Все трупы погибших моряков к его возвращению на английскую шхуну уже покоились на дне моря, а сам капитан Уильям встретил Сергея с распростертыми объятиями и радостной улыбкой на лице. Впервые за время знакомства Строганов увидел по-доброму улыбающегося Блая.– Граф, я искренне рад, что такой мужественный и находчивый человек, как вы, оказался на русском корабле. Не будь вас, этот сумасшедший громила давно разнес бы мне череп из своего пистолета, и мои мозги валялись бы на палубе! Это же настоящий пьяный бандит!– Должен вам заметить, капитан, что этот громила меткий артиллерист, и именно он расстрелял половину лодок, которые плыли к вам не с визитом вежливости, а с целью взять на абордаж. Когда атаман трезв, ему цены нет, но когда он пьян, то, правда ваша, сэр, – свинья свиньей!Блай крепко пожал руку полковнику, а затем пригласил его и Ипполита Степанова в кают-компанию, отужинать, чем Бог послал.На Гийома, ввиду его юного возраста, он даже и не взглянул, а о том, чтобы сидеть за одним столом вместе с буяном Кузьмой, и речи быть не могло. Строганов понимал, что такое пренебрежительное отношение к самолюбивому атаману может вновь вывести дебошира из себя, но он не решился предложить Блаю и Худомуконю заключить перемирие и побрататься. Эта затея могла обернуться конфузом и новой ссорой. Поэтому Степанов что-то шепнул на ухо казаку и услал прочь.Обстановка в кают-компании располагала к отдыху, была вполне уютной и достаточно респектабельной. Вазы, картины, посуда и мебель – все было подобрано с претензией на роскошь, как это было у Блая и на шхуне «Баунти». Что поделать, не мог плебей Уильям Блай, поднявшийся из самых бедных слоев общества, отказать себе в роскоши, такой, как он ее понимал.– Капитан, давайте отложим на потом наши прошлые мелкие ссоры и разногласия, – предложил Серж, устраиваясь удобнее в мягком кресле. – Забудем старые недоразумения.– Хороши недоразумения! Я, между прочим, по вашей милости, граф, ладони стер до костей и гребцов загонял, как каторжников на галерах. Мы шли на веслах от островов Санта-Круз, где вы вместе с этим негодяем и бунтовщиком Флэтчером подняли мятеж, проплыли мимо Новой Гвинеи и прибыли в Новый Южный Уэльс чуть живыми. Я думал, что мы все погибнем от голода и жажды! Этот путь составил без малого шесть тысяч миль! Верите?– Верю, – ответил Сергей, едва не ляпнув, что я, мол, про все ваши подвиги и без всяких жалостных рассказов знаю.Ну, откуда мог он об этом знать, находясь на далеких островах, а затем скитаясь по морям на корабле? Из газет? Так их тут нет совсем и не скоро появятся. Сорока на хвосте принесла? Поведать капитану о книге и кинофильме? Даже для такого бывалого человека, как Блай, это будет слишком фантастично. Поэтому Серж молча и терпеливо выслушал подробное описание злоключений, которые выпали на долю капитана и его людей.
Ипполит слушал-слушал, а потом вдруг брякнул невпопад:– Мы про эти ваши невеселые похождения уже слышали, капитан.Уильям Блай искренне удивился:– Не может быть! От кого?– От пойманного нами английского шпиона. Как его звали, граф? Я запамятовал…– Нельсон. Это был наш общий с вами друг бедняга Нельсон. Ученый, ботаник и по совместительству шпион. Насколько я помню, вы и сами его терпеть не могли.– О Боже, граф! Серж! Вы его утопили? Вздернули? – ужаснулся Блай и в ужасе схватился за голову. – Тогда я вынужден буду вас объявить даже не государственным, а уже уголовным преступником! Ведь он член Королевского географического общества, ученый и формально лицо нейтральное.– Что вы, капитан. За кого вы меня принимаете? За душегуба? Конечно же, он жив, несмотря на мою неприязнь к его персоне. Мы его посадили в шлюпку вблизи Соломоновых островов. Хотя возможно, что те острова были частью Микронезии. Короче говоря, вблизи небольшого атолла без названия. Не печальтесь, отыщется ваш ботаник. Когда-нибудь да найдется этот ловкач и проныра, он ведь такой живучий! И вообще, кое-что в проруби не тонет, как говорят у нас в России.Блай, услышав, что ботаник жив, с облегчением выдохнул и нервно отхлебнул из кружки два глотка рома. Молодой флегматичный лейтенант неторопливо потягивал из своего бокала джин и не встревал в разговор старших по званию. Действительно, зачем вмешиваться, пусть сами разбираются в своих проблемах. Только один вопрос интересовал лейтенанта: откуда капитан знает русского графа? Но он и вида не подавал, не показывал, что на самом деле его мучает любопытство. Если Блай пожелает, то сам расскажет, а спросить первым нельзя, нарвешься на грубую отповедь.– За победу над пиратами! – произнес тост Уильям Блай и осушил кружку. Теперь, узнав, что ботаник не убит русскими, английский капитан успокоился и снова был готов пить с ними.