Тем времени Калеб Мэрфи отправился к Джеку Кейсменту и доложил ему о случившемся несчастье. Этот обычно невозмутимый человек, бывший генерал армии северян, выглядел испуганным и взволнованным, когда направлялся к медицинскому пункту.Он подошел к двери, и Роури решилась постучать.Томас мыл руки. Он не повернулся к ним, и Роури перевела взгляд на стол. Там лежал пострадавший, он был с головой накрыт простыней. У Роури вырвалось:– Как жаль… Но я уверена, ты сделал все, что было возможно.Следом за ней вошел Джек Кейсмент со словами:– Доктор Грэхем, я слышал, что один из моих… – Он запнулся, глядя на стол.– Совсем еще ребенок, – произнес Томас. – Ему было не больше пятнадцати или шестнадцати. Жизнь для него только начиналась.Кейсмент подошел к столу и, подняв простыню, посмотрел на погибшего.– Для такой работы необходимо специальное обучение, – продолжил Томас и в сердцах бросил полотенце на стул. – Твои люди совершенно ничего не соображают. Ради чего погиб этот мальчик?– Мне тоже очень его жаль, Томас, – сказал Кейсмент. – У нас погибло немало людей – и молодых, и старых. Но такое дело – это как ведение войны. Есть множество различных причин, от которых они гибнут.– Вы так думаете? Этой смерти нельзя было избежать?– Вы участвовали в недавней войне? Там масса людей полегла ради идеи.– Все эти идеи для тех, кто выжил. Для тех, кто погиб, уже нет никаких идей.– Может быть, вы и правы, доктор, – уступил Кейсмент. Он вышел из комнаты и отдал распоряжение сопровождающим его людям.Четыре человека вошли, чтобы забрать тело.– Рафферти, – окликнул Кейсмент прораба, спешившего к дому врача.Рафферти подошел к нему ближе.– Да, слушаю вас?– Рафферти, возьмите расчет и убирайтесь. Мне надоели неприятности, которые вы причиняете. Я слышу жалобы на вас каждый день. Последний случай переполнил чашу моего терпения.– Вы считаете, что по моей вине убился этот чертов дурак?– Именно так. Только опытный сцепщик имеет право расцеплять вагоны, и вы прекрасно это знаете. Вы не имели права давать такое распоряжение новичку.– Конечно, когда работа почти закончена, от Майкла Рафферти можно и избавиться. Вы не слушали ничьи жалобы, когда моя бригада укладывала больше рельсов, чем остальные.– Рафферти, я не хочу с вами спорить. Вы уволены. – И Кейсмент, отвернувшись от него, зашагал прочь.За ним двинулись остальные железнодорожники, кроме одного, прожигающего спину Кейсмента ненавидящим взглядом.Роури и Томас наблюдали эту сцену, стоя у двери. Зло посмотрев на них, Рафферти зашагал к своей палатке.– Бедная Кэтлин, – грустно произнесла Роури. – Этот мерзавец обязательно выместит на ней свою злость.– Не выместит, – ответил Томас. Он оттолкнулся плечом от двери и двинулся следом.Но здесь на его пути встал какой-то человек. Томас не сразу узнал его. Потом вспомнил последнюю ночь у Коллахена, когда его высекли. Этот человек был тогда там.Здорово перебравший ковбой нетвердо держался на ногах.– Я думал, ты давно смылся, желторотый.– Как видишь, нет, ковбой.– Ти Джей, видимо, тебя не доучил. – Его язык заплетался. – Никогда не любил южных денди и этих чертовых конфедератов.– Я чувствую то же самое при виде пьяных болтунов.Перепалка стала привлекать внимание – несколько прохожих остановились, прислушиваясь. Роури увидела это и поспешила узнать, что происходит.Ковбой из «Округа Си» поднял кулак.– Я сам тебя поучу.Томас и так был выведен из равновесия смертью молодого парня, а тут еще этот пьянчуга. Вспомнив экзекуцию в «Округе Си», Томас решил, что за нее пора начать платить. Кроме того, не стоило тратить время на препирательства с пьяным погонщиком коров.