Владимир КУНИН
ИВАНОВ И РАБИНОВИЧ, или "АЙ ГОУ ТУ ХАЙФА"


ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ИВАНОВ И РАБИНОВИЧ

КАК СТАТЬ УГОЛОВНЫМ ПРЕСТУПНИКОМ
В тот вечер сорокачетырехлетний Арон Рабинович в рабочей спецовке
стоял в пивной за кружкой пива и держал в руке соленого подлещика.
У самой стойки очередь вспухала и скандально пульсировала от напора
жаждущих получить пиво без всякой очереди.
- Э, мужики! Ну, встаньте вы в очередь. Неужели трудно? Все же стоим,
- миролюбиво сказал Арон.
Трое здоровенных молодых парней рассмеялись. Один вздохнул:
- Господи... До каких же пор жиды будут в России порядки
устанавливать?! Ой, Гитлера нет на вас, сучье племя!..
Арон хозяйственно спрятал подлещика в карман рабочих штанов и ударом
в челюсть отправил поклонника гитлеризма в глубокий нокаут.
Двое других бросились на Арона. Но он с ходу воткнул свой огромный
кулак в живот одному, а другого просто насадил физиономией на собственное
колено.
И тогда в пивной началась генеральная драка...

У здания районного суда стоял арестантский автофургон.
На другой стороне узенькой улочки - старый, битый "Москвич". Около
него топталась пышнотелая Ривка - сестра Арона.
Неподалеку от фургона мельтешилась маленькая, ярко накрашенная
женщина - не отрываясь смотрела на двери суда.
Милиционеры вывели из суда Арона Рабиновича с подбитым глазом. За ним
- худенького блондинчика лет сорока.
- Арончик!!! - метнулась через улочку Ривка.
- Машину береги. Не гоняй, как идиотка, - сказал ей Арон.
- Васечка!.. - крикнула маленькая накрашенная женщина.
- Прощай, Клавочка... - потерянно проговорил блондин.
- Па-а-апрррошу! - зычно пропел старший конвоя.
Арон и блондинчик влезли в фургон. Туда же сели два милиционера.
Двери захлопнулись, и "воронок" покатил.
В полусумраке фургона Арон спросил своего соседа:
- Жена провожала?
- Сестра. Клава.
- И меня сестра. Ривка... Тебе сколько дали?
- Два года. С лишением прав работать в сфере торговли. А вам?
- Тоже два. По двести шестой. Драка.
- Иванов Василий, - представился блондин.
- Арон Рабинович. Есть возражения?
- Что вы?! У меня лучшие друзья...
- Разговорчики! - рявкнул конвойный.

И пойдет лагерная жизнь Иванова и Рабиновича: утренние и вечерние
проверки, работы в каменном карьере, на лесоповале, шмоны-обыски, хождения
строем, двухъярусные нары в бараке, вышки с часовыми вокруг зоны...
Зима... Лето... Снова зима... Снова лето... И повсюду мы будем видеть
Иванова рядом с Рабиновичем.
Пролетят эти два года, и выйдут они в один и тот же день на
свободу...

