По правде говоря, другой женщины, кроме Воробышка, сейчас он не хотел. Но и оставлять деревню Красного Облака ему не хотелось тоже. Быстрому Ветру нравилось участвовать в бесстрашных набегах сиу.— Постарайся поладить с Пятнистой Ланью, — сказал он. — Я не потерплю женских склок в моем вигваме.— Скажи это Пятнистой Лани, — фыркнула Ханна, ее зеленые глаза сверкали, и пылали щеки.Быстрый Ветер пристально посмотрел на нее, но ничего не ответил. Воробышек выглядела так прелестно, что ему захотелось швырнуть ее на ложе и неистово овладевать ею, вонзаясь в нее снова и снова — до тех пор, пока мысль покинуть его вигвам не оставит ее окончательно. Тряхнув головой, он прогнал вставший перед мысленным взором образ и вышел.— Что ты сказала Быстрому Ветру? Он очень рассержен, — Пятнистая Лань появилась, едва Быстрый Ветер откинул полог.Она стояла перед Ханной, настроенная явно враждебно.— Ничего.— Так ты разводишься с ним? Что может знать белая женщина о том, как доставить индейскому мужчине удовольствие?— Мне некуда идти. Кроме того, у меня нет желания ублажать Быстрого Ветра.«Ложь! Это ложь!» — звучал протест в душе Ханны. Она с радостью доставляла наслаждение Быстрому Ветру, как и он ей.Пятнистая Лань благосклонно улыбнулась:— Так я и думала! Хорошо, что он взял себе вторую жену, которая уж постарается доставлять ему удовольствие!Сняв с шеста кожаное ведро, она сунула его Ханне в руки.— Принеси воды. Женская работа нелегка. Я не собираюсь делать все сама. Лучше уж я буду заботиться о муже по ночам, а ты будешь делать всю домашнюю работу.Ханна молча посмотрела на ведро, со всей ясностью осознав, что за очень непродолжительное время превратилась из рабыни в жену, чтобы затем снова стать рабыней.
К концу дня Ханна совсем выбилась из сил. Пятнистая Лань нагрузила ее самой трудной работой, какую только могла придумать. Ханна так мало знала о жизни индейцев, что не понимала: Пятнистая Лань не имеет права отдавать ей приказания, как рабыне. Но она была чужой в этом племени и не могла защитить себя от капризов индианки. А Быстрый Ветер удалился, предпочтя провести время в компании мужчин, нежели наблюдать за неприязненными отношениями жен в своем вигваме. Он пришел вечером, чтобы поесть, затем снова вернулся к друзьям, которые рассказывали разные истории о воинских подвигах, сидя вокруг костра.Когда стемнело, Ханна пробралась к реке, чтобы вымыться. Пятнистая Лань тоже пошла к реке, выбрав место подальше. Ханна вернулась в вигвам первой и приготовила себе постель. Раздевшись, она забилась под одеяло, надеясь поскорее заснуть и не услышать звуки соития Быстрого Ветра и Пятнистой Лани. Однако, судьба была к ней неблагосклонна. Сон не шел. Ханна лежала с открытыми глазами, с болью осознавая, что индейская девушка ждет, когда же Быстрый Ветер придет к ней.Добродушные подшучивания соплеменников действовали Быстрому Ветру на нервы, пока не надоели окончательно. Мужчины отпускали непристойные замечания, которые Быстрому Ветру вовсе не казались остроумными. Наконец, не вытерпев, он поднялся, собираясь уйти. Его отпустили, но Сломанный Нос не преминул дать хорошо обдуманный совет:— Ты счастливый человек, Быстрый Ветер. Моя сестра могла выбрать любого воина, кого только пожелала бы. Она постарается угодить мужу. Могу с уверенностью предсказать, что очень скоро ты забудешь свою тягу к белой плоти. Когда пленница надоест тебе, я займусь ею, только дай мне знать, и тогда ей станет известно, как должна вести себя рабыня.