— Я не буду выбирать, — сказал он, — мне здесь ничего не нужно.
«Интересный выбор».
Комната исчезла. Дру, Ксири и безмолвные големы оказались в темноте. На этот раз Дру прекрасно понимал, где он. Проявившиеся во мраке светящиеся глаза и контур дракона подтвердили его догадку.
Голос заполнил все его сознание.
«Ты вернулся».
По выражению лица Ксири он понял, что эльфийка слышит это тоже.
«Да, оба решения сделали свое дело, — пояснил тот, кого Дру привык называть «первым». — Они довольны, просто удивились».
Как бы в ответ на эти слова безликие фигуры подошли на расстояние вытянутой руки.
— Это они — ваши хозяева? Правильно я понял? Тишина.
«Да и нет».
— Да и нет? — встряла Ксири. — Это как — и хозяева, и не хозяева?
«Чтобы это объяснить, придется рассказать, как они здесь появились… Своего рода переход, только не такой, как совершил враад».
Слова стража успокаивали, но недоумение не уменьшилось.
— Если они не возражают, расскажи.
«Не знаю, согласны они или им все равно. Ваших големов населили тени хозяев. Мы с ними можем говорить немногим лучше, чем вы. Все пытаются разобраться. Некоторые даже пытаются доказать, что это означает: теперь мы сами себе хозяева».
Дру поморщился. Он понимал, о ком речь.
«Я не согласился».
Что прозвучало на этот раз? Недовольство? Нетерпение? Беспокойство? Непонятно, но что-то вроде того. Страж был не так спокоен и уверен, как пытался показать.
«Их оставалось мало, когда стало ясно, что им не дожить до триумфа — или провала — своей мечты. Они задали эту работу нам, но мы сильно ограничены ими».
Что, подумал Дру, и он тоже хочет стать могущественнее? Да он сам — сила, больше чем Темный Конь!
«Мы… стороны их сознания. Кусочки личностей. Ты бы сказал „помощники“, какие бывают у враадов, — это довольно близко к истине. Они сделали нас так, чтобы мы хранили все как есть, когда с ними случится худшее».
Какую же часть личности представлял собой тот любитель свободы, подумал враад? И насколько он силен?
Настал час, объяснял тем временем призрак дракона, когда расе пришлось делать выбор. Использовать Врата — и искать там что-то, что может обновить их жизненную силу, дать им время продолжать. Это привело бы к гибели, может, даже к ускорению конца. Второй вариант давал больше надежды, но это означало оставить все дела на тысячелетия.
Они выбрали второй. И перестали существовать в обычном смысле, но сохранили возможность влиять на свой великий проект. Может, истинный мир еще встретит наследников старшей расы.
Тут Дру прервал дракона. Големы уставились на него с интересом.
— Неужто у них не было имени? Ты говоришь «они», «их» — как их называли?
Дракон пришел в замешательство.
«Это было так давно, человек, мы успели забыть. Мы тоже не бессмертны, хотя так может показаться. Век тек за веком, и нас убыло за эти годы. Пришло время, когда мы таем, словно угасающий ветер».
— А они не знают своего имени? — спросила Ксири, снова оглядев големов.
«В том, что они позволили мне рассказать, кроется ответ. И не только на этот вопрос. Ты, враад, говорил о ка и о том, как можно путешествовать с его помощью и оставлять в конце пути новое тело. Старшие тоже могут так. Ты видел пентаграмму в месте, которое ты называешь Залом миров. Правильное название — с помощью Врат они могут наблюдать за своими творениями или навещать их. Но в последний раз они избрали нечто иное».
Их, рассказал дракон, оставалось не больше тысячи, когда они наконец решились на выбор. Тысяча — из прежних миллионов. Группами, по сто или около того, они вошли в зал и больше не возвращались. Пока последняя группа не подошла ко входу, они не объяснили, что собираются сделать со своими слугами-наперсниками.
«Мы боялись за них, но мы были всего лишь слугами и подчинились, когда они приказали вернуться к своим делам и не вмешиваться. Нам никогда не позволяли вмешиваться. Но нас пугал их план, ведь они должны были совсем, исчезнуть, оставив нас без своей команды. Ты видел — их ка освободились от тел. — Дру и эльфийка представили себе сотни духов и ужаснулись. — Ваш народ делает для себя новые тела, чтобы продолжать жить в них. А основатели этого не сделали. Они выбрали сосуд, в котором будет жить все их общее сознание, это больше чем тело, гораздо больше. И теперь они все время наблюдают за оставленным миром. Они стали этим миром — деревьями, травой, зверями». Дру поперхнулся.
— Мир! Сам мир! Я чувствовал, что он защищается, — значит, я это не просто вообразил!
