Как это непохоже на американца! — с искренним удивлением заметил Том. — А где вы живете в Штатах?— В Нью-Йорке.— Сколько вам лет?— Скоро девятнадцать.Том дал бы ему меньше.— А у вас есть разрешение на работу?Впервые с момента встречи паренек улыбнулся.— Нет. У нас устная договоренность. Я получаю пятьдесят франков в день. Знаю, это меньше, чем полагается, зато мадам Бутен предоставляет мне жилье. Однажды она даже пригласила меня на ланч. Всегда можно купить хлеб, сыр и перекусить в коттеджике или же пойти в кафе.Судя по выговору, паренек явно получил хорошее воспитание, более того — правильно произнесенная фамилия владелицы дома указывала на то, что и французский ему знаком.— И давно вы так живете? — по-французски спросил Том.— Шесть дней, — на том же языке ответил юноша.Том увидел впереди склонившийся над дорогой старый вяз и облегченно вздохнул: это означало, что до ворот его дома осталось всего каких-нибудь пятьдесят шагов.— Что вас привело в эти края?— Ну, может быть, то, что здесь, в окрестностях Фонтенбло, много зелени. Я люблю бродить по лесу. И от Парижа недалеко. Я пожил в Париже неделю, походил, посмотрел.Том замедлил шаг. Любопытно, отчего паренек заинтересовался им настолько, что даже выяснил, где он живет.— Давайте-ка перейдем на другую сторону, — сказал он.До бежевой полоски гравия, освещенной лампой над парадной дверью особняка, было теперь несколько ярдов.— Как получилось, что вы даже знаете, где я живу? — спросил Том.По тому, как юноша опустил голову, по тому, как дрогнул свет фонарика, Том понял, что его вопрос привел того в замешательство.— Это вас я видел вот тут у дороги дня два-три назад, верно?— Верно, — тихо ответил паренек. — Я встречал ваше имя в газетах — еще в Америке и, раз уж оказался рядом с Вильперсом, решил посмотреть на ваш дом.«Так-так, в газетах, значит. Только зачем ему это понадобилось?» — подумал Том. Он, разумеется, знал, что в Штатах на него заведено досье.— Велосипед в деревне оставили?— Нет.— А как же вы сегодня собираетесь добраться до Море?— Автостопом. Или пешком.Семь километров?! С чего бы это пускаться в столь долгий путь после девяти вечера, если тебе не на чем добраться домой?Слева от парадных дверей слабо светилось окно: значит, экономка мадам Аннет уже у себя в комнате, но еще не легла.— Можете, если хотите, зайти и выпить еще кружечку пива, — предложил Том, берясь за неплотно прикрытую створку кованых ворот.Юноша сдвинул темные брови, прикусил нижнюю губу и опасливо взглянул на парные башенки, украшавшие фронтон Бель-Омбр, будто ему предстояло принять решение чрезвычайной важности.— Я... — начал он и запнулся.Недоумение Тома возросло.— У меня машина. Я потом сам отвезу вас в Море, — сказал он.Паренек молчал. В чем дело? Может, на самом деле он вовсе и не живет в Море?— Благодарю вас, хорошо, я зайду на минутку, — наконец ответил юноша.Они прошли через ворота. Том их прикрыл, но не стал запирать, оставив большой ключ в замке с внутренней стороны. Ночью его обычно прятали под кустом рододендрона рядом с оградой.— К жене приехала подруга, — сказал Том, — но мы можем выпить пива на кухне.Парадные двери оказались тоже незапертыми. В гостиной горел свет, но Элоиза и Ноэль, очевидно, уже поднялись наверх. Обычно Ноэль с Элоизой болтали до глубокой ночи либо в комнате для гостей, либо у Элоизы в спальне.— Что будете пить — кофе или пиво?— Как тут мило! — сказал юноша, оглядывая гостиную. — Вы умеете играть на клавесине?— Беру уроки два раза в неделю, — с улыбкой ответил Том. — Пойдемте же на кухню.Том свернул налево, и через холл оба они прошли в кухню. Том зажег свет и достал из холодильника упаковку «Хейнекена».— Есть хотите? — спросил Том, заметив на полке холодильника остатки ростбифа, завернутые в фольгу.— Спасибо, нет, сэр.Там, в гостиной, взгляд юноши задержался на двух картинах: одна — «Мужчина в кресле» — висела над камином, другая, чуть поменьше, кисти Дерватта под названием «Красные стулья» — на стене возле большого, до пола окна. Паренек почти сразу отвел взгляд от картин, однако же это не ускользнуло от внимания Тома. Странно — почему он заинтересовался именно Дерваттом, а не большей по размеру, выполненной в ярких сине-красных тонах картиной кисти Соутена, которая висела над клавесином?Том жестом пригласил гостя присесть на диван.— В этих рабочих штанах? Нет-нет, они слишком грязные, — отозвался подросток. Диван был обит желтым шелком. Кроме него в кухне стояло еще несколько простых деревянных стульев, но Том предложил пройти прямо к нему в комнату. С упаковкой пива и открывалкой в руках он стал подниматься по витой лестнице. Паренек послушно следовал за ним. Дверь в комнату Ноэль была открыта, там горел свет, но никого не было, зато из-за неплотно прикрытой двери, ведущей на половину Элоизы, доносились смех и веселые голоса. Том повернул налево, к себе, и включил свет.— Вот мой стул, он деревянный, — предложил Том. Он выдвинул на середину комнаты стул с подлокотниками, стоявший у письменного стола, и стал открывать бутылки с пивом.Юноша задержался взглядом на квадратном комоде времен Веллингтона Веллингтон Артур Уэлсли (1769-1852), герцог — британский полководец, главнокомандующий союзными войсками в войне с Наполеоном, победитель в битве при Ватерлоо.