КАК ОБРЕТАЮТ СВОБОДУ
В специальном помещении с лозунгом "На свободу с чистой совестью!"
специальный офицер говорил специальные слова:
- Надеюсь, что пребывание в нашей колонии не прошло для вас даром и
на свободе вы станете снова полезными членами нашего общества, - офицер
заглянул в документы, освежил в памяти имена Иванова и Рабиновича и
добавил:
- Так, Василий Петрович и Арон Моисеевич?
- Так точно, гражданин начальник! - хором ответили Арон и Вася.
- Теперь я для вас не "гражданин начальник", а "товарищ".
- Ну да? - удивился Арон.
- Конечно! Конечно, "товарищ"! - быстро согласился Иванов.
- Теперь, Арон Моисеевич и Василий Петрович, для вас весь мир друзья
и товарищи! - улыбнулся офицер.
Разъехались многотонные лагерные ворота, к которым намертво были
приварены проржавевшие буквы "СЛАВА КПСС!", и Рабинович с Ивановым
оказались на Свободе.
И тут же были встречены воплями Клавки и Ривки, вылетевшими из
стоявшего рядом старенького "Москвича".
- Сестреночка!.. - нежно всхлипнул Василий. Клавочка...
Ривка рванулась к Арону. Но тот остановил ее, обошел старый
расхлябанный "Москвич", оглядел его со всех сторон и только потом ласково
похлопал Ривку по обширному заду в кургузой юбке:
- Совсем изблядовалась?
- Ой, Арончик... Ну, что ты такое говоришь? Люди же...
- Во-время мамочка откинула копытца. Она бы твоего вида не перенесла,
- и Арон, наконец, поцеловал Ривку.
- Ну, правильно! Она была бы в восторге, что тебя в тюрьму посадили
на два года, шлемазл! Садись за руль. Твои права в бардачке. А то у меня
уже месяца три как доверенность кончилась. Клавочка! Так мы едем к вам или
к нам?
- Без разницы! - весело крикнула Клавка.

Поздней ночью на маленькой кухне стандартной двухкомнатной квартиры,
после загульного вечера, на правах гостеприимных хозяев дома, сильно
хмельные Клавка и Вася мыли посуду.
- Я три года был за ним, как за каменной стеной... - говорил Вася. Ко
мне ни один уголовник приблизиться не мог - в таком он был "авторитете"...
Он мне, как брат родной теперь!..
- Жаль, - усмехнулась Клавка. - А я его только собралась трахнуть.
Теперь нельзя. Он тебе брат - значит, и мне брат. Жаль...
- Клавка!..
- Чего "Клавка"?! Ты на Ривку глаз положил? А я, что, рыжая?
- Дура ты, мать твою...
- В таком случае и твою.
В комнате пьяный Арон говорил Ривке:
- Я три года был за ним, как за каменной стеной... Голова - Совет
министров! Я евреев таких деловых не видел!!! На него вся зона молилась -
он и наряды всем закроет, и коэффициент выведет, и ни один ЗЭК в обиде не
останется! А если какой "бык" начнет права качать, я ему оттяжку сделаю, и
опять все тихо... Мы еще в лагере решили и на воле друг без друга никуда.
- А он ничего... - сладко потянулась Ривка.
- Ривка! Я тебя умоляю... Вспомни своих хахалей. Ты им всем жизнь
искалечила! Наш дом за три квартала обходят.
Ваську не трогай!.. Это я тебе говорю - старший и единственный брат.
А то я тебе так по жопе надаю - ноги отнимутся!
- Ой, ой, ой, ой. Нужен мне твой Васька. Смотреть не на что.

Под утро все образовалось - в проходной комнате большая Ривка спала с
худеньким Васей Ивановым, а в другой комнатке маленькая Клавка уютно
посапывала на могучем плече Арона Рабиновича...

