В самом деле, не признаваться же, что боеприпасы ушли к проявившему к ним интерес купцу.
- Вот скотина, - говорил своим людям Шарп. - Сбыл чертовы патроны какому-нибудь нехристю.
- Вы ведь и сами собирались поступить точно так же, - заметил рядовой Филиппс.
- Не твое дело, что я с ними собирался сделать! - отрезал Шарп. - Что там с обедом? Готов?
- Через пять минут, - пообещал Дави Лал.
- Пять минут... Верблюд и тот бы справился ловчее, - проворчал Шарп и, подхватив ранец и патронную сумку, поднялся. - Нужно отлить.
- Вы только посмотрите, без чертова ранца и шагу не сделает, - прокомментировал Аткинс.
- Бережется, - ухмыльнулся Филиппс. - Боится, наверное, что ты у него запасную рубаху сопрешь.
- Нет, там у него не только рубаха. Прячет что-то. - Аткинс обернулся. - Эй, Ежик! - Ежиком называли Дави Лала - волосы у мальчишки всегда торчали в стороны, как колючки. Как ни мазали их жиром, как ни обрезали ножницами - непослушные, жесткие, как проволока, кудри упрямо возвращались в изначальное состояние. - Скажи-ка, что у Шарпа в ранце?
Сорванец закатил глаза.
- Камни! Золото! Рубины, брильянты, сапфиры, жемчуг, изумруды.
- Да уж, ври больше.
Дави Лал рассмеялся и повернулся к котлу. У ворот форта капитан Леонард приветствовал гостей. Караульные вытянулись по стойке "смирно". Всадник на вороном коне небрежно козырнул в ответ. Заношенная, сдвинутая на лоб треуголка прикрывала его лицо. Это был высокий, необычайно высокий человек с длинными ногами, из-за чего он казался слишком большим для несчастного, шелудивого мерина. В Индии хорошие лошади попадались редко и считались роскошью, так что большинству офицеров Компании приходилось довольствоваться вызывающими жалость клячами.
- Добро пожаловать в Чазалгаон, сэр, - сказал капитан Леонард. Он не был уверен, что чужак заслуживает столь вежливого обращения, поскольку не видел на красном мундире никаких знаков различия, но незнакомец держался надменно, как и подобает старшему офицеру, и на приветствие отреагировал с высокомерным равнодушием. - Мы приглашаем вас, сэр, отобедать с нами, - добавил капитан, поспешая за всадником, который, заткнув за пояс плеть, вел свой отряд прямиком на плац.
Подъехав к флагштоку с безвольно обвисшим британским флагом, визитер остановился и подождал, пока его люди, разделившись на две группы по две шеренги, выстроятся по обе стороны площадки. Кросби наблюдал за происходящим из палатки. Показуха, решил майор. На кого он, черт возьми, хочет произвести впечатление?
- Стой! - скомандовал незнакомец. Рота сипаев остановилась, заняв позицию в центре форта. - Кругом! Оружие - к ноге! - Словно вспомнив про капитана, он посмотрел на него сверху вниз.
- Вы Кросби?
- Нет, сэр. Я капитан Леонард. А вы, сэр? - Высокий незнакомец как будто не расслышал вопрос. Скользнув взглядом по форту, он нахмурился, словно все увиденное пришлось ему совсем не по вкусу. Что это еще за чертовщина? - подумал с тревогой Леонард. Инспекция? - Распорядиться насчет лошади, сэр?
- Всему свое время, капитан. Всему свое время, - ответил загадочный незнакомец и, повернувшись в седле, скомандовал: - Примкнуть штыки! - Сипаи проворно вытащили семнадцатидюймовые клинки и ловко вставили их в желобки на дулах мушкетов. - Приятно видеть соотечественника. Англичане заслуживают салюта, верно? - Он посмотрел на Леонарда. - Вы ведь англичанин?
- Так точно, сэр.