«Мир. А ты, эльфийка, — когда ты говорила о живом мире, ты была ближе к истине, чем думала сама. Так и есть. Мир разумен, хоть и не совсем в том смысле, как вы думаете. Он знает, что те, кто живет на нем, стараются менять его к лучшему. И они сами при этом, конечно, тоже изменились. Потому мир — наши хозяева, и он не наши хозяева. До вашего появления мы думали, что мир умрет, что основатели ошиблись в своих надеждах. Глупые, мы были слишком заморочены сами собой. Наша сила не в тонкостях. Мы не видели, что делает мир — как он старается привести сюда тебя, враад!»
— Меня?
Драконья голова неуверенно дрогнула. «Тебя и твой род. Они решили дать враадам второй шанс».
— Так это не мы ослабили барьер между этой землей и Нимтом?
«Едва ли. — Страж снова сделал паузу. Голос его делался все тише. — Я сказал столько, сколько мне позволено».
— А что с нашим выбором? Это как-то повлияло? Усмешка.
«Не знаю. Если узнаете, расскажите — мне тоже интересно».
И снова они очутились в зале с драконьей статуей.
Голем положил руку на онемевшее плечо враада. Дру обернулся.
— Что еще? Чем ты еще собираешься нас удивить? Ты сам знаешь, что делаешь? Или ты — тень, двигающаяся без смысла и разума? Зачем ты вернулся?
Он догадывался, каким будет ответ на его последний вопрос. Страж сказал — враадам дан шанс оправдаться. Если они не справятся — конец всем мечтаньям. Украденные големы дали миру руки. И дали теням еще раз почувствовать, что они облечены в плоть.
Безликие существа дали понять, что хотят, чтобы Дру и Ксири еще раз последовали за ними. Выбора особого все равно не было, и они молча повиновались.
Они вернулись в Зал миров.
Перед входом Дру и Ксири обменялись усталыми взглядами. Что они — так и будут ходить от зала к залу, пока не рухнут от усталости?
Ответ стоял перед ними. Его мерцающее нутро напоминало пасть хищника, а не дверь в мир.
Дру понял — выбора на сей раз нет. То, что предназначили для него фигуры в балахонах, будет их новым домом.
Это поняла и Ксири. Она рванулась, оттолкнула Дру, бросилась на голема. Тот даже не покачнулся. Эльфийка отлетела в сторону. Все, что мог сделать Дру, — это не дать ей свалиться на пол. Големы ухватили их за руки. Дергаться было бессмысленно. Еще попытка — и они потеряют власть над собственным телом. Беспомощно следуя за големами, они вошли в комнату и оказались перед ожидающими их Вратами.
Маг пожалел, что здесь нет дракона — но тот вряд ли нашел бы, что сказать. Стражи беспрекословно подчинялись своим хозяевам, и даже если б они передумали — спасти Дру и Ксири было не в их власти.
«Враад! — донесся до него мысленный голос дракона. — Они в тебя верят!»
И все. Страж исчез. Кажется, он испуган?
Верят в меня. Что бы это значило?
Врата сверкнули.
Перед Дру был Нимт. Он глубоко вздохнул, ожидая, что сейчас он сменится Пустотой или чем-нибудь еще, — но Нимт остался Нимтом. Он должен отправляться в Нимт… и они в него верят. Верят, что он сделает — что?
— Это… это Нимт?
— Да. — Дру посмотрел в глаза Ксири. — Они хотят, чтобы я шел туда. Наверное, я должен привести в этот мир враадов.
Ксири идея явно пришлась не по душе. С Дру она успела свыкнуться, но… Это ведь только один враад. И Дру сам говорил, каковы его соплеменники…
— Они изменятся, побывав здесь. Изменятся. Иначе мир их не примет.
— А я?
Он не знал, что ответить.
— Наверное, ты попадешь к своим. И приготовишь их к нашему прибытию. — Враад ухмыльнулся. — Может, если они не такие кровожадные, как ты, мы и уживемся.
— Я не пойду к своим. — Ксири подарила ему уверенный взгляд, достойный враада. — Лучше будет, если я пойду с тобой. В Нимт.
— Но ты же… Не сейчас, когда там столько разъяренных враадов. Не теперь.
— Теперь. — Она сжала его руку. Ему не удалось бы вырваться даже при всем желании. — Вместе с тобой я увижу и пройду все это.
Дру оглянулся — и встретил взгляд пустого лица. Даже без глаз было понятно, что он запоминает каждое их движение, каждый звук. — Мы пошли, — сообщил он големам.
Голем, к его изумлению, кивнул. Путь был свободен. Врата ждали, пульсируя в такт сердцу враада.
Ухватившись покрепче за руку Ксири, он шагнул в портал — на коварную землю Нимта.
Глава 17
Тезерени решили ударить первыми, покуда враги спят. Разведчики, которых Баракас отправил в горы, вернулись раньше времени с важными известиями. Они нашли пещеру, большое гнездовье, куда входили и откуда выходили крылатые птицелюди.
Лорд Баракас сжал кулак:
— Мы раздавим их, пока они готовятся к бою! Драконов мне, готовых к взлету!
