Морис Дрюон: «Негоже лилиям прясть»

Морис Дрюон
Негоже лилиям прясть


Проклятые короли – 4



OCR & spellcheck by HarryFan, 6 Jul 2000
Аннотация Автор цикла исторических романов `Проклятые короли` — французский писатель, публицист и общественный деятель Морис Дрюон (р. 1918) никогда не позволял себе вольного обращения с фактами. Его романы отличает интригующий и захватывающий сюжет, и вместе с тем они максимально приближены к исторической правде. Согласно легенде истоки всех бед, обрушившихся на Францию, таятся в проклятии, которому Великий магистр ордена Тамплиеров подверг короля Филиппа IV Красивого, осудившего его на смерть. Охватывая период с первого десятилетия XIV века до начала Столетней войны между Францией и Англией, Дрюон описывает, как сбывается страшное проклятие на протяжении этих лет. Морис ДрюонНегоже лилиям прясть ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА КОРОЛЕВА ФРАНЦИИ Клеменция Венгерская, внучка Карла II Анжу-Сицилийского и Марии Венгерской, вторая супруга, а ныне вдова Людовика X Сварливого, короля Франции и Наварры, 23 года.ДЕТИ ЛЮДОВИКА X:Жанна Наваррская, дочь Людовика от первой жены Маргариты Бургундской, 5 лет.Иоанн I, прозванный Посмертным, — сын Людовика X и Клеменции Венгерской, король Франции.РЕГЕНТ Филипп, второй сын Филиппа IV Красивого и брат покойного Людовика X, граф Пуатье, пэр Франции, пфальцграф Бургундский, сир Салэнский, регент, а впоследствии король Франции — Филипп V Длинный, 23 года.ЕГО БРАТ Карл, младший сын Филиппа IV Красивого, граф де ла Марш, будущий король Карл IV Красивый, 22 года.ЖЕНА ФИЛИППА Жанна Бургундская, дочь графа Оттона IV Бургундского и графини Маго Артуа, наследница графства Бургундского, 23 года.ИХ ДЕТИ:Жанна, называемая также Бургундской, 8 лет.Маргарита, 6 лет.Изабелла, 5 лет.Луи-Филипп Французский.ВЕТВЬ ВАЛУА Карл, сын Филиппа III и Изабеллы Арагонской, брат Филиппа IV Красивого, удельный граф Валуа, граф Мэнский, Анжуйский, Алансонский, Шартрский, Першский, пэр Франции; носил в прошлом титул императора Константинопольского, граф Романьский, 46 лет.Филипп Валуа, сын вышеназванного Карла Валуа и Маргариты Анжу-Сицилийской, будущий король Филипп VI, 23 года.ВЕТВЬ Д'ЭВРЕ Людовик Французский, сын Филиппа III и Марии Брабантской, единокровный брат Филиппа IV Красивого и Карла Валуа, граф Эвре и Этампа, 40 лет.Филипп д'Эвре — его сын.ВЕТВЬ КЛЕРМОН-БУРБОНОВ Робер, граф Клермонский, шестой сын Людовика Святого, 60 лет.Людовик Бурбон, сын Робера.ВЕТВЬ АРТУА, ИДУЩАЯ ОТ ОДНОГО ИЗ БРАТЬЕВ ЛЮДОВИКА СВЯТОГО Графиня Маго Артуа, пэр Франции, вдова пфальцграфа Оттона IV, мать Жанны и Бланки Бургундских, теща Филиппа Пуатье и Карла де ла Марша, около 45 лет.Робер III Артуа, племянник Маго, граф Бомон-ле-Роже, сеньор Конша, 29 лет.ГЕРЦОГИ БУРГУНДСКИЕ Агнесса Французская, младшая дочь Людовика Святого, вдовствующая герцогиня Бургундская, вдова герцога Робера II, мать Маргариты Бургундской, 57 лет.Эд IV, ее сын, герцог Бургундский, брат Маргариты и дядя Жанны Наваррской, около 35 лет.ГРАФЫ ВЬЕННСКИЕ Дофин Иоанн II де ла Тур дю Пэн, зять королевы Клеменции.Гиг — его сын.ГЛАВНЫЕ САНОВНИКИ КОРОЛЕВСТВА Гоше де Шатийон, коннетабль Франции.Рауль де Прель, легист, бывший советник Филиппа Красивого.Юг де Бувилль, бывший первый камергер Филиппа Красивого.Сенешаль де Жуанвилль, сподвижник Людовика Святого, летописец.Миль де Нуайе, легист, бывший маршал войска Филиппа IV и зять коннетабля.Ансо де Жуанвилль, сын сенешаля, советник регента.