Выпустите нас отсюда!
Потом Солли села на матрас и с печальной улыбкой посмотрела на Тейео.
— Вот так, — сказала она.
— Подожди-ка! Слушай!
Они на миг затаили дыхание. Где бы ни находился этот подвал, городские звуки до него не доходили. Но теперь неподалеку отсюда происходило что-то очень серьезное. Они услышали взрывы и приглушенную канонаду.
Дверные засовы заскрипели.
Пленники вскочили на ноги. Дверь открылась — на этот раз очень тихо и медленно. На пороге стоял вооруженный мужчина. Подняв винтовку наперевес, он отступил на шаг, и в комнату вошли два патриота. Первого, того, что был с пистолетом, они никогда не видели. Второго, с перекошенным от страха лицом, Солли называла толмачом. Он выглядел так, словно долго бежал или с кем-то сражался — грязный, оборванный и немного ошалевший. Прикрыв дверь, он протянул им несколько листков. Все четверо настороженно смотрели друг на друга.
— Дайте нам воды, ублюдки! — прохрипела Солли.
— Леди! — торопливо произнес толмач. — Я извиняюсь.
Казалось, он не слышал ее слов. Его взгляд впервые перешел на регу.
— В городе идет ужасное сражение, — сказал он.
— А кто сражается? — спросил Тейео ровным властным голосом.
— Вое Део и мы, — ответил молодой патриот. — Они послали в Гатаи свои отряды. Сразу после похорон ваше правительство потребовало от нас капитуляции. А вчера они ввели свои войска и затопили город кровью. Кто-то передал солдатам Вое Део все адреса староверческих центров. И некоторые из наших.
В его голосе чувствовалось смущение — злое обиженное смущение.
— Вы сказали, похороны? — спросила Солли. — Чьи похороны?
Толмач хмыкнул, и тогда Тейео повторил вопрос:
— Чьи похороны?
— Похороны леди. Ваши. Вот, смотрите… Я принес отпечатанные на принтере сообщения, взятые из информационной сети. Похороны были по высшему разряду. Они сказали, что вы умерли при взрыве бомбы.
— При каком еще взрыве, черт бы вас побрал? — хрипло закричала Солли.
Патриот повернулся к ней и сердито ответил:
— При взрыве, который произошел на празднике. Его устроили староверы. Они заложили в костер Туал огромное количество взрывчатки. Но мы узнали об их плане и решили немного изменить его. Мы спасли вас от верной смерти, леди!
— Спасли меня? Да хватит лгать! Вы хотели получить за меня выкуп, ослиные задницы!
Пересохшие губы Тейео потрескались от смеха, который ему едва удалось удержать.
— Дайте мне ваши копии, — сказал он, и молодой человек передал ему пачку листков.
— Немедленно принесите нам воды! — закричала Солли.
— Нет-нет, господа. Я прошу вас задержаться, — поспешно добавил Тейео. — Нам надо обсудить сложившуюся ситуацию.
Сев на матрас, он и Солли за несколько минут прочитали статьи о трагическом окончании праздника и прискорбной смерти всеми уважаемой и любимой посланницы Экумены. В правительственной речи сообщалось, что она погибла в результате террористического акта, осуществленного староверами, а ниже кратко упоминались имена ее телохранителя, жрецов и зрителей, которые были убиты при взрыве. Несколько статей посвящались длинному описанию траурных мероприятий, отчетам о беспорядках и репрессиях. Затем шла благодарственная речь короля, которую тот произнес в ответ на предложенную помощь Вое Део. Он просил уничтожить раковую опухоль терроризма…
— Так, — задумчиво произнес Тейео. — Значит Совет не ответил на ваш ультиматум. Почему же вы оставили нас живыми?
Солли нахмурилась. Этот вопрос показался ей бестактным, но толмач спокойно ответил на него:
— Мы решили, что выкуп за вас даст Вое Део.
— Я думаю, они нас выкупят, — согласился Тейео. — Но вам лучше не сообщать своему правительству о том, что вы оставили нас живыми. Если Совет…
— Подожди, — сказала Солли, касаясь его руки. — Я хочу подумать об этом деле. Быстрее всего нас выкупит посольство Экумены. Но как передать им туда послание?
— Не забывай, что в город введены войска Вое Део. Мне лишь надо написать сообщение и отправить его охранникам из моей команды.
Солли сжала его запястье, подавая какой-то предупреждающий знак. Она взглянула на толмача и ткнула в его сторону указательным пальцем:
— Вы украли посла Экумены, ослиные задницы! Теперь вам придется кое-что сделать, чтобы заслужить мое расположение. Я готова простить вас, потому что нуждаюсь в вашей помощи. Если ваше чертово правительство узнает, что я жива, оно попытается спасти свое лицо и, конечно же, уничтожит меня. Где вы прячете нас? Есть ли у нас какой-то шанс выбраться из этого подвала?
Мужчина раздраженно покачал головой.
— Нет, мы все теперь отсиживаемся здесь, внизу, — ответил он. — Вы останетесь здесь. Мы не хотим подвергать вас опасности.
