Он не стал отдавать приказ на всплытие лодки.Почему? Очевидно, потому, что понял: ему так или иначе не удастся спастись и ценой своей свободы решил сохранить лодку.На яхте также находились четверо личных слуг Фу Манчи, но от этих существ, преданных своему господину душой и телом, не удалось добиться ни слова.Я добрался до каюты Флоретты, постучал и с трепетом вошел.Она стояла у иллюминатора лицом ко мне. Она ждала меня!Даже если бы я попытался описать, что было потом, у меня все равно не хватило бы слов. Достаточно сказать, что я чувствовал себя на седьмом небе от счастья.… Когда мы наконец спустились на землю, Флоретта заговорила об отце, о том, какое это почти непереносимое счастье узнать, что твои родители живы! Она не могла дождаться дня, когда сможет обнять свою мать и готова была прямо сейчас мчаться к ней в Каир.При этих словах ее лицо оставалось спокойным, почти бесстрастным — сказывалась многолетняя привычка сдерживать свои чувства. Но по ее чуть дрожащему голосу, по тому, как она вдруг сжимала мои пальцы, по слезинкам на черных длинных ресницах я понимал, как нелегко жилось ей, никогда не знавшей своих родителей.Ее счастье омрачала мысль, что она обрела отца и мать ценой краха Фу Манчи; для нее это была невосполнимая утрата! Я как мог старался разубедить ее, но Флоретта ничего не хотела слышать. Она одна во всем виновата, она принесла столько несчастий близким людям!Я понял, что Петри, догадавшись о преклонении Флоретты перед Фу Манчи, не стал открывать ей его истинное лицо, чтобы не травмировать бедняжку.Мы еще долго оставались наедине. Наконец она сказала:— Дорогой, тебе пора возвращаться. Я не могу выйти из каюты. Страшно представить, что я могу встретить его…Со вздохом я оставил Флоретту и отправился к Петри. Найланд Смит все еще был там. Друзья о чем-то увлеченно спорили. При виде меня они умолкли.— Стерлинг, мы нашли объяснение тому, что произошло с вами в клинике доктора Картье, — проговорил Смит. — Помните визит Фа Ло Ше к сраженному багровой чумой Петри и странный голос, который предупредил вас о том, что эта женщина опасна?— Это был мой голос, Стерлинг, — сказал Петри.Он как будто вполне оправился после ужасного недуга. Если не считать непривычной седины, поселившейся в его густых черных волосах, передо мной был тот же жизнерадостный весельчак Петри, которого я так любил.Счастье — поистине чудодейственное лекарство!В юной девушке он, словно в отражении зеркала, различает дорогие для него черты своей красавицы жены. Затем он узнает, что эта девушка — его родная дочь, похищенная злодеями много лет назад! Наконец, он обнаруживает у своей постели лучшего друга, который пришел избавить его от жалкой участи, быть может, худшей, чем смерть, — рабства!— Я подозревал об этом, но в тот момент такое объяснение казалось невероятным, — ответил я.— Согласен, — сказал мистер Смит. — Однако у нас припасена для вас еще одна новость — столь же поразительная, сколь и необычайная. Жертвы искусственной каталепсии, вызванной Фу Манчи, сохраняют сознание!— Не может быть!— Теперь вы можете представить, — заговорил Петри, — что мне пришлось пережить. К счастью, мой препарат «654» оказался весьма эффективным средством. Знай вы, как действовать после введения первой порции, я непременно бы поправился. Но продолжу. Не могу сказать точно, сколько я пролежал без памяти до того момента, когда инъекция какого-то снадобья вернула мне сознание (но не способность двигаться!). Видимо, эта чертовка Фа Ло Ше, подобравшись к моей постели, тайком приподняла простыню и сделала мне укол в бедро. О, вы не должны винить себя, Стерлинг!— Она унаследовала хитрость папаши, — буркнул Смит.— В конце концов она поплатилась за свое коварство, — вставил я.— Вот как! Нам об этом ничего не известно.— Фу Манчи приказал ее высечь.Смит и Петри переглянулись.— Быть может, это негуманно, но я не испытываю ни капли сочувствия, — заметил мистер Смит. — Подробности расскажете после.— Вообразите теперь, — продолжал Петри, — что с этого момента я понимал все, что со мной происходило.— Вы хотите сказать…Петри утвердительно кивнул:— Да… Это тоже. Когда я пришел в себя и обнаружил рядом эту дикую кошку, которая пытается вас одурачить, я собрал остатки воли и произнес те самые слова, надеясь предупредить вас. После этого силы мои иссякли, и я больше не подавал признаков жизни. Я слышал, как меня объявили мертвым, видел слезы на глазах доктора Картье… Опасаясь распространения заразы, — с чумой, как вы знаете, не шутят! — меня поспешили отправить в покойницкую. Санитары обращались со мной не слишком почтительно, уверенные, что имеют дело с мертвецом. Меня положили в гроб и закрыли крышкой.