Каждый глупо решил показать свою твердость,Ты, не дрогнув, любовь променяла на гордость,Я с насмешкой сказал: «На потеху народуЯ отрину любовь. Выбираю свободу…» Мы теперь далеки, наши чувства не с нами,Не умея прощать, мы играем словами,Только чаши весов, замерев навсегда,Уравняли «когда-нибудь» и «никогда». Я спросил: «Нам когда-нибудь встретиться можно?»Ты ответила: «Нет. Никогда. Невозможно».Мы пытались забыть, мы не думать хотели,Но любовь истребить до конца не посмели. Мы с тобою в объятьях любовной тоски,Навсегда далеки, но навеки близки.Вроде слиты в одно и, однако, не схожи –«Никогда» и «когда-нибудь» слишком похожи… Здесь и далее стихи автора. – Т. Устименко.

Ни о чем другом Генрих теперь и думать не мог. Рожденная в сердце песня легкокрылой птицей рвалась в поднебесье, лишая барона воли и желания к дальнейшему существованию. И только тяжелая, монотонная физическая работа немного уменьшала давящий на душу груз, переводя его в спасительную, отупляющую усталость до предела измотанных мышц. Труд стал для него лучшим лекарством, а скорее – сильнейшим одурманивающим наркотиком, успешно заглушающим болезненные воспоминания и подавляющим несбыточные мечты. Поэтому и трудился повелитель наравне со всеми от самого восхода солнца и до его заката. А потом бездумно, словно подкошенный, валился в свою одинокую, никем не обогретую постель и засыпал глубоким сном без сновидений.Но его сердечная рана определенно пошла на пользу всему остальному народу сильфов. Город Силь рос и хорошел буквально на глазах. С каждым днем все выше вздымались его ровные стены, весело зеленели молодые кленовые аллеи вокруг восстановленного дворца, а золотые пучеглазые рыбки с вуалевыми хвостиками вновь беззаботно резвились в прозрачной воде фонтанов, доверчиво всплывая на поверхность и выпрашивая хлебные крошки. Генрих не жалел золота, щедро оплачивая услуги лучших эльфийских архитекторов и магов, украшавших молодой город и создававших могучую магическую защиту, призванную усилить мощь каменных башен. И только Марвин, с которым Генрих уже успел крепко сдружиться, отдавал свой талант совершенно бесплатно. Хотя барон не без основания подозревал, что главной причиной неожиданного трудолюбия молодого некроманта стала вовсе не внезапно возникшая симпатия к народу сильфов, а страх, испытываемый им перед грозной тещей – королевой Смертью. Да и неиссякаемая и не к месту проявляемая ревность вспыльчивой супруги Лепры быстро и весьма изрядно утомила красавца мага. Сестрица Оспы и "умы отличалась поистине необузданным характером, а строительство Силя стало удобным поводом для временной разлуки с несдержанной на язык и пощечины возлюбленной. «Я должен помочь Генриху, – мягко убеждал жену Марвин. – А ты немного отдохнешь от меня, займешься новыми нарядами, пообщаешься с сестрами!» Лепра милостиво позволила уговорить себя. Впрочем, любое выдуманное оправдание всегда смотрится гораздо убедительнее, чем оправдание истинное.
Хрупнувший под моей пяткой ледок стал очевидным предупреждением: дальше отступать некуда. Я щурила глаза, пытаясь одновременно уследить за обеими тварями, к тому же и так едва видимыми. «Да кто ж они такие, гоблин их раздери! – злобно ругнулась я. – Какого демона потребовалось им в моих землях?» В голове постоянно вертелась какая-то важная мысль, напрямую касавшаяся этих загадочных существ. Вроде бы совсем недавно я то ли видела их мимолетно, то ли слышала от кого-то о чем-то подобном. О каких-то неведомых врагах… А может, это был сон? Но нет – хоть убей, в настоящий напряженный момент я, несмотря на все усилия разбудить спящую память, никак не могла вспомнить ничего определенного. А в следующую минуту, видимо, сообразив, что добровольно топиться или проваливаться в полынью я не собираюсь, твари взвыли странными дребезжащими голосами и пошли в наступление. От их воплей у меня даже дыхание пресеклось: в жизни не слышала ничего омерзительнее. Да рядом с ними смахивающий на привидение Хранитель галереи Трех порталов выглядел настоящим милашкой и симпатяшкой.Наверно, меня спасла интуиция. Я не увидела, а скорее каким-то шестым чувством ощутила острое, как бритва, прозрачное лезвие, стремительно пронесшееся в паре миллиметров от моей шеи, и успела плавно отклониться. В холодном воздухе закружился клочок срезанных рыжих волос. Тварь разочарованно заскрипела. Не оставляя мне времени на передышку, на меня тут же бросилось второе агрессивное существо. И опять меня спасла отнюдь не собственная ловкость, а предупреждающий бледный солнечный зайчик, вовремя отразившийся от лезвия противника, одно приближение которого тут же покрывало мои локоны белым налетом изморози. Клинок Нурилона встретился с невидимым оружием. Раздалось громкое шипение, которое можно услышать, когда пышущую жаром заготовку будущего меча погружают в бочку с холодной водой.