Весьма заметную роль в достижении успеха сыграли армейские защитники, главным образом Н. Сологубов и И. Трегубов. Они не раз ставили неразрешимые задачи перед форвардами сильнейших команд мира, срывали острые атаки соперника, организовывали решительные и неотразимые контратаки наших спортсменов. Их мужество, отточенная техника, четкое взаимодействие в обороне и атаке неоднократно вызывали восторг у итальянских зрителей. За высокое мастерство и большую активность Николай Сологубов был признан лучшим защитником турнира. Но если бы жюри определяло места и всем остальным игрокам чемпионата, то среди защитников вслед за Н. Сологубовым, несомненно, были бы названы его коллеги И. Трегубов, Г. Сидоренков и Д. Уколов.
В последующем команда Центрального спортивного клуба Министерства обороны установила новый рекорд. Она четыре года подряд (1958–1961) была чемпионом СССР. Позже армейцы повторяли это достижение дважды (1963–1966 годы и 1970–1973 годы).
Семнадцатое первенство страны принесло армейцам очередной выдающийся успех: они стали десятикратными чемпионами Советского Союза. Десять из семнадцати – большой спортивный подвиг. Такого еще в нашем спорте не было. Правда, осенью того же 1963 года футболисты столичного «Динамо» также завоевали высокое почетное звание десятикратных чемпионов страны, но им это удалось сделать в общей сложности за двадцать пять спортивных сезонов.
Не один раз команда ЦСКА вопрос о чемпионском звании решала задолго до окончания первенства страны. Особенно бурно первую половину дистанции она прошла в тринадцатом и восемнадцатом чемпионатах. В 1964 году армейцы пересекли финишную прямую, когда до финальной сирены оставалось еще семь туров.
Команде ЦСКА принадлежит много других достижений. Она впереди по числу выигранных чемпионатов и одержанных побед над своими конкурентами, по количеству заброшенных шайб и проведенных официальных встреч. Она же обладает и самым редкостным, самым важным рекордом, который порождает все ее замечательные успехи, все ее блистательные победы. ЦСКА непрерывно дает советскому спорту высококвалифицированных атлетов, настоящих волшебников ледяных площадок.



Плеяда одаренных спортсменов появилась в команде в середине 50-х годов. Это были хоккеисты уже иного типа. То, к чему игроки старшего поколения, скажем, В. Никаноров, А. Виноградов, Е. Бабич, В. Шувалов пришли интуитивно, было для них естественными, неотъемлемыми элементами игры. Для защитников – умение применять силовые приемы и атаковать ворота соперников; для нападающих – играть без шайбы, поражать цель из любого положения, успевать при необходимости откатываться назад и активно действовать на оборонительных рубежах; для вратарей – руководить всей системой обороны, перехватывать не только нижние, но и верхние шайбы, уметь действовать на выходах.
Игра этих спортсменов отличалась более совершенной техникой. Они умели строго выполнять установки тренеров, активно импровизировать в ходе матча, создавать новые увлекательные комбинации, словом, делать игру более красивой и азартной.
Наиболее ярким представителем этого созвездия игроков был, пожалуй, Николай Сологубов. Он являлся эталоном лучшего хоккеиста второй половины 50-х – начала 60-х годов.
В хоккей с шайбой Н. Сологубов начал играть, можно сказать, далеко не в юношеском возрасте. Однако богатырское здоровье, неимоверный спортивный азарт, солдатская закалка, поддержка коллектива позволили ему целых полтора десятилетия выступать в основном составе сильнейшей хоккейной команды страны. В ЦСКА Николай не только вырос от новичка до выдающегося хоккеиста, но и своим талантом, опытом внес много ценного в игру защитников, в развитие хоккея в целом.
Он одним из первых поднял «бунт» против сложившегося в то время представления о роли защитников. Николай считал неправильным, что защитники занимались лишь разрушительными действиями, были своего рода «пожарными», призванными гасить атаки противника. Его натура требовала активности и в наступлении. Да и уровень мастерства позволял ему без ущерба для обороны своих ворот включаться в атаки. Научившись мастерски отбирать шайбу, овладев искусством обводки, сильного и точного броска, он, так же как и его коллеги Дмитрий Уколов, Генрих Сидоренков, Иван Трегубов, с каждым годом все чаще и смелей завязывал контратаки, врывался в зону соперника. И нередко после его метких бросков за чужими воротами вспыхивала красная лампочка.
Такие действия Сологубова и его товарищей к середине 50-х годов заставили внести существенные коррективы в стиль всей игры, породили идею о принципиально новой, творчески оригинальной, высокоманевренной хоккейной тактике, выраженной формулой «пятеро – в атаке, пятеро – в обороне».
