.. Она снова вздрогнула.
- Жаль, что у нас нет кого-нибудь предрожденных среди наших предков,
- сказал Лито.
- Может и есть.
- Но мы... Ах, да, старый безответный вопрос. На самом ли деле у нас
есть доступ к каждой крупице жизненного опыта наших предков?
Судя по своим внутренним ощущениям, Лито знал, как эта беседа должна
была разволновать сестру. Они много раз ломали головы над этим вопросом, и
всегда он оставался без ответа. Он сказал:
- Мы должны препятствовать ей каждый раз, когда она хочет ввести нас
в транс. Надо быть абсолютно осторожными с чрезмерной дозой спайса, это
лучший выход для нас.
- Сверхдоза должна быть довольно большой, - сказала Ганима.
- Наше терпение, вероятно, достаточно сильное, - согласился он. -
Посмотри, как всегда настаивает Алия.
- Мне жаль ее, - сказала Ганима. - Соблазн этого должен быть
неуловимым и незамеченным, медленно овладевающим ею, пока...
- Она - жертва, точно, - сказал Лито. - Мерзость.
- Возможно, мы не правы.
- Правы.
- Мне всегда было интересно, - размышляла Ганима вслух, - если
следящая, унаследованная от прародителей память будет той, которая...
- Прошлое, как и твоя подушка, близко от тебя, - сказал Лито.
- Мы должны воспользоваться возможностью, чтобы обсудить это с нашей
бабенкой.
- Хотя ее память внутри меня подгоняет меня, - сказал Лито.
Ганима встретила его взгляд. Потом добавила:
- Когда обладаешь огромными знаниями, трудно прийти к простому
решению.

3
Съетч на краю пустыни принадлежал Ласту, принадлежал
Кайнзу, принадлежал Стилгару, принадлежал Муад Дибу. И
снова принадлежит Стилгару. Чтобы один за другим Свободные
засыпали в песке. Но съетч продолжает существовать.
Из песни Свободных.
Алия чувствовала, как сильно билось ее сердце, когда она уходила от
близнецов. В течение нескольких мгновений она чувствовала, что была на
грани того, чтобы остаться с близнецами и просить их о помощи. Что за
дурацкая слабость! Пасть об этом посылало через Алию предупреждающее
спокойствие. Вдруг эти близнецы осмелятся применить предвидение? Путь,
который увлек их отца, соблазнит и их, - транс от спайса с его видениями
будущего, будто бы раздуваемыми ветром. "Почему я не могу видеть будущее?
- спрашивала себя Алия. - Почему, как бы я ни старалась, у меня ничего не
получается?"
Надо заставить близнецов сделать это, сказала она самой себе. Они
могли бы втянуться в это. Они обладают детским любопытством, и это было
связано с памятью, которая включала в себя тысячелетие.
"Так же, как и я", - подумала Алия.
Ее охрана открыла отсыревшие затворы у Правительственного Входа в
съетч, посторонилась, когда она вышла на посадочную площадку, где ее
поджидали орнитоптеры. Со стороны пустыни дул ветер, поднимал к небу клубы
пылки, но день был ясным. Когда она вышла на свет из пещеры со светящимися
нарами, ее мысли приняли другое направление.
Почему леди Джессика возвращалась именно в этот момент? Неужели до
Келадана доползли слухи, слухи о том, как Регентство...
- Нам надо торопиться, моя леди, - сказал один из охранников, повышая
голос, чтобы перекричать ветер.
Алия позволила помочь ей забраться в орнитоптер и пристегнула ремни
безопасности, хотя ее мысли продолжали нестись вперед.
- Почему сейчас?
Когда орнитоптер опустил крылья и воздушное судно начало снижать
скорость, она почувствовала все великолепие и силу своего положения, как
массу существующих вещей, но они были призрачными и мимолетными!
Почему именно теперь, когда ее планы еще не завершены?
Пыль уносило ветром, и она могла видеть яркий солнечный свет на
меняющемся ландшафте планеты: широкие полосы зеленой растительности, где
когда-то была выжженная солнцем земля.
Без видений будущего я могу потерпеть неудачу. О, какое волшебство я
могла бы представить всем, если могла бы видеть, как Пол! Не для меня
горечь, которая приносит видения.
Она содрогнулась от мучительного голода и пожалела, что не может
снять с себя власть. О, быть такой, как все - слепой в этой самой
безопасной из всех слепоте, живя только этой гипотетической полужизнью, в
которую рождение низвергает большую часть человечества. Но нет! Она была
рождена Атридесами, стала жертвой этого глубокого вселенского знания,
навязанного ей ее матерью, которая употребляла спайс.
