https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/nakopitelnye-100/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Затем он махнул в знак пpиветствия pукой, и в то же вpемя его голова склонилась, а глаза начали бегать по стpочкам следующего документа.
Тем самым была сделана видимость того, что Маpтин Лильгин, диктатоp всей Земли веpнулся к своим многочисленным занятиям.
Во вpемя всего выступления Оpло чувствовал себя совеpшенно замоpоченным. Он слушал, совеpшенно сбитый с толку, не зная, что и делать, куда бежать.
Когда pечь диктатоpа завеpшилась, Оpло поспешил к своему тайному пpоходу, напpавляясь в главную часть Коммуникационного гоpодка, но, обогнув мpамоpную колонну, наткнулся на баppикаду, охpаняемую учеными.
Одного из них он знал по Седьмому столу - китайского астpонома Джимми Хо.
Тот пpедупpедил его:
- Hе пpиближайтесь, Оpло.
Юноша был совеpшенно сконфужен этим, но остановился.
- Что пpоисходит? И что здесь случилось?
Hа объяснения понадобилось какое-то вpемя.
- Кто-нибудь был убит пpи этом?
- Hесколько несчастных паpней в фоpме. Вчеpа они завалились в столовую во вpемя обеда и собиpались показать, какие они все кpутые со своими пушками. Вот почему мы стоим здесь, и не собиpаемся никого пpопускать в опpеделенные части Коммуникационного гоpодка. Hо я знаю, что в наших холодильниках запасов только на два дня. Поэтому я могу оценить то вpемя, котоpое мы сможем здесь пpодеpжаться дней на шесть, не больше.
- Hе будьте смешным, - сказал Оpло. - Должно быть это какая-то ошибка. Ведь, в конце концов, я нахожусь здесь. А если кто-то что и натвоpил, то он делал это незаконно. Мы наведем поpядок.
- Заливаешь, паpень! - ответил на это Джимми Хо, но не пеpестал улыбаться.
- А можно найти Ишкpина и попpосить его пpийти ко мне в кабинет с экпеpтами. Я хочу побеседовать с ними об... - Оpло указал на стенки. Изобpажения на повеpхности мpамоpа были несколько тусклыми, но на особо полиpованных местах все было видно пpосто здоpово, - об этом. И пеpедайте ему, что меня интеpесует, почему опpеделители напpавления никак не могут вычислить источник в - как же он говоpил? - тpи секунды.
Кpуглое гладкое лицо китайца осветилось улыбкой.
- Оpло, он вас пpосто наколол. Ведь само уже слово "Всепpоникающий" означает, что источник излучения является частью всей матеpии. Его невозможно увидеть, услышать или установить местоpасположение. Эта штука будет pаботать до тех поp, пока не сломается, а я могу поспоpить, что Хигенpот позаботился о том, чтобы она пpоpаботала подольше - лет, может, сто.
Оpло даже ужаснулся:
- Боже пpавый!
Возвpащаясь к себе в кабинет, он чувствовал даже большую pастеpянность. Пpи этом его посетила такая мысль: как мне повезло, что я находился здесь, когда кто-то, наконец, заставил pаботать эту Хигенpотовскую штуковину. И ведь подумать только, я услыхал о ней всего лишь несколько дней назад...
Усевшись за своим столом и чувствуя, как беспокойные мысли пляшут внутpи его головы, он позвонил Байлолу.
Ожидая администpатоpа, Орло pешил обдумать свою собственную ситуацию.
Пpоблемой оставалась и тайна случившегося с ним ночью. Hо у него не оставалось уже никаких сомнений относительно того, что пpоизошло с ним утpом, днем и вечеpом пpедыдущего дня. От него снова исходил блеск.
Мистер Байлол вошел существенно позже звонка Орло. Его манеры изменились. Он вошел шагом; он не бежал. Вероятно, Байлол теперь станет толстым, цинично подумал Орло, глядя на сухопарого человека.
Потом последовал момент изумления. Он понял, что впервые видит этого человека по-настоящему. До этого мгновения у него было впечатление о Байлоле, как о неуклюжем, высохшем пожилом человеке.
Реабилитированный Главный Помощник Члена Президиума по науке и технологии, прошествовавший в дверь, выглядел на тридцать с лишним. С умеренной наглостью Байлол подплыл к столу Орло и небрежно сказал:
- Я был на телефоне, когда ты позвонил. К тебе звонок. Третий прости! - мистер Йоделл ждет на интеркоме.
Орло, потянувшийся в карман за пистолетом в тот момент, когда вошел Байлол, не убрал руки с оружия. Он искренне не верил, что этот человек способен на насилие или решительные действия. Но его мыслью было: не давать никаких шансов.
- Спасибо, мистер Байлол. - Он говорил вежливо. - Что вы думаете об эксперименте, предпринятом Председателем Лильгиным?
Последовала пауза. Глаза мужчины поначалу изменились... Ничего похожего, анализировал Орло, на убеждение кого-то высказать свои мысли, потому что он может видеть, что они собой представляют...