- Слишком много развелось в Компании шотландцев да ирландцев, - буркнул всадник. - Вы разве не замечали, Леонард? Болтуны, вот они кто. Никчемные болтуны. Разве они англичане? Нет, совсем не англичане. - Он вытащил саблю и набрал в грудь воздуху. - Рота! Целься!
Сипаи послушно вскинули ружья, и Леонард с опозданием понял, что целятся они в солдат гарнизона.
- Нет! - вскрикнул он, недостаточно, впрочем, громко, потому что все еще не верил своим глазам.
- Огонь! - проревел офицер, и застывший воздух разорвал сдвоенный ружейный залп.
За сухим кашлем выстрелов над обезумевшей от зноя землей расцвели серые клубы дыма, и сотня свинцовых шариков ударила по ничего не подозревающему гарнизону.
- А теперь - добить! - крикнул незнакомец. - Живей, живей! - Подав коня вперед, он почти небрежно рубанул капитана саблей и, когда сталь рассекла плоть, протянул ее с нажимом, разрезая мясо, мышцы и сухожилия. - Прикончить всех! Живых не оставлять!
Мельком взглянув на упавшего Леонарда, незнакомец повернул коня к офицерским палаткам. Его люди с устрашающими воплями рассыпались по форту, преследуя разбегающиеся в панике остатки гарнизона. Им было приказано оставить женщин и детей напоследок, а сначала заняться мужчинами.
Кросби, с ужасом взиравший на происходящее, оправился наконец от шока и принялся заряжать пистолет. Руки его дрожали. Внезапно вход в палатку загородила тень, и майор увидел спешившегося незнакомца в красном мундире.
- Вы Кросби? - нетерпеливо спросил он.
- Да. - Майор едва шевелил губами. Пальцы как будто онемели, по лицу, застилая глаза, катился пот. - А вы, черт возьми, кто такой?
- Додд, - ответил высокий. - Майор Додд к вашим услугам. - Он поднял пистолет и направил его в лицо Кросби.
- Нет! - Крик вырвался сам собой.
Додд улыбнулся.
- Если я правильно понял, вы готовы сдать форт, не так ли?
- Чтоб тебя! - промычал Кросби.
- Вы слишком много пьете, майор, - укоризненно произнес Додд. - Вся Компания знает, что вы пропойца. Какой из вас солдат. - Он потянул спусковой крючок, и голова начальника форта дернулась назад. На линялое полотно палатки брызнули капли крови. - Жаль, что англичанин. Я бы с большим удовольствием пристрелил шотландца. - Из горла умирающего вырвался хрип, тело дрогнуло в конвульсиях и застыло. - Возблагодарим Господа, спустим флаг и найдем казну, - сказал самому себе Додд и, переступив через труп, наклонился и заглянул под кровать. Сундучок, как и следовало ожидать, был там. - Субадар!
- Сахиб?
- Двух человек сюда. Пусть караулят сундук.
- Сахиб!
Выйдя из палатки, Додд поспешил на плац, где небольшая группа красномундирников-британцев пыталась оказать сопротивление численно превосходящему противнику. Впрочем, вмешательство майора не понадобилось - взвод сипаев под командованием хавилдара уже расправлялся с полудюжиной солдат.
- Работайте штыками! - подбодрил их майор. - Втыкай и поворачивай! Посильнее! Вот так! Внимание налево! Налево!
В голосе его проскользнули требовательные нотки, потому что из-за угла кухни прявился вдруг высокий сержант с мушкетом в одной руке и штыком в другой. Один из сипаев, быстро повернувшись, разрядил в него мушкет, и Додд увидел, как из головы сержанта брызнула кровь. Он остановился, как будто удивившись тому, что мушкет выпал из непослушных пальцев, покачнулся и, обливаясь кровью, рухнул на землю.
- Обыщите здесь все! Найдите остальных и добейте! - распорядился Додд, понимая, что какая-то часть солдат укрылась в бараках. Некоторые уже дали деру, перебравшись через колючую стену, но о них майор не думал - за стеной беглецов поджидали, растянувшись по всему периметру форта, маратхские конники, союзники Додда. - Ищите как следует!
