И они прошли. Только раз чуть не сорвались Ц
в том месте, где тропа почти упиралась в обросшую вереском отвесную стен
у. Один только неверный шаг… Но гнедой не сделал ни одного неверного шага.

Все выше, выше. Ночной ветер свистит в ушах, лошадь с трудом карабкается вв
ерх. А далеко внизу две светлые ленты Ц река и дорога, и едва различимые т
очки на дороге Ц беглец и преследователи. Но Оуэн предпочитал не глядет
ь вниз. И он обрадовался, когда выступ скалы скрыл от него долину. Теперь т
ропа была уже не опасна, и он мог пришпорить коня.
Итак, Гонт оказался предателем. И из всех платных шпионов правительства-
самым удачливым. Сколько, однако, нужно выдержки, изворотливости, чтобы с
тать не просто участником движения, а одним из его руководителей, причас
тным к самым сокровенным его тайнам!
Вот уже многие месяцы он мог в любую минуту выдать властям «Вольную ферм
у» и ее обитателей. Но выгоднее было как можно дольше оставаться среди мя
тежников и посылать властям еженедельные доносы, чтобы они знали каждое
движение чартистов.
Оуэн оглядел свои пистолеты. Кажется, переправа не вывела их из строя. Про
дырявить человека Ц дело не из приятных. Но он пойдет и на это, чтобы спас
ти великое дело чартизма. Копыта стучали, мелькали придорожные скалы, а в
мозгу Оуэна проносились одна за другой страшные картины: женщины и дети
голодают по городам и деревням, мужчины погибают в шахтах под глыбами по
роды, рабочие падают возле жарких печей… Это и есть подлинное убийство.
Тропа побежала под гору. Снова он увидел сверкающую в лунном свете реку и
дорогу, повторяющую изгибы берега. Одинокий всадник скакал по дороге Ц
и за ним только шлейф пыли, а Беньовского и Тома не видно!
Оуэн быстро сравнил расстояние. Он опередил Гонта, но тот быстро нагонял
его. И притом Оуэну предстояло еще обогнуть подошву горы. Значит, он выеде
т на дорогу минутой позже, чем предатель. Значит, предатель, миновав самый
опасный участок, может мчаться дальше до Абергавенни, хоть до Лондона Ц
путь для него будет открыт.
Оуэн стиснул зубы. Есть еще одна возможность, последняя: спуститься вниз
по склону, без дороги. Страшно, очень страшно, но…
Вот как раз здесь высохший ручеек прорыл глубокий овраг до самой дороги.
Дно заросло травой, и острых обломков скал не так уж много. Он резко поверн
ул коня, и вместе они рухнули вниз.
Камни, песок, комья земли.
В первую же секунду гнедой стронул копытами глыбу сланца, она покатилась
вниз, увлекая за собой в пыльной лавине коня и всадника. Конь ржал, съезжа
я на задних ногах, а Оуэн, не помня себя от страха, прильнул к его шее.
Вниз, вниз! Все ближе поблескивает дорога. Чуть выше она пересекла реку, и
теперь они попадут прямо на нее; значит, не будет еще одного страшного куп
ания!
Гонт увидел их, падающих вниз по отвесному склону, как горная лавина. Он сп
ерва замер, а затем, пригнувшись к шее Соболя, погнал его что было силы. Но о
н опоздал.
Оуэн приземлился в маленькой лощинке, отгороженной от дороги грядой упа
вших камней. Он потрепал по шее коня, шепнул словечко ему на ухо, и конь под
нялся Ц величественно, словно гордясь собой. Подняв пистолет, мальчик в
ыехал на дорогу и загородил ее.
Моряк тоже был вооружен. Пламя вырвалось из дула его пистолета, но пуля пр
ошла далеко. Оуэн, не дрогнув, стоял на месте. Он спокойно ждал, когда можно
будет разрядить оружие в упор, наверняка.
А сзади уже топот копыт: погоня!
Гонт задохнулся от ужаса. Нет, он не смел лицом к лицу встретить мужчин, гн
авшихся за ним по пятам.
Нет, нет, он не смел пойти прямо на этот поднятый пистолет. Оставалось толь
ко свернуть. С одной стороны Ц река. С другой Ц горный склон. Гонт поверн
ул в горы, Перемахнув через гряду камней, он погнал коня по склону. Через м
инуту он оставил седло и стал карабкаться вверх, ведя Соболя в поводу.
Беньовский и Том подоспели вовремя, чтобы вместе с Оуэном дать залп по бе
глецу. Но всё мимо. Беньовский готов был последовать за Гонтом, но Оуэн ско
мандовал:
Ц Нет! Лучше перехватить его на дороге. Том останется здесь, а мы с вами по
скачем вокруг горы. Ему некуда деться.
Хотя поляк и был разгорячен погоней, он все же понял, что лучше им проехать
по мощеной дороге, чем гнать лошадей по такой круче. И расчет Оуэна оказал
ся правильным. Они заняли перевал за две минуты до того, как показался Гон
т на взмыленном Соболе.
Светало. Но в неверном свете еще не наступившего утра становилось все тр
уднее следить за беглецом, который пытался скрыться среди скал и вереска
.
Однако дорога на Абергавенни была для него закрыта. Он мог еще ускользну
ть боковыми тропками и поэтому гнал коня что есть мочи.
Лошадь Оуэна уже немного отдышалась, а конь Беньовского и подавно. Они ск
акали вперед по дороге спокойные: каждый шаг приближал их к Гонту, деться
ему было некуда.
Внезапно Оуэн вскрикнул в ужасе:
Ц Он повернул к Дэрену!
Ц Ну и что?
Ц Там обрыв. Настоящая пропасть Ц футов сто глубиной, не меньше.
Ц Остановись! Ц закричал Беньовский.
Они оба кричали ему изо всех сил, но голоса терялись среди скал, да и не мог
Гонт понять смысла их слов. Он обернулся, погрозил им кулаком и еще раз дал
шпоры своему коню.
Преследователи тоже пришпорили лошадей Ц может быть, они еще нагонят из
мученного Соболя. Но тот в последнем усилии рванулся вперед, будто тольк
о что из конюшни.
Ц Все пропало! Ц прошептал Оуэн. Ц Еще минута, и они полетят вниз.


