https://wodolei.ru/catalog/mebel/uglovaya/yglovoj-shkaf/
Вот кто настоящий зверь!
Какое-то движение в толпе привлекло внимание Зары. Словно сквозь туман, она наблюдала за мужчиной, который верхом на верблюде пробирался сквозь рыночную толчею, расталкивая разных зевак и навязчивых продавцов. Он явно направлялся к невольничьему рынку.
Ее сердце дрогнуло и полетело в какую-то бездонную пропасть это был Джамал.
Он сразу же увидел Зару. Она была прекраснее, чем звезды и луна, и шейх радостно поспешил ей навстречу. Однако вид обезлюдевшей площади внушал тревожные подозрения. Не опоздал ли он? О, всемогущий Аллах, неужели все потеряно?
Приблизившись, шейх опустил верблюда на колени, резким движением перекинул ногу через седло и соскользнул вниз.
— Я опоздал? — спросил Джамал, заранее зная ответ. Окинув фигуру Сиди Бен-Наура быстрым опытным взглядом, он заключил, что этот толстяк не из тех, кому нравятся женщины.
— Торги уже закончились, — сказал Кадим. Зару продали последней. Теперь она собственность шейха Сиди Бен-Наура.
Джамал старался говорить спокойно, несмотря на то, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из его груди.
— Даю двойную цену.
Кадим заволновался, почуяв возможность нажиться. Он уже имел дело с шейхом Джамалом и заключил с ним не одну сделку. Гарун предупредил его, что Зара принадлежит Джамалу, — когда передавал торговцу захваченных в плен берберов.
— Теперь судьба женщины всецело в руках шейха Сиди Бен-Наура. Если он решит продать ее, мне причитается посредническая доля с новой продажи.
Джамал перевел пышащий нетерпением взгляд на Сиди Бен Наура. Его внутреннее напряжение выдавали и плотно сжатые кулаки.
— Какой тебе прок от женщины, Сиди? Насколько я понимаю, тебя скорее прельщают мальчики?
Зара прерывисто вздохнула, все еще не в силах справиться с шоком, который вызвало появление Джамала. Зачем ему предлагать двойную цену, если он сам отправил ее на рынок? Что-то не сходилось.
Сиди Бен-Наур с негодованием потряс своей пухлой рукой.
— Тебя абсолютно не касается, что я буду делать с рабыней. Она моя собственность, и я не собираюсь продавать ее.
— Я нахожу это странным, мой господин, заметил Кадим. — Зачем ты велел Гаруну продать женщину, если она тебе еще нужна?
Джамал посмотрел на Зару. Его темные глаза казались непроницаемыми, но где-то глубоко, на самом их дне, девушке удалось разглядеть подлинную боль. Она закрыла глаза, чтобы не выдать себя, а когда открыла их, шейх уже отвел взгляд.
— Случилась ошибка. Гарун неправильно истолковал мой приказ. Зару следовало отправить во дворец, а продать только мужчин-берберов. Голос Джамала почти срывался на крик.
— Что скажешь на это, Сиди Бен-Наур? Согласен ли ты продать женщину шейху Джамалу? Мы оба можем сорвать неплохой куш! — глаза Кадима алчно блестели.
Сиди Бен-Наур сделал вид, что обдумывает предложение Кадима. Одной рукой он скреб свой лоснящийся подбородок, а другую не убирал с плеча ангелоподобного мальчика, стоявшего с ним рядом. В конце концов он заявил:
— Нет, я не изменю своего решения. Мой дорогой друг, Али Бен-Баха, — истинный ценитель женщин, всегда готовый полакомиться чем-нибудь свеженьким. У него новый дворец на краю пустыни, неподалеку от Эр-Рашидии. Прекрасную Зару ждут поистине королевские почести: я отправлю ее к Али особым караваном.
— Предлагаю в три раза больше того, что ты заплатил за нее. — Голос Джамала резал, как остро заточенная сталь.
