— Взгляни на меня! — внезапно услышала Шаззад властный женский голос. Принцесса медленно обернулась и завидела двух женщин в окружении шессинских воинов. Одна из незнакомок была одета лишь в узкую набедренную повязку и носила множество дорогих украшений. Шаззад подивилась ее красоте: ей никогда в жизни не доводилось видеть более прекрасной женщины.— Я — королева Лерисса, — послышался голос незнакомки сквозь шум и выкрики толпы. — Как ты посмела сопротивляться надсмотрщику?В руках королева держала плеть, — именно она только что ударила принцессу. Сейчас рукоятью она вздернула подбородок Шаззад, и та невольно поморщилась от боли.— Кто ты такая, женщина? — спросила королева. Несмотря на всю властность, ее голос был звучным и приятным.— Перед тобой невванская принцесса Шаззад, — отозвалась пленница.Толпа удивленного зарокотала. Королева обернулась к своей спутнице, — темноволосой женщине с кожей медного оттенка, шею которой охватывал широкий ошейник. Подойдя ближе, женщина внимательно вгляделась в лицо Шаззад.— Она вся грязная и в крови, госпожа. Я не знаю, лжет она или нет, — промолвила, наконец, спутница королевы.— А тебе этот ошейник очень идет, Денияз. Помнится, ты с детства обожала играть в рабов, — насмешливо заметила Шаззад.— Тебе оковы тоже очень подходят, — не менее язвительно откликнулась Денияз. — Если моя госпожа вознамерится высечь тебя за строптивость, я попрошу, чтобы это доверили мне. Уж я-то точно знаю, как тебе угодить. — Она обернулась к королеве. — Это и впрямь принцесса Шаззад.— Тогда ты пойдешь со мной.Шаззад повиновалась. Ей больно было ступать босыми ступнями по острым осколкам разбитых плит, но на время она забыла о боли и унижении, созерцая длинные ноги королевы Лериссы и ее великолепные бедра. Никогда прежде Шаззад не встречала женщин, способных превзойти ее красотой, и сейчас для нее это было куда больнее, чем тяжесть оков и боль в ногах.— Сегодня утром ко мне пришел один из воинов, — не оборачиваясь, промолвила королева, — который сообщил, что его люди взяли в плен женщину. На рассвете они обнаружили, что пленница одета как знатная дама, и тогда он вспомнил, что захватил ее на невванском флагмане. Воин решил, что мне пригодится еще одна рабыня. Но, похоже, он захватил куда более богатую добычу, чем сам рассчитывал.— Пусть с меня снимут колодку, — воскликнула Шаззад.— С какой стати? — изумилась Лерисса.— Я — принцесса крови, а не безродное отребье. Ты должна обращаться со мной соответственно, — гневно заявила Шаззад.— Что за нелепость! Ты просто пленница, ничем не лучше других, — отрезала королева.— Цивилизованные люди не должны так поступать, — Шаззад сдвинула брови. Дыхание ее сделалось прерывистым, когда дорога пошла в гору.Повсюду на улицах люди низко склонялись перед королевой, и лишь шессины ограничивались простым воинским приветствием.— К вашему цивилизованному миру я не имею никакого отношения. Больше того, я не перестаю радоваться, что не принадлежу к нему. Впрочем, не буду скрывать, твои письма доставляли мне удовольствие. Забавно было пытаться отличить в них ложь от истины.— Именно это и означает, что ты становишься цивилизованным человеком, — заметила на это Шаззад, по-прежнему тяжело дыша. — Я бы даже сказала, что в твоих посланиях ложь отличалась особым изяществом, хотя в них и чувствовалась рука Денияз. И все же я всегда верила, что мы станем друзьями.— Я не ищу друзей среди пленников и рабов, — ледяным тоном отрезала Лерисса. — Твоя жизнь в моих руках, никогда не забывай об этом.Наконец, они подошли ко дворцу, и Шаззад вздохнула с облегчением. Убранство его показалось ей весьма безвкусным: королева-дикарка заполнила его теми вещами, которые казались красивыми лишь ей самой, а она явно не славилась своей утонченностью.Лерисса подозвала рабыню в легком прозрачном одеянии, которая была здесь надсмотрщицей.— Пусть эту женщину искупают и приведут в порядок волосы, — велела королева. — Затем надень на нее ошейник и приведи ко мне. — Окинув напоследок Шаззад холодным взглядом, Лерисса удалилась в сопровождении злорадно ухмыляющейся Денияз. Надсмотрщица проводила принцессу к купальне, вовсе не похожую на ту, к какой привыкла Шаззад. Скорее всего, здесь принимали ванну слуги, и все равно это было куда лучше лохани на борту «Лунной Искры». Рабыни помогли Шаззад смыть с тела кровь и грязь, и впервые за много дней она почувствовала себя действительно чистой. Принцесса даже не замечала боли от бесчисленных ссадин, наслаждаясь тем, что ее избавили от оков.