— Да, тупоголовые придурки! Вам сейчас надо беречь нас изо всех сил,
— сказала Солли. — Мы стали вашей единственной гарантией спасения! Принесите нам воды, черт бы вас побрал! И дайте нам поговорить немного! Возвращайтесь через час!
Молодой человек склонился над ней, и его лицо исказилось от гнева.
— Леди! Вы ведете себя как пьяная развратная рабыня! Вы… Вы грязная и вонючая инопланетная сучка!
Тейео вскочил на ноги, но Солли дернула его за руку. В полном молчании толмач и другой мужчина подошли к двери, открыли замок и вышли.
— Ты только посмотри… — сказала она с ошеломленным видом.
— Зря… Зря… — шептал Тейео.
Он даже не знал, как выразить ей свою мысль.
— Они не поняли тебя. Лучше бы с ними говорил я.
— Ну да, конечно! Женщинам не положено отдавать приказы. Женщины вообще не должны говорить. Гавнюки! Самовлюбленные ничтожества! Но ты же говорил, что они чувствуют ответственность за мою жизнь!
— Да, это так, — ответил он. — Но они очень молоды и фанатичны. И еще они ужасно напуганы.
Ты говорила с ними, как с рабами, думал он. Однако Тейео не смел сказать ей этого вслух.
— Я тоже ужасно напугана! — закричала Солли, и по ее щекам побежали слезы.
Она вытерла глаза и села среди бумаг.
— О Боже! Мы мертвы уже двадцать дней. Похороны состоялись полмесяца назад. Интересно, кого они кремировали вместо нас?
Тейео удивлялся ее силе. Его рука болела. Он мягко помассировал запястье и с улыбкой взглянул на нее.
— Спасибо, что удержала меня, — сказал он. — Иначе я ударил бы его.
— Знаю. Бесшабашное рыцарство. А тот парень с оружием сделал бы в твоей голове дыру. Послушай, Тейео. Ты уверен, что нас спасут, если твое послание попадет в руки армейского офицера или охранника из Вое Део?
— Конечно.
— А что если твоя страна играет в ту же игру, что и Гатаи?
Он взглянул на Солли, и гнев, который то вздымался в нем, то угасал на протяжение этих бесконечных дней, захлестнул его неудержимым потоком — потоком негодования, ненависти и презрения. Он не мог говорить, потому что на языке крутились те же оскорбления, которые бросил ей в лицо молодой патриот. Тейео прошелся по своей территории, сел на топчан и отвернулся к стене. Он сидел, скрестив ноги и положив одну ладонь на другую. Солли что-то говорила, но он не слушал ее.
Почувствовав недоброе, она замолчала, а затем напомнила:
— Мы хотели поговорить, Тейео. У нас в запасе только час. Я думаю, наши похитители выполнят все, что мы скажем. Но нам надо предложить им какой-то стоящий план — то, что можно реально исполнить.
Он не отвечал. Кусая губы, Тейео хранил молчание.
— Что я такого сказала? Неужели я чем-то обидела тебя? О Господи! Тогда прости меня. Я ничего не понимаю…
— Они…
Замолчав, он попытался овладеть собой и своими непослушными губами.
— Они нас не предадут.
— Кто? Патриоты?
Он не ответил.
— Ты хочешь сказать, Вое Део? Ты действительно уверен в этом?
После ее мягкого недоверчивого вопроса он вдруг понял, что она права. Разве правительство уже не предавало своих сынов на Йеове? Разве не напрасной оказалась его верность стране и долгу? И что стоила для них жизнь никому не нужного веота? Солли продолжала извиняться и твердить, что он, возможно, прав. А Тейео сжимал руками виски, тоскуя о слезах — сухой, как камень.
Она нарушила границу. Ее рука легла ему на плечо.
— Тейео, я извиняюсь, — сказала Солли. — У меня и в мыслях не было оскорблять твое достоинство! Я очень уважаю тебя. Только ты моя надежда и помощь.
— Все это ерунда, — сказал он. — Вот если бы я… Просто мне хочется пить.
Она вскочила и забарабанила в дверь кулаками.
— Дайте нам воды! — закричала она. — Сволочи, сволочи!
Тейео встал и зашагал по комнате: три шага вперед, поворот, три шага назад, поворот. Внезапно он остановился на своей половине.
— Если ты права, нам и нашим похитителям угрожает серьезная опасность. Сообщение о твоей смерти помогло гатайцам оправдать вторжение отрядов Вое Део. С их помощью король и Совет хотят уничтожить все антиправительственные фракции и группировки. Вот почему нашим солдатам стали известны адреса подпольных центров. Как бы там ни было, правительства Гатаи и Вое Део не позволят тебе воскреснуть заново. Нам повезло, что мы находимся в плену у патриотов.
Солли смотрела на него с какой-то странной нежностью, которую он нашел неуместной.
— Теперь бы еще понять, какую позицию займет союз Экумены, — продолжал Тейео. — Я хочу сказать… Ваши люди действительно поступают так, как говорят?
— У политиков всегда две правды. Если посольство увидит, что Вое Део пытается подчинить Гатаи, они не станут вмешиваться, но и не одобрят того насилия, о котором говорили патриоты.