– Ковбой, единственное, на что ты способен, так это написать в штаны, – произнес Томас, затем сжал кулак и нанес сильный удар в красное лицо.Ковбой упал в громко чавкнувшую коровью лепешку.Не тратя на него больше времени, Томас быстро зашагал прочь. Роури поспешила за ним.– Томас, это Гас Дженнингс. Он работает в «Округе Си». Тебе не стоило так его унижать.От удивления Томас остановился.– Унижать? Ты забыла, что они нас похитили?– Гас только выполнял приказ отца.– Думаю, он выполнял его с особым удовольствием.– Ты не все знаешь, Томас, – продолжала она. – Когда ты живешь на ранчо, ты должен быть предан хозяину, как верный пес.– Независимо от того, как ты думаешь сам?– Ну… да.Томас внимательно посмотрел на нее.– Я считаю, что человек должен думать собственной головой. – Он повернулся и направился к дому.– А Рафферти? – спросила она.– Рафферти? Он, кажется, пошел в салун. Вернувшись домой, Томас бросился на кровать.– Боже, как я устал. – Он лег на спину, закрыл глаза и уже через несколько секунд спал глубоким сном.Роури подошла к нему на цыпочках. Она была разочарована: Томас сказал ей всего лишь несколько фраз, и почти все они были произнесены в гневе. И то, что он сделал с Гасом Дженнингсом, говорило, что он не забыл случай с Коллахеном. Встреча с Гасом, без сомнения, увеличила трещину, возникшую в ту злополучную ночь.Она вздохнула, стянула с него ботинки и прикрыла одеялом. Когда он проснется, ей надо будет с ним поговорить.А пока Томас спит, стоит навестить Кэтлин. Ее муж уволен, и вряд ли она пробудет в Огдене долго. Кэтлин удивилась, увидев Роури.– Ты еще не слышала эту ужасную новость? – сочувственно спросила Роури.– Боюсь, что тот молодой человек скончался, – проговорила Кэтлин.Роури кивнула.– И мистер Кейсмент уволил твоего мужа. Кэтлин опустилась на кровать. Ее глаза наполнились слезами.– Тогда мы, наверное, скоро отсюда уедем.– И куда вы можете направиться? – поинтересовалась Роури.Кэтлин пожала плечами.– Понятия не имею.– Оставайся здесь, в Огдене, Кэтлин, – выпалила Роури. – Ты же не любишь Майкла Рафферти, тебе с ним тяжело. Он слишком груб.– Я не могу сделать этого, – грустно произнесла Кэтлин. – Он мой муж. Мы связаны узами церковного брака.Кэтлин готова была зарыдать. Теперь она никогда не увидит ни Роури, ни Кина. Она знала, что рано или поздно им придется расстаться, но этот момент наступил слишком неожиданно. Однако она сдержала слезы и поднялась с кровати.– Тебе лучше уйти отсюда до возвращения Майкла. Думаю, он вернется злой.– Но ты придешь попрощаться, когда будешь уезжать?Кэтлин кивнула:– Да, Роури.Роури подумала, что в такой момент лучше оставить Кэтлин одну, и поспешила к себе домой.С каждым глотком Майкл Рафферти становился все мрачнее. Он считал, что Кейсмент обошелся с ним незаслуженно сурово. Два года он работал на компанию, как проклятый, и вот что получил в благодарность. Он сражался с индейцами сиу, пробивал проходы сквозь скалы, а теперь, когда работа была почти завершена, компания выкинула его за дверь.Чем больше он об этом размышлял, тем в большую ярость приходил. Он поговорит с Кейсментом еще раз. Может, поостыв, босс пожалеет, что поспешил его уволить. Дороге все еще нужны такие хорошие работники, как Майкл Рафферти. С грохотом опустив стакан на стойку, Рафферти быстро направился к выходу. Подойдя к специальному вагону, в котором привозили зарплату, он постучал в дверь.