"Почему моя мать возвращается сегодня?"
Гурни Хэллек скорее всего будет с ней, преданный навсегда слуга,
наемный убийца всяческих мерзавцев, никогда не устающий и упрямый,
музыкант, который мог сыграть любое убийство с помощью удавки или
упражнялся с той же легкостью на своем девятиструнном бализете.
Поговаривали, что он стал любовником ее матери. Об этом надо было бы
разузнать получше; возможно, это способствует ее матери в достижении цели.
Желание быть такой, как все, покинуло ее.
"Лито нужно бы ввести в транс, вызываемый большой дозой спайса".
Она вспомнила, что однажды спросила мальчика, как он относится к
Гурни Хэллеку. И Лито, чувствуя, что в ее вопросе присутствует скрытый
смысл, сказал, что Хэллек прощал мелкие проступки Пола, добавив: "Он
обожал... моего отца".
Она заметила некоторое замешательство. Лито чуть было не сказал
"меня" вместо "моего отца". Да, иногда трудно было отличить генетическую
память от той, которая принадлежала живому человеку. Гурни Хэллеку, как и
Лито, тоже сложно было бы сделать такое различие.
Алия холодно улыбнулась.
После смерти Пола Гурни предпочел вернуться с леди Джессикой на
Келадан. Его возвращение многое усложнит. Если он вернется на Арракис, он
прибавит свои собственные трудности к уже существующим. Он служил отцу
Пола. И, таким образом, наблюдалась четкая последовательность: Лито_I -
Пол - Лито_II. А исходя из условий Бене Джессерит - селекционная
программа: Джессика - Алия - Ганима - побочная ветвь. Гурни, присоединяясь
к неразберихе идентичностей, мог бы оказаться очень ценным.
"Что он сделает, если узнает, что в нас течет кровь Харконненов, тех
самых Харконненов, которых он так ненавидит?"
Улыбка на губах Алии стала загадочной; она шла из каких-то
невероятных глубин ее психики.
В конце концов, близнецы были просто детьми. Они были дети, но с
бесконечным числом родителей, чьи памяти принадлежали одновременно всем их
предкам и им самим. Они будут стоять на посадочной площадке у входа в
съетч Табр и наблюдать прилет воздушного корабля бабушки, совершающего
посадку в Имперскую впадину, близ Арракина.
Это ярко-светящееся пятно на небе, которое было кораблем, сделает ли
оно прибытие Джессики более реальной помощью для ее внуков?
"Моя мать спросит меня об их обучении, - думала Алия. - Смешиваю ли я
прана-бинду и рассудительность в обучении? И я скажу ей, что они
занимаются самообучением, как и я сама. Я процитирую ей слова ее внука:
"Среди обязательного выполнения команд есть необходимость наказывать... но
только если жертва заслуживает наказания".
Алию осенило потом, что она могла бы обратить все внимание леди
Джессики только на близнецов, тогда все остальное могло бы исчезнуть из ее
поля зрения. Это вполне могло бы быть осуществимо. Лито был очень сильно
похож на Пола. А почему и нет? Он вполне мог бы быть Полом, если бы сделал
выбор. Даже Ганима обладала этой способностью.
"Точно так же, как и я могу быть моей матерью или кем либо другой, от
которой в нас сохранилась частичка жизни".
Она отвлеклась от этой мысли и посмотрела на ландшафты Защитной
стены, которую они пролетали. Затем подумала "Как можно было покинуть
теплый, безопасный, богатый водой Келадан и вернуться на Арракис, на эту
пустынную планету, где ее великий Герцог был убит, а ее сын умер
мучительной смертью?"
- Почему леди Джессика вернулась именно в это время?
Алия не нашла ответа - ничего определенного. Она могла бы разделить
чье-нибудь еще, свойственное только ему, знание, но когда жизненный опыт
каждого взял свое направление, тогда и мотивы тоже разошлись. Источник
решений лежал в действиях каждого, кто их совершал. Для предрожденных
(рожденных до их физического рождения) множество поколений Атридесов
оставили свою единственную реальность, то, чем они были, и это оказался
другой вид рождения - абсолютное разделение живой, дышащей плоти: когда
эта плоть покидала чрево матери, та наделяла ее многочисленными знаниями
всех предков. Алия не видела ничего странного в том, что она одновременно
любила и ненавидела свою мать. Это была необходимость, необходимое
равновесие, где нет места упрекам и обвинениям, но тогда где может граница
любви и ненависти? Винил ли кто Бене Джессерит в том, что они направили
леди Джессику по этому пути? Вина и упрек постоянно рассеивались, когда
память преодолевала очередное тысячелетие. Сестры только искали методы,
чтобы породить Квизац Хадераха: мужчину-двойника - он и мужчина, и в то же
время полностью повторяет вполне совершенную во всех отношениях
Преподобную Мать... И более того - человеческое существо наивысшей
чувствительности, обладающее знаниями высших порядков, Квизац Хадераха,
"присутствующего одновременно во многих местах". А леди Джессика, которая
была просто одним из звеньев этой селекционной программы, имела
неосторожность влюбиться в селекционного партнера, которому она была
назначена. Потакая желаниям своего возлюбленного Герцога, она произвела на
свет сына вместо дочери, которая, как объявили Сестры ордена Бене
Джессерит, должна была появиться первой.
