Поняв, чего от нее ожидают, она с улыбкой повернулась к дону Мариано и Верному Прицелу и приятным голосом проговорила:
— Дикая Роза все узнает.
Эти добрые, ласковые слова наполнили радостью и надеждой сердце бедного отца.
— Да вознаградит тебя Ваконда за твою доброту, — сказал он ей.
Поклонившись всем присутствующим, Дикая Роза быстро удалилась легкой, грациозной поступью, провожаемая долгим взглядом Летучего Орла.
Так как преследователям теперь не было нужды спешить, то они, переждав жгучую жару, пустились в дорогу, когда солнце стало закатываться. Шли они очень долго; непроницаемая чаща преграждала им путь, поэтому нередко приходилось пробивать дорогу топором.
Наконец после очень утомительной четырехдневной ходьбы они заметили, что деревья стали редеть, и между ними увидели открытый чистый горизонт.
К вечеру пятого дня, в ту минуту, когда они готовились расположиться лагерем на ночь на обширной луговине, неподалеку от ручья, Верный Прицел, шедший во главе преследователей, вдруг остановился и наклонился к земле, выражая величайшее удивление.
— Что там такое? — спросил его дон Мариано. Верный Прицел не ответил ему; повернувшись к индейскому вождю, он проговорил с заметным беспокойством:
— Поглядите сами, вождь, мне кажется это непонятным.
Летучий Орел припал к земле и в свою очередь внимательно всмотрелся в следы, сильно обеспокоившие старого охотника.
— Недавно здесь проехал отряд всадников, — сказал наконец вождь, поднимаясь с земли.
— Я вижу это, — нетерпеливо ответил охотник, — но какие это всадники? Откуда они? Вот что хотел бы я знать.
— Здесь проехали бледнолицые, — сказал индеец.
— Как! Бледнолицые?! — воскликнул Верный Прицел с плохо скрываемым волнением. — Но это невозможно! Вспомните, где мы находимся; ни один белый никогда не смел проникнуть в эти края.
— Это бледнолицые, — повторил индеец. — Видишь, один из них останавливался здесь, сходил с коня; вот его следы — он наступил на этот пучок травы, гвоздь его сапога провел темную царапину на этом камне.
— Правда, — прошептал Верный Прицел, — индейские мокасины не оставляют таких следов… Кто же они? Как проникли сюда? Куда направляются?..
Между тем Летучий Орел отошел на несколько шагов, внимательно всматриваясь в явные, свежие следы.
— Ну что, вождь, — спросил охотник, — нашли ли вы какое-нибудь разъяснение этому факту?
— О-о-а! — ответил индеец. — Следы самые свежие, всадники недалеко! Летучий Орел попробует удовлетворить любопытство моего брата. Пусть бледнолицые дождутся здесь моего возвращения — вождь пойдет по следу и скоро скажет брату, враги ли это прошли или друзья.
— И я пойду с вами, вождь, — живо возразил Верный Прицел, — несправедливо подвергать вас опасности ради нашей пользы и не быть при этом вместе с вами, — а вдруг вам понадобится помощь друзей?
— Не надо, — возразил индеец, — брат мой должен остаться здесь, вождь справится один.
Охотник знал, что если индеец решился на что-то, то уж своего решения не изменит.
— Хорошо, — сказал он, — отправляйтесь, вождь, и действуйте по своему усмотрению; я знаю, что все, сделанное вами, будет благоразумно.
Команч вскинул ружье на плечо, лег на землю, пополз, как змея, и исчез в кустарнике.
— А мы что будем делать? — спросил дон Мариано.
— Дождемся возвращения вождя, — ответил Верный Прицел, — а пока что займемся приготовлением ужина, в котором вы, как и я, без сомнения, чувствуете потребность.
Преследователи расположились, как могли, и стали готовится к ужину.
Между тем отсутствие индейца было гораздо продолжительнее, нежели он предполагал; уже наступила глубокая ночь, а он все еще не появлялся.
ГЛАВА XXVIII. Второй отряд
Как мы уже сказали в предыдущей главе, Летучий Орел устремился по следам, замеченным Верным Прицелом.
В продолжение часа он неутомимо полз в густой траве. Добравшись до того места, где перекрещивалось несколько тропинок, проложенных хищными зверями, вождь остановился на минуту, поднялся на ноги, огляделся, взял в руки свое ружье, осмотрел курок и, наклонясь настолько, чтобы не выдаваться из травы, мерным шагом направился к густому кустарнику, осторожно раздвинул ветви и скрылся в нем.
Очутившись в чаще растений, команч встал на колени и начал осторожно всматриваться вдаль сквозь густую зелень. Вдруг Летучий Орел быстро поднялся, вскинул ружье на плечо и смело вышел из кустов с улыбкой на губах.
Посреди обширной поляны, освещенной тремя или четырьмя яркими кострами, живописными группами расположилось около двадцати человек, весело готовящих ужин; их лошади, со спутанными ногами, жевали молодые побеги ближайшего кустарника.