Сам он отправился посмотреть на офицерских лошадей, одна из которых выглядела вроде бы получше, чем его вороной. Майор перенес седло на своего нового скакуна, после чего отвел его на плац и привязал к флагштоку. Мимо с криком, спасаясь от двух убийц в красных мундирах, пробежала женщина. Вставший на пути сипай схватил ее за руку, а другой сдернул с плеча сари. Додд уже собрался было вмешаться, но подумал, что бой закончен, враг практически уничтожен и его люди имеют полное право вкусить плоды победы.
- Субадар?
- Сахиб?
- Отправьте один взвод прочесать форт. Другой пусть откроет склад. В конюшне пара лошадей. Одну возьмите себе, а вторую отведем Полману. Молодец, Гопал.
- Спасибо, сахиб, - ответил субадар Гопал.
Додд вытер клинок и перезарядил пистолет. Один из лежавших на земле красномундирников зашевелился и попытался подняться. Майор подошел к нему, понаблюдал несколько секунд за бессмысленными попытками обреченного и выстрелил ему в голову. Солдат дернулся и затих. Додд поморщился, заметив кровь на сапоге, потом сплюнул, наклонился и вытер ярко блестевшие на солнце пятнышки. Краем глаза Шарп видел высокого офицера. Он чувствовал себя виноватым. Чувство вины было сильнее всех остальных чувств - досады, злости, страха. Из раны на затылке сочилась кровь. Голова кружилась, в висках пульсировала боль. Но он был жив! Во рту ползали мухи. А потом в костре начали взрываться патроны, и высокий офицер быстро повернулся, ожидая беды, и тут же, поняв, в чем дело, успокоился. Двое сипаев рассмеялись, глядя, как каждый выстрел подбрасывает вверх фонтанчик пепла и искр.
Шарп не смел пошевелиться. Он слышал, как кричали женщины и плакали дети. Потом застучали копыта. В поле зрения появились всадники. Это были, конечно, индийцы, причем самого дикого вида - с саблями, пиками, копьями, старинными мушкетами и даже луками.
Спрыгнув с коней, они присоединились к общей охоте за добычей.
Шарп лежал как мертвый. Кожу на лице стянула застывшая коркой кровь. Пуля оглушила его, и он не помнил, как выронил мушкет и свалился на землю, однако чувствовал, что рана не смертельная. И похоже, не глубокая. Голова раскалывалась, лицо заливала кровь, но при таких ранениях крови всегда много. Воздух он втягивал медленно и осторожно, рот не закрывал, хотя едва не поперхнулся, когда одна муха заползла в горло. И тут же на него пахнуло густым запахом табака, арака, кожи и пота. Человек с устрашающего вида кривым ножом наклонился над ним, и Шарп похолодел от страха, подумав, что тот собирается перерезать ему горло, но злодей лишь вспорол карманы мундира. В одном нашелся большой ключ от главного оружейного склада Серингапатама. Выточили его по заказу на городском базаре, так что сержанту, чтобы попасть на склад, не приходилось каждый раз заполнять пропуск и отмечаться в караулке. Мародер выбросил ключ, взрезал второй карман и, не обнаружив ничего, перешел к следующему телу. Шарп лежал, глядя на солнце.