— Я запомню твои слова, Сломанный Нос, — через плечо бросил Быстрый Ветер, — но в свою очередь хочу напомнить, что Воробышек — моя первая жена, и я не собираюсь от нее отказываться.«Скорее небо обрушится на землю, чем я отдам Ханну такому человеку, как Сломанный Нос», — проворчал Быстрый Ветер сквозь зубы.Вигвам был едва освещен светом тлеющих в очаге углей. Когда глаза Быстрого Ветра привыкли к полумраку, он увидел, что Ханна устроилась в самом дальнем углу и, похоже, спит. Он улыбнулся и направился к ней. Чья-то рука схватила его за ногу. Посмотрев вниз, он вдруг вспомнил о Пятнистой Лани. Опираясь на локоть, она подняла на него многообещающий взор.— Спи, — прошипел он, стряхивая ее руку.Она улыбнулась:— Я твоя жена, Быстрый Ветер. Это наша первая брачная ночь.Ханна сжалась, услышав голос Быстрого Ветра. Она не поняла, что он сказал Пятнистой Лани, они говорили на своем языке. Как бы там ни было, ответ второй жене не понравился. С бьющимся сердцем Ханна ждала… вот вейчас Быстрый Ветер ляжет рядом с Пятнистой Ланью… Жаль, что не удалось ей заснуть и придется услышать, как Быстрый Ветер ласкает свою вторую жену.— Не напоминай мне о моем долге, Пятнистая Лань, — сурово сказал Быстрый Ветер. — Дело в том, что я не хочу ложиться с тобой сегодня.— Ты идешь к ней! — выпалила индианка. — Ты так влюблен в ее белую кожу, что я не мила тебе? Вспоминаешь, что и сам белый? Наверное, тебе хотелось бы вернуться в мир бледнолицых!— Думай, прежде чем что-либо сказать, Пятнистая Лань! — тихий голос Быстрого Ветра прозвучал угрожающе, он резко оборвал женщину.С явной неохотой она легла. Быстрый Ветер повернулся к ней спиной и снова направился туда, где лежала Ханна.Опустившись на колени, он снял набедренную повязку, откинул одеяло и улегся рядом. Когда его рука коснулась ее груди, Ханна оцепенела. Неужели он собирается заняться с ней любовью, в то время как за ними наблюдает Пятнистая Лань? Может быть, у индейцев так принято, но ей это не по нраву!— Не надо! — прошептала Ханна, когда он повернул ее к себе.— Ты моя жена!— Пятнистая Лань тоже твоя жена, вот и иди к ней!— Я ее не хочу, — его рука скользнула между ног Ханны.— Только не на глазах у Пятнистой Лани! — голос Воробышка, полный смятения, задевал что-то глубоко спрятанное в душе Быстрого Ветра.— Если хочешь, пойдем туда, где нас никто не увидит.Схватив жену в охапку, он поднялся, откинул ногой полог и вышел из вигвама. У Ханны хватило сообразительности подхватить одно из одеял, которое волочилось за ними, когда Быстрый Ветер уносил ее в лес. ГЛАВА 9 На следующий день великий вождь сиу Красное Облако вернулся с проходившего в форте Ларами Совета, где вместе с несколькими почитаемыми предводителями сиу и выдающимися вождями чейенов он обсуждал непредвиденные обстоятельства, возникшие при прокладке Боземанской дороги, которая прошла прямо по пастбищам бизонов. Но к большой печали Красного Облака, вести переговоры было не о чем. Белые умели лишь выдвигать требования, о чем вожди сначала не догадывались. Переговоры зашли в тупик, когда в форт прибыл полковник Каррингтон. Ему было поручено строить военные укрепления вдоль Боземанской дороги. Узнав о миссии полковника, Красное Облако разгневался и покинул форт. Его уход означал объявление войны бледнолицым.