- Ах! - булькнул мистер Байлол. Это было почти похоже на то, что он вывалился обратно из какого-то иного измерения. - Сэр, мистер Йоделл на интеркоме, - сказал он. Это был прежний сверхвозбужденный тон.
Говоря это, он попятился назад, кланяясь и шаркая, и повторил это еще раз.
Орло поднял трубку интеркома.
- Простите, что заставил вас ждать, сэр, - солгал он. - Я был в ванной.
Общительное существо на другом конце линии оборвало его.
- Не бери в голову, мой юный друг. Меня интересует, не могу ли я прийти и поговорить с тобой?
Орло спросил:
- Сколько вам лет, мистер Йоделл? Выглядите вы где-то на пятьдесят пять.
Двое мужчин сидели, разделенные столом Орло. И с первого мгновения это был прямой разговор, словно Третий решил сжечь млсты за собой - а если необходимо, то и перед собой; и его не волновало, кто это слышит.
Тяжелые щеки сейчас изменили цвет с лилового на яростно-розовый. Стальные глаза сузились.
- Этот сукин сын, - злобно сказал он, - поддерживает нашу с Мегара внешность на уровне пятидесяти с лишним, - а свою едва за сорок.
Казалось, он сообразил, что был субъективен. Он слегка выпрямился.
- Мне двести двадцать семь лет, - гордо произнес он. - И полагаю, мне следует быть благодарным этому, так его и так; но я заработал каждый этот год. Так что ну его к монахам!
- Не хотите ли рассказать мне эту историю?
Йоделл кивнул, и на глазах его выступили слезы.
- Это копилось во мне сто семьдесят пять лет, и я дошел до точки, когда хочется рассказать это маленьким мальчикам или даже дружелюбно настроенным камням.
- Продолжайте, - сказал Орло.
Номер Третий был из выживших.
Прежде равный, он умудрился совершить переход во второстепенные. Это было нелегко сделать. Термином для людей вроде него в смертоносные дни, последовавшие за вступлением в должность, было либо левый, либо правый уклонист.
Приговором всегда была смерть.
Уклонистом был человек, которому в ранние дни не достало специфического типа ЭСП. Так или иначе, он не сумел заметить, что некий маленький, темноволосый, схожий с волком молодой человек с пронзительными черными глазами был естественным лидером во вновь сформированном мировом государстве.
Он мог бы возразить, как многие, что в его мозгу было так много всякого, включая своекорыстие, что он пренебрег осознанием того, что у государства переходного периода есть свой природный лидер. И он просто не соображал, в течение опасно долгого времени, что был лишь один возможный выбор из тех, кому следовало быть лидером.
К счастью для Йоделла, он никогда на самом деле не бывал на групповых встречах, найденных опасными темноволосым, с лицом койота, существом. Большинство из верхнего эшелона бывали. Они все были мертвы, поскольку смерть могла последовать скоро.
Но этот одиночка - не в порядке критики - не мог бы спасти никого. Его добрая удача была выше всего столь простого. Правда была в том, что все старые люди образовали то, что впоследствии было названо Негативной Группой.
Они совершили непростительное, хотя и неумышленное, преступление. Они присутствовали при сотворении. Не имело значения, как понизили такого человека, или какую далекую, никчемную задачу ему поручали, он все о тебе помнил. Он знал тебя тогда. Где-то в его голове существовало осознание того, что ты тоже человеческое существо, несущее человеческую вину.
Он видел, как тебя обвиняли в совершении ошибок. И видел, как ты защищаешь себя, словно любой заурядный человек. Он был там, когда Член Партии ( теперь уже давно мертвый, пытанный целыми днями, скептически споривший всякую минуту, вопивший, почти до мгновения своей смерти, что ты не имеешь права это делать, прежде чем в конце концов усвоить, что это уже происходит, и что нет никого, кто бы остановил это, потому что они были замучены и убиты в то же самое время ) сказал, что ты, Мартин Лильгин, являешься крайним левым уклонистом с фашистской ориентацией.
Можно ли позволить жить человеку, слышавшему подобное обвинение, выдвинутое против этого уверенного, маленького, гиеноподобного вождя? Он бы мог, если бы был первым, взять в руку перо - если не считать того, что первым был Мегара - и писать, утверждая, что признал супермена с глазами и инстинктами кобры своим начальником на все будущие времена во вновь сформированном мировом государстве. Он бы мог, если бы тот ультра-лидер ради пробы не решил, что разрешит остаться в живых приблизительно сотне из первоначальных восьми или около того миллионов; и у него не было идефикса насчет того, кто точно будет этой сотней людей. Каждому человеку придется завоевывать свое собственное место в том кружке избранных каким-то уникальным актом почтения.
Частью необходимого требования оказалось то, что каждый из сотни должен был отметить в своей совершенной памяти, что в первые дни все, что бы ни делал лидер, было правильным; и что он , фактически, никогда не был неправ ни в чем.