Из-за решетки на него кинул взгляд сутулый пожилой человек в шляпе с длинным козырьком над седыми волосами. Узнав Рафферти, он открыл дверь и вернулся к столу, где раскладывал деньги по стопкам.– Закрой дверь, – попросил он Рафферти, как только тот поднялся в вагон.– Где Кейсмент? – буркнул Рафферти. Человек за столом кивнул в сторону города.– Отправился за сандвичами и кофе. Скоро вернется.– Хочу с ним поговорить, – бросил Рафферти.– Тогда выйди из вагона. Кейсмент не любит, когда кто-то присутствует при распределении денег.– Мне надо получить расчет.– Обращайся к Кейсменту, – ответил кассир. – Я только считаю деньги. А сейчас убирайся.Рафферти в гневе сжал кулаки. Теперь еще и этот дохлый ублюдок будет ему указывать. Вдруг в его голове блеснула мысль, как он может поквитаться с Кейсментом, с компанией и с этим придурком, выгоняющим его из вагона.Рафферти быстро шагнул к столу и до того, как кассир смог что-то сообразить, ударил его изо всех сил по голове так, что тот слетел со стула. Из носа хлынула кровь.Кассир открыл рот, чтобы закричать, но крик застрял у него в горле: Рафферти всадил ему в грудь нож по самую рукоятку. После этого он поспешно сгреб деньги со стола в саквояж, покинул вагон и направился в свою палатку.– Мы немедленно уезжаем, – коротко бросил он Кэтлин.– Уезжаем? Куда? – удивилась та. – Я еще не собралась.– Возьми только белье на смену, – произнес он, быстро запихивая свои вещи в седельный вьюк. – Больше нам ничего не понадобится. Перестань кукарекать и торопись.– Я могу попрощаться с миссис Грэхем?– У нас нет времени. Идем быстрее. – Схватив за руку, он потащил ее за собой.На конюшне для них оседлали двух лошадей. Когда конюх подвел их к Рафферти, тот нанес ему страшный удар. Парень без чувств упал на землю.Кэтлин в ужасе воскликнула:– Что ты делаешь?– Садись на лошадь и скачи за мной! – крикнул он ей.Когда всадники покидали город, на них почти никто не обратил внимания.С потемневшим лицом Джек Кейсмент склонился над мертвым кассиром.– Это мог быть только кто-нибудь из тех, кого кассир знал. Иначе он бы не пустил его внутрь вагона. – В ярости Кейсмент ударил ногой по стулу. – И этот ублюдок унес всю зарплату.В этот момент к вагону подбежал один из железнодорожников.– Мистер Кейсмент, вам надо сходить на конюшню. У конюха шишка размером с яблоко, и он говорит, что Майкл Рафферти украл двух лошадей.Они поспешили к конюшне. Выслушав пострадавшего, Кейсмент сделал вывод:– Теперь понятно, кто украл деньги.Он повернулся к сопровождавшему его человеку:– О'Рурк, отправляйся за разведчиком, за Маккензи. Глава 17 Проснувшись с рассветом, Томас поднялся с кровати и хотел отдернуть шторы. Но, тронув их, он замер, удивленно оглядел комнату, потом перевел глаза на Роури и улыбнулся:– Какие поразительные изменения. Я просто не могу прийти в себя.Роури наблюдала за ним, опершись локтем о подушку.– Кэтлин и я сделали все это за один день. Если бы я знала, что моего дорогого мужа не будет несколько дней, мы сделали бы все гораздо лучше.– Такой труд не должен остаться без награды. Я подумаю, как тебя отблагодарить.– Кэтлин ты уже не сможешь отблагодарить – она уехала. Мне очень жаль ее: она осталась вдвоем со своим ужасным мужем.Роури выбралась из кровати и, обняв Томаса за талию, мягко поцеловала его в плечо.– Как себя чувствует твоя спина?– А как она выглядит? – повернулся он. Роури внимательно оглядела рубцы:– Ужасно.