Или насколько ее видели таковой окружающие?
«Туманные крылья, когти и выглядывающие то и дело клыки в фольклоре почему-то не были оценены по достоинству». Аррек, как всегда, глядел в корень. Даже когда просто пытался неудачно сострить.
Люди не просто запихивали нас в абстрактный образ своих подавленных желаний. Чтобы втиснуть кого-то в рамки собственных представлений, надо эти представления иметь. И желательно – представления, более-менее общие.
– Учитель, вы когда-нибудь слышали о понятии «архетип»?
– Что? – Взгляд полночной синевы на мгновение затуманился, когда он прочесывал информационное поле в поисках необходимой информации. И нашел. – Ах, ты думаешь?..
– Не уверена, что слово «думать» вообще применимо к моей персоне, – желчно заметила я, – но эта концепция предоставляет удобный понятийный аппарат для моделирования сложившейся ситуации.
Он скользнул с бескостно-рваной грацией Изменяющегося, опустился на пол у моих ног, положив голову на ветку рядом с моим коленом. Поза расслабленная, но казавшаяся очень властной. Я рассеянно провела пальцами по густой черно-черной гриве, когтями расчесывая мягкие пряди.
– Возможно. Сны – территория архетипов по определению. Допустим, мы имеем материализовавшийся архетип… Что-то воплотившееся из их снов, сказок и фантазий… Антея, мне уже страшно. – Он чуть отодвинулся, чтобы поднять голову и внимательно посмотреть на меня снизу вверх. И в лице древнего не было ничего хоть отдаленно напоминающего страх. – И знаешь, Valina, во всей этой истории меня радует лишь одно.
Я вопросительно вскинула ухо, потакая его страсти к театральности.
– Да?
– То, что твоя мать именно сейчас решила прогуляться в Ауте. Подумать страшно, как обернулась бы ситуация, вздумай Даратея-тор взять ее в свои руки!
Я фыркнула, зашелестела крыльями. Затем вновь сгорбилась.
– Учитель, я так устала. Я уже ничего не чувствую, ни о чем не думаю, кроме одного: скорее бы все это кончилось. Скорее, скорее… Ну сколько можно?
Он мягко прикоснулся к золотистым прядям.
– Осталось совсем немного. И… Ты ведь не сегодняшнюю ситуацию имеешь в виду?
– Да. Нет. Не знаю. Сколько еще до совершеннолетия Лейруору?
– Ш-шш. – Древний обнял меня так осторожно, будто в любой момент ожидал получить когтями по физиономии. – Лет двадцать. Может, двадцать пять. Совсем чуть-чуть.
Закрыла глаза, принимая прикосновение и это слабое утешение.
– Я устала. – Тон капризного ребенка.
– Я знаю. Потерпи еще немного.
Но я уже отстранилась, вскочила на ноги, полная энергии, не находящей выхода и потому выплескивающейся в резких движениях и смазанной мимике.
– Арреку это не понравится. С собой я его взять не могу, а отослать, как северд, – тоже.
– Я займусь этим.
– Хорошо. – А затем скорее для него, чем для себя: – Если хочешь, чтоб что-то скорее закончилось, – поторопи события.
И не попрощавшись, не удостоив его никакими напутственными указаниями, вылетела за дверь. Раниэль-Атеро, он на то и Раниэль-Атеро, чтобы в приказах не нуждаться. Сам справится.

* * *

На выходе меня поджидала еще одна фигура. Третий адресат, получивший сен-образ и явившийся за ценными руководящими указаниями. Или чтобы дать эти самые указания мне? Иногда трудно определить разницу.
Мой Великий Визирь (Визиря? Визирьша?) на этот раз облачилась в длинное, воздушными складками разлетающееся платье в дарайском стиле. Я дернула ушами, отметив, что она облачена не в свои цвета, а в какие-то произвольно выбранные. Метры и метры светло-голубого, с металлическим отливом материала, окутывающие фигуру с шеи до пяток, создавали ощущение большей наготы, чем если бы на ней не было надето вообще ничего. В прорезях, распахивающихся при каждом движении, мелькало шоколадно-золотистое кружево белья и зеленоватая кожа, крылья окутывали все это великолепие мерцающей дымкой.