. Крышка и окованные медью углы комода, шишечки его выдвижных ящиков сияли, как зеркало, начищенные неутомимой мадам Аннет.Паренек с одобрением покачал головой. У него было красивое, правда, чуть-чуть угрюмое лицо и решительный, хорошо очерченный подбородок.— Да, неплохо вы тут устроились! — протянул он то ли с насмешкой, то ли с легкой завистью.Уж не собрал ли мальчишка о нем подробные сведения, после чего решил, что он аферист?— Собственно, отчего бы и нет? — отозвался Том и, передавая ему бутылку, добавил: — Извините, про стаканы я забыл.— Вы не против, если я сначала вымою руки? — спросил подросток с чопорной учтивостью.— Разумеется, нет. Сюда, пожалуйста, — ответил Том и включил свет в ванной комнате.Его юный гость склонился над раковиной и целую минуту оттирал и отмывал руки. Дверь он оставил открытой и вернулся, довольно улыбаясь. — Так-то лучше! Горячая вода — это вещь! — сказал он.У него были хорошие, крепкие зубы, по-детски свежие губы, прямые каштановые волосы.— Чем это там пахнет? — спросил он, берясь за бутылку. — Это грунтовка? Вы что — занимаетесь живописью?— Временами, — со смешком ответил Том. — Только сегодня я просто морил древоточцев, которые завелись в полках. (Ну уж нет — он ни за что не будет развивать эту тему!)Когда паренек опустился на стул, Том спросил:— Как долго вы собираетесь оставаться во Франции?— Приблизительно месяц, — после некоторого раздумья ответил паренек.— А потом что? Вернетесь в колледж? Вы ведь учитесь в колледже?— Пока нет. И не уверен, что мне этого хочется. Я должен еще подумать.Он запустил пальцы в волосы и попытался зачесать их на левый висок, но отдельные волоски на макушке упрямо топорщились. Изучающий взгляд Тома его явно смутил, и он поспешно сделал глоток пива. Том заметил крошечное пятнышко, вернее, родинку на правой щеке паренька.— Хотите принять горячий душ? Пожалуйста! — сказал Том.— О нет, спасибо. Я, наверное, выгляжу не очень-то опрятно, но я прекрасно отмываюсь холодной водой.Подросток наклонился, чтобы поставить на пол пустую пивную бутылку, и его внимание привлекло что-то в корзинке для мусора.— "Фонд приюта для четвероногих", — прочел он вслух надпись на выброшенном конверте. — Интересно! Вы сами бывали в этом фонде?— Нет. Время от времени они присылают нам ксерокопированные письма с просьбой о пожертвованиях. А что?— Видите ли, на этой неделе я как-то прогуливался по лесной проселочной дороге к востоку от Море и встретил пару — мужчину и женщину, которые интересовались, не знаю ли я, где именно находится этот приют, поскольку, как им кто-то сказал, он должен располагаться именно в этих местах — где-то возле Вену-Ле-Саблона. Уже несколько часов эта пара блуждала в поисках. Им хотелось взглянуть на приют, потому что они несколько раз посылали туда деньги.— В своих посланиях организаторы сообщают, что просят жертвователей воздержаться от посещений, так как появление посторонних нервирует животных, — стал объяснять Том. — Они стараются найти новых хозяев для своих питомцев через почту, а затем расписывают, какое счастье обрела кошечка или собачка на новом месте. — Том иронически улыбнулся, вспомнив о том, какой дешевой сентиментальностью веяло от всех этих историй.— Вы тоже посылали им деньги?— Да, несколько раз — франков по тридцать.— По какому адресу?— Кажется, в Париж на номер почтового ящика.Теперь улыбнулся Билли.— Вот было бы забавно, если бы оказалось, что этого приюта на самом деле вовсе не существует! — воскликнул он.— А что? Вполне может быть, что сбор пожертвований — просто афера. Как мне это самому не пришло в голову? — весело произнес Том и откупорил еще две бутылки.— Можно взглянуть? — спросил Билли, имея в виду конверт.— Отчего же нет? Пожалуйста.Билли вытащил из конверта несколько страниц размноженного текста, пробежал их глазами и громко прочел:— "Прелестное маленькое создание вполне заслужило рай... райское местечко, ниспосланное ему провидением с нашей помощью". Это про котенка. А вот еще: «Сегодня у порога приюта был подобран терьер... фокстерьер, каштановый с белыми пятнышками... в крайней степени истощения. Чтобы спасти его, срочно требуются инъекции пенициллина, а также других поддерживающих препаратов...» Интересно все-таки, где же именно находится этот замечательный «порог»? — протянул паренек. — Что, если все это — чистое надувательство? — Последнее слово он произнес, словно бы смакуя. — Я бы, пожалуй, потратил время на то, чтобы отыскать этот приют — если, конечно, он существует. Мне любопытно!