Однако на Сиди Бен-Наура они не произвели никакого впечатления. Это был жестокий и мстительный человек; он отверг бы любое предложение шейха, каким бы выгодным оно ни казалось, только из одного удовольствия отказать ему.
— Нет, мой юный друг, — с мерзкой улыбочкой ответил он и повелительно кивнул Заре: — Иди за мной. Скоро у тебя будет новый хозяин, и ты должна ему понравиться… ради собственного блага.
— Твой друг вряд ли поблагодарит тебя за такой подарок, — едко заметила девушка. — Рабыня из меня так и не получилась. Я строптива и своевольна, горда и непокорна, что же касается мужчин, то я ненавижу это свинское племя. Ты, возможно, и не знаешь, что купил сегодня принцессу Зару — дочь берберского кади Юсуфа. Если Али когда-нибудь и прикоснется ко мне, то лишь один раз. До второго он просто не доживет, обещаю.
Сиди Бен-Наур в ужасе шарахнулся в сторону и буркнул Джамалу:
— О, теперь я понимаю, почему ты продал эту женщину. Надеюсь, однако, что порол ты ее регулярно… Но ничего, Али Бен-Баха и не таких обламывал! В его руках маленькая берберская ведьма быстро прикусит свой острый язычок.
Он дважды хлопнул в пухлые ладоши, и рядом с ним возникли два здоровяка-стражника:
— Уведите девчонку, отправьте ее в мой гарем, да, следите за ней хорошенько! Если потребуется, разрешаю связать ее и наказать плетьми.
Джамал готов был броситься на людей Сиди и вырвать Зару из их рук, но он знал, что закон не на его стороне. Бен-Наур купил ее, заплатил за нее большие деньги теперь она его собственность. Ценой невероятного усилия он взял себя в руки и даже умудрился напустить на лицо безразличие.
— Что ж, желаю Али Бен-Баха насладиться твоей новой рабыней, — пожал плечами шейх. Я не жалею, что продал ее… На свете немало красивых и покладистых женщин.
Зара смотрела на него во все глаза и ловила каждое слово, не веря своим ушам. Ей и в голову не могло прийти, что Джамал говорит так от отчаяния и беспомощности. Его появление на торгах потеряло всякий смыл. Зачем ему надо было мчаться сломя голову в Фес, если он не жалеет о том, что избавился от нее? Джамал и впрямь хочет, чтобы она думала, будто попала на невольничий рынок по ошибке?
Шейх ясно видел по лицу Зары, что с ней происходит, но ничего не мог поделать. Он потерял ее. Скоро она будет принадлежать другому, ляжет в чужую постель, чужие губы коснутся ее тела… От этого можно было сойти с ума, однако шейху оставалось только вернуться домой и постараться забыть о ней.
Джамал повернулся, чтобы уйти. Оставаться на рыночной площади не было смысла.
Случилось непоправимое, хотя и не по его вине.
— Как ты мог, Джамал? — крикнула ему вслед Зapa, когда люди Бен-Наура потащили ее прочь.
Шейх медленно обернулся, в его черных глазах стояло отчаяние. Их взгляды встретились, и выражали они одно — боль.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В бессильной ярости Джамал мерил шагами устланные коврами полы своих покоев. Едва Зару увели, он сразу же вернулся в Эдем.
С тех пор прошло три дня. Три дня горя, одиночества и пустоты. Три дня и три ночи непрекращающейся муки, когда сердце толкало его броситься на выручку Заре, а разум требовал забыть ее.
Наконец, решение пришло, и все сомнения остались позади. Шейх пинком распахнул двери своей опочивальни.
— Хамет!
Минуту спустя в комнату влетел запыхавшийся евнух.
— Я здесь, господин.
— Найди мне Гаруна! — рявкнул Джамал, и евнуха как ветром сдуло.