Адам Эрон, первый камергер регента.Граф Жан де Форэ.Маршалы: Жан де Корбей и Жан де Бомон, прозванный Выгребай Назад.Пьер де Галар, командир арбалетчиков.Робер де Гамаш и Гийом де Сериз, камергеры.Жоффруа де Флери, казначей.КАРДИНАЛЫ Жак Дюэз, кардинал курии, впоследствии папа Иоанн XXII, 72 года.Франческа Каэтани, племянник папы Бонифация VIII.Арно д'Ош, кардинал-камерлинг.Наполеон Орсини.Жак и Пьер Колонна.Беранже Фредоли, старший и младший.Арно де Пелагрю, Стефанески, Мандгу и прочие.БАРОНЫ ГРАФСТВА АРТУА Варенн, Суастр, Комон, Фиенн, Пикиньи, Кьере, Опонлье, Боваль и прочие.ЛОМБАРДЦЫ Спинелло Толомеи, банкир из Сиены, обосновавшийся в Париже.Тучно Бальони, его племянник, 20 лет.Боккаччо, коммивояжер, отец писателя Боккаччо.СЕМЕЙСТВО КРЕССЭ Мадам Элиабель, вдова сира де Крессэ.Пьер в Жен, ее сыновья, 22 и 24 года.Мари, ее дочь, 18 лет.РОБЕР ДЕ КУРТЕНЭ — архиепископ Реймский.ГИЙОМ ДЕ МЕЛЛО — советник герцога Бургундского.МЕССИР ВАРЭ — судья Лиона.ЖОФФРУА КОКАТРИ — богатый горожанин, поставщик оружия МАДАМ ДЕ БУВИЛЛЬ — супруга бывшего первого камергера короля Филиппа Красивого.БЕАТРИСА Д'ИРСОН — племянница канцлера графства Артуа, придворная дама графини Маго.Все эти имена — подлинные. ПРОЛОГ В течение 327 лет, другими словами, со времени избрания Гуго Капета вплоть до смерти Филиппа Красивого, на французском троне сменилось всего лишь одиннадцать королей, и каждый оставлял после себя сына, будущего наследника престола.Словно сама судьба благословила эту династию, вызывавшую всеобщее удивление, на длительное царствование, и казалось, ему не будет конца! Из одиннадцати королей мы можем назвать лишь двоих, чье владычество длилось менее пятнадцати лет.Эта редкостная в истории непрерывность в отправлении власти и передаче ее прямому наследнику способствовала зарождению национального единства, более того, предопределила это единство.Феодальные связи, связь как таковая вассала с сюзереном, связь более слабого с более сильным, постепенно сменялась иной связью, иным договором, объединившим всех членов этого обширного сообщества, которое столетиями управлялось одним и тем же законом, равно было подвержено одним и тем же превратностям.Если идея нации еще только завоевывала умы, то самый принцип ее, ее воплощение уже существовали в лице короля, который был высшим источником власти и высшим ее прибежищем. Тот, кто говорил «король», подразумевал Францию.И всю свою долгую жизнь Филипп Красивый усердно старался укрепить это нарождавшееся единство с помощью сильной централизации всего административного аппарата, систематически пресекая всяческие происки, шли ли они из чужих краев или от его подданных.Но вскоре после кончины Железного Короля за ним сошел в могилу его сын Людовик Сварливый. Народ не мог не увидеть — и увидел — перст судьбы в этих двух смертях, последовавших одна за другой и подкосивших обоих государей во цвете лет.Людовик X Сварливый процарствовал всего восемнадцать месяцев, шесть дней и десять часов. Впрочем, и в этот недолгий срок незадачливый монарх успел почти окончательно загубить дело рук своего отца. Во время царствования Людовика была убита его первая жена Маргарита и казнен первый министр отца; голод опустошил Францию, две провинции взбунтовались, целая армия увязла во фландрской грязи. Высшая знать вновь повела наступление на прерогативы королевской власти; реакция стала всемогущей, а казна оскудела.Людовик X вступил на престол в тот период, когда католический мир не имел папы; он скончался, когда папа еще не был избран и христианский мир находился на пороге раскола.