У клана дракона осталось всего шесть зверей, служивших им гербом, если не считать восьми мелких вивернов, попавших в Драконье царство по чистой случайности. Виверны годились для охоты и для дома — первый, покоренный тренером, сел на плечо Баракасу как символ удачи, — но в серьезном бою толку от них было мало. Из шести драконов только четверо подверглись покорению, и то один из них сильно пострадал от подчиняющего заклинания. Покорение — излюбленная метода Тезерени, с помощью которой они быстро и эффективно тренировали своих зверей, — в Драконьем царстве перестало быть универсальным. Никак не получалось сделать все точно, а повредив одного дракона, тренеры прекратили работу, решив поискать лучшего способа.
Так что в бой пошла не такая уж могучая армада, но они были Тезерени — и этим все сказано.
Баракас успел узнать по трупу, что птицы, как и враады, ведут дневной образ жизни. Значит, можно застать их спящими. Не раз и не два тренировали Тезерени такие нападения в своих военных играх. Даже если их там вдвое больше, чем воинов клана, — все равно преимущество на стороне враадов.
— Мы — сила! Мы — власть! Тезерени — это власть! — изрек Баракас. Это была ритуальная формула — клан не раз ее слышал, но, когда ее произносил Баракас, это были не просто слова, это была правда!
Однако, как ни печально, после всех этих планов птицы атаковали прежде, чем Тезерени приготовились к бою.
Их новый форт был не более чем коробкой с жалкой стеной в половину задуманной вышины. Как и с драконами, на большее магии клана не хватило. Там была всего одна комната — общий зал. Большинству Тезерени пришлось пока ютиться снаружи, где у них, впрочем, было много дел. Эсад, удостоенный сомнительной чести стать одним из трех всадников на драконах, был занят своим зверем — тому надо было дать время привыкнуть к запаху хозяина. Ему и двум другим наездникам было поручено также сторожить на случай появления птиц — и не дать им всем сразу атаковать сверху. Эсад сильно сомневался, что это в его силах, но страх перед отцом не позволял возражать.
Он глянул вверх, присмотрелся… и различил в лунном свете далекий крылатый силуэт.
— Кровь дракона! — Тезерени оставил зверя и бросился к форту. Он бежал молча — если передать все, что надо, через контакт, не будет шума и клан сохранит хоть какое-то преимущество. Эсад знал: если что, виноват во всем будет он.
Перед ним выросла женская фигура в доспехе. Он схватил ее за плечи и прошептал:
— Птицы вот-вот атакуют! Передай быстро и тихо! Она кивнула и бросилась прочь.
Синяя молния прострелила ее на бегу. Осталась лишь струйка дыма.
Все, понял Эсад, думать о тишине поздно.
— Защищайтесь! Нас атакуют сверху!
Воздух заполнился темными фигурами, кружащимися в неверном лунном свете.
Его оставили наблюдать. Наблюдать за концом враадской расы, судя по всему. Обращались с ним хорошо: его знание тактики Тезерени пригодилось птицам и, возможно, еще пригодится — но он был пленником, а отнюдь не союзником. Неуверенный в своей магии, охраняемый свирепой стражей — странно, что птицы вообще решили называть его союзником.
И тем не менее Рендел был почти доволен. Разумеется, этого он не показывал. Его радовала не гибель сородичей — просто его собственные планы пока никто не нарушил. Пещера осталась почти пустой, благодаря его советам вожак забрал с собой всех сколько-нибудь стоящих бойцов. Он говорил почти правду — ложь, которая от правды отличается самую малость. Со всеми своими преимуществами птицы понесут немалые потери. Тезерени не умрут без боя… а то и вовсе не умрут, если все пойдет как задумано.
Уж лучше свои, чем эти пернатые чучела.
Молодежь, еще не способная сражаться, и те, кто за ними ухаживал, спустились в нижние пещеры. Враад аккуратно насаждал страх, беседуя с советом старейшин (так он решил про себя называть эту компанию) и со всеми остальными. Птицам все его предложения казались разумной предосторожностью. И теперь он с трудом скрывал свое удовлетворение. Трое стражей — и больше никого вокруг. Еще несколько сновали вокруг горы, а потом спрятались у входа в пещеру, и эти дурни решили, что тем самым обманули Тезерени. Разглядывая свою охрану, Рендел дивился — как такие олухи захватили власть над Драконьим царством? Двое были высокими мускулистыми бойцами — один из них, наверное, командир. Кажется, именно он тогда взял его в плен. Третий — лысый старец, тот, что предлагал союз. Вожак полетел во главе своих воинов — Баракас бы, наверное, зауважал его за это, а Рендел только молча усмехнулся. Что за глупость — вождь впереди воинов? Подарок врагу? Пусть всякая шваль подставляет грудь. Швали всегда хватит.
Командир охраны что-то проквакал. Рендел отвернулся от кристалла, в который он наблюдал за атакой, и дал птице коснуться его и установить контакт.
Картинка — две птицы падают мертвыми, сраженные всадником верхом на драконе. И волна гнева. Ну что ж, клан сражается — так и должно быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33