— Никогда еще не видел своего господина в таком возбужденном состоянии.
Шейх все еще ходил из угла в угол, когда в комнату вошел Гарун и низко поклонился хозяину.
— Ты посылал за мной, господин?
— Сколько людей ты сможешь посадить в седла на рассвете? — без лишних слов спросил Джамал.
— Двадцать, — не задумываясь ответил Гарун. — Могу и больше, но за ними надо скакать в деревню.
— Двадцати хватит.
— Нам кто-то угрожает? — осторожно поинтересовался Гарун, хотя уже и предполагал, что именно услышит в ответ.
— Насколько мне известно, нет.
— Значит, это мы на кого-нибудь нападем?
Продолжал расспросы Гарун.
— Эго будет зависеть от того, хорошо ли охраняется караван Сиди Бен-Наура и захотят ли сражаться его солдаты.
— Уж не тот ли это караван, что…
— Ты очень догадлив, мой друг, — усмехнулся Джамал.
— Благодарю, господин… Но стоит ли портить отношения с соседями из-за какой-то рабыни? Ведь Сиди…
— Ты можешь идти, Гарун, и выполнять мои распоряжения; — резко оборвал его шейх. — Нам предстоит долгая, трудная поездка. Мне донесли, что караван уже в пути, и его надо перехватить прежде, чем он достигнет цели путешествия.
— Я все понял, — склонился в поклоне Гарун. — Люди будут готовы к рассвету. Похоже, ты почувствуешь себя счастливым; лишь тогда, когда Зара снова окажется в твоей постели.
Шейх сдержал резкий ответ, уже готовый сорваться с его губ. Как ни тяжело ему было признаться в этом даже самому себе, но Гарун сказал правду.
* * *
Зара мерно покачивалась на спине огромного верблюда и проклинала его за медлительность и неуклюжесть. В седле бегового верблюда она чувствовала бы себя куда лучше, но Сиди Бен-Наур настоял, чтобы его новая рабыня путешествовала в «хаудахе» — кресле, больше напоминавшем высокую корзину с занавешенными стенками и матерчатым верхом, защищавшими ее от безжалостных солнечных лучей — и в длинной глухой джеллабе, скрывавшей принцессу с головы до пят и оставлявшей лишь узкую щель для глаз.
Жара внутри «корзины» стояла невыносимая, и девушке время от времени приходилось раздвигать занавеси, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. Путь до дома Али Бен-Баха был неблизкий.
Горы давно уже остались позади, и теперь караван двигался по краю пустыни — безрадостной каменистой равнине с редкими островками чахлой зелени. Колодцы почти перестали попадаться им на пути, и погонщики останавливали своих животных у каждого, чтобы, пока не поздно, возобновить запасы воды.
Душные знойные дни, когда раскаленный воздух обжигал легкие, сменялись холодными ночами. Зара спала отдельно ото всех, в красивом белом шатре, пол которого выстилали толстыми коврами. Сиди старательно окружал ее роскошью, но это приносило берберской принцессе мало радости. Да и чему было радоваться? Ее везли к новому хозяину, чтобы она стала еще одной бесправной игрушкой в его гареме. Быть может, арабские женщины, с детства воспитанные в покорности любым мужским прихотям, и позавидовали бы такой судьбе, но сердце свободолюбивой берберки сжималось от тоски и отчаяния.
Где сейчас отец? Знает ли о постигшем ее несчастье? Сообщили ли ему уже, что Джамал продал его дочь на невольничьем рынке?
Джамал…
До сих пор Зара старалась не думать о красавце шейхе. Это причиняло душевную боль. Тот взгляд, которым они обменялись… Тогда ей вдруг показалось, что в его глазах она видит отсвет собственных чувств… Какая глупость! Но зачем, зачем он приехал в Фес? Почему хотел выкупить ее у Сиди, если сам же приказал продать? Здесь крылась какая-то тайна. Быть может, он не знал, что торги состоятся так скоро, и, когда решил, что уже и так достаточно наказал ее, просто опоздал? как бы там ни было, она никогда ему этого не простит. Так же, как и он никогда не забудет ее предательства.