И вот Франция осталась без короля.Ибо от брака с Маргаритой Бургундской Людовик Х имел единственную пятилетнюю дочь — Жанну Наваррскую, которая, по мнению многих, была незаконного происхождения. Королеву Клеменцию Людовик оставил в тягости, и можно было лишь уповать на появление законного наследника, ибо только через пять месяцев она должна была разрешиться от бремени. В довершение всего открыто утверждали, что Сварливый был отравлен.Ничего не было предпринято для назначения регента, и в ожесточенной борьбе за власть яростно столкнулись личные притязания. В Париже звание регента оспаривал граф Валуа. В Дижоне — герцог Бургундский, родной брат удушенной Маргариты, вожак мощной баронской лиги, решивший отомстить за смерть сестры и ставший таким образом поборником прав малолетней племянницы. В Лионе граф Пуатье, брат Сварливого, старался разрушить козни кардиналов и тщетно добивался решения конклава. Фламандцы не стали мешкать и, воспользовавшись благоприятной обстановкой, вновь взялись за оружие, а сеньоры графства Артуа продолжали вести гражданскую воину.Разве не достаточно было всего этого, дабы воскресить в памяти народной то проклятье, которое бросил два года тому назад Великий магистр ордена тамплиеров из пламени костра? И не удивительно, что в ту суеверную эпоху люди в первую неделю июня 1316 года задавали себе вопрос: уж не навек ли проклят род Капетингов? ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ФИЛИПП — ЗАПРИ ВОРОТА 1. БЕЛАЯ КОРОЛЕВА Траурное одеяние королев — белое.Белого цвета косынка из тонкой ткани, плотно облегающая шею, скрывает подбородок чуть ли не до самых губ и оставляет открытой лишь середину лица; белого цвета длинная вуаль спускается на лоб и брови; волочится по земле белое платье, рукава туго схвачены у запястий. Вот это-то одеяние, сродни монашескому облачению, надела на себя — и, вероятно, навсегда — королева Клеменция Венгерская, оставшаяся вдовой на двадцать третьем году и прожившая в браке с королем Людовиком X всего лишь десять месяцев.Отныне никто не увидит более ни прелестных ее золотых волос, ни совершенного овала лица, навсегда померкнет эта лучезарная безмятежность взгляда, этот блеск оживления, который поражал всех ее знавших и прославил на века красоту Клеменции.Застывшее, как маска, узенькое, трогательное личико, полускрытое ослепительно белой косынкой, носило следы ночей, проведенных без сна, и следы слез, пролитых днем. Даже взгляд и тот изменился; казалось, он ни на чем не задерживается, лишь скользит по людям и вещам. Уже сейчас королева словно превратилась в надгробье собственной могилы.И все же под складками белого одеяния зрела новая жизнь: Клеменция ждала ребенка; и ни на минуту ее не оставляла упорная, как наваждение, мысль, что ее супругу не довелось увидеть свое дитя.«Хоть бы до его рождения дожил Людовик, — думала она. — Еще пять месяцев, всего пять месяцев! Как бы он обрадовался, особенно сыну… И почему не понесла я в нашу первую брачную ночь!..»Королева обернулась к графу Валуа, которым, переваливаясь, как каплун, шагал по комнате.— Но за что, дядюшка, за что могли его так злодейски отравить, почему?— допытывалась она, — Разве не делал он людям добро, всем, кому мог? Почему вы всегда стараетесь увидеть людское коварство там, где про являет себя лишь воля господня?— Зато только вы одна приписываете воле господней деяние, которое скорее следует приписать козням сатаны, — отрезал Карл Валуа.