– Ладно, посмотрим, что интересного творится в этом мире, – проворчал покинутый всеми Кондор и обратил все свое внимание на экран.
– … Изерский центр биотехнологий также отказывается комментировать происходящее… – Новости оставались новостями даже в ином измерении. За изящным белым столом, на фоне феерических компьютерных декораций сидела смуглая, черноволосая дикторша и вещала с экрана высоким, хорошо поставленным голосом, перемалывая бесконечный поток новостей со всего мира. – Но мы будем держать вас в курсе событий. А теперь другие новости к этому часу. Несколько минут назад закончилось заседание комитета «Астрогилд», на котором обсуждался вопрос о завершении программы освоения глубокого космоса. Как заявлял ранее председатель «Астрогилда» профессор Литоп Саргано, у нас больше нет потребности в дорогостоящих межзвездных перелетах, длящихся годами, когда совсем рядом находятся миллионы иных миров, попасть в которые, при желании, можно, даже не выходя из собственного дома, имея при себе всего лишь две вещи – Трансформер Мерности Материи Варадора и зарегистрированную лицензию СКОП, позволяющую совершать трансмерный переход в параллели, официально объявленные национальными курортными зонами или мирами, открытыми для свободного заселения.
Едва девушка-диктор успела договорить, как изображение студии померкло, уступив место прекрасным живописным пейзажам, плавно сменяющим друг друга. Нежный шепчущий голос за кадром произнес:
– Посетите национальный курорт 74915-А. Забудьте о цивилизации. Вас поразит чистота рек, наполненных хрустальной прохладой, вы не сможете оторвать свой взор от девственно чистых лесов и нежных бархатных лугов, а запахи прекрасных цветов навсегда опьянят и пленят ваш разум. Оставьте цивилизацию с ее заботами и проблемами. Слейтесь с природой. 74915-А – ваш будущий рай на земле.
Картинка погасла. На экране вновь появилась дикторша.
– Наверное, реклама – это проклятие каждой цивилизации, – улыбнулся Кондор.
Дикторша тем временем продолжала:
– С завтрашнего дня вступает в силу закон «Уилвима», запрещающий проектирование, создание и использование боевых коллероидов модели С-316 «Скорпион» и модели С-814 «Паук». Это уже восемнадцатый, с начала года, запрет на военные технологии, ограничивающий создание и выпуск псевдоразумных биомеханических боевых единиц класса «С». Напомню, что ранее уже были сняты с производства и запрещены к использованию такие подвиды биллероидов, как «Демон», «Суккуб» и «Голем», а также коллероиды «Сколопендра» и «Стрекоза». Все они признаны варварским оружием, несовместимым с этическими нормами цивилизованного общества. Официальный представитель комитета по разоружению, один из инициаторов проекта, Мирвит Чашх Уилвим Кае, заявил о скором рассмотрении следующего проекта, налагающего запрет на производство и хранение еще по меньшей мере шести моделей биомеханических бойцов класса «С». Если это правда, можно сделать вывод, что военный маховик, запущенный много лет назад, действительно начинает наконец сбавлять обороты и, возможно, в скором будущем остановится вовсе, хотя подобного не случалось еще ни разу за все время существования нашей цивилизации. Как сказал Луюа Дитат, пятый в Ишраре Десяти, на конференции по Гражданскому праву еще несколько лет назад: «В Объединенном мире у нас не осталось врагов, тогда ответьте мне, зачем мы производим эти смертоносные машины и оружие? Для кого мы предполагаем использовать их? Ответ один: человек всегда использует то, что создает, и, если мы не остановимся, мы воспользуемся этим оружием против самих себя. Такова природа человеческого общества, но в наших силах все изменить». Это было сказано несколько лет назад, а теперь мы видим, сколь серьезными оказались высказывания Мудрейшего, хотя далеко не все разделяют его мнение, считая, что полное разоружение сделает цивилизацию беззащитной перед любой внезапной угрозой извне и столкнет общество в пропасть хаоса. Споры не прекращаются ни на минуту. А каково ваше мнение? Сообщите нам, и, возможно, ваш голос станет решаю­щим. А теперь…
В комнату вошел жизнерадостный мужчина лет сорока-сорока пяти. На его мясистом лице играла широкая улыбка. Маленькие свиные глазки неприятно и как-то чересчур внимательно оглядели Кондора с ног до головы, после чего человек, не переставая улыбаться, выключил телевизионный экран и представился:
– Борфо Еторо, дерапсихолог.
– Кондор, – недоверчиво ответил пациент. Психолог появился не более десяти секунд назад, а уже начал раздражать его. Это был плохой признак.
– Кондор… – Еторо явно ожидал продолжения.
– Просто Кондор, – сказал Кондор. – Мне тут посоветовали не зацикливаться на фамилии, вот я и не зацикливаюсь.