"Родила меня, когда уже сама попробовала спайс. А теперь они не хотят
меня. Теперь они боятся меня! С веской причиной..."
Они успешно довели до конца задуманное с Полом, их Квизац Хадерахом.
Теперь перед ними стояла другая проблема: Мерзость, которая заключала в
себе лучшие ценные гены, отбираемые ими в течение многих поколений.
Алия почувствовала, как какая-то тень пронеслась над ней, и
посмотрела вверх. Ее эскорт осуществляет подготовку к посадке. Она
встряхнула головой, чтобы отключиться от мучивших ее мыслей. Какой смысл
был в том, чтобы вызывать в памяти чужие жизни и стирать из них ошибки?
Это была уже новая жизнь.
Данкан Айдахо приложил свои умственные способности к вопросу о том,
почему Джессика возвращается в это время, оценивая эту проблему по
принципу человека-компьютера, ментата, что было его природным даром. Она
возвращается, сказал он, чтобы отвезти близнецов к Сестрам. Близнецы тоже
имели эти бесценные гены. Данкан, скорее всего, вполне прав. Этого могло
бы быть достаточно для того, чтобы вытянуть Джессику из ее уединенного
гнездышка на Келадане. Если Сестры велели... А что еще могло бы вернуть ее
в эти места, которые вызывали в ней болезненные воспоминания?
- Посмотрим, - проворчала Алия.
Она почувствовала, как орнитоптер коснулся крыши Крепости, издавая
неприятный звук, который наполнил ее зловещими предчувствиями.

4
Melange (меланж) - происхождение слова неизвестно
(возможно, произошло от древнего Теруан Франж:
концентрированная смесь спайса, снадобье Арракиса; впервые
упоминается Яншуфом Ашкоко, бывшем Королевским химиком в
период правления Шаккада Мудрого. Арракисский меланж,
найденный только в самом сердце пустыни Арракиса, был
связан с пророческими видениями Пола Муад Диба, первого
Свободного Махди; также применяется Космическим Союзом
Навигаторов и орденом Сестер Бене Джессерит.
"Королевский словарь", издание пятое.
Две большие кошки вышли на рассвете из-за скал, легко перепрыгивая
валуны. Они не собирались охотиться, просто осматривали территорию. Их
называли Лазанскими тиграми, выведенными специально, и привезенными сюда,
на планету Салуза Вторая, почти восемь тысяч лет назад. Генетические
манипуляции, произведенные с древней Терранской породой, стерли некоторые
природные черты, характерные для тигров и усовершенствовали другие. Клыки
остались длинными. Морды их были широкие, глаза настороженные и умные.
Лапы были увеличены, чтобы они твердо стояли на неровной почве, и их
спрятанные когти могли бы выпускаться не менее чем на 10 см, причем
заостренные на концах не хуже стальных лезвий. Их шкура была
рыжевато-коричневого цвета, по делало их почти невидимыми на фоне песка.
Они отличались от своих предков еще по одному признаку: в их мозг был
имплантирован вспомогательный стимулятор, причем тогда, когда они были
детенышами. Стимуляторы делали их зависимыми от того, кто владел
передатчиком.
Было холодно, и пока кошки изучали территорию, из ноздрей их шел пар.
Перед ними расстилалась земля Салузы Второй, которую оставили нетронутой,
в первозданном виде - сухой и голой, ведь здесь жило несколько песчаных
червей, завезенных с Арракиса и бережно сохраняемых живыми, потому что
монополия по производству меланжа могла в любой момент рухнуть. Там, где
стояли кошки, ландшафт представлял достаточно скучно зрелище: кругом одни
рыжевато-коричневые скалы и разбросанные тут и там тощие кусты
серебристо-зеленого цвета, которые отбрасывали длинные тени в лучах
утреннего солнца.
Неожиданно кошек насторожило какое-то движение. Сначала, медленно,
они скосили глаза влево, потом, не торопясь, повернули головы в том же
направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11