причине, по которой тираниты пытаются избавиться от вас. И если мои доводы вас не убеждают, то уж их-то доводы должны были вас убедить! В вашей комнате заложена радиационная бомба. Единственная ее цель – убить вас. А кому еще нужно вас убивать?Джонти терпеливо ждал, пока не услышал ответный шепот:– Никому. Насколько мне известно, ни у кого нет причины меня убивать… Значит, это правда… о моем отце?– Правда. Считайте это военной потерей.– Думаете, мне от этого легче? Благодарные народы воздвигнут ему памятник, да? Со светящейся надписью, видной из космоса за десятки тысяч миль? – В голосе Байрона звучала горечь. – Думаете, это меня осчастливит?– Что вы собираетесь делать? – подождав немного, спросил Джонти.– Отправлюсь домой.– Вы так ничего и не поняли!– А что вы от меня хотите? Если отец жив, я постараюсь его освободить, а если он мертв, я… я…– Спокойно! – В голосе старшего прозвучало холодное раздражение. – Вы ведете себя как ребенок. На Нефелос вам нельзя. Разве непонятно? Я говорю с младенцем или взрослым человеком?– Что вы от меня хотите? – пробормотал Байрон.– Вы знаете Правителя Родии?– Друга тиранитов? Знаю. Я знаю, кто он такой. Все жители королевств знают это. Хинрик V, Правитель Родии.– Вы с ним не встречались?– Нет.– Значит, вы его не знаете. Он слабоумный, Фаррил, В буквальном смысле слова. Но когда Ранчо Вайдемоса будет конфисковано тиранитами – а так оно и будет, без сомнения, – его получит в награду Хинрик. Тогда тираниты успокоятся, решив, что никакие восстания им больше не угрожают. К нему-то вы и отправитесь.– Зачем?– Хинрик – всего лишь марионетка, но он пользуется у тиранитов определенным доверием. Он может добиться восстановления в правах.– С какой стати? Скорее, он выдаст меня.– Не исключено. Но вы будете начеку и постараетесь этого не допустить. Помните: ваш титул важен и почетен, но он не сможет служить вам защитой. Ваше имя привлекает на вашу сторону людей, но вам понадобятся деньги, чтобы удержать их.Байрон задумался.– Мне нужно время, чтобы принять решение.– У вас его нет. Ваше время кончилось в тот момент, когда к вам в комнату подложили радиационную бомбу. Пора действовать. Я могу дать вам рекомендательное письмо к Хинрику Родийскому.– Значит, вы хорошо его знаете?– А вы никак не можете отделаться от подозрений на мой счет? Просто я однажды возглавлял миссию Автарха Лингейна при дворе Хинрика. Этот полудурок наверняка не сможет вспомнить меня, но сделает вид, что помнит все отлично. Впрочем, письмо только представит вас, а дальше будете импровизировать. Письмо будет готово к утру. В полдень на Родию улетает корабль. Билет для вас уже взят. Я тоже улетаю, но другим рейсом, Не медлите. Вы ведь закончили здесь все дела.– Осталось получить диплом.– Этот клочок пергамента? Он вам так необходим?– Уже нет.– А деньги у вас есть?– Немного.– Хорошо. Много денег – это тоже подозрительно. – Джонти помолчал, затем резко окликнул собеседника: – Фаррил!– Что? – очнулся от оцепенения Байрон.– Возвращайтесь к остальным. Никому не говорите, что вы улетаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26