– И все же я искренне рад, что вы живы, дорогой капитан! – произнес Серж и хлопнул по плечу Уильяма. – Молодчина вы, что сумели выжить в бурных водах океана!– Нам повезло, в море не было ни одного шторма. А вы, граф, попробуйте, рискните жизнью и повторите мой путь! Возможно, у вас этот заплыв тоже получится.– Нет уж, спасибо. С меня хватит четырех многодневных путешествий на тримаране.– Господа англичане, давайте решать, что нам делать дальше, – прервал их обмен любезностями Степанов. – У нас на корвете крайне мало людей, и у вас тоже недостаточно матросов. Может быть, объединим усилия?– Как это? – не понял Блай и переспросил гостя: – Вы предлагаете нам покинуть свой корабль?Степанов кивнул в знак того, что его верно поняли.– Нет, на это я пойти не могу. Даже если мы обречены на верную гибель, то все равно не покинем свое судно. Если я потеряю второй корабль, то моя карьера капитана будет окончательно погублена.Степанов нахмурился. Он весь вечер обдумывал, как тактичнее предложить англичанам перебраться на «Кукарачу». Ведь после смерти Шавэ количество его матросов стало критически малым. Худойконь для работы с парусами не годился, а граф все еще плохо разбирался в морском деле, да и не хотел осваивать его. Девицы, похоже на то, забеременели. Вот и думай, как выпутываться из сложившейся ситуации. А плыть предстоит еще не одну неделю.– Вижу, что мы не договоримся, – вздохнул Ипполит. – Но поймите, наш корвет лучше вооружен, он быстроходнее. Сможете ли вы отбиваться от пиратских шаек? Ваши моряки, оставшиеся в живых, не способны воевать. Кто станет к орудиям? А мне не хватает лишь марсовых матросов, зато абордажная команда – хоть куда! Рубаки! И мой канонир Худойконь, уверяю вас, лучший в мире артиллерист!– Нет! – отрезал Блай.– Вы упрямый кретин! – вышел из себя Степанов. Он не знал, насколько невыносимый характер у железного капитана Блая, поэтому все еще надеялся склонить его, приводя разумные доводы, в пользу своего предложения. Но никакие на свете аргументы не смогли бы изменить мнение этого своенравного человека. Раз сказал нет – значит, нет.– Они уничтожат наши корабли поодиночке, – привел последний аргумент Ипполит.– Не обязательно. Возможно, получив сегодня урок, азиаты отстанут от нас и уплывут прочь. Хищники обычно предпочитают охотиться на беззащитную дичь, а не драться с другими сильными хищниками. Сегодня они потерпели сокрушительное поражение и поняли, что мы не слабые противники. Азиаты должны действовать осторожнее. Пока к ним на помощь придут остальные отряды, пока они перегруппируют силы и подготовят новую засаду, пройдет много времени. А может, пираты и не отважатся напасть, ведь они не знают, сколько нас осталось в живых.Так Блай пытался успокоить и себя и своих новых союзников. Но русские не разделяли его оптимизма, Строганов и Степанов предполагали другой исход событий.– Уильям, мы-то прорвемся, а вот за жизнь ваших людей я в этом случае не дам и гроша.– И не надо, – ухмыльнулся Блай. – Я несу ответственность перед Богом и королем за британскую команду.Переговоры зашли в тупик. На этом разговор о соединении двух экипажей завершился, и господа офицеры приступили к трапезе. Чудом выживший кок постарался на славу, желая отблагодарить своих спасителей. Робкие в абордажном бою стюард и баталер в кают-компании были на высоте, они показали настоящую выучку, прислуживали за столом, как в Букингемском дворце, и совместный обед прошел очень торжественно. Но надо честно признать, что ассортимент блюд был дрянным. Англичане подали овощной салат, затем традиционную овсянку и тушеную солонину. Блай и лейтенант с аппетитом уплетали привычную пищу, Строганову по вкусу пришлись только сыр и маринованные морепродукты, а Ипполит Степанов вообще почти ничего не ел. Зато выбор спиртного был неплохой, поэтому русские гости ели мало, зато пили много и со вкусом.Пока руководители вели переговоры на банкете, попросту говоря, пьянствовали, Гийом и протрезвевший Худойконь откровенно грабили англичан. Они без зазрения совести пополняли боезапас своего корвета, погреба которого остались практически без пороха и ядер. Юнга проник в арсенал к англичанам и вытаскивал наверх мешки, бомбы, пули. Атаман быстро передавал эти бесценные во время опасного плаванья сокровища на свой корабль, женщинам, ставшим в цепочку, а те, в свою очередь, заполняли конфискованными боеприпасами основной и резервный пороховые погреба.Со стороны было забавно наблюдать за осторожными действиями Кузьмы. Он перемещался на цыпочках, с грациозностью старого лося. Эти нелепые балетные па Серж оценил по достоинству, когда вышел из-за стола, чтобы облегчиться.