Зара с горечью подумала, что была для Джамала только забавной игрушкой, жертвой, которую он с легкостью бросил на алтарь своего сластолюбия. Ее же чувства к нему оказались куда сложнее. Она так и не смогла возненавидеть его.
Зара раздвинула занавески и, щурясь от яркого полуденного солнца, стала вглядываться в далекий горизонт. Вскоре ее глаза заболели, и она уже готова была снова вернуться в душный полумрак своей «корзины», когда вдруг увидела, как над пологим склоном одного из барханов возникло едва заметное облачко пыли. «Неужели начинается песчаная буря?» — с тревогой подумала она.
Тем временем облако разрасталось на глазах и стремительно приближал ось к каравану; теперь уже его заметили все.
Внезапно Зара услышала знакомый боевой клич, и в ту же секунду из тучи песка вылетело, около двух дюжин беговых верблюдов с всадниками на спинах.
— Синие Люди! — в ужасе завопили погонщики каравана и бросились врассыпную.
— Отец! — вне себя от радости крикнула Зара, но ее голос потонул в шуме начавшейся драки.
Солдаты Сиди Бен-Наура бились отчаянно, но не прошло и минуты, как они были разоружены, а караван — окружен.
Кади Юсуф подъехал к верблюду Зары, опустил свое животное на колени и легко соскочил на землю. Не дожидаясь приказаний, насмерть перепуганный погонщик помог недавней пленнице спешиться, и мгновение спустя она уже оказалась в крепких объятиях отца.
— Слава Аллаху, ты жива и здорова! — воскликнул Юсуф.
— Но как ты узнал, где меня искать? — всхлипнула Зара.
— Нам снова помог Рашид. Гарун примчался к нему, чтобы купить для Джамала резвого бегового верблюда, и проболтался, что тебя по ошибке отправили на невольничий рынок. Джамал хотел успеть в Фес до начала торгов. Едва слуга шейха уехал, Рашид прискакал ко мне и все рассказал. К несчастью, я опоздал в Фес к аукциону, но узнал, что тебя купил Сиди Бен-Наур и повез к Али Бен-Баха из Эр-Рашидии. Собрать людей и броситься в погоню за караваном было делом одной минуты.
— Джамал тоже опоздал на торги, — сказала Зара. — Когда он приехал, меня уже продали. Он старался выкупить меня, но Сиди Бен-Наур наотрез отказался.
— Забудь о шейхе Джамале, дочка. Я найду тебе достойного мужа среди нашего народа. Вместе мы доставим еще немало беспокойства МулаюИсмаилу. Клянусь, ни один его караван не достигнет ворот Мекнеса! А теперь нам пора ехать. Думаю, мои славные ребята уже облегчили поклажу верблюдов Бен-Наура.
* * *
Джамал ехал во главе своего маленького отряда по бесконечным пескам, протянувшимся до самого горизонта. Год за годом, век за веком этим путем шли караваны, перевозя товары и невольников из одного края пустыни в другой.
Острый взгляд шейха заметил впереди облачко пыли, и с его губ слетел крик радости. Наконец-то! Еще совсем немного, и он снова обнимет Зару.
Ехавший рядом с ним Гарун привстал на стременах и показал на приближающийся караван:
— Посмотри! Тебе ничего не кажется странным, мой господин?
Солнце слепило глаза, но Джамал тут же понял, что тот имел в виду. Караван двигался к ним, а не от них. Он направлялся в Фес! Неужели он уже возвращается? Но добраться до дома Али да еще и успеть проделать добрую половину обратного пути за столь короткое время было совершенно невозможно. Стиснув зубы, Джамал пришпорил своего арабского скакуна и помчался наперерез медленно двигающимся верблюдам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Какое-то движение в толпе привлекло внимание Зары. Словно сквозь туман, она наблюдала за мужчиной, который верхом на верблюде пробирался сквозь рыночную толчею, расталкивая разных зевак и навязчивых продавцов. Он явно направлялся к невольничьему рынку.