Летучий Орел с первого взгляда узнал этих всадников: это были дон Лео де Торрес, Вольная Пуля и мексиканцы, отряженные для преследования дона Эстебана. Индеец подошел к костру, у которого сидели дон Лео и охотники.
— Да хранит Ваконда моих братьев! — сказал он в виде приветствия. — Друг посетил их.
— Добро пожаловать, — любезно ответил дон Лео, протягивая ему руку.
— Да, — добавил Вольная Пуля, — тысячу раз добро пожаловать!
Надо сказать, что присутствие индейца немало удивило всех присутствующих.
Вождь поклонился и уселся между обоими бледнолицыми.
— Каким образом вы явились в наш лагерь? — спросил Вольная Пуля.
— Вы не догадываетесь, каким?
— Нет, мы и не подозревали, что вы находитесь на таком близком расстоянии от нас.
— Мы обнаружили следы и захотели узнать, кому они принадлежат… Теперь я пойду к нашим, чтобы сообщить им новость. Вождь давно уже покинул бледнолицых, они, вероятно, беспокоятся. Я иду.
— Подождите минуту, — остановил его Вольная Пуля. — Если уж судьба вновь свела нас, может быть, было бы лучше нам больше не разлучаться; может, скоро мы понадобимся друг другу.
— В самом деле, вождь, как вы полагаете? Нам ли присоединиться к вам или лучше вам прийти в наш лагерь? — спросил дон Лео.
— Мы придем сюда. Летучий Орел хороший ходок, но у него только две ноги.
— Отчего же вы не на коне?
— Наши кони остались в лагере на большой реке; по следам лучше идти пешком.
— Этому легко помочь. Сколько вас всех?
— Четверо.
— Как, четверо? Вас было больше, — заметил дон Лео.
— Да, но бледнолицый охотник объяснит вам, почему остальные покинули нас.
— Хорошо, тогда я поеду с вами.
Дон Лео приказал немедленно приготовить четырех лошадей и поручил Вольной Пуле охранять лагерь в его отсутствие. Вскочив на лошадей и ведя за собой других, предназначенных для Верного Прицела, дона Мариано и Доминго, они скрылись в чаще.
Через двадцать минут они приехали на место и нашли дона Мариано и Верного Прицела с ружьями наготове, серьезно встревоженными. Ожидая возвращения Летучего Орла, они было задремали, но тихие шаги пробудили их, и они на всякий случай приготовились к обороне.
По пробуждении их ожидал очень неприятный сюрприз: вместо троих их оказалось двое. Доминго, мексиканец, пропал! Лишь только они узнали вновь прибывших, как охотник немедленно сказал им:
— Сходите с коней, кабальерос, и скорее пустимся все вдогонку; нам изменили!
— Как изменили? Кто? — воскликнул пораженный дон Мигель.
— Доминго! Предатель убежал во время нашего сна. Не зря я ни на секунду не доверял этой медной роже.
— Доминго убежал? Доминго предатель?! Да вы ошибаетесь!
— Нет, не ошибаюсь. Скорее в погоню! Ради той, которую вы поклялись спасти!
— Что нужно делать? — спросил дон Лео, тотчас же соскочив с лошади и схватившись за ружье.
— Разделимся и пойдем в разные стороны, — быстро ответил охотник, — и да поможет нам Бог в наших поисках! Мы уж и так потеряли уйму времени.
Не говоря ни слова, все направились в лес.
Ночь стояла такая темная, что в двух шагах невозможно было ничего различить; вместо бегства мексиканцу достаточно было спрятаться где-нибудь поблизости, и охотники непременно прошли бы мимо, даже не заметив беглеца. Поиски были продолжительны, охотники отлично понимали, как необходимо им было отыскать предателя, но, несмотря на всю их ловкость, они не смогли ничего обнаружить.
Верный Прицел, дон Мариано и дон Лео, сойдясь у своего костра, уныло совещались, как им теперь быть; вдруг вдали сверкнул огонь и раздался выстрел, немедленно сопровождаемый другим выстрелом.
— Бежим, — крикнул Верный Прицел, — Летучий Орел напал на след гадины.
Все трое бросились бегом в направлении, откуда раздались выстрелы. Подбегая к тому месту, они застали жаркую схватку. Летучий Орел, стоя одной ногой на груди человека, лежавшего на земле и извивавшегося, словно змея, желая избавиться от давившей его тяжести, прислонился спиной к черному дубу и с топором в руке, как лев, отбивался от нескольких индейцев, разом напавших на него.
Подбежавшие схватили ружья за дула и с ужасным вызывающим криком врезались в толпу индейцев, колотя тяжелыми прикладами по головам апачей.
Испуганные краснокожие с криком бросились в разные стороны.
— В погоню за ними! — крикнул дон Лео, устремляясь вперед.
— Остановитесь! — сказал Верный Прицел, удерживая его. — Оставьте этих негодяев, мы их еще найдем.
Дон Лео понял необдуманность своего поступка и с сожалением остановился.
Всеобщее внимание обратилось тогда на пленника, лежавшего на земле.