Вернувшись, Красное облако немедленно созвал племя, чтобы рассказать своему народу о случившемся в форте Ларами. Быстрый Ветер внимательно слушал рассказ великого вождя о том, как военные хотели отобрать у индейцев земли, через которые прошла Бозе-манская дорога, стараясь умилостивить вождей дешевыми подарками. Быстрый Ветер понимал: только чудо или окончательное исчезновение индейского народа может остановить неминуемое кровопролитие. В глубине души он готовил себя к многочисленным сражениям, череда которых, скорее всего, закончится для него смертью.Ханна, чувствуя напряжение, воцарившееся в деревне, была крайне озадачена. Она выучила уже несколько слов языка сиу, но их было недостаточно, чтобы понять речь, с которой Красное Облако обратился к своему племени. Пятнистая Лань упорно отказывалась разговаривать по-английски, и Ханна ничего не знала о происходящем.При одном лишь воспоминании о том, что случилось в лесу прошлой ночью, краска заливала ей лицо и шею. Видит Бог, она пыталась образумить Быстрого Ветра, но он ее не слушал и ласкал до тех пор, пока кровь не закипела у нее в жилах и не исчезло все вокруг, остались лишь прикосновения его рук и губ. Она сама принялась умолять Быстрого Ветра слиться с нею.Ханна увидела мужа. Он шел к ней, плотно сжав губы, выражение лица было сурово. Она сразу же поняла, что хороших новостей не услышит. Схватив ее за руку, он втащил Воробышка в вигвам.— Что случилось? — воскликнула Ханна встрево-женно.— Война, — ответил Быстрый Ветер. — Армия бледнолицых не прислушивается к голосу разума. Сегодня вечером мужчины племени исполнят ритуальный танец и примут участие в пиршестве, затем удалятся в Хижину Очищения. Два дня мы проведем в ней, не принимая еды и испрашивая у Великого Духа благословения.Ханна побледнела.— А потом?— Наши военные отряды отправятся к Боземанской дороге. Красное Облако останется в деревне, чтобы отдохнуть и окрепнуть, прежде чем присоединится к нам.— Ты уезжаешь? — ее голос задрожал. — А что будет со мной?— Ничего. Ты останешься в деревне и будешь ждать моего возвращения.Они оба боялись говорить о том, что он может и не вернуться.— Койот с отрядом остается для защиты деревни. Я просил его снабжать дичью тебя и Пятнистую Лань. Если я не вернусь, он доставит тебя в форт.Ханна сникла под тяжестью невеселых раздумий, ее мучили опасения. Лишившись покровительства Быстрого Ветра, она окажется совершенно беззащитна. Индейцы могут отдать ее Сломанному Носу или кому-либо другому. Но ужаснее всего была мысль о возможной гибели Быстрого Ветра. Сердце у нее сжималось от боли, дыхание прерывалось. Ханна, моргая, покачала головой. Лицо Быстрого Ветра смягчилось.— Мысль о моей смерти делает тебя несчастной, Воробышек?— К-конечно, нет, — запинаясь возразила Ханна, понимая, что говорит неправду. — Я боюсь за себя.— Ты лжешь, — прошептал Быстрый Ветер, его серебристые глаза потеплели, он прижал Ханну к своей твердой груди. — Прошлой ночью ты обезумела в моих объятиях, и тебе нравилось все, что я делал. Ты просила о большем.Прикрывая зеленые глаза, длинные ресницы опустились и, словно темные крылья бабочки, осенили бледные щеки. Она не могла возразить, все было именно так.— Я… я ничего не могла с собой поделать.— Я тоже, — признался он.— Пятнистая Лань очень сердится.— Мне не нужна Пятнистая Лань. Я взял ее второй женой, чтобы успокоить Совет и семью Сломанного Носа, но спать с нею никто меня не обяжет. Посмотри на меня!Приподняв подбородок Ханны, Быстрый Ветер заглянул ей в глаза. Ресницы медленно поднялись, поддаваясь колдовскому очарованию серебристых глаз. Казалось, Быстрый Ветер обрадовался тому, что увидел в глазах Ханны. Он наклонился и поцеловал ее, еще больше подчиняя волшебной власти. Его рот был нежным, упоительным, дурманящим. Языком Быстрый Ветер раздвинул ей губы в глубоком и длительном поцелуе. Он прижался к ней всем телом, и Ханна сразу же поняла, как сильно возбужден ее муж.