Ее сердце дрогнуло и полетело в какую-то бездонную пропасть это был Джамал.
Он сразу же увидел Зару. Она была прекраснее, чем звезды и луна, и шейх радостно поспешил ей навстречу. Однако вид обезлюдевшей площади внушал тревожные подозрения. Не опоздал ли он? О, всемогущий Аллах, неужели все потеряно?
Приблизившись, шейх опустил верблюда на колени, резким движением перекинул ногу через седло и соскользнул вниз.
— Я опоздал? — спросил Джамал, заранее зная ответ. Окинув фигуру Сиди Бен-Наура быстрым опытным взглядом, он заключил, что этот толстяк не из тех, кому нравятся женщины.
— Торги уже закончились, — сказал Кадим. Зару продали последней. Теперь она собственность шейха Сиди Бен-Наура.
Джамал старался говорить спокойно, несмотря на то, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из его груди.
— Даю двойную цену.
Кадим заволновался, почуяв возможность нажиться. Он уже имел дело с шейхом Джамалом и заключил с ним не одну сделку. Гарун предупредил его, что Зара принадлежит Джамалу, — когда передавал торговцу захваченных в плен берберов.
— Теперь судьба женщины всецело в руках шейха Сиди Бен-Наура. Если он решит продать ее, мне причитается посредническая доля с новой продажи.
Джамал перевел пышащий нетерпением взгляд на Сиди Бен Наура. Его внутреннее напряжение выдавали и плотно сжатые кулаки.
— Какой тебе прок от женщины, Сиди? Насколько я понимаю, тебя скорее прельщают мальчики?
Зара прерывисто вздохнула, все еще не в силах справиться с шоком, который вызвало появление Джамала. Зачем ему предлагать двойную цену, если он сам отправил ее на рынок? Что-то не сходилось.
Сиди Бен-Наур с негодованием потряс своей пухлой рукой.
— Тебя абсолютно не касается, что я буду делать с рабыней. Она моя собственность, и я не собираюсь продавать ее.
— Я нахожу это странным, мой господин, заметил Кадим. — Зачем ты велел Гаруну продать женщину, если она тебе еще нужна?
Джамал посмотрел на Зару. Его темные глаза казались непроницаемыми, но где-то глубоко, на самом их дне, девушке удалось разглядеть подлинную боль. Она закрыла глаза, чтобы не выдать себя, а когда открыла их, шейх уже отвел взгляд.
— Случилась ошибка. Гарун неправильно истолковал мой приказ. Зару следовало отправить во дворец, а продать только мужчин-берберов. Голос Джамала почти срывался на крик.
— Что скажешь на это, Сиди Бен-Наур? Согласен ли ты продать женщину шейху Джамалу? Мы оба можем сорвать неплохой куш! — глаза Кадима алчно блестели.
Сиди Бен-Наур сделал вид, что обдумывает предложение Кадима. Одной рукой он скреб свой лоснящийся подбородок, а другую не убирал с плеча ангелоподобного мальчика, стоявшего с ним рядом. В конце концов он заявил:
— Нет, я не изменю своего решения. Мой дорогой друг, Али Бен-Баха, — истинный ценитель женщин, всегда готовый полакомиться чем-нибудь свеженьким. У него новый дворец на краю пустыни, неподалеку от Эр-Рашидии. Прекрасную Зару ждут поистине королевские почести: я отправлю ее к Али особым караваном.
— Предлагаю в три раза больше того, что ты заплатил за нее. — Голос Джамала резал, как остро заточенная сталь.