– Я на минутку, не сопровождайте меня, капитан, – произнес Сергей, предупреждая попытку Блая составить ему компанию. – С этим делом я вполне справлюсь сам.«Старина Уильям решил мне помочь?» – усмехнулся полковник.В душе он смеялся, замечая потуги капитана вновь подружиться с ним. На самом деле Блай хотел попытаться уговорить Строганова сдаться английским колониальным властям. В сущности, Уильям Блай был человеком недалеким. Он выбился в капитаны из самых низов только благодаря энергичному характеру, крутому нраву и умению подчинять себе других. Жестокий, коварный и честолюбивый Блай имел прямолинейный и ограниченный ум, поэтому придумать тонкий план обольщения русского графа он был не в состоянии. Старый служака был не способен на дипломатические хитрости. «Опоить и силком увезти в Лондон», – это единственное, что приходило ему в голову. Он мечтал привезти в Англию свидетеля его позора, который мог бы дать показания военно-морскому трибуналу.«Ладно, пусть выпьет побольше, тогда станет сговорчивее, – подумал Блай и грузно опустился обратно на стул. – Заодно с ним и этот русский капитан нажрется и не сможет оказать сопротивления. А их казаку и подливать не нужно, свинья сама грязь найдет».Как уже было выше сказано, полковник Строганов, выйдя на воздух, едва не загубил все дело, потому что расхохотался, завидев неповоротливого босого атамана, цокающего по палубе длинными неостриженными ногтями, такими же твердыми и мощными, какими бывают когти у старого горного орла. Услышав внезапный посторонний смешок, Худойконь чуть не выронил от неожиданности из рук тяжелые ядра прямо на палубу. Он скорчил такую страшную физиономию, что Серж счел за благо быстро удалиться по нужде. Казак пробурчал что-то нецензурное вслед аристократишке. Материть графов в восемнадцатом веке было не принято, особенно простым смертным, но Худойконь в данных обстоятельствах считал себя равным этому полковнику.– Не гони волну! Аккуратнее с бомбой! – прохрипел в ответ Серж и приветливо помахал ему рукой.Заходить в вонючий английский гальюн полковник не захотел, проще постоять у борта. Сделав все свои дела, Серега огляделся. Легкий бриз освежал лицо и прогонял хмель. Хорошо! Ночь была темной и безлунной. Но вот набежавшие на небо тучи чуть раздвинулись, и рассеянный лунный свет упал на море, осветив пространство вокруг кораблей. Строганов сильно, до хруста в суставах, потянулся, широко зевнул и уже собрался возвращаться в кают-компанию, но тут заметил что-то в воде. Что именно? А черт его знает. Но это почудившееся в море движение его сильно насторожило. Полковник уже привык к тому, что жизнь постоянно преподносит ему неприятные сюрпризы.
Серж еще раз внимательно осмотрел окрестности. Кажется, ничего подозрительного. Но на душе было неспокойно. Он постоял еще минуту и увидел целую флотилию гребных и парусных пиратских суденышек. На их парусники, мирно покачивающиеся на морской зыби, большим темным пятном надвигалась целая армада лодок. Это была почти катастрофа, потому что корвет к бою был совершенно не готов, пушки после сражения не почищены и не заряжены, потому как боеприпасы только-только были тайно перенесены на «Кукарачу» с корабля временных союзников.– Эй, Худойконь! – позвал Сергей атамана. – Ты к новому бою готов?– Что? – не понял Худойконь. – К какому бою?Ситуация, несмотря ни на что, показалась Строганову комичной, потому что Худойконь замер, тихо разговаривая с полковником, стоя на цыпочках в неловкой позе. Как он, будучи в крепком подпитии, умудрялся твердо стоять без пуантов на пальцах ног, словно балерун, было загадкой для Сергея. Но ситуация сложилась опасная, и юморить было не время. Пришла пора снова воевать. Вечер смеха пришлось отложить на потом.– Казак, ты совсем ослеп? – возмутился Серж и широким жестом указал на прилегающую акваторию. – Оглянись вокруг!Худойконь быстро передал ядра в руки одной из туземок, прильнул к борту и долго вглядывался во мрак тропической ночи. Потом он, наконец, оглянулся и произнес:– Плохо. Лодок слишком много! Я насчитал тридцать одну штуку и сбился.– Врешь! Ты ведь не умеешь считать до тридцати. Как доходишь до двадцати девяти, то сбиваешься со счета, – вновь не удержался от легкой иронии Серж.– Граф, не выделывайся! Вокруг нас точно больше тридцати лодок. Бьем склянки? Трубим сбор по тревоге?– Нет, заряжаем пушки и стреляем.Худойконь кивнул в знак согласия. Приятели перемахнули через борт шхуны на «Кукарачу» и дружно взялись за дело. Глава 23НОЧНАЯ АТАКА Строганов, несмотря на то что был довольно сильно пьян, работал быстро и слаженно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43