— Посмотрим, кто же это у нас остался… Эге! Да это наш беглец! — воскликнул Верный Прицел.
Действительно, на земле лежал Доминго. У негодяя была сломана нога. Предвидя ожидавшую его участь, он, не отвечая на вопросы, стонал от боли.
— Было бы добрым делом покончить с этим негодяем и тем прекратить его мучения, — заметил дон Мариано.
— Не спешите, — ответил охотник, — всему свой черед; пусть Летучий Орел расскажет нам, как он его встретил.
— Да, это очень важно, — добавил дон Лео.
— Ваконда навел меня на него, — ответил вождь. — Я так внимательно высматривал его следы, как только позволяла темнота, и уже возвращался к вам, измученный двухчасовыми бесплодными поисками, как вдруг на меня напали более десяти человек апачей. Этот беглец был во главе нападающих. Он выстрелил в меня, но промахнулся. Я ответил ему тем же, но только удачнее — он упал. Я тотчас же наступил ему на грудь, чтобы он не ушел, и в ожидании вас защищался изо всех сил. Я все сказал.
— Ей-Богу, вождь! — воскликнул охотник. — Вы храбрый воин! Этот негодяй, убежав от нас, присоединился к этим хищникам и, вероятно, подкрадывался к нам, чтобы убить во время сна.
— Но поскольку он найден, то это значит, что все закончилось благополучно, — заметил дон Мариано.
— Да, да, — проговорил раненый, приподнимаясь на локте и ядовито усмехаясь, — я знаю, что умру, но знайте, что я уже отомстил!
— О чем ты говоришь, негодяй? — воскликнул дон Мариано.
— Я говорю о том, что ваш брат все знает и разрушит теперь все ваши планы.
— Гадина! Что плохого я тебе сделал, что ты так поступил со мной?
— Вы ничего дурного мне не сделали, — ответил мексиканец с демоническим смехом, — но, — прибавил он, указывая пальцем на дона Лео, — вот его я давно ненавижу!
— Так умри же, негодяй! — воскликнул в крайнем раздражении молодой человек, приставляя дуло своего ружья ко лбу раненого.
Летучий Орел отвел ружье в сторону.
— Оставь этого человека мне, брат мой, — сказал он.
— Хорошо, — сказал дон Лео, — но только с условием: чтобы он умер.
— Да, — ответил индеец со зловещей улыбкой, — я поступлю с ним так, как поступают с пленными апачи.
И действительно, замучив предателя до полусмерти, он презрительно оттолкнул его ногой и обратился к товарищам:
— Отправимся теперь, — сказал он.
Его спутники молча пошли за ним, пораженные всем увиденным. Час спустя они присоединились к Вольной Пуле.
С восходом солнца Летучий Орел подошел к Верному Прицелу и слегка дотронулся до его плеча.
— Что вы?.. — спросил охотник, просыпаясь.
— Вождь пойдет к Дикой Розе, — спокойно ответил команч.
И он удалился.
— А ведь есть что-то привлекательное в этих грубых натурах, — прошептал охотник, провожая его взглядом.
ГЛАВА XXIX. Исцелитель
Через два часа после восхода солнца Летучий Орел вернулся в лагерь; с ним пришла и Дикая Роза. Все тотчас же окружили их, желая услышать новости.
Молодая индианка не много узнала. Все ее сведения заключались в следующем: обе мексиканки находились еще в городе; Олень был в отсутствии, но возвращения его ожидали каждую минуту.
Сведения эти, как ни были они коротки, все же утешали: теперь охотники знали, что враги еще ничего не успели предпринять. Необходимо было опередить врагов и похитить девушек прежде, чем враги сумели бы помешать им.
Но чтобы освободить девушек, необходимо было проникнуть в город и отвратить все трудности, кажущиеся с первого взгляда непреодолимыми.
В эту серьезную минуту всеобщие взгляды обратились на Летучего Орла. Вождь улыбался.
— Час настал, — сказал он, — мои бледнолицые братья требуют от меня жертвы, какой только могут просить они от вождя: они хотят, чтобы он провел их в последнее убежище индейской религии, в главное святилище, где еще всецело властвует закон Монтесумы — величайшего, могущественнейшего и несчастнейшего из всех монархов, управлявших Мексикой. Однако, чтобы доказать моим бледнолицым братьям, какая красная кровь течет в моих жилах и как чисто и безоблачно мое сердце, я сделаю для них то, что обещал им. У Летучего Орла не лукавый язык: что он сказал, то и сделает; он проведет великого белого охотника в Небесный город. Но братья мои должны забыть, что они храбрые воины, только хитростью могут они выиграть дело… Великий белый охотник слышал слова вождя. Решился ли он довериться его опытности и осторожности?
— Я буду действовать по вашему указанию, вождь, — ответил Верный Прицел, — и обещаю всецело повиноваться вам.
— О-о-а! В таком случае через два часа брат мой будет в Небесном городе.
— А вы, друзья, будьте наготове, чтобы явиться по первому сигналу. Лишь только вы услышите крик водяного голубятника, повторенный три раза с равными промежутками, то уж не медлите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32