Однако на Сиди Бен-Наура они не произвели никакого впечатления. Это был жестокий и мстительный человек; он отверг бы любое предложение шейха, каким бы выгодным оно ни казалось, только из одного удовольствия отказать ему.
— Нет, мой юный друг, — с мерзкой улыбочкой ответил он и повелительно кивнул Заре: — Иди за мной. Скоро у тебя будет новый хозяин, и ты должна ему понравиться… ради собственного блага.
— Твой друг вряд ли поблагодарит тебя за такой подарок, — едко заметила девушка. — Рабыня из меня так и не получилась. Я строптива и своевольна, горда и непокорна, что же касается мужчин, то я ненавижу это свинское племя. Ты, возможно, и не знаешь, что купил сегодня принцессу Зару — дочь берберского кади Юсуфа. Если Али когда-нибудь и прикоснется ко мне, то лишь один раз. До второго он просто не доживет, обещаю.
Сиди Бен-Наур в ужасе шарахнулся в сторону и буркнул Джамалу:
— О, теперь я понимаю, почему ты продал эту женщину. Надеюсь, однако, что порол ты ее регулярно… Но ничего, Али Бен-Баха и не таких обламывал! В его руках маленькая берберская ведьма быстро прикусит свой острый язычок.
Он дважды хлопнул в пухлые ладоши, и рядом с ним возникли два здоровяка-стражника:
— Уведите девчонку, отправьте ее в мой гарем, да, следите за ней хорошенько! Если потребуется, разрешаю связать ее и наказать плетьми.
Джамал готов был броситься на людей Сиди и вырвать Зару из их рук, но он знал, что закон не на его стороне. Бен-Наур купил ее, заплатил за нее большие деньги теперь она его собственность. Ценой невероятного усилия он взял себя в руки и даже умудрился напустить на лицо безразличие.
— Что ж, желаю Али Бен-Баха насладиться твоей новой рабыней, — пожал плечами шейх. Я не жалею, что продал ее… На свете немало красивых и покладистых женщин.
Зара смотрела на него во все глаза и ловила каждое слово, не веря своим ушам. Ей и в голову не могло прийти, что Джамал говорит так от отчаяния и беспомощности. Его появление на торгах потеряло всякий смыл. Зачем ему надо было мчаться сломя голову в Фес, если он не жалеет о том, что избавился от нее? Джамал и впрямь хочет, чтобы она думала, будто попала на невольничий рынок по ошибке?
Шейх ясно видел по лицу Зары, что с ней происходит, но ничего не мог поделать. Он потерял ее. Скоро она будет принадлежать другому, ляжет в чужую постель, чужие губы коснутся ее тела… От этого можно было сойти с ума, однако шейху оставалось только вернуться домой и постараться забыть о ней.
Джамал повернулся, чтобы уйти. Оставаться на рыночной площади не было смысла.
Случилось непоправимое, хотя и не по его вине.
— Как ты мог, Джамал? — крикнула ему вслед Зapa, когда люди Бен-Наура потащили ее прочь.
Шейх медленно обернулся, в его черных глазах стояло отчаяние. Их взгляды встретились, и выражали они одно — боль.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В бессильной ярости Джамал мерил шагами устланные коврами полы своих покоев. Едва Зару увели, он сразу же вернулся в Эдем.
С тех пор прошло три дня. Три дня горя, одиночества и пустоты. Три дня и три ночи непрекращающейся муки, когда сердце толкало его броситься на выручку Заре, а разум требовал забыть ее.
Наконец, решение пришло, и все сомнения остались позади. Шейх пинком распахнул двери своей опочивальни.
— Хамет!
Минуту спустя в комнату влетел запыхавшийся евнух.
— Я здесь, господин.
— Найди мне Гаруна! — рявкнул Джамал, и евнуха как ветром сдуло.
— Никогда еще не видел своего господина в таком возбужденном состоянии.