КАК ТРУДНО НАЙТИ МЕСТО ПОД СОВЕТСКИМ СОЛНЦЕМ
На входных дверях большого учреждения доска:
"СРОЧНО ТРЕБУЮТСЯ"...
и внизу перечень двух десятков специальностей.
В отделе кадров строгая женщина с высокой взбитой прической
возвращала Васе Иванову его документы:
- С судимостью не берем. Тем более в снабжение. У нас предприятие
режимное.
- Было режимное, мягко поправил ее Вася. - Теперь вы, слава богу,
кастрюли штампуете.
- А вы уверены, что только кастрюли? - усмехнулась женщина. -
Следующий!
- Автослесарь, - Арон положил на стол свои документы.
- Вот это другое дело! Автослесари нам - как воздух!.. - женщина
раскрыла паспорт Арона, прочитала его фамилию и имя-отчество и тут же
протянула его обратно. - Я и забыла, Арон Моисеевич, автослесарей-то мы
уже всех набрали. Следующий!
В другом отделе кадров молодой человек в желтом галстуке на красной
ковбойке говорил Васе Иванову:
- Эх, Василий Петрович! Да, была б моя воля!... Нам снабженцы с таким
опытом - во как нужны! Но без судимости. Извини, Иванов. Извини, и молодой
человек повернулся к Арону: - У тебя что?
- Автослесарь я...
- Автослесарь? Давай паспорт!
Внимательно изучил паспорт Арона, покачал головой, бросил паспорт на
стол и огорченно сказал:
- Слушай, Рабинович! Ты смеешься надо мной? Я тебя сегодня возьму, а
ты завтра уедешь в Израиль?!
- Да не собираюсь я никуда уезжать! - рявкнул Арон.
- Все так говорят. А потом - привет из Тель-Авива! Ты в Средиземном
море купаешься, а я со строгачом снова ищу автослесаря!
- Что же ты меня из страны выпихиваешь, сука?! - заревел Арон и
потянулся было к молодому человеку, но Вася Иванов, словно фокстерьер,
повис на Ароне, приговаривая:
- Арончик!.. Умоляю!.. Вспомни зону, Арон!!!
В третьем отделе кадров уже вопил Вася Иванов:
- Но я же отсидел свое! Я же все искупил!..
Шестидесятилетний отставник очень спокойно, отечески говорил:
- Знаю, знаю. Сам двадцать лет в лагерях отработал. Знак почетного
чекиста имею. Сколько вашего брата через мои руки прошло!.. И вижу я, что
ты хороший человек - у меня глаз наметан. А инструкция? Раз судимость - не
положено.
Он повернулся к Арону:
- Тебе что?
- Автослесарь я. Вот документы...
- А зачем мне твои документы? Я и так вижу кто ты. Мне лично, хоть
негр, хоть китаец все едино. Я интернационалист старой закалки. А наш
генеральный директор этого не любит...
- Чего ЭТОГО?!! - заорал Василий и бросился на отставника.
Но тут Арон сгреб Васю в охапку и вынес из кабинета:
- Тебе еще один срок нужен, засранец?..

КАК АРОН СТАЛ "ИВАНОВЫМ", А ВАСЯ - "РАБИНОВИЧЕМ"
- Я не хочу больше жить в этой стране!!! - бился в истерике сильно
поддавший Вася Иванов.
Правда, бился он в могучих руках Ривки, рвался с ее колен, а она
прижимала его голову к своей необъятной груди и шептала:
- Ну, Васечка... Ну, мальчик мой... Ну, успокойся, детка... Арон!!!
Прекрати жрать водку! Сделай же что-нибудь!.. Что ты сидишь как говно на
именинах?!
- Что я могу сделать? - Арон печально выпил стакан.
- Закуси, зайчик, - Клавка тут же сунула ему бутерброд.
- Я просто не могу больше здесь жить... - заплакал Вася.
- Арон! Ты видишь, в каком он состоянии?! Сделай чтонибудь! -
повторила Ривка.
- Что я - простой работяга могу сделать, если они русского
интеллигентного человека довели до того, что он хочет покинуть свою
родину?... - Арон постепенно от печального настроя переходил в
зоологическую свирепость: - А я вот в гробу их всех видел в белых
тапочках! И хрен им в грызло, вообще никуда отсюда не двинусь!!! Хоть я и
"Рабинович"!..
- Боже мой!... - тоненько прокричал Вася. Если бы я был
"Рабиновичем"!.. Только бы вы меня здесь и видели!..
И тут вдруг Ривка ссадила Васю со своих колен, поставила прямо перед
собой и торжественно произнесла:
- "Вы просите песен - их есть у меня!" Ты хочешь быть "Рабиновичем"?
Нет вопросов. Мы с тобой женимся, ты берешь мою фамилию, я устраиваю всем
четверым по вызову, и мы отваливаем отсюда в лучшем виде!
- Ой... испугался Арон и тревожно посмотрел на Васю.
- Гениально!.. Вася был потрясен простотой решения.
- А если эти два идиота не захотят ехать с нами - будут прилетать к
нам в гости, Ривка показала на Арона и Клавку. Сейчас, говорят, это
запросто.
Клавка забралась на колени к Арону и нежно прижалась к нему.
- А ты, Арончик, женишься на мне и берешь мою фамилию. И становишься
"Ивановым". Пусть тогда попробуют тебя не взять на работу!..