Ц Ах, если бы только он услышал мой свист… И, не объя
сняя этой странной фразы, поляк вложил в рот два пальца и свистнул пронзи
тельным, долгим посвистом.
Соболь услышал.
Он вдруг остановился на всем скаку Ц как раз перед зияющей пропастью у е
го ног. А предатель? Не предвидя, что конь замрет так внезапно, он не удержа
лся в седле и через голову скакуна полетел, как большая гиря, вниз, на дно п
ропасти, где острия утесов уже поджидали его.

Ц Я не желал ему такой смерти, Ц прогов
орил, поеживаясь, Беньовский, когда минутой позже они подъехали к обрыву
и глянули вниз. Ц Но, может, это и к лучшему. Так погибнут все враги народа!


Глава семнадцатая
Народное собрание

Весь остаток дня «Вольная ферма» бурлила, как котелок на огне. Власти, не п
олучая донесений от своего шпиона, могли нагрянуть в любую минуту. Значи
т, все оружие и боеприпасы должны быть вывезены или надежно припрятаны, в
се бумаги сожжены. Среди беготни и стука молотков Таппер невозмутимо сид
ел за своим столом и строчил письма на север, на юг, на запад, на восток: надо
сообщить во все центры о раскрытом предательстве, отменить прежние расп
оряжения и отдать новые, условиться о новых шифрах, установить новый пар
оль Ц словом, вновь построить сложное здание заговора, разрушенное шпио
ном.
Итак, правительство уже занесло кулак, готово задавить в зародыше прибли
жающийся мятеж. Оно уже собиралось начать массовые аресты по всей стране
, но удар пришелся в пустоту.
Когда явились ловцы, птички давно улетели.
Отряд ирландских драгун примчался из долины на «Вольную ферму». Но драгу
ны нашли там только старика Вудсона, занятого обычными фермерскими дела
ми, Ни одной пики, ни одной прокламации, ни малейшего признака крамолы! Тен
ь последнего чартиста ускользнула с фермы добрые сутки назад.
И так повсюду.
Таппер, а с ним Оуэн и Том обосновались в Коул-бруквеле Ц черной шахтерск
ой деревушке близ Брин-мавра. Хозяин гостиницы, где они нашли приют, Зефан
ия Уильямс, оказался ярым чартистом; его дом стал новым штабом движения. О
тсюда было даже удобнее, чем из горной фермы, поддерживать связь с Ньюпор
том и готовиться к восстанию.
Беньовский скрывался где-то в горах. Доходили слухи, что он по-прежнему о
чень успешно муштрует рабочие роты и разрабатывает планы. Мальчишки, кон
ечно, скучали по веселому своему другу, хотя теперь уже не оставалось вре
мени для стрельбы из пистолета, Купаний, верховых прогулок.
Октябрь подходил к концу. Все громче разносился над долинами Англии знак
омый ропот:

В БРИТАНИИ НЕ БУДЕТ РАБОВ ПОС
ЛЕ ПЯТОГО НОЯБРЯ!

В один из вечеров в Роял Оке собрались местные чартисты. Том и Оуэн впервы
е увидели тех, кому предстояло делать революцию. Они не походили на тихих
конспираторов. Нет, здесь собрались люди, пусть бледные и осунувшиеся по
сле тяжкого дня работы под землей, но мускулистые и с открытым взглядом. Т
акие сумеют постоять за свои права на своей собственной земле. Все они пр
едпочли бы добиться своего мирно, без кровопролития, но сами хозяева вын
удили их прибегнуть к силе.
И таких людей были тысячи Ц по всему Уэлсу, по всем его черным, закопченны