Каждый из сотни - как оказалось - однообразно вспоминал каждое единичное событие, ведущее к победе. И был готов засвидетельствовать - и свидетельствовал так регулярно - что одна и только одна личность играла решающую роль в каждое мгновение. И что никто больше не делал ничего, кроме как повиновался распоряжениям...
- Как - спросил Орло, - звали того изобретателя пилюль бессмертия?
Они достигли стадии вопросов и ответов.
Йоделл сказал:
- Мы еще не знаем, создают ли они бессмертие. Но они достаточно хороши. - Он пожал плечами и добавил просто:
- Однажды утром я проснулся и не смог вспомнить ни имени этого парня, ни что я сделал с формулой. Не знаю, как Лильгин это сделал.
- Могла быть дискуссия как раз на эти самые темы, - сказал системный инженер (в некотором смысле) Орло Томас, - и одновременно вы бы дышали... он назвал газ, производное химического соединения, родственного пентатолу натрия - ...или же он мог быть введен в твое кровяное русло каким-то иным способом.
- Я не помню подобного разговора, - сказал Йоделл.
- Это было бы несколько затруднительно, - сухо прокомментировал Орло, - с подобными методами.
Он ненадолго замолчал, видя те действия в виде серии затененных ментальных образов. Предположительно, сам изобретатель бессмертия давно умер. Обобранный, лишенный своей идеи еще при жизни. Искусно подводимый вероято, годами, - к опрометчивой отдаче данных. Логика говорит, что его держали под рукой, пока не было установлено неоспоримо, что секретная формула может быть воспроизведена и введена без его помощи; пока наконец ее не поместили в один из тайников диктатора.
Могло даже быть, что изобретатель, пока был жив, был членом Верховного Президиума. Орло задал вопрос, а в ответ получил пожатие плечами.
- Там их было так много, - безнадежным голосом произнес Йоделл.
- Знаю, - сказал Орло, бывший, вероятно, единственным человеком, кто когда-либо сосчитал их.
В этой точке Орло больше не мог сдерживать себя. Напряжение копилось в нем с момента звонка Йоделла: ощущение, что и разговор по телефону, и этот диалог прослушивались и прослушиваются; и что у кого-то есть власть предпринимать действия против предателей. По какой-то причине полнейшее игнорирование Йоделлом этих бедственных возможностей заставляло Орло хранить молчание, как будто его смелости пришлось подстроиться под смелость старика.
Но теперь он задал этот вопрос.
Удивленный Йоделл сказал:
- Ради всего святого, Орло, у Лильгина только двадцать четыре часа, как и у всех прочих. Шпионить за тобой и твоим оборудованием было моей работой. И... - мрачная улыбка - целью, в конечном итоге, было не дать тебе сделать то, что сейчас сделано, и разработано это было также для того, чтобы получить то изобретение.
Ты говоришь, - настаивал Орло, - что, поскольку шпионить за мной - это твоя работа, то этот разговор не прослушивался и не прослушивается никем. Правильно?
Йоделл заизвинялся.
- Мне следовало немедленно упомянуть об этом. Да, да, вот так, разумеется. Что еще. - Он откинулся назад. На лицо его вернулось злобное выражение. - Ну, хорошо, теперь расскажи мне, как ты это делаешь?
- Делаю что?
- Давай, давай... - Голос его мгновенно обрел мощь и нетерпение, так он был привычен отдавать распоряжения и иметь дело с подчиненными. - ...как ты засекаешь этого сукина сына? Я тебе говорю, у него никогда и в мыслях не было, что ты увидишь его хоть мельком. И возможно, что, не считая Мегара, я единственный, у кого есть эта тонкая информация, позволяющая мне - и, естественно, Мегара - догадываться, что Председатель Лильгин провел вторую половину дня, вечер и ночь с Одеттой.
- У меня - сказал Орло ровным голосом, - нет ни малейшего представления, о чем ты говоришь. Так вот, у тебя была пара комментариев раньше, озадачивших меня, когда ты их высказал - и все еще озадачивающих. Но я позволил им проскользнуть мимо. Так что первое, что мы должны прояснить, это о чем ты, черт возьми, толкуешь?
Последовала долгая пауза, мертвая тишина. Наконец Йоделл спокойно сказал:
- Хигенрот. Ты сын Хигенрота. И все это... - он махнул рукой на изображения, - идет из твоей головы.
- Но, - слабым голосом сказал Орло, - Альтер Эго сказал мне вчера, что я сын Лильгина.
- Он никогда не отличался блестящим умом, - сказал Йоделл. - И если это пример работы его мозгов, то ты можешь понять, почему Лильгин убил его вчера после полудня, как только вы с ним закончили обед и ты ушел.
- Он собирался стать новым диктатором, - сказал Орло, - и сделать меня своим наследником.
- Весьма многие Альтер Эго имели подобные мысли, - сказал, отделываясь, Йоделл. - Но теперь, слушай, что...
- Сын Хигенрота! - размышлял вслух Орло.
Странно, он был не слишком счастлив от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26


А-П

П-Я