Где-то рядом застонал раненый сипай, и его сразу же закололи штыком. Сержант слышал предсмертный хрип бедняги и тягучий, хлипкий звук, с которым лезвие вышло из плоти. Как быстро все случилось! Шарп винил себя, хотя и понимал, что сделать ничего не мог. Не он впустил врага в форт, но он потерял несколько драгоценных мгновений, когда задержался, чтобы бросить в костер ранец и сумку с патронами. Теперь сержант корил себя за то, что не поспешил предупредить своих людей. Впрочем, к тому времени, когда он понял, что происходит, все шестеро уже были убиты или умирали. Шарп зашел за угол кухни помочиться и еще не успел закончить, когда пуля врезалась в тростниковую стену. Секунду-другую Шарп просто стоял, недоумевая, не веря собственным ушам, потом, даже не застегнув штаны, повернулся, увидел догорающий костер и машинально бросил в огонь ранец. Пока он взводил мушкет, пока бежал к тому месту, где сидели в ожидании обеда шестеро его солдат, бой уже практически закончился. Потом в голову ударила пуля, боль обожгла глаза, а очнувшись, сержант обнаружил, что лежит на спине, на лице сохнет кровь и во рту ползают мухи.
Если бы не промедлил. Если бы не растерялся. Если бы... Мысль эта не давала покоя. Может быть, он успел бы увести своих парней. Спасти хотя бы одного или двух. И Дави Лала. Может быть, они успели бы перебраться через стену и добежать до леса. Может быть... Но Дави был мертв, и все шестеро солдат были мертвы, а сам Шарп лежал, слушая, как смеются, опустошая склад, убийцы.
- Субадар! - крикнул офицер. - Снимите чертов флаг! Я сказал об этом еще час назад!
Шарп не выдержал и снова моргнул, но никто ничего не заметил, и он закрыл глаза, чтобы не смотреть на солнце и чтобы выплакать злость, боль и ненависть. Шесть человек убиты, Дави Лал убит, а он ничем им не помог. Коря себя, Шарп задавался еще одним вопросом: кто такой этот высокий офицер? В конце концов ответ принес чей-то голос.
- Майор Додд? Сахиб?
- Субадар?
- Мы все погрузили, сахиб.
- Тогда уходим, пока их дозор еще не вернулся. Отличная работа, субадар! Скажите людям, что их ждет награда.
Шарп понял - убийцы покидают форт. Но кто они? Откуда взялись? Кому подчиняются? На майоре Додде была форма Ост-Индской компании, но ни он, ни его бандиты не могли состоять на службе в Компании. Нет, они - ублюдки, скоты, мерзавцы, порождение ада. Только это могло объяснить устроенную резню. Судя по тому, как быстро все случилось, сопротивления не было. Шарп лежал и слушал, как затихают крики, топот копыт, скрип повозок. Наступила тишина, но он для верности подождал еще немного. Где-то захныкал ребенок, всхлипнула женщина, а Шарп все ждал и ждал. Только уверившись, что Додд ушел со всем своим отрядом, он перекатился на бок. Форт пропах кровью. Над телами, жужжа, вились мухи. Сержант застонал и поднялся на колени. Вода в висящем над костром котле давно выкипела. Он встал, пнул проклятую железяку, и она свалилась в золу.
- Ублюдки... - прохрипел Шарп и, наткнувшись взглядом на застывшее в немом удивлении лицо Дави Лала, едва сдержал слезы.
Полуголая женщина с разбитыми в кровь губами увидела поднявшегося из груды мертвых тел, вскрикнула и, схватив ребенка, метнулась к бараку. Шарп не обратил на нее никакого внимания. Его мушкет пропал. Исчезло вообще все оружие.
- Ублюдки! - крикнул он в горячий неподвижный воздух и наподдал тощей псине, обнюхивавшей мертвого Филиппса.
Запах крови, пороха и горелого риса перехватил горло. Шарп закашлялся и повернул к кухне, где нашел кувшин с водой. Он напился, ополоснул лицо, вытер засохшую кровь попавшей под руку тряпкой. Промокнул неглубокую рану над ухом. И вдруг ужас, горечь и боль захлестнули его с такой силой, что он упал на колени и зажмурился. Но не заплакал. Даже не всхлипнул, хотя спазм и сбил дыхание.
- Ублюдки! - громко выругался сержант.
Он повторял это слово снова и снова, беспомощно, зло, вкладывая в него все, что кипело в душе. Потом вспомнил про ранец, поднялся и вышел на свет.
1 2 3 4 5 6 7 8