— Боже милосердный! — воскликнул я, пораженный мужеством рассказчика.— Угадайте, Стерлинг, о чем я думал, лежа в душном холодном гробу? Я молился, чтобы никто не помешал Фу Манчи осуществить его план до конца! В том, что происходящее со мной — его рук дело, я не сомневался. Он решил похитить меня, и первая часть задуманного была выполнена блестяще. Но если вам, мои друзья, удалось бы сорвать его замысел, то я был бы…— Похоронен заживо! — со стоном выдавил Найланд Смит.— Именно так. Впервые в жизни я от всей души желал вам неудачи, старина! Вы видите мои волосы? Они побелели за те часы, которые я провел в темном чреве гроба. И когда до моего слуха донесся скрип откручиваемых винтов, которыми крепилась крышка, слаще музыки для меня нельзя было придумать. Я возблагодарил Бога за избавление от ужасной гибели. Надо мной склонились две раскосые бирманские физиономии, но они показались мне ангелами, спустившимися с неба.— Не теряя времени, они извлекли мое окоченевшее тело из гроба, погрузили в гамак и быстро понесли к машине, поджидавшей в соседнем переулке. Кого они положили в гроб на мое место, я не знаю. Машина тронулась, и спустя час мы прибыли к воротам виллы «Сент-Клер де ла Рош». Доктор-японец, назвавшийся Ямамото, сделал мне укол какого-то лекарства. Через несколько минут одеревеневшие мышцы размякли, тело расслабилось, и я обрел способность двигаться.Японец влил мне в рот несколько глотков жидкости, вкусом напоминающей бренди. Теперь мы знаем, что это за снадобье, — он искоса посмотрел на меня. — Это эликсир жизни.— Доктор Ямамото на яхте? — спросил я.— Нет. Вскоре после вашего ухода, Стерлинг, меня взгромоздили на некое подобие носилок и подземными коридорами понесли через пещеру к лагуне. С помощью надувной лодки, которая, видимо, входит в снаряжение подводной лодки, меня переправили на противоположный берег, протащили по ходу в горе и вынесли на пляж, зажатый со всех сторон скалами. Там нас уже дожидался катер. Он доставил нас прямо на борт «Лолы», стоявшей на якоре в порту Монако. Во время путешествия доктор Фу Манчи лично сопровождал меня. Флоретта тоже была с нами.Как только мы очутились на палубе, яхта снялась с якоря и на всех парах помчалась в открытое море.Я смирился с мыслью, что навсегда превратился в послушную марионетку новоявленного императора вселенной. ГЛАВА XLVII«ПРИДЕТСЯ ЕГО ОТПУСТИТЬ» На лицо доктора Картье, когда он вошел в палату Петри, стоило посмотреть: редко мне доводилось видеть столь причудливую смесь удивления, страха и радости. Бедного доктора можно было понять: на кровати, весело улыбаясь, восседал человек, который умер у него на руках, на похоронах которого он плакал несколько дней назад!— Петри!.. Не может быть! Вы живы!С истинно французской горячностью Картье бросился к чудесно воскресшему Петри, бормоча невнятные восклицания, и едва не задушил его в объятиях. Вошедший вместе с ним доктор Брассон вел себя более сдержанно.— Полно, полно, коллега! — успокаивал его Петри. — Поверьте, мне крайне неловко, что я причинил вам столько хлопот. Но, как видите, я жив хотя и не вполне здоров. Надеюсь, однако, что в скором времени я встану на ноги.— Вам необходима опытная сиделка! — вскричал Картье. — Я сейчас же пошлю за мадемуазель Дюбоннэ…Дверь открылась, и вошла Флоретта.Оба француза изумленно уставились на нее. В их взглядах читалось неподдельное восхищение. Мне должно было льстить подобное внимание к девушке, которую я считал своей невестой, но вместо этого я почувствовал укол ревности.— Позвольте представить мою дочь, господа, — произнес Петри голосом, полным гордости и счастья.Флоретта подошла к его постели и, присев на край, с нежностью взяла его руку.— Милая, познакомься, это доктор Картье и доктор Брассон, мои коллеги и друзья.Флоретта одарила французов очаровательной улыбкой, на ее подбородке появилась прелестная ямочка, способная сразить наповал самого бесчувственного сухаря.— Лучшей сиделки мне не сыскать, — сказал с улыбкой Петри.— Алан, тебя зовет мистер Смит, — проговорила Флоретта, повернув ко мне свое прекрасное лицо.Мне совсем не хотелось уходить, но что было делать! Пробормотав извинения, я удалился.Найланд Смит ждал меня в коридоре.— Не хотел вас отвлекать, Стерлинг, но если полиция уже проникла во внутренние покои виллы, то скорее всего понадобится ваша помощь.Мы сели в ожидавшую на улице машину и помчались в сторону Корниш-роуд. Мне вспомнился вечер в ресторане Квинто, когда я узнал о смерти Петри и поклялся во что бы то ни стало отомстить за него. Я не задумываясь прикончил бы любого из банды Фу Манчи, оказавшегося на моем пути.