Рабыни принесли полотенце, и Шаззад вытерлась, а затем надсмотрщица усадила ее на низкую скамью. Одна из служанок принялась расчесывать спутанные волосы принцессы, а другая постаралась скрыть на теле ссадины и кровоподтеки. Впрочем, в их действиях не было никакого человеческого участия: так дома у Шаззад золотили рога кабо и расчесывали им гривы и хвосты прежде, чем вывести на верховую прогулку. Судя по всему Лерисса, подобно самой Шаззад, ценила красоту, вот только их представления о красоте не имели между собой ничего общего.Самый сильный удар ожидал принцессу, когда ее привели в небольшую кузню и одели металлический ошейник с цепью. Для этого у наковальни имелась специальная подставка, на которую Шаззад пришлось встать на колени. А после этого, в ошейнике в качестве единственного одеяния, Шаззад отвели в покои Лериссы.— Да, так гораздо лучше, — удовлетворенно заметила королева, оглядывая пленницу. Она возлежала на кушетке, в то время как Денияз массировала своей госпоже плечи. — Поставьте ее вон туда, — Лерисса указала на дальнюю стену, где в кольцо была вмурована короткая цепь.— К чему все это? — воскликнула Шаззад.— Такова моя воля, — просто отозвалась королева.Она поднялась с кушетки, а складки ткани, на которой возлежала Лерисса, оставили следы у нее на животе и груди, но вскоре эти рубцы исчезли, и Шаззад с огорчением была вынуждена признать, что никогда еще не встречала ни у одной женщины столь великолепного оттенка кожи.— Я многое узнала о тебе, принцесса, — продолжала Лерисса. — У меня в Касине есть свои люди. От них я услышала о том, как ты наводила порядок на флоте.— Это не помогло нам победить, — с горечью отозвалась Шаззад.— Будешь открывать рот, только когда я тебе позволю, — холодно прервала ее Лерисса. — В твоих рассуждениях я не нуждаюсь. Как я уже сказала, мне известно, что у тебя сильная воля и ты очень независима. Значит, что ты обязательно попытаешься сбежать. Поэтому я стану держать тебя на привязи до тех пор, пока уверюсь в твоей покорности. Времени у меня достаточно. Кроме того, мне доставляет удовольствие покорять таких упрямиц, как ты. Я все равно найду способ сломить твою волю.В этот момент в комнату кто-то вошел. Денияз и другие рабы вскочили и принялись низко кланяться. На лице королевы появилась улыбка.— Что я вижу? У тебя новая забава?У Шаззад кровь застыла в жилах. Она узнала голос Гассема.— Это моя новая рабыня. Бывшая невванская принцесса Шаззад, дочь короля Пашара.Король приблизился к Шаззад и опустился на одно колено. Он был очень высок ростом, и ей пришлось приподнять голову, чтобы заглянуть ему в глаза.— Откуда ты здесь взялась? Еще вчера я видел тебя на маленьком суденышке, откуда ты наблюдала за ходом сражения. Теперь у меня тоже есть подзорные трубы. Вы, невванцы, умеете изготавливать прекрасные вещи. Но скоро все ваши мастера, будут работать на меня. — Он обворожительно улыбнулся, но в глубине его глаз принцесса ощутила пугающую бездну.— Полагаю, мне следует поздравить тебя с победой, король Гассем, — сказала Шаззад, пытаясь сохранять достоинство.— Великолепный бой, не правда ли? Это моя лучшая победа, — улыбнулся Гассем.— Да, весьма зрелищно.— Ты выбрала подходящее слово, — кивнул король. — Однако в гавани остались следы сражения. Я послал пленных очистить ее, а то уже появился запах тления. Я люблю только свежую кровь, поэтому предпочитаю драться на суше. Когда покидаешь поле боя, падальщики очищают его от трупов.— Битва была прекрасна, — вмешалась Лерисса. — Никто из тех, кто видел ее или принимал в ней участие, никогда о ней не забудет. Захват кораблей, пожар на галеоне… наверняка, все это войдет в легенду.— Моя королева, меня всегда восхищал твой дар облекать мысли в слова, — промолвил Гассем. — Ты должна написать моему царственному собрату Пашару. Пусть знает, что его дочь у нас в плену, живая и невредимая.— Отец заплатит за меня щедрый выкуп, — заверила короля Шаззад. На самом деле, она в этом сомневалась: война оказалась слишком разорительной для Неввы.Гассем усмехнулся.— Почему-то все мои знатные пленники воображают, будто их королевства обладают чем-то таким, что я не смогу взять силой. Я не собираюсь отдавать тебя отцу. Мне принадлежишь и ты сама, и все его богатства — их я просто еще не успел у него отнять.— Жаль, не удалось захватить в плен самого короля, — заметила королева.Гассем повел плечами.— Может, оно и к лучшему. Если бы я взял в плен Пашара, невванский трон захватил бы кто-то другой, как только весть об этом достигла бы столицы. Все равно кто-то должен согревать для меня невванский трон… почему бы и не Пашар.