Большеносый, широкоскулый, румяный, с округлым брюшком, в черном капюшоне с высоким гребнем, сбитым на одно плечо, в черном бархатном кафтане с серебряными застежками, сшитым полтора года назад для похорон родного брата, короля Филиппа Красивого, его высочество Валуа прибыл к королеве прямо из Сен-Дени, где он присутствовал при погребении своего племянника Людовика X. Впрочем, на сей раз при исполнении траурного обряда возникли кое-какие осложнения, ибо впервые с тех пор, как был установлен церемониал королевских похорон, герольды, провозгласив «Король умер!», не смогли добавить: «Да здравствует король!», так как никто не знал, перед кем, перед каким новым властелином следует совершить символические жесты, предусмотренные ритуалом.— Пустое, вы сломите свой жезл передо мной, — посоветовал Валуа первому камергеру усопшего короля, Матье де Три. — Я старший в семье и лучше других подхожу к этой роли.Но его единокровный брат, граф д'Эвре, возразил против подобного новшества, догадываясь, что Карл выдвинул этот аргумент с целью добиться регентства.— Старший в нашей семье, если только вы употребили это слово в его подлинном значении, это вовсе не вы, Карл, — заметил граф д'Эвре. — Как известно, наш дядя Робер Клермонский доводится родным сыном Людовику Святому. Неужели вы забыли, что он еще здравствует?— Вы сами знаете, что бедняга Робер давно лишился рассудка. Разве можно хоть в чем-то полагаться на эту сумасбродную голову! — возразил Валуа, пожав плечами.Так или иначе, в конце поминального обеда, устроенного в аббатстве, первый камергер сломал жезл — символ своего высокого ранга — перед пустым стулом…— Разве Людовик не творил милостыню? Разве не простил он многих узников? — твердила Клеменция, словно стараясь убедить самое себя. — Он был великодушен, поверьте мне… А если он и грешил, то каялся…Вряд ли стоило сейчас оспаривать добродетели, коими королева украшала покойного своего супруга, чей образ неотступно стоял у нее перед глазами! И все-таки Карл Валуа не сумел скрыть раздражения.— Знаю, племянница, знаю, что вы оказывали на Людовика самое благотворное влияние, знаю, что он действительно был великодушен… в отношении вас, — отозвался Валуа. — Но нельзя царствовать только с помощью молитв или даров, которыми осыпают близких. И одним покаянием не потушить порожденную тобою же ненависть.«Так вот каков Карл, — печально думала Клеменция. — При жизни Людовика Карл приписывал себе все заслуги монарха, а теперь во что бы то ни стало стремится отрицать их. И меня, меня не сегодня-завтра попрекнут теми дарами, что делал мне Людовик. Я опять стала для них чужеземкой…»Но Клеменция была слишком слаба, слишком разбита, чтобы вознегодовать. Вслух она лишь произнесла:— Никогда не поверю, что Людовика ненавидели настолько, что решились его отравить…— Ну и не верьте, племянница, — вскричал Карл, — однако такова истина! Первое тому доказательство — тот самый пес, что лизнул белье, в которое заворачивали внутренности короля при бальзамировании. Ведь пес издох через час. Далее…Клеменция прикрыла глаза и схватилась за подлокотники кресла, она испугалась, что потеряет сознание перед этой страшной картиной, которую так настойчиво рисовал ей Валуа. Неужели с такой холодной жестокостью говорят о ее муже, о короле, засыпавшем в ее объятиях, об отце ребенка, которого она носит под сердцем? К чему вызывать перед нею ужасное видение трупа, исполосованного ножом бальзамировщиков?
1 2 3 4 5 6