Первые два дня Квентин был совершенно подавлен. После того, как король Мелар рассказал ему об огненных псах, Квентин понял, что в живых из его родных никого не осталось, а его дом превращен в груду дымящихся развалин.
Значит, он остался совсем один. Мелар приставил к нему нескольких человечков, прекрасно владеющих Древним языком, чтобы они не оставляли принца наедине с его мыслями. И они во всю старались развеселить и отвлечь его от грустных мыслей. Но ночью, когда жизнь под горой затихала, он оказывался наедине со своими горькими мыслями. Боль утраты оживала снова и снова, и он замечал, как глаза вдруг наполняются непослушными капельками слез. Тогда он вслушивался в тоненький серебряный звон колокольчиков, запряженных в подземные ветерки, и ему становилось чуть легче.
На исходе четвертого дня Мелар снова принял его в тронном зале. На этот раз гигант был сосредоточен и задумчив.
– Мои люди побывали наверху. Армия Конаха ушла. Огненные псы закончили свою работу, оставив после себя только оплавленные дымящиеся камни, которые будут остывать еще неделю. Больше ничего не осталось… – он помолчал. – И никого…
Квентину, уже смирившимуся с безвозвратной потерей, пришлось вновь испить эту горькую чашу. Но он решил быть мужественным, и ни за что больше не показывать мальчишескую слабость.
– Когда-то давно мой народ уже испил эту чашу, теперь подобная участь выпала твоему народу, – продолжил Мелар. – Но я верю, наступит день, когда зло будет побеждено, и ему воздастся по заслугам. Древнее пророчество гласит: злой властитель падет, когда будут соединены воедино силы земли, неба и подгорного мира; силы прошлого, настоящего и будущего. Собравшись вместе, семеро посвященных одолеют монарха, за которым стоит тьма, – Мелар внимательно взглянул на Квентина. – Мудрые и знающие люди советуют мне внимательнее присмотреться к тебе. Им кажется, что ты можешь исполнить важную миссию в борьбе со злом. Есть даже люди, которые уверены, что ты один из избранных, о которых говорит пророчество.
С этими словами Мелар поднялся с трона что-то сказал своим приближенным на языке подземного мира, который Квентин понимал плохо. Из полумрака коридора выступила маленькая согбенная фигурка человечка, закутанного в шерстяное пончо.
– Это старый Фарго, – сказал король. – И сдается мне, только горячая гора Вилду и небо старее его. Он хочет спросить тебя о кое о чем.
Старичок медленно, опираясь на посох из черного дерева, приблизился к Квентину. Лицо его было маленькое и сморщенное, словно печеное яблоко. Но в отличие от лиц его соплеменников оно было более человеческим, не тронутым чарами проклятия Конаха, а на его руках и ногах, хоть они и напоминали узловатые ветви высохшего дерева, не было шерстяного покрова, присущего всем остальным карликам. Его глаза смотрели куда-то поверх Квентина, и Квентин по этому отсутствующему взгляду догадался, что старый Фарго слеп.
Старик протянул высохшую руку Квентину и сказал:
– Я уже давно ничего не вижу, слышу с каждым годом все хуже, но чувствую я все также хорошо, как и во времена моей молодости. Дай мне, пожалуйста, свою руку, сынок.
Фарго попытался было напустить на лицо значительность и важность, но у него получилась такая уморительная физиономия, что Квентин уже без опаски протянул руку старенькому гному. Теплые сухие пальцы обеих рук обхватили ладонь принца.
В его прикосновении не было ничего неприятного, и Квентин расслабился. И в тот же миг голова у него плавно закружилась, ноги стали мягкими и ватными, и если бы его не подхватили сзади, он бы точно свалился и стукнулся о каменный пол. Мысли Квентина понеслись по течению, его охватил поток странных образом и необычное чувство, что все это уже когда-то с ним происходило. Ему показывали картинки из его жизни, словно бы многое уже знали наперед и хотели, чтобы и молодой Квентин мог увидеть то, что готовит ему грядущее. Образы, не задерживаясь, сменяли друг друга отдельными отрывочными эпизодами, связать которые воедино было совершенно невозможно. Осознание реальной действительности покинуло Квентина, он находился внутри странного фильма, был его главным героем и плыл вместе с потоком образов от эпизода к эпизоду по воле неведомого автора. И в этом виртуальном потоке, похоже, ничего от него не зависело, он послушно, как расплавленный воск, принимал форму матрицы и не имел сил отказаться от этого.
Через некоторое время он обнаружил себя лежащим на холодном каменном полу и стоящих вокруг диковинных человечков. Сознание возвращалось медленно, он и представить себе не мог сколько времени прошло с начала этого полета. Вслед за сознанием вернулась память, и он вспомнил маленького старичка, который теперь с хитренькой улыбочкой стоял чуть поодаль. Рядом со старичком стоял король Мелар, озабоченно наблюдая за молодым принцем.