– Замечательно! – Улыбка психолога была такой неестественной, что Кондору захотелось стереть ее с мясистой физиономии хорошей оплеухой, и он с трудом сдержался. Впервые в жизни он испытывал столь явное чувство неприязни к своему собеседнику, причем с первого взгляда.
– Что ж так замечательно? – не скрывая раздражения спросил он.
– Все замечательно. – Еторо продолжал улыбаться. Кондор не вытерпел:
– Слушайте, доктор…
– Слушаю, – с готовностью отозвался психолог и пододвинул к креслу Кондора небольшой столик, плавно покачивающийся в воздухе на стержне, коим был поток голубого света.
– Можете сделать мне одно одолжение? – попросил Кондор, внимательно изучая взглядом необычные предметы, которые психолог принялся аккуратно раскладывать на столике.
– Конечно, – согласился Еторо.
– Тогда, пожалуйста, уберите эту идиотскую улыбку с вашего лица.
Несколько секунд психолог пристально смотрел на пациента, после чего улыбка медленно исчезла, как и просил Кондор.
– Без обид, ладно? Просто у меня был не самый веселый день. И, кажется, он еще не закончился, – извиняющимся тоном сказал Кондор.
– Ладно. – В голосе психолога уже не слышалось первоначального оптимизма. Кондору пришлось низко опустить голову и отвернуться, дабы Еторо, не дай бог, не увидел его самодовольной ухмылки, которую просто невозможно было удержать. – Займемся делом, – предложил внезапно посерьезневший психолог.
– Надеюсь, вы не восприняли всерьез мою маленькую шутку насчет улыбки? – настороженно спросил Кондор. «Никогда не ругай зубного врача до того, как он взялся за клещи».
– Боитесь, что я выверну ваши мозги наизнанку? – самодовольно оскалился психолог. – Не волнуйтесь, я сделаю все как нужно.
– Я и не боюсь. Просто интересуюсь, насколько задел ваше самолюбие.
Психолог вновь, на мгновение, задержал свой взгляд на Кондоре, но промолчал. Кондору оставалось лишь подивиться его выдержке. Возможно, это было делом привычки. Баскопы-дерапсатики наверняка выкидывали номера и похлеще, чем невинная выходка Кондора. В конце концов, Еторо находился здесь, чтобы помочь ему. Кондор решил извиниться.
– Простите, док, – покаялся он. – Несу всякую чушь.
– Ничего страшного. Я сам виноват. Не сразу установил контакт с пациентом. Вас я прекрасно понимаю. – Обстановка понемногу разряжалась, так и не успев накалиться. Психолог взял со стола прозрачный стержень, напоминавший по форме авторучку. – Давайте левую руку.
– Что это? – спросил Кондор, покорно протягивая руку.
– Закатайте рукав, пожалуйста, – произнес Еторо и, пока пациент занимался этим, ответил на его во­прос: – Это шприц с молекулярной иглой.
– Круто, – вырвалось у Кондора.
– Что значит – круто?
– А… – отмахнулся Кондор, уставший от непонятливости его собеседников. – Не обращайте внимания. Нахватался всякой чепухи из языков моих син­хронов. Так что там насчет молекулярной иглы? Зачем такие сложности, если хотите сделать простой укол?
– Вы, наверное, забыли, кто вы. Не думайте, что вашу синтетическую кожу можно проткнуть обычной иглой, – напомнил психолог.
– Ах, да. Постоянно забываю. Трудно свыкнуться с мыслью, что в одночасье превратился в супермена. А что в шприце?
– Психоускоритель. Он ускорит биоэнергетический обмен клеток мозга и откроет доступ ко всем областям вашей памяти, что значительно облегчит процесс дефрагментации.
Еторо легонько коснулся острием шприца запястья протянутой руки Кондора. Затем чуть выше еще раз. Затем еще и еще, всего около пятнадцати касаний. Боли не было. Кондор вообще ничего не почувствовал. С удивлением понаблюдав за всей процедурой «иглоукалывания», он поинтересовался:
– А не проще сделать один укол в вену? В варианте одного из моих синхронов именно так и делали.
Психолог исподлобья посмотрел на Кондора и проворчал:
– Кто здесь врач?
– Молчу, молчу, – пробормотал настырный пациент, разглядывая свою руку. Интересный шприц. Ни боли, ни следов от уколов.
– Очень скоро препарат начнет действовать. Вы это сразу почувствуете. Возможно, у вас начнет кружиться голова, появится сонливость и, вполне вероятно, галлюцинации, но непродолжительные. Не волнуйтесь, все пройдет в считанные минуты. Просто ваш мозг начнет работать несколько иначе, из-за чего изменится ваше восприятие окружающего мира. Эффект временный и не опасный. Как только все вновь придет в норму, сообщите мне. Тогда и – и – и на-а-ч-не-е-ем-м.