Но и теперь, когда мне стали ясны мотивы, толкавшие Фу Манчи на преступления, когда я узнал, что его жестокость, равнодушие к судьбам людей продиктованы не низменной жаждой денег и власти, а следуют из чуждых европейскому разуму восточных представлений о высшем идеале, — даже теперь я не жалел о том, что убил того дакойта в смертельном поединке на Корниш-роуд.— Вилла «Сент-Клер», — проговорил Смит, — по всей видимости, уже много лет служила европейской штаб-квартирой Фу Манчи. Не следует закрывать глаза на то, что общество Си Фан, какие бы цели оно ни преследовало, заметно набрало силу с того дня, когда я узнал о существовании доктора Фу Манчи. Вы говорите, что он взял на себя ответственность за финансовый хаос, охвативший недавно весь цивилизованный мир? Что ж, вполне вероятно. Нам известно, что Фу Манчи победил старость. Кроме того, у меня есть сведения, что он вплотную приблизился к разрешению загадки философского камня!Монако осталось позади, дорога все глубже забиралась в горы.— Удивительное дело, Стерлинг: я много лет собирал сведения о китайском мандарине Фу Манчи, но знаю о нем до смешного мало! Все же мне удалось кое-что выяснить. Сейчас мне в общих чертах известна его биография.— Расскажите, — попросил я.— Во времена императрицы он управлял провинцией Хэнань. Если верить очевидцам, в те дни он выглядел точно гак же, как и сейчас!— Сколько же ему лет?— Об этом известно лишь ему самому. Боюсь, что для нас его возраст навсегда останется тайной. Его род очень древний. Фу Манчи связан родственными узами с китайским императорским домом и имеет законное право носить титул принца. Насколько мне удалось разобраться в путаной геральдической системе китайской знати, в Англии положение Фу Манчи примерно соответствовало бы положению внука Иакова Второго.— Поразительно!— Доктор Фу Манчи — самая необычайная фигура из всех ныне живущих на свете. Он имеет дипломы четырех университетов, носит звание доктора философии и доктора медицины. Мне известно, что он свободно говорит на всех главных языках мира. Ко всему прочему он руководит движением, которое поставило Америку и Европу на край бездны и вот-вот туда их столкнет.— Слава Богу, мистер Смит, вы сумели предотвратить катастрофу. Армия, лишенная своего предводителя, беспомощна.Найланд Смит хмуро пощипывал мочку уха.— Откуда нам знать, что он — единственный предводитель? — проговорил он наконец. — Вспомните застенки «Сент-Клер» и «живых мертвецов». Мы узнали о них случайно. Сколько еще десятков тысяч таких же послушных орудий, о которых мы даже не подозреваем, подчинил себе орден Си Фан! Вспомните подводную лодку Фу Манчи — береговые власти Франции так до сих пор и не смогли обнаружить ее местонахождение! Даже если поставить под сомнение слова китайца (а я в них нисколько не сомневаюсь), ее существование доказывает бесследное исчезновение всей его шайки с виллы.Возможно, в средние века монахи обители «Сент-Клер» знали о подземной лагуне в скале. Но вы будете напрасно искать упоминание о ней в путеводителях Ведекера. Вы понимаете, Стерлинг, что я хочу сказать? Западный человек привык ходить привычными путями и не желает видеть дальше своего носа. Фу Манчи это хорошо понимает и умело этим пользуется. Здесь кроется секрет его могущества. Его люди у нас за спиной, под нашими ногами, над нашей головой.Под мостовыми, по которым мы беззаботно шагаем, в подвалах домов, мимо которых мы проходим сотню раз на день и не замечаем ничего подозрительного, в укромных бухтах, скрытых от глаз сотен загорающих на пляжах бездельников, медленно зреет нечто грозное, враждебное!— Но Фу Манчи сейчас во французской тюрьме! — запальчиво воскликнул я.— Надолго ли?.. — пробормотал Найланд Смит.— Что вы хотите сказать?— Пораскиньте мозгами, Стерлинг: его подводная лодка (дорого бы я дал, чтобы хоть одним глазком взглянуть на нее!), скорее всего, хорошо вооружена. Не удивлюсь, если она имеет на борту несколько смертоносных торпед, над которыми поработал Эриксен или другой первоклассный инженер, «умерший» много лет назад и попавший на секретные заводы Фу Манчи. Спрашивается, почему же в таком случае Фу Манчи дал себя арестовать?— Тут может быть несколько объяснений…— Возможно, я слишком мрачно смотрю на вещи и всему виной простое стечение обстоятельств… Но мне не удается избавиться от чувства тревоги. Я направил меморандумы министрам иностранных дел нескольких стран, и в скором времени все военно-морские силы Европы будут брошены на поиск загадочной подводной лодки. — Он повернулся, его стальные глаза сверкнули. — Но есть ли надежда на то, что ее найдут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26