– Спаси меня, Аола! – испуганно взмолилась я. – Похоже, эти твари и в самом деле сделаны изо льда!Часто ли каждому из нас приходится попадать в действительно опасную ситуацию? Не знаю, но так тяжело, как сейчас, мне не приходилось даже во время боя с моим недавним врагом и сводным братом принцем Ужасом. Только что я неразумно сетовала, как трудно отражать удары ледяных тварей, и жаловалась самой себе, что хуже быть уже не может. Но стоило тварям напасть на меня одновременно, как мгновенно стало ясно: я сильно ошибалась… Я вертелась из стороны в сторону, приседала, проскальзывала под призрачно мелькающими лезвиями и исполняла настоящие балетные пируэты, никогда не доступные мне ранее. Соприкосновение моего меча и ужасного оружия морозных существ рождало снопы искр. Думаю, со стороны это выглядело даже красиво. Но я не имела ни малейшего шанса устоять хотя бы против одного из этих бойцов. А уж против двоих…Неожиданно при очередном наклоне я ощутила что-то узкое и твердое, надавившее на мой бок. И как же я Могла забыть! В боковом кармане колета лежало Зеркало истинного облика, уже не раз выручавшее меня в затруднительных случаях. Я отскочила в сторону, выхватила из кармана волшебный артефакт и, повернувшись вполоборота, поймала в его стеклянной поверхности отражение одной из тварей. От ужаса я глухо вскрикнула и чуть не выронила Зеркало из пальцев. Попав в поле действия магического предмета, существо стало видимым. Зеркало явило мне что-то омерзительно бесформенное, напоминавшее перепутанный ворох скользких сизых щупалец, в самой гуще которых тут и там постоянно открывались треугольные зубастые пасти. Тварь обладала десятком гибких тощих хлыстообразных конечностей, каждая из которых оканчивалась огромным острым, стеклянно поблескивающим когтем-лезвием. Я застыла как вкопанная, не в силах отвести взгляда от жуткого зрелища. Пользуясь моей неосмотрительной оплошностью, тварь с победным ревом прыгнула на мою открытую для налета спину. Не поворачиваясь, я что было сил ударила мечом назад, попав точно в один из разверстых ртов необычного врага. Тварь жалобно взвыла, дернулась, но не смогла сдержать поступательного движения и по инерции еще сильнее нанизалась на пылающее острие Нурилона. Поток синей дурно пахнущей жижи хлынул из рассеченного тела, мгновенно ставшего видимым. Вторая тварь, совершенно взбешенная видом издыхающей на земле напарницы, взмахнула всеми когтями…У меня не оставалось времени для того, чтобы освободить меч от густой, вязкой серой массы, в которую стремительно превращалось убитое мною существо. Я просто бросила клинок, выхватила из ножен Разящую иглу и метнула ее во второго противника. Тонкая дага мелькнула в воздухе и напрочь отсекла твари одну из конечностей. Коготь упал на увядшую траву. Раненое существо оглушительно завопило, поджало искалеченный обрубок конечности и, свернувшись в воронку урагана, взмыло в небо. До меня еще долетали его яростные, полные мстительного обещания вернуться и поквитаться вопли, когда оно стремительно улепетывало прочь. Убитая тварь растекалась, таяла, как мороженое, превращалась в лужу серой жидкости, медленно впитывающейся в песчаный речной берег. Вскоре от нее не осталось ни малейшего следа.Я жалобно всхлипнула, опустилась на колени и, закрыв лицо руками, бурно разрыдалась от пережитого потрясения, боясь поверить в то, что я каким-то чудом еще жива. ГЛАВА 5 Марвина пошатывало от усталости. Мысленно он уже давно и неоднократно послал к разэтаким гоблинам и подбивших его на эту непыльную работенку Генриха с Саймонариэлем, и короля Ульриха, милостиво разрешившего молодому некроманту удалиться от двора, и даже свою распрекрасную женушку, которая, подхватив юбки, шустро умчалась куда-то примерять новомодные наряды. Прописная истина гласит: не можешь изменить саму жизнь – тогда измени отношение к ней. Но Марвин все и всегда привык делать по-своему. Разлюбить Лепру он уже не мог, мысль избавиться от магического дара и зажить жизнью простого человека казалась кощунственной, а игнорировать насущные проблемы друга стало бы самым недостойным поступком. И Марвин позволил себя уговорить. А если ты начинаешь уступать, то остановиться уже невозможно. Архимаг попробовал в корне изменить безмерно опостылевшую ему пресную придворную жизнь, сводившуюся к однообразному простаиванию за пышным королевским креслом. Он мечтал о приключениях, а вместо этого получил еще более нудную и обременительную тягомотину. Нет, он конечно же не был ленивым или черствым. Кроме того, поначалу Марвину и самому понравилось проявлять благородство.