КАК ЖИЛИ И РАБОТАЛИ АРОН ИВАНОВ И ВАСИЛИЙ РАБИНОВИЧ
Из репродуктора гремит "Свадебный марш" Мендельсона.
Висит простенький прейскурант: "1. Разбортовка колеса - 1 рубль. 2.
Заклеить камеру - 1 рубль. 3. Забортовка колеса - 1 рубль. 4. Балансировка
1 рубль".
Под торжественные звуки "Свадебного марша" грязные, зачуханные Арон и
Василий работали в мастерской при кооперативном гараже.
Медленно, со скрежетом проворачивается лежащее на шиномонтажном
станке старое колесо. Поддев ломом кромку покрышки, Арон силится отделить
ее от проржавевшего диска...
На балансировочном станке быстро вертится второе, уже смонтированное
колесо. Вася следит за стрелкой прибора. То остановит станок, пометит
мелом, то снова пустит колесо вертеться...
Гремит "Свадебный марш"... На верстаке вулканизируется сразу
несколько камер. А вокруг нагромождение покрышек, рулоны "сырой" резины,
погнутые диски, нипеля, грузики для баланса, инструменты, компрессор с
огромным манометром, чан с водой для проверки камер...
Около мастерской штук десять автомобилей. Владельцы несут дырявые
покрышки и рваные камеры к Арону и Васе, тащут от Васи и Арона уже
починенные, залатанные, накаченные...
Вася ведет расчеты с клиентами, складывает трешки и рублевки в
большую железную коробку, что-то отмечает в журнале.
У Арона и Васи черные руки, замызганные комбинезоны, мокрые грязные
изможденные лица. Тяжелая, адовая работа... А над всем этим - Мендельсон.
"Свадебный марш"!..
В мастерскую входит председатель гаражного кооператива:
- Рабинович! Тебя жена к телефону!
- Спасибо, шеф! - говорит ему Вася и убегает.
- Арон Моисеевич! Иванов!.. Распишись, что с противопожарной
инструкцией ознакомлен, - председатель протягивает Арону папку.
Арон вытирает руки ветошью, берет карандаш:
- Где?
- А вот - "Иванов А.М."... Порядок!
Гремит "Свадебный марш" Мендельсона...

Вечером, умытые и измотанные, ехали с работы. "Москвич" скрипел,
стучал, фыркал прогоревшим глушителем.
Вася считал деньги, раскладывал в две кучки на "торпеде".
- Один хмырь болотный приволок грузики из Тольятти. Я ему отстегнул
полтинник...
- Молодец, похвалил его Арон.
- Четвертак вода и электричество за прошлый месяц... Двадцать
процентов арендной платы. И червонец я заслал ночным сторожам. Мало ли
что!
- Правильно.
- Договорился с шиноремонтным заводом. Будем отдавать им колеса в
наварку. Они хотят по тридцатнику, мы будем брать с клиентов по полста.
Двадцать наши...
- Здорово.
- Держи. Тебе семьдесят восемь и мне семьдесят восемь.
- И день прошел не зря, Арон спрятал деньги в карман и остановил
машину у дома Василия. Чего Ривка звонила?
- Сдала в ОВИР все наши документы. Велели ждать.
- Сколько?
- Тебе то что? Ты же ехать не собираешься.
- Мне партнера подыскивать нужно. Не Клавку же я поставлю к
балансировочному станку! А ты у меня, Васюся, временный.
- А может быть, все-таки... вместе, Арончик? А?..
- Все! Вали. До завтра. Ривке привет!
Вася вышел из машины. Арон отъехал несколько метров, затормозил и дал
назад.
1 2 3 4