м долинам, которые теперь будто разъедали красоту его зеленых гор. И еще т
ысячи Ц на склонах Пеннинских гор. Еще тысячи Ц на шерстяных мануфакту
рах йоркшира и в прядильнях Ланкашира. И в Нортумберленде, в Дургэме, в Шот
ландии Ц где над шахтами, не переставая, вертелись медленные и безжалос
тные колеса. И на юге, и во внутренних графствах, и в кружевных мастерских
Ноттингема, и в меде-плавильнях Бирмингема, и в портовых складах, и в дока
х, и в ремесленных кварталах Лондона еще тысячи и тысячи таких же людей. Да
же в маленьких городках, даже в деревнях, где всего опасней прослыть чарт
истом, люди собирались и сговаривались, внимания не обращая на сердитые
окрики помещика или священника.
Народ Англии!
Мужчины и женщины, которые жили для Англии, умирали за Англию и которые не
имели ни клочка английской земли. Не было у них и того невидимого, неосяза
емого достояния, которое зовется правом голоса . А если народ н
е имеет голоса, как может он заявить о себе?
Народ сначала просил. Мирно и смиренно просил о том, что принадлежит ему п
о праву. Он написал прошение, поставил под ним миллион подписей и вручил е
го сотне правителей в Вестминстере. Ему отказали.
Он настаивал. Тогда его стали травить: королевская кавалерия топтала его
копытами, пехота расстреливала его, тюремщики упрятывали за решетку или
морили на австралийской каторге, шпионы выслеживали каждый его шаг.
Народ понял: протестовать бесполезно. Разве можно обращаться с протесто
м к льву, который пожирает тебя? Правители страны не выпустят из рук даже м
алейшую частицу власти и барышей. Удержать свою львиную долю Ц ничто ин
ое их не заботило.
И вот по всей Англии и, Уэлсу мужчины стали чистить старые мушкеты, точить
пики и палаши. Даже кирка и лом пойдут в дело, когда настанет час ударить н
а врагов свободы.
Наступил ноябрь.
Генри Винсент все еще томился в монмутской тюрьме Ц правительство не ре
шалось выпустить его. Пью и многие другие чартисты тоже сидели под замко
м Ц кто в Ньюпорте, кто в Монмуте. Но, куда бы их ни упрятали, скоро, скоро он
и выйдут на волю. Теперь уже время можно исчислять не днями, а часами.
Ц Прежде всего мы захватим Ньюпорт, Ц говорил Фрост собранию в Роял Оке
, Ц и освободим всех узников ньюпортского застенка. А потом Ц через доли
ну в Монмут.
Ц А в других частях страны? Ц спросил кто-то.
Ц Вся страна поднимется по нашему сигналу, Ц откликнулся мануфактурщ
ик, Ц наши люди в Бирмингеме будут ожидать ньюпортской почты. И, когда по
чта не придет, они поймут: пора!
И вслед за ними поднимется вся Англия?
Ц Надеюсь, будет именно так. Но помните: все зависит от первого удара. Есл
и мы не сумеем…
Ц Сумеем! Ц ответил уверенно хор…
Роковое утро занялось над деревней Ц серое утро, не предвещавшее добра.
Оно с трудом пробилось сквозь густой туман, повисший над вершинами холмо
в и смешавшийся с черным дымом из труб. Но даже в солнечные майские дни люд
и не бывали так беззаботно веселы.
Еще до рассвета шахтеры стали собираться в гостинице; все балагурили, см
еялись, словно в праздник. Все они были валлийцами, а валлийцы не могут без
песни. Мятежный гимн вскоре загремел по всей долине:

Пусть угнетателей сметет
Гроза огня и стали!

Теперь люди уже не прятали оружия: каждый нес с собой либо боевой мушкет, л
ибо дробовик, либо саблю сохранившуюся еще от наполеоновских войн, а то с
таринный пистолет, или пику, или кузнечный молот, или топор, или что угодно
Ц лишь бы подходящее. В назначенный час они все построились в колонну и д
винулись из деревни во главе с Таппером. Зефания Уильямс завершал шестви
е.
В сгущающемся осеннем тумане они прошли триумфальным парадом через все
ближние деревни. Жители выходили встречать их, мужчины пристраивались к
колонне. Таппер дал знак остановиться: пусть новички соберутся, построят
ся и выровняют шаг.
И только несколько человек во всей долине смотрели без радости на шагающ
их под дождем людей. Хозяева обдираловок, наглухо заперев ставни и двери
своих домов, с беспокойством поглядывали на улицу из-за опущенных штор. С
некоторыми из них люди уже поквитались прошедшей ночью: самые ненавистн
ые обдираловки были взломаны. Виновных никто не мог опознать; шлица густ
о покрывала угольная пыль Ц то ли они не успели ее отмыть, то ли вымазалис
ь специально. Теперь провизию из хозяйских закромов бесплатно раздавал
и всем нуждающимся и тем, кто отправлялся в поход. А мелкие деревенские ти
раны попрятались, спасая свою шкуру.
Ц Провиант? Это очень кстати, Ц говорил Таппер, поглядывая на часы. Ц Ар
мию нужно кормить, это верно. Вот только бы нам не опоздать, а то мы подведе
м других.
Ц Народу собирается немало, Ц сказал Оуэн Тому. Ц А еще подойдет Джонс
со своими ребятами из Пойти-пула. Прайс приведет своих из Ллантрисанта. Н
ас будет много тысяч!
Они двинулись дальше, но теперь медленнее Ц Дождь сильно размыл дорогу.
Многие, нарушив строй, выходили из рядов и плелись в хвосте.
Ц Мы должны держаться все вместе, Ц снова и снова повторял Зефания Уиль
ямс. Ц Разве сможем мы выстоять против солдат, если не умеем даже шагать
как следует?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15