Препарат начал действовать быстрее, чем ожидал Кондор. Неожиданно предметы потеряли четкие очертания, веки налились свинцовой тяжестью, а звуки превратились в тягучее эхо, идущее из глубины бесконечного тоннеля. Краски потеряли свою яркость, и мир начал быстро превращаться в черно-белый не­гатив. Из далекого небытия пришли видения:
– Там ты можешь всем доверять. Там твои друзья, твои друзья, твои друзья… – тихо шептал голос Кирика.
– Не доверяй никому, Кондор, – вмешался другой голос, принадлежавший демону со странным именем Ворг.
Кондор увидел свой замок. Каменные своды сторожевых башен, подернутые предрассветной дымкой, повозка бродячих музыкантов, оставленная у ворот, тусклый отсвет костра, звуки музыки, смех, голоса. Его возлюбленная По еще сладко спит в это время. Она пока не знает о том, что он навсегда покинет родные земли, отправляясь в поход. Силдон Фиор Крейд должен умереть. Слишком много крови на его руках. Князь убил многих из тех, кто был дорог Кондору. Арсон, Анна, Интана, Алуна. Все они мертвы теперь. Жадное пламя фиблоны пожрало их. Он видел, как плавится плоть, как крошатся кости. Несколько секунд потребовалось для того, чтобы его жена и дочь превратились в пыль. Вместе с ними исчез и инкрис, полученный Кондором от анонимного «доброжелателя». Кондор лишился всего в один миг. Дома, семьи, друзей. Просто – было и нет. И когда он понял, что ему больше нечего терять, он отправился за Крейдом, движимый одним-единственным желанием – убить ублюдка. Но он ошибся. Оказалось, можно потерять и себя. В безрассудстве гнева он потерял себя.
Он теряет себя… Теряет!
Последняя мысль холодной бритвой прорезала сознание Кондора. «Господи, он действительно теряет себя! Снова теряет! Препарат, введенный психологом, не стимулятор, а снотворное! Обычное, банальное снотворное класса ТД, способное пробить защитный барьер наносинтона и отключить его мозг. И поэтому теперь он засыпает. Но ведь ему нельзя спать! Его ведь предупреждали, и не единожды. Если он заснет, его мозг навсегда погрузится в липкое месиво воспоминаний, утонет в океане грез, захлебнется собственными мыслями и уже никогда не вернется обратно в реальность. Какой же он глупец, черт возьми! Так легко дать обмануть себя мог только полный идиот. Теперь он впадет в кому, его беспомощное тело поместят в специализированную закрытую лечебницу НРП, где долгие годы он будет лежать на белоснежной постели, поочередно проживая жизни баскопа Кондората Ару, князя Кондора Игрея или журналиста Артема Ливагина, а, возможно, все его грезы сплетутся в один огромный искрящийся клубок безумия, и однажды он увидит себя, въезжающего в свой великолепный замок на белой „Волге“. Или, возможно, будет охотиться за нелегальными трансмерами, вооруженный арбалетом или мечом. Нет, он не желает подобного исхода! Слишком просто сойдет это с рук Крейду и его прихвостням. Он не предоставит им подобной возможности. Не теперь!
– Сукин сын! – изо всех сил борясь с наступающим сном, прошипел Кондор, глядя на психолога, нависшего над ним. На лице Еторо вновь появилась ставшая столь ненавистной отвратительная улыбка.
– Успокойся, Кондор, – посоветовал продажный врач. – Скоро все закончится и ты окажешься в лучшем из миров, какой только сможет нарисовать твое бредящее сознание.
Кондору захотелось сорвать эту мерзкую ухмылку с лица предателя, но руки не повиновались ему. Тело отключилось быстрее мозга. Времени оставалось совсем немного, необходимо было срочно найти выход. Он ведь не человек, он наносинтон. Неужели биоинженеры и нанотехнологи, проектировавшие его тело, не предусмотрели подобного? Что-нибудь, ну хоть что-нибудь, мешающее заснуть. Какой-то препарат, импульс, волшебное слово наконец!
Кондорат! Помоги!
Наркотическая вуаль накрывала сознание, путала мысли, застилала глаза. Океан мыслей, несущий волны безумия… Он приближался, шипел, яростно бился о скалы разума, разбрасывая клочья ядовито-желтой пены забвения. Он наступал, он поглощал, он топил. И когда, казалось, уже не будет спасения от этой ревущей пустоты, Кондор вдруг вспомнил… То немногое, что осталось в нем от настоящего Кондората Ару, вновь проснулось. «Иккенетол», – вкрадчиво прошептал голос из подсознания, подсказывая Кондору тот единственный путь к спасению, который он так искал.
Да! Конечно! Иккенетол! Синтетический гормон, выделяемый надпочечными железами. В экстремальной ситуации иккенетол в десятки раз ускоряет расщепление СП-белка, переключает нанореакторы организма в термоактивный режим, использующий энергию горения атомов водорода, и координирует процессы обмена веществ, вследствие чего многократно повышается реакция, увеличиваются сила и выносливость тела, но, что самое главное на данный момент, он стимулирует высшую нервную деятельность организма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48