Сначала он согласился усилить городские стены заклинаниями, направленными на отражение враждебной магии, потом сам вызвался позолотить крыши всех зданий без исключения, включая и кровли самых маленьких Домиков. Затем он переместил через пространственные порталы экзотические, изумительной красоты растения, беспримерно украсившие столичные сады. А теперь, в итоге, его попросту неблагодарно выматывали всякими бытовыми мелочами, больше подошедшими бы дешевым дилетантам-фокусникам, выступающим в ярмарочных балаганах. Баламуты-гномы ежедневно приставали с идеей заменить воду в фонтанах на пиво, а эльфы – наоборот, слезно упрашивали мага наложить на вечно подвыпивших гномов заклятие пожизненного стойкого отвращения к спиртному. Демоны из отряда Азура, охранявшие невиданную по размеру стройку и проявлявшие повышенный интерес к прелестным сильфидам, умоляли некроманта сварить какое-нибудь любовное зелье, а заодно чуть подправить внешность несговорчивых дам путем сильного повышении волосатости по всему телу и укорачивания ног вполовину, что, по их мнению, придало бы красоте местных девушек более утонченный и демонический колорит. Сильфские же кавалеры, и так уже весьма обозленные постоянной эротической озабоченностью крылатого гарнизона, доводили мага до истерики требованиями наградить настырных демонов срочной поголовной и стопроцентной импотенцией. И нетрудно догадаться, у кого в итоге голова шла кругом от всего обилия этих противоречивых, взаимоисключающих, а поэтому совершенно невыполнимых просьб. Правильно – у Марвина! Казалось бы, чего проще: отсылай всех просителей к Генриху – ведь для того в мире и существуют повелители, чтобы мудро разруливать возникающие запутанные ситуации, но правитель сильфов…Марвин тяжело вздохнул и неодобрительно покосился на Генриха, стоявшего рядом, среди каменных блоков недостроенной стены. Повелитель совершенно не собирался решать чужие проблемы: он от собственных-то не знал куда деваться. Благородный барон совсем не походил на утонченного могущественного наследника древнего рода. Сейчас он точь-в-точь напоминал какого-нибудь тугодума-каменотеса из самой захудалой провинции, и пахло от него соответственно. Красавец некромант брезгливо сморщил нос и принялся массировать ноющий по причине авральной работы затылок. Такой мучительной головной боли ему не довелось испытывать даже наутро после недавней королевской свадьбы.– Генрих, – жалобно попросил Марвин, – переодел бы ты рубашку, что ли…– Ага, вижу, она малость загрязнилась, – покладисто согласился барон. – Хотя, зная твои вкусы, я бы скорее склонился к версии, что ты не одобряешь ее цвета.– Ничего не имею против цвета строительного раствора, – буркнул некромант, поворачиваясь по ветру. – Но вот мой нос ее не одобряет категорически!Де Грей расхохотался:– Тонко подмечено. Солнце клонится к закату, так что на сегодня работа закончена. Неподалеку от города, в лесу, протекает небольшой ручей. Может, прогуляемся для совершения водных процедур?Маг обрадованно кивнул. Одна только мысль о целительных свойствах прохладной и чистой родниковой воды уже приносила значительное облегчение его многострадальной замороченной голове.– А если и впрямь попробовать приворотный напиток? – сам с собой вполголоса рассуждал некромант, следуя за бароном, уводившим его незаметной лесной тропкой, затейливо петлявшей среди раскидистых кустов папоротника.– Не вздумай! – протестующе прикрикнул Генрих. – Не хватало мне еще для полного счастья появления среди дворянских сильфских родов незаконнорожденных младенцев с демонической наружностью!– Э? – опешил растерявшийся Марвин. – Ты это о чем говоришь?– Да не о чем, а о ком, – разгневанно уточнил барон. – Об азуровских ловеласах, естественно. Они нынче ночью в темноте окна перепутали, ну и постучались ко мне в спальню, думая, будто это будуар придворных фрейлин. Знаешь, услышав то, что они нашептывали в приоткрытые ставни, я понял, что пока еще очень плохо осведомлен о многих подробностях интимных отношений между мужчинами и женщинами…Марвин скептично хмыкнул:– Скажи спасибо, что демоны к тебе в кровать не полезли! А если серьезно – жениться тебе надо, барон! Чтобы фривольные мысли воображение по ночам не будоражили. Я вообще-то, упоминая приворотное зелье, имел в виду тебя и нашу сумасбродную рыжую принцессу.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9