«Что он сотворил со мной?», – думал Квентин. Ощущение, что он проглотил за завтраком целую вечность и не смог ее переварить, не покидало его. Чувство было такое, будто он за несколько часов чудом одолел тысячу томов из отцовской библиотеки, и этот чудовищный коктейль разнородной информации никак не мог усвоиться его сознанием.
– Вставайте, принц! – громко произнес король карликов Мелар. – Вы должны незамедлительно отобедать, чтобы восстановить истощенные силы. Почтенный Фарго, объясните нашему гостю, что именно оказало на него столь сильное воздействие.
После двух бокалов сладкого красного вина Квентин стал чувствовать себя значительно лучше. Король Мелар наблюдал за ним все время с каким-то лукавым выражением. Старый Фарго сидел рядом с Квентином и причмокивал вино из малахитового с золотым ободком кубка, окуная в него свои редкие усы и бородку.
– Почтенный Фарго, я считаю, что пришла пора поведать нашему гостю и всем собравшимся здесь истину, которая чудесным образом была открыта вам. У меня нет секретов от моего народа, все вы – мои братья и сестры, и все мы – единая семья, – король обнял Квентина и Фарго. – Поэтому, достопочтенный Фарго, огласите все, что явилось вам в ваших видениях, так, чтобы каждый мог понять суть божественного провидения.
– Вы знаете, друзья мои, – начал Фарго, с трудом отрывая голову от чаши с вином. – Долгие я годы провел в отшельничестве, трудясь неустанно над постижением истин Древнего мира. Тех истин, были даны нам прародителями. Отец наш небесный помог мне в трудах моих и открыл для меня смысл пророчеств, изложенных в священных книгах. Язык этих книг не доступен простым смертным, а значение и смысл слов ускользают и от посвященных, но с помощью Высших сил мне удалось узнать многое. Я понял главное: зло не вечно, друзья мои! Та злая сила, что сотни лет назад изгнала нас с лица земли, заставила забиться в норы и изуродовала наш облик – не вечна. Наш враг знает это и чувствует опасность. Ему известна истина Древнего пророчества, поэтому-то он и поспешил расправиться с Монтанией. Но усилия его напрасны: рано или поздно будет будет побеждено на земле.
Ибо сказано: после огненной бури явится герой и объединит силы недр, земли и неба; прошлого, настоящего и будущего. Долгий путь предстоит ему пройти ему, чтобы победить злобного властелина. Отыщет он шесть друзей, и с помощью семи Древних предметов и знаний низвергнут они дракона, терзающего землю.
А как сделают это, исполнится великое пророчество: наступит на земле царство радости и свободы, и новая звезда в небе озарит дорогу идущим в ночи.
Кто же этот герой? Вопрошал я себя и с усердием искал ответ в ночных бдениях. И был открыт мне образ юноши, выходца из горной страны, преследуемого и гонимого злыми силами.
И как только я коснулся руки принца Квентина, озарение сошло на меня, и понял я, что это он – тот герой, о котором гласит пророчество. Если мы хотим победить врага и вернуться на землю, мы должны открыться молодому принцу и вручить ему священное оружие нашего рода. Таково мое слово.
Все слушали старика в почтительном молчании, но как только он умолк, ропот пробежал по рядам маленьких человечков, чинно рассевшихся за столами в пиршественном зале.
Один человечек, по-видимому, знатного рода, с массивной золотой цепью на шее и кинжалом в золотых ножнах на поясе, вскочил со своего места и жарко обратился к присутствующим:
– Я не знаю, прав уважаемый Фарго насчет пророчеств, или нет, это еще надо проверить. Но, братья мои, подумайте, какому риску мы подвергнем наше существование, вручая в руки незнакомца наше священное знание! Вы знаете: каждому роду было вручено Древними прародителями то или иное священное знание, тот или иной предмет-охранитель рода, служащий источником силы и могущества рода, к которому род всегда мог прибегнуть при возникновении угрозы его существованию. Этот священный предмет мы берегли и передавали от поколения к поколению, от отца к сыну, и если наш род все еще существует, то во многом благодаря ему.
Это наша последняя надежда в случае опасности, и теперь нам предлагают отдать его в чужие руки. И в чьи? В руки молодого человека, не знающего еще жизни, растерянного и слабого. Кто может поручиться за верность пророчества? Кто может поручиться за то, что наше священное знание не будет использовано против нас самих? Кто может поручиться за то, что наша святыня не попадет в руки врага по воле или против воли этого молодого человека, которого тут хотят представить спасителем мира.