Что было характерным для стиля игры Сологубова? Отобрав шайбу, он мгновенно отрывался от противника и, оставляя его за спиной, точным пасом или хитрой обводкой создавал партнерам наивыгоднейшие возможности для атаки и взятия ворот. В чемпионатах страны и мира с его подач наши форварды забросили не один десяток шайб. Да и сам он и с дальних и с ближних позиций многократно сильным ударом посылал шайбу в ворота соперников.



Частые глубокие рейды Сологубова по хоккейному полю вызывались, конечно, не тщеславным желанием сорвать аплодисменты зрителей. Нет, он инициативно подключался в атаку, устремлялся на штурм ворот только ради интересов команды. И благодаря таким активным действиям хоккей становился все более увлекательным, насыщенным острой спортивной борьбой. Разумеется, Сологубов вырывался вперед лишь при определенных условиях, когда его рейды из тыла не грозили безопасности собственных ворот, когда партнеры надежно его подстраховывали, а сам он чувствовал, что этот взрыв атаки поддерживается всей пятеркой. Умел Сологубов в таких случаях и сохранять необходимый «запас прочности», проявлять поистине спортивный характер. Зрители, например, Никогда не видели, чтобы Николай останавливался в позе обиженного, если сопернику удавалось отобрать у него шайбу.
Николая Сологубова считают одним из родоначальников силовых приемов в советском хоккее. И это действительно так. Еще когда наши спортсмены и тренеры, впервые узнав от приезжавших в Москву хоккеистов Чехословакии о силовой борьбе, думали и вели споры, следует ли нам перенимать такую манеру игры, не превратит ли это наш исключительно скоростной и маневренный хоккей, вызывающий эстетическое наслаждение, в грубый и жестокий бой, а если и перенимать, то в какой «дозе» и с чего начать; Николай решил испробовать все это на практике. На одной из тренировок, спасая ворота от верного гола, он неожиданно выставленным бедром «перевел» прорвавшегося нападающего в горизонтальное положение и сорвал атаку противника. Его первой «жертвой» оказался Анатолий Тарасов, который в то время одновременно был и игроком и тренером команды.
Сологубов бросился на помощь пострадавшему тренеру.
– Простите, не рассчитал, – начал было он оправдываться.
Но Тарасов быстро поднялся и крепко обнял удивленного хоккеиста.
– Колюша, дорогой, вот так и надо нам всем играть!
Новый технический прием был тут же взят на вооружение. Было это сравнительно давно – в 1949 году. С тех пор у нас серьезно усовершенствовалась техника силовой борьбы. В дальнейшем и Николай, конечно, рациональнее и эффективнее применял ее в своей игре. Он очень часто пользовался силовыми приемами при отборе шайбы. И что характерно, его никто никогда не мог упрекнуть в грубой игре. Применяя такой способ «обезвреживания» атаки, Сологубов не наносил ударов сопернику, не «бросал» и не припечатывал его к борту, а как-то по-спортивному «бережно» и «предупредительно» относился к нему. Николай одинаково мастерски пользовался всеми формами силовых приемов. Но чаще всего он применял «подсадку»: она получалась у него очень здорово, можно сказать, классически. Н. Сологубов как бы подседал под игрока – и тот сразу же оказывался у него на спине, нередко даже «в подвешенном» состоянии.
– Ох и здорово ты подхватил меня сегодня, – нередко и, конечно, всегда беззлобно говорили в перерывах или после встречи Николаю «крестники».
– Что ж, ты сам виноват, – обычно отвечал, добродушно улыбаясь, Н. Сологубов. – Я ж по-хорошему просил у тебя шайбу, а ты решил жадничать. – И еще шире улыбаясь и дружески похлопывая собеседника по плечу, добавлял: – Ну, ничего, может быть, в следующий раз «несговорчивее» будешь…
Эффективность силовых приемов достигалась Н. Сологубовым тем, что он применял их неожиданно для противника и выполнял расчетливо, быстро, решительно, вступал в единоборство не расслабленным, а по-спортивному строго собранным. Однако силовые приемы, столкновения вызывают усталость, а нередко причиняют боль, и не только противоборствующему спортсмену, но и самому автору этих приемов. Но Н. Сологубов никогда не показывал, что ему тяжело, больно. Он, бывало, только сильнее стиснет зубы и еще мужественнее продолжает бороться за шайбу. Такой уж он бесстрашный и терпеливый, мужественный и старательный спортсмен. Жизнь научила его стойко преодолевать трудности и лишения солдатской судьбы, неудачи и срывы с крутого пути спортивного счастья.