Эти речи Гассема задели Шаззад. Она испытывала страх, отвращение — и одновременно странное возбуждение, какое, видимо, испытывает любая женщина в присутствии сильного, волевого и красивого мужчины. Принцесса видела, как король-победитель взглянул на Денияз, и попыталась, чтобы никакие чувства не отразились у нее на лице, как подобает знатной госпоже. И все же она чувствовала, как жар поднимается из глубины ее существа и у нее начинают пылать щеки.— Как ты поступишь с чиванскими воительницами? — поинтересовалась у мужа Лерисса.— Они восхитительны, — ответил он, — но отказываются мне служить. Все же я попытаюсь подчинить их себе — это разумнее, чем просто казнить. Такие солдаты стоят затраченных на них усилий. — Он повернулся к Шаззад. — Почему так трудно столковаться с этими женщинами? Большинство оставшихся в живых невванцев готовы служить мне верой и правдой.— Они поклоняются чиванскому королю, как божеству, — пояснила принцесса.— Значит, теперь их богом стану я. — Король повернулся к Лериссе. — Что мне для этого сделать?Она задумчиво нахмурилась.— Лучше всего сыграть на их гордыне. Во-первых, они страдают от позора, ибо их взяли в плен живыми. Пусть они как можно сильнее ощутят свое унижение. Затем пусть узнают, что чиванский король обманул их и предал. Ты — подлинный король-бог, и только ты достоин той преданности, которой они прежде они удостаивали неблагодарного… Как там его зовут?— Диваз Девятый, — подсказала Денияз.— Диваза Девятого. Уверена, они будут рады подчиниться тебе. Эти женщины не представляют себе иной жизни, кроме служения. Они верные воины короля-бога, и только. А сейчас у них есть выбор: служба новому королю или смерть.— Что бы я делал без тебя, моя королева? — с довольным видом усмехнулся Гассем. — Обладая силой, я властвую над людьми, но тебе подвластно куда большее — их души. Я сделаю, как ты сказала.— Эти женщины станут достойным пополнением твоего войска, мой господин, — промолвила Лерисса. — Но вчера ты захватил и других пленников. Надеюсь, среди них найдутся искусные матросы и гребцы?— Да, нам повезло, — кивнул король, наливая себе в бокал янтарную пенящуюся жидкость. — Большинство моряков и морских пехотинцев уже присягнули мне на верность. Потери среди наших воинов мы восполним с помощью гребцов с чиванского галеона. Следующим летом я проведу учения.— Ты используешь чиванский корабль? — спросила Лерисса.— Навряд ли. Есть и другие способы захватывать портовые города, а галеону нужно слишком много гребцов и вооружения. Я думаю разобрать его, а дерево использовать для строительства новых кораблей. Я мечтаю о таком судне, где будет всего один ряд весел, но более широкая палуба, чтобы вместить как можно больше воинов.— Но будет ли такой корабль обладать достаточной скоростью, имея всего один ряд весел? — с сомнением спросила королева.— Да, если на каждое весло посадить по два или три гребца. Мы больше не станем использовать тараны, ведь нам нужно не топить, а захватывать вражеские корабли. Абордаж куда полезнее, но для этого требуется очень много людей.Шаззад была потрясена: эти люди не думали ни о чем, кроме войны, помышляя лишь о войне, могуществе и безраздельной власти над людьми. Кто мог противостоять такому напору? Ей вновь пришла в голову горестная мысль о том, что ее собственный народ вырождается, погрязнув в плотских наслаждениях, а потому вполне заслуживает быть завоеванным этими одержимыми варварами.
Был полдень, когда «Лунная Искра» вошла в гавань Касина. Король решил не возвращаться в столицу крадучись, словно вор, под покровом ночи. Впрочем, в этом не было нужды, так как известие о поражении еще не достигло города. Зеваки увидели парусник принцессы, входящий в порт Касина. На борту был приготовлен крытый паланкин, чтобы доставить короля прямо во дворец. Перед тем как корабль бросил якорь, Харах обратился к собравшимся на палубе матросам и морским пехотинцам. Им приказали снять доспехи и тщательно уничтожить все следы, которые могли бы указать на проигранное сражение.— Не вздумайте болтать лишнее, — сурово предупредил их Харах. — Король сперва должен посовещаться с советниками. Если кто из вас вздумает распускать язык, будьте уверены, я немедленно узнаю об этом, и тогда болтун позавидует тем, кто угодил в плен к дикарям. А если люди станут спрашивать о принцессе, говорите, что она захворала в пути и осталась пока под присмотром лекарей.Последним в крытом паланкине покинул «Лунную Искру» сам король. Телохранители не подпускали к нему никого, кроме капитана Хараха.— Как ты думаешь, что случилось с малышкой Шаззад? — то и дело с горечью вопрошал Пашар у капитана морских пехотинцев. Похоже, теперь он воспринимал дочь как маленькую девочку.— Ее взяли в плен, — вновь и вновь повторял Харах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37