— Репрессии направлены против тех, кто мешает гатайцам вступить в союз Экумены.
— Все равно их не одобрят. А если в посольстве узнают, что я жива, Вое Део получит хорошую взбучку. Но как нам отправить туда весточку о себе? Я была здесь единственной посланницей Экумены. Кто мог бы стать надежным курьером?
— Любой из моих людей, но…
— Скорее всего, их уже отозвали назад. Зачем держать охрану посла, если тот погиб во время террористического акта? Но эту возможность надо отработать до конца. Вернее, попросить об этом наших похитителей.
Ее голос стал более тихим и задумчивым.
— Вряд ли они позволят нам уйти. А если переодетыми? Пожалуй, это будет самый безопасный способ.
— Но как мы переберемся через океан? — спросил ее Тейео.
Она несколько раз ударила себя ладонью по лбу.
— Ну почему они не могут принести нам воды…
Ее голос походил на шуршание бумаги. Ему стало стыдно за свой гнев и обиду. Тейео хотел сказать ей, что она тоже была его помощью и надеждой, что он гордился ею и уважал, как друга. Но ни одна из этих фраз не сорвалось с его уст. Он чувствовал себя пустым и усталым. Он чувствовал себя высохшим стариком. Ах, если бы ему дали глоток воды…
Наконец, им принесли и воду и пищу. Еды было мало — в основном, заплесневелый хлеб. По иронии судьбы их тюремщики сами стали заключенными. И теперь они экономили свои припасы. Толмач назвал им свое военное прозвище: Кергат, что по-гатайски означало свободу. Он рассказал, что войска Вое Део провели на окрестных территориях так называемую «зачистку», предали огню немало домов и взяли под контроль почти весь город, включая королевский дворец. Однако по телесети об этом ничего не говорилось.
— Дурацкие интриги Совета закончились тем, что нашу страну захватила армия Вое Део, — воскликнул он, едва не рыдая от ярости.
— Это ненадолго, — сказал Тейео.
— А кто сможет их победить? — спросил молодой человек.
— Йеова. Идея Йеовы.
Кергат и Солли с удивлением посмотрели на него.
— Революция, — пояснил Тейео. — Вскоре Уэрел станет Новой Йеовой.
— Вы имеете в виду рабов? — спросил Кергат, словно рега говорил о мятеже коров и мух. — Они никогда не объединятся в фронт сопротивления.
— Но когда они сделают это, будьте осторожны, — мягко добавил веот.
— А разве в вашей группе нет рабов? — удивленно спросила Солли.
Кергат даже не потрудился ответить. Тейео вдруг понял, что молодой патриот относился к ней как к рабыне. Впрочем, он и сам поступал так же, там, в другой жизни, где такое разграничение имело смысл.
— Скажи, а твоя служанка Реве настроена к тебе по-дружески? — спросил он Солли.
— Да, — ответила она. — Вернее, это я пыталась стать ее подругой. Она не сделает того, что ты хочешь.
— А макил?
Она задумалась почти на минуту.
— Возможно. Да.
— Он все еще здесь?
Солли неуверенно пожала плечами.
— Их труппа собиралась в турне. Отъезд должен был состояться через несколько дней после праздника.
— Он из Вое Део. Если труппа макилов все еще здесь, их, скорее всего, отправят домой. Кергат, вам надо выяснить этот вопрос и связаться с актером по имени Батикам.
— Он макил? — спросил молодой патриот, и его лицо исказилось от отвращения. — Один из ваших кривляк-гомосексуалистов?
Тейео быстро посмотрел на Солли. Терпение, терпение.
— Бисексуалов, — поправила Солли, не обращая внимание на предостерегающий взгляд. — И не кривляк, а актеров.
К счастью, Кергат пропустил ее слова мимо ушей.
— Он очень хитрый человек, — сказал Тейео. — С большими связями. Батикам поможет не только нам, но и вам. Поверьте, это стоит усилий. Лишь бы он оказался здесь. Вы должны поторопиться.
— С какой стати макил будет помогать нам? Он же из Вое Део.
— Не забывайте, что он раб, а не мужчина, — сказал Тейео. — Батикам является членом Хаме, рабского подполья, которое противостоит правительству Вое Део. Союз Экумены симпатизирует им. Представьте, какую вы получите поддержку, если макил расскажет в посольстве о том, что группа патриотов спасла посланницу от неминуемой смерти и теперь, рискуя всем своим благополучьем, прячет ее в безопасном месте. Пришельцы со звезд будут действовать решительно и быстро. Я верно говорю, посол?
Быстро входя в роль авторитетной и важной персоны, Солли ответила кратким величественным кивком.
— Быстро и решительно, но осторожно, — сказала она. — Мы стараемся избегать излишней жестокости и обычно используем политическое принуждение.
Молодой человек прикусил губу и задумался над предложением своих пленников. Понимая его смущение и осторожность, Тейео спокойно ожидал ответа. Он заметил, что Солли тоже неподвижно сидела на топчане, положив одну ладонь на другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10