Когда он медленно опустил ее на ложе, расстеленное под дымовым отверстием, Ханна, задыхаясь, попыталась высвободиться из объятий.— Нет, Быстрый Ветер, нет! В любую минуту может войти Пятнистая Лань.— Она вернется нескоро, — уверенно заявил Быстрый Ветер. — Пятнистая Лань пошла с остальными женщинами племени собирать ягоды и съедобные коренья для сегодняшнего пира, — обхватив за плечи, он принудил Ханну лечь. — В последний раз до отъезда мы можем побыть вместе, — нежно прошептал он ей на ухо.Ханна не успела и слова сказать, как снова его рот отыскал ее губы, скользнул по стройной шее, задержавшись в нежной ложбинке, где билась жилка, и опустился ниже, к груди. Пальцы Быстрого Ветра развязывали шнурки платья. Он нетерпеливо освобождал от одежды тело своей возлюбленной, чтобы покрыть его жаркими поцелуями. Вскоре платье было отброшено в сторону, и набедренная повязка последовала за платьем.Быстрого Ветра охватило безумное желание. Он не хотел допускать, чтобы женщина до такой степени овладевала его помыслами, но ничего не мог с собой поделать. Снова и снова он целовал Ханну, покусывая ей нежные губы и обводя языком рот. Яростный натиск поверг Ханну в трепет. Она поняла, что по своей воле отдается во власть страсти и возвращает поцелуи с бесстыдными откровенностью и жаром.Руки Быстрого Ветра не казались ей нежными, когда он жадно обхватывал ее за обнаженные ягодицы. Его губы сосали и облизывали груди. Она вскрикнула, запуская пальцы ему в волосы и еще сильнее прижимая к себе голову возлюбленного. В блаженном забытьи Ханна видела, как ласковые губы отпустили один розовый сосок, чтобы захватить другой. Наслаждаясь любимой, словно никогда его страсть не могла достичь утоления, Быстрый Ветер проложил на ее теле дорожку горячих поцелуев к обнаженному животу и нежно коснулся губами золотисто-бронзовой поросли между бедер.Трепет охватил Ханну, она утратила над собой власть, жаркая истома, порождающая мучительное желание, растекалась по жилам. Когда теплые пальцы Быстрого Ветра погладили ей внутреннюю поверхность бедер, она широко раскинула ноги, чтобы поторопить желаемое. Одним мягким движением он скользнул между разведенными в стороны ногами. Руки Быстрого Ветра ласкали лоно. Вдруг сильные пальцы охватили округлые ягодицы, приподнимая бедра. Серебристые глаза блеснули дьявольским светом, когда он медленно опустил голову. Его горячее дыхание опалило Ханну. Он стал целовать лоно, как целовал рот. Губы, язык, зубы касались, ласкали, дразнили, лизали, покусывали.Дрожь наслаждения пронзила Ханну, когда язык дерзко проник в ее плоть, а затем, вернувшись отыскал крохотный бутон сладострастия и принялся поглаживать, теребить и ласкать его. Быстрый Ветер настойчиво вбирал в свой рот клитор, пока не довел Ханну до неистовости. Когда он поднял голову, чтобы взглянуть ей в глаза, она вскрикнула, опасаясь, что он больше не прижмется губами к лону и не одарит вновь невероятным блаженством тело, оставив ее умирать на грани безумия.— Не бойся, Воробышек, я повторю, — пылко заверил Быстрый Ветер, и снова его губы коснулись лона, доставив Ханне неописуемое наслаждение.Потрясенная высотами головокружительного упоения, что дарили ей объятия этого мужчины, Ханна вдруг осознала всю глубину своей любви к Быстрому Ветру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39