– Ну, значит, моя спина чувствует себя лучше, чем выглядит. – Он повернулся, привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы. – А сейчас мне надо идти. Я опаздываю на поезд.Роури вздохнула.– С того времени, как мы поженились, мы видим друг друга реже, чем до свадьбы. – И она разочарованно отвернулась.Томас сгреб ее в объятия и повернул к себе лицом.– Дорогая, мне так жаль оставлять тебя в одиночестве. Я знаю, как тебе плохо одной.– Это не одиночество. Это просто скука. Я не привыкла ничего не делать. У нас на ранчо всегда было много работы. Боюсь, я не привыкну к городской жизни.Томас поцеловал ее еще раз, затем начал быстро одеваться.– Ты привыкнешь к городской жизни, Роури. Помни, что ты жена доктора. Когда я вернусь в Виргинию, у меня будет множество пациентов. – Он повернулся к ней и улыбнулся: – Но только после медового месяца, который я тебе обещаю. Как только закончится мой контракт с железной дорогой, мы поедем в Англию и во Францию. Она присела на краешек кровати.– Мы можем хотя бы вместе позавтракать?– Я уже опаздываю. Перехвачу что-нибудь в лагере. – Налив в тазик воды, Томас принялся бриться. Покончив с этим за несколько минут, он подарил ей прощальный поцелуй. – Веди себя хорошо. Увидимся вечером.Вдалеке раздался свисток паровоза, и Томас, схватив свой неизменный саквояж, выбежал из дома.Роури откинулась на подушку, думая о том, что ей предстоит долгий тоскливый день. Безжизненность городка действовала ей на нервы. Отогнав невеселые мысли, она наконец поднялась с кровати, оделась и отправилась в ресторанчик, чтобы позавтракать.Поставив перед ней чашку чая, владелица ресторана улыбнулась, но затем ее лоб прорезало несколько морщинок:– Что ваш муж думает об этом убийстве и ограблении?– Какое убийство и ограбление? Женщина от удивления вскинула брови. Она живо придвинула стул, уселась рядом с Роури и стала рассказывать о происшедшем случае:– Разве вы еще не слышали? Зарплата железнодорожников украдена, а кассир убит. – Она подняла глаза к небу. – Боже, скоро здесь женщине нельзя будет ходить одной! Эта железная дорога не принесла городу ничего, кроме неприятностей!Роури не могла не вступиться за железную дорогу:– Но ваш бизнес стал процветать. В Огдене с приходом «Юнион пасифик» появилось множество людей. Все местные торговцы очень этому рады.Кэлли Джексон рассмеялась и примирительно похлопала Роури по руке.– Вы правы, дорогая.– А шериф арестовал убийцу?– Шерифа нет в городе. Этим двоим удалось уйти, но Кейсмент послал вдогонку Кина Маккензи.Услышав про Кина, Роури встревожилась.– А кто эти двое?– Один из железнодорожников и его жена. С какой-то ирландской фамилией. Райан или Ра…– Рафферти? Майкл Рафферти? – быстро спросила Роури. Ее глаза расширились от ужаса.– Да. Рафферти. Именно так.– О нет! Не может быть! – не поверила Роури. – Я хорошо знаю Кэтлин Рафферти. Мы часто вместе приходили в ваш ресторан. Она не может быть ни разбойником, ни убийцей. Если она и последовала за своим мужем, то, я уверена, лишь потому, что он ее заставил. Он очень грубый человек.– Это такая невысокая темноволосая девушка, с которой вы приходили сюда пару дней назад?– Да, это была Кэтлин.– Мне показалось, что она боится собственной тени. Я тогда подумала еще, что такая и мухи не обидит. Но Джо Росс, который был на конюшне, сказал, что Рафферти и его жена украли двух лошадей.– Ну, я знаю Кэтлин достаточно хорошо и могу поручиться, что она не участвовала в этом.– С ней сейчас может произойти что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35