Шейх все еще ходил из угла в угол, когда в комнату вошел Гарун и низко поклонился хозяину.
— Ты посылал за мной, господин?
— Сколько людей ты сможешь посадить в седла на рассвете? — без лишних слов спросил Джамал.
— Двадцать, — не задумываясь ответил Гарун. — Могу и больше, но за ними надо скакать в деревню.
— Двадцати хватит.
— Нам кто-то угрожает? — осторожно поинтересовался Гарун, хотя уже и предполагал, что именно услышит в ответ.
— Насколько мне известно, нет.
— Значит, это мы на кого-нибудь нападем?
Продолжал расспросы Гарун.
— Эго будет зависеть от того, хорошо ли охраняется караван Сиди Бен-Наура и захотят ли сражаться его солдаты.
— Уж не тот ли это караван, что…
— Ты очень догадлив, мой друг, — усмехнулся Джамал.
— Благодарю, господин… Но стоит ли портить отношения с соседями из-за какой-то рабыни? Ведь Сиди…
— Ты можешь идти, Гарун, и выполнять мои распоряжения; — резко оборвал его шейх. — Нам предстоит долгая, трудная поездка. Мне донесли, что караван уже в пути, и его надо перехватить прежде, чем он достигнет цели путешествия.
— Я все понял, — склонился в поклоне Гарун. — Люди будут готовы к рассвету. Похоже, ты почувствуешь себя счастливым; лишь тогда, когда Зара снова окажется в твоей постели.
Шейх сдержал резкий ответ, уже готовый сорваться с его губ. Как ни тяжело ему было признаться в этом даже самому себе, но Гарун сказал правду.
* * *
Зара мерно покачивалась на спине огромного верблюда и проклинала его за медлительность и неуклюжесть. В седле бегового верблюда она чувствовала бы себя куда лучше, но Сиди Бен-Наур настоял, чтобы его новая рабыня путешествовала в «хаудахе» — кресле, больше напоминавшем высокую корзину с занавешенными стенками и матерчатым верхом, защищавшими ее от безжалостных солнечных лучей — и в длинной глухой джеллабе, скрывавшей принцессу с головы до пят и оставлявшей лишь узкую щель для глаз.
Жара внутри «корзины» стояла невыносимая, и девушке время от времени приходилось раздвигать занавеси, чтобы глотнуть хоть немного воздуха. Путь до дома Али Бен-Баха был неблизкий.
Горы давно уже остались позади, и теперь караван двигался по краю пустыни — безрадостной каменистой равнине с редкими островками чахлой зелени. Колодцы почти перестали попадаться им на пути, и погонщики останавливали своих животных у каждого, чтобы, пока не поздно, возобновить запасы воды.
Душные знойные дни, когда раскаленный воздух обжигал легкие, сменялись холодными ночами. Зара спала отдельно ото всех, в красивом белом шатре, пол которого выстилали толстыми коврами. Сиди старательно окружал ее роскошью, но это приносило берберской принцессе мало радости. Да и чему было радоваться? Ее везли к новому хозяину, чтобы она стала еще одной бесправной игрушкой в его гареме. Быть может, арабские женщины, с детства воспитанные в покорности любым мужским прихотям, и позавидовали бы такой судьбе, но сердце свободолюбивой берберки сжималось от тоски и отчаяния.
Где сейчас отец? Знает ли о постигшем ее несчастье? Сообщили ли ему уже, что Джамал продал его дочь на невольничьем рынке?
Джамал…
До сих пор Зара старалась не думать о красавце шейхе. Это причиняло душевную боль. Тот взгляд, которым они обменялись… Тогда ей вдруг показалось, что в его глазах она видит отсвет собственных чувств… Какая глупость! Но зачем, зачем он приехал в Фес? Почему хотел выкупить ее у Сиди, если сам же приказал продать? Здесь крылась какая-то тайна. Быть может, он не знал, что торги состоятся так скоро, и, когда решил, что уже и так достаточно наказал ее, просто опоздал? как бы там ни было, она никогда ему этого не простит. Так же, как и он никогда не забудет ее предательства.