Когда началась Великая Отечественная война, Коля Сологубов был еще очень юным и его, естественно, не брали в армию. Но он всеми правдами и неправдами добился своего: его направили на фронт. Чуть-чуть застенчивый и щупленький паренек сравнительно быстро прижился в семье отважных и неунывающих, сильных, по-мужски грубоватых бойцов разведроты. Кому во время войны приходилось близко сталкиваться с войсковыми разведчиками, тот знает, чего стоит завоевать доверие и любовь этих постоянно живущих бок о бок с опасностью людей. Нелегко, конечно, пришлось и Коле, но он сумел стать равноправным членом этого боевого, исключительно дружного коллектива.
Рейды в тыл врага, томительные и полные неизвестности засады, охота за «языком», которые постоянно требовали неимоверного напряжения духовных и физических сил, большой выдержки и выносливости, особой осторожности и внимательности, хитрости, а подчас даже безрассудной храбрости и дерзости, закалили характер молодого воина и так обогатили его житейским опытом, что он и теперь, когда бывает трудно, нередко пользуется своим фронтовым багажом.
Николай четырежды был ранен и четырежды возвращался в строй. Он не пал духом и не поддался болезни, когда был ранен в обе ноги, когда над ним сгущались сумерки сомнений: а сможет ли он снова нормально ходить? При поддержке своих боевых товарищей, с помощью врачей, делая день за днем все новые и новые мучительно болезненные упражнения, настойчиво изгоняя из молодого организма хворь, он не только научился ходить легкой походкой, но и стал впоследствии выдающимся и необыкновенно выносливым спортсменом.
Не сломил Николая и тот злосчастный, нелепый случай, когда ему во время напряженной игры с командой ВВС в 1951 году пробили тонкую кишку. Эта тяжелейшая травма на год выключила Сологубова из спорта, заставила многое начинать сначала, но она не вырвала его из рядов хоккеистов, не украла у него решительность и отвагу.
И уж если Николай так стойко перенес все эти невзгоды, то стоит ли удивляться его мужественному и выдержанному поведению на хоккейном поле?
– Побеждает тот, кто меньше себя бережет, у кого нервы крепче, – часто говорит Н. Сологубов. – Слабонервные и трусливые у нас не в почете. Ведь стоит немного переволноваться, расслабиться на секунду – и пиши пропал…
Сам Николай обладает на редкость волевым и уравновешенным характером. Его не выведешь из терпения какой-нибудь мелочью. И в играх он всегда действовал смело. Но даже в самой азартной борьбе за шайбу не терял самообладания, всегда неизменно оставался уравновешенным.
Эти замечательные качества Николай, как капитан команды, старательно прививал тем спортсменам, которые еще не в меру были горячи, задиристы. Своей выдержкой он быстро охлаждал ненужный накал страстей, возникавший в жарких схватках. Личный пример капитана команды, его действия благоприятно влияли на судьбу матча.
Сам Николай умел вести игру в высоком темпе с первой до последней минуты, играть грамотно, смело, надежно. И оттого, должно быть, все считали для себя большим счастьем выходить с ним на лед в одной смене. Когда Сологубов находился на хоккейном поле, нападающие смело могли идти вперед, не боясь за свой тыл.
Николай на протяжении всего матча не ослаблял внимания к действиям противника и к игре своих партнеров, он не терял из виду ни одной игровой ситуации. О таких спортсменах обычно говорят: они хорошо видят поле. Но Сологубов не просто видел поле, а как-то интуитивно предвидел дальнейший ход встречи, разгадывал замысел соперника и своими действиями разрушал задуманный им план, навязывал ему свою волю.
Вспоминается один эпизод. Наша команда на Олимпийском турнире в Кортина д'Ампеццо играла с хоккеистами США. Борьба была напряженной. Долгое время ни одной из сторон не удавалось даже близко подойти к чужим воротам. В таких случаях игроки обычно прибегают к пробросу шайбы к лицевому борту. И вот очередная шайба вброшена в нашу зону. К пей устремился Н. Сологубов. Но один из нападающих команды США, горизонтально держа клюшку в обеих руках на уровне плеч, быстро двигался прямо на нашего защитника.
«Что делать? – промелькнуло в голове Николая. – Уступить, уклониться? Нет, это стыдно! Поднять клюшку и ввязаться в драку – недостойно!» И Сологубов смело пошел на сближение с противником, ловко присел и перебросил американца через свою могучую спину. Тот рухнул на лед и уже не на коньках, а на спине продолжал свой путь. А Николай, словно пружина, моментально выпрямился и как ни в чем не бывало подхватил шайбу и ринулся в контратаку. Американец же, пытавшийся взять на испуг советского спортсмена, долго отсиживался на скамье запасных, а затем, уже в третьем периоде, когда тренер сборной США предложил ему выйти на лед, испуганно спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22