Внемлите разуму, братья мои! Мы не можем вверять судьбу нашего многострадального народа в руки чужестранца, полагаясь на его неокрепшую волю и не будучи уверенными в том, что святыня рода послужит нам во благо. – Знатный человечек, высказав наконец все, что у него накопилось на душе, выдохся, как воздушный шарик, и понуро опустился на свое место.
В зале стало шумно, обычно сдержанные, человечки бурно обсуждали выступление оратора. Квентин наблюдал за всем происходящим рассеянно, казалось, все это его не касается. Он до сих пор не мог осознать всего, что с ним случилось, и как он за какой-то час превратился превратился из юноши, еще совсем мальчишки, в спасителя человечества.
Дискуссия продолжалась, вставали и выступали уважаемые люди рода, но Квентина это обсуждение не трогало, он был полностью поглощен своими думами. Чтобы осмыслить все, что на него свалилось, требовался по меньшей мере год. А его мозг, устав принимать новые знания, просто хотел отключиться. Ему было уже все равно, выберут ли его спасителем мира или вышвырнут на съедение огненным псам, все еще бродившим по пепелищу.
Взгляд его упал на короля Мелара, и по выражению его лица Квентин заметил, что король уже порядком утомлен разгоревшейся дискуссией и намерен в ближайшее время положить ей конец. Так и произошло. Мелар поднял вверх руку и застыл на некоторое время, пока разгоряченный народец не заметил своего властителя. Оживленные голоса стихли, и в зале воцарилась тишина.
– Можно мне сказать? – тихо произнес король. Он поднялся со своего трона, огромный, сразу занявший собой ползала. Квентин заметил, что рост короля оказывает на его подданных неизменно сильное впечатление.
– Я внимательно выслушал мой народ. Все аргументы: за и против; Фарго и его оппонентов. Все существующие точки зрения оглашены в этом зале. Вопрос ясен. Он стоит достаточно просто: вверять или нет судьбу нашего народа, а вместе с тем и судьбу всего мира в руки молодого паренька, который был избран провидением на роль освободителя, – Мелар вскинул ладонь вверх, упреждая возражающие отклики, но они и не последовали.
– Сотни лет мы, великая нация, помнящая лица своих предков – прекрасные, благородные лица – провели под землей. Многие из вас никогда не видели солнца. Наши дети рождаются слепыми, как кроты, лишенные живительных лучей небесного светила. Нацией карликов и гномов называют нас жители поверхности. Некогда благородный и красивый народ вырождается, становясь с каждым годом все меньше и безобразнее. Но голос крови все еще живет в нас, и мы выбираем себе в короли того, кто по росту и обличию более других напоминает нам облик предков.
Всем вам хорошо известно, что таких детей в нынешнем поколении нет вообще, а это значит, что если в ближайшие годы не родится нормальный ребенок, то я стану последним королем Гедара, который в своих чертах несет облик прародителей. Вам также хорошо известно, что я не вечен, что непонятная болезнь источает мои силы и, умерев, я оставлю мой народ без преемника. А ведь на это и рассчитан замысел коварного Конаха – обречь народ Гедара на вырождение и смерть, превратить его в толпу безмозглых уродцев, подобных подземных животным. Этого вы хотите? Если ли у нас выбор, кроме как внять знакам Высшей Силы? Не овладеет ли вами отчаяние, когда мы отвергнем последний шанс на спасение? Нет, выбора у нас нет. Это наш последний шанс на спасение. На спасение не только наше, но и всего остального мира: и наземного и небесного. А раз у нас нет выбора, давайте же с благодарностью примем нашу участь, какой бы горькой и печальной она не была.
Зал затих в пристыженном молчании. Все задумались над словами короля. Воспользовавшись паузой, король Мелар снял с шеи овальный медальон цвета морской волны, оправленный в золотую корону, и подошел к Квентину. Вздох сотен голосов прокатился под сводами подземного зала.
– Это – Эрлиер, свяшенный талисман нашего рода. Наше солнце, наша красота, свобода и сила! В нем заключено неподверженное времени знание и истинное виденье нашего мира. Возьми его и обретешь Истину. Но будь осторожен, если тебя одолевают ложные мысли и намерения, Истина – опасное оружие и может обратиться против тебя.
Король надел медальон на шею Квентина. Стремительные токи пронизали тело принца, и он тотчас же ощутил Бремя Тяжелой Ноши Избранного.
– Путь твой долог и нелегок, – послышался надтреснутый голос старого Фарго. – Он пройдет по земле и небу, прошлому и будущему и завершится в настоящем. Пусть же пребудет с тобой Сила! Знай, теперь от тебя зависят не только наши судьбы, но и судьбы многих миров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72