Том посмотрел на него с удивлением: впервые с момента их встречи Билли... как его там? — Роллинс проявил к чему-то искренний живой интерес.— Париж, восемнадцатый округ, до востребования, почтовый ящик номер двести восемьдесят семь, — прочел Билли адрес на конверте. — Вот бы узнать, в каком именно почтовом отделении восемнадцатого округа есть ящик под этим номером, — продолжал он размышлять вслух. — Можно мне взять конверт, вы все равно его выбросили?Тома поразило столь неожиданное рвение. Откуда у этого юнца такая тяга к разоблачению мошенничества?— Вам что — самому случалось стать жертвой обмана?У Билли вырвался короткий смешок. По выражению его лица можно было предположить, будто он пытается вспомнить, бывало с ним такое или нет.— Пожалуй, нет, — наконец ответил он. — Во всяком случае, не в чистом виде.«Возможно, его просто когда-то обманули», — подумал Том, но не стал допытываться, а вместо этого сказал:— Было бы занятно послать этим людям письмо, дескать, мы вас раскусили — вы наживаетесь за счет несуществующего приюта, так что не удивляйтесь, если у почтового ящика вас будет поджидать полиция, — и подписаться вымышленными именами.— Лучше их не предупреждать, — с энтузиазмом подхватил паренек, — а выследить и нагрянуть неожиданно! Представляете — вдруг окажется, что это парочка бандитов, которые снимают шикарную квартиру! Их можно вычислить — по номеру почтового ящика!В этот момент в дверь постучали. Том поднялся и подошел к дверям. В холле стояла Элоиза. Поверх пижамы на ней была легкая индийская шаль.— Ах, оказывается, ты не один! — сказала она. — Я слышала голоса, но думала, что это радио!Том взял ее за руку и потянул за собой в комнату.— Знакомьтесь — Элоиза, моя жена, — сказал он.— Билли Роллинс, к вашим услугам, мадам. Счастлив познакомиться, — вскочив на ноги, по-французски отозвался паренек с учтивым поклоном.— Билли трудится в Море в качестве садовника, — переходя на родной язык Элоизы, пояснил Том. — Он из Нью-Йорка. А ты хороший садовник, Билли? — полушутя спросил он.— Во всяком случае, я стараюсь, — потупясь, ответил Билли и аккуратно поставил пустую бутылку на пол, рядом с письменным столом.— Надеюсь, ваше пребывание во Франции будет приятным, — весело отозвалась Элоиза, но при этом успела окинуть незнакомца внимательным взглядом. — Я только заглянула пожелать спокойной ночи, Тома. Завтра с утра мы с Ноэль собираемся сначала заглянуть в антикварный магазин на Паве-де-Руа и потом пообедать в Фонтенбло в «Черном орле». Хочешь к нам туда подъехать?— Спасибо, милая, но навряд ли. Развлекайтесь без меня. Я ведь еще успею увидеться с вами обеими утром, не так ли? Спокойной ночи и приятных сновидений. — Том поцеловал Элоизу в щеку и добавил: — Я отвезу Билли домой, так что не тревожься, если вернусь за полночь. Я запру двери и ворота, когда буду уезжать.Билли долго отказывался, уверяя, что его обязательно кто-нибудь подбросит, но Том настоял на своем: ему хотелось убедиться воочию, что дом на Рю-де-Пари действительно существует.— Значит, твоя семья живет в Нью-Йорке, — сказал Том, когда они сели в машину. — Можно полюбопытствовать, чем занимается твой отец?— Он? Электроникой. Я хочу сказать, они там делают измерительные приборы. Чтобы все измерять с помощью электроники. Он один из менеджеров компании.Том сразу понял, что мальчишка лжет.— У тебя хорошие отношения с родителями?— Да-да. Они...— Вы переписываетесь?— Ну да. Они знают, где я.— А куда собираешься после Франции? Домой?После непродолжительной паузы Билли ответил:— Может, поеду в Италию. Еще не решил.— Мы правильно едем? Куда теперь — сюда?— Нет, в противоположную сторону, — поспешно сказал паренек, — но улица та самая.Вскоре они остановились у довольно скромного, средних размеров дома, погруженного в полную темноту.За низкой белой стеной, ограждавшей его от тротуара, смутно виднелся сад, сбоку — запертые на ночь ворота.— Это мой личный ключ, — сказал Билли, доставая его из кармана куртки. — Главное — не шуметь. Большое вам спасибо, господин Рипли.Когда он уже открывал дверцу машины, Том произнес:— И не забудь рассказать мне все, что раскопаешь насчет приюта для бедненьких животных.
1 2 3 4 5 6 7