Зара с горечью подумала, что была для Джамала только забавной игрушкой, жертвой, которую он с легкостью бросил на алтарь своего сластолюбия. Ее же чувства к нему оказались куда сложнее. Она так и не смогла возненавидеть его.
Зара раздвинула занавески и, щурясь от яркого полуденного солнца, стала вглядываться в далекий горизонт. Вскоре ее глаза заболели, и она уже готова была снова вернуться в душный полумрак своей «корзины», когда вдруг увидела, как над пологим склоном одного из барханов возникло едва заметное облачко пыли. «Неужели начинается песчаная буря?» — с тревогой подумала она.
Тем временем облако разрасталось на глазах и стремительно приближал ось к каравану; теперь уже его заметили все.
Внезапно Зара услышала знакомый боевой клич, и в ту же секунду из тучи песка вылетело, около двух дюжин беговых верблюдов с всадниками на спинах.
— Синие Люди! — в ужасе завопили погонщики каравана и бросились врассыпную.
— Отец! — вне себя от радости крикнула Зара, но ее голос потонул в шуме начавшейся драки.
Солдаты Сиди Бен-Наура бились отчаянно, но не прошло и минуты, как они были разоружены, а караван — окружен.
Кади Юсуф подъехал к верблюду Зары, опустил свое животное на колени и легко соскочил на землю. Не дожидаясь приказаний, насмерть перепуганный погонщик помог недавней пленнице спешиться, и мгновение спустя она уже оказалась в крепких объятиях отца.
— Слава Аллаху, ты жива и здорова! — воскликнул Юсуф.
— Но как ты узнал, где меня искать? — всхлипнула Зара.
— Нам снова помог Рашид. Гарун примчался к нему, чтобы купить для Джамала резвого бегового верблюда, и проболтался, что тебя по ошибке отправили на невольничий рынок. Джамал хотел успеть в Фес до начала торгов. Едва слуга шейха уехал, Рашид прискакал ко мне и все рассказал. К несчастью, я опоздал в Фес к аукциону, но узнал, что тебя купил Сиди Бен-Наур и повез к Али Бен-Баха из Эр-Рашидии. Собрать людей и броситься в погоню за караваном было делом одной минуты.
— Джамал тоже опоздал на торги, — сказала Зара. — Когда он приехал, меня уже продали. Он старался выкупить меня, но Сиди Бен-Наур наотрез отказался.
— Забудь о шейхе Джамале, дочка. Я найду тебе достойного мужа среди нашего народа. Вместе мы доставим еще немало беспокойства МулаюИсмаилу. Клянусь, ни один его караван не достигнет ворот Мекнеса! А теперь нам пора ехать. Думаю, мои славные ребята уже облегчили поклажу верблюдов Бен-Наура.
* * *
Джамал ехал во главе своего маленького отряда по бесконечным пескам, протянувшимся до самого горизонта. Год за годом, век за веком этим путем шли караваны, перевозя товары и невольников из одного края пустыни в другой.
Острый взгляд шейха заметил впереди облачко пыли, и с его губ слетел крик радости. Наконец-то! Еще совсем немного, и он снова обнимет Зару.
Ехавший рядом с ним Гарун привстал на стременах и показал на приближающийся караван:
— Посмотри! Тебе ничего не кажется странным, мой господин?
Солнце слепило глаза, но Джамал тут же понял, что тот имел в виду. Караван двигался к ним, а не от них. Он направлялся в Фес! Неужели он уже возвращается? Но добраться до дома Али да еще и успеть проделать добрую половину обратного пути за столь короткое время было совершенно невозможно. Стиснув зубы, Джамал пришпорил своего арабского скакуна и помчался наперерез медленно двигающимся верблюдам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37