Вииала тор Шеррн, мой министр внутренних дел, склонила уши в изящнейшем из поклонов. Даже в насквозь ритуальном движении демонстрируя столько чувственной грации, что долговязым дерганым девицам следовало удавиться от зависти. Ви считали первой красавицей Эль-онн, и не без оснований.
Справедливости ради признаем, что профессиональные качества в ней ничуть не уступали ее внешним данным. Единственный серьезный недостаток, который я находила в леди Вииале, – это ее постоянные попытки увести у меня мужа.
Я притормозила, приветственно взмахнув рукой.
– Потрясающе! Тетя Ви, на вас даже эти жуткие человеческие балахоны смотрятся отнюдь не столь ужасно.
Она коротко улыбнулась, движением ушей показывая, что приняла и комплимент, и скрытый за ним подтекст, однако к делу, к делу…
– Вы вызывали меня, Хранительница?
– Да. Коротко – какова ситуация в кланах?
Она ни единым жестом не показала, что вопрос откровенно глуп. О кланах Эль-онн да коротко: это ли не оксюморон?
– Стабильно. Молодежь и горячие головы развлекаются в Ойкумене. Остальные решили дождаться, пока подрастет Лейруору, и плясать уже исходя из новых условий.
Ага. Неплохо.
Мы бок о бок шли по коридору, автоматически выставляя защитные экраны от излишне любопытных. Вспышка энергии имплантанта – перед нами распахнулся портал, и вот ноги ступают по пружинящему полу точно таких же коридоров, но уже в моем личном онн.
– Атакующие?
– Решение сплавить Зимнего к смертным было гениальным! Мать клана Витар крайне вам за него благодарна: девочка только-только начала входить в силу, и отсутствие неофициального лидера здорово облегчает ей задачу прибрать к рукам всех этих распоясавшихся вояк.
– Она справится?
– Вполне.
Успокоенная, я переключилась на другие проблемы. Пока любимые подданные не устраивают светопреставление дома, со всем остальным справиться особого труда не составит. Как говорит Аррек: «Все познается в сравнении».
– Что ты хотела сказать фразой «развлекаются в Ойкумене»? – Даже для меня самой вопрос прозвучал как-то слишком подозрительно.
– Ну… Посещают вечеринки. Занимаются научными исследованиями. Искусством. Политикой.
– Политикой? – Это слово было одним из тех, что включали тревожные колокольчики в глубине моего сознания.
– Несколько мальчиков решили подыскать себе собственные… э-ээ… Империи. Естественно, открыто править они не решаются, помня о том, что арры традиционно держатся в тени. А мы теперь вроде как тоже арры. – Леди Виала тонко и презрительно улыбнулась. – Но в целом получается неплохо. Ты же знаешь, Анитти, наши мужчины умеют вертеть окружающими так, что те никогда не догадаются о скрытом манипулировании. Не беспокойся. Неприятностей ни для Эйхаррона, ни для Эль-онн они с этой стороны не допустят.
Мамочки!
– Тетя Ви, а вам не кажется, что править существами другого биологического вида это как-то… невежливо. – Я беспомощно остановилась, отчаянно надеясь, что это не прозвучало так растерянно и глупо, как… прозвучало.
– Антея, деточка, единственное, что подходит под определение «невежливо», – это когда две дамы берут себе в консорты одного и того же мужчину, не составив при этом между собой предварительной договоренности! Все остальное вполне допустимо.
Слова истинной эль-леди!
Ви тоже остановилась, иронично и в то же время испытующе глядя на меня. Глаза ее, как и имплантант, были глубокого изумрудного оттенка, намекавшего на кровь древнейших, текущую в наших жилах. Миндалевидные, огромные, той редкой формы, которую так и не удалось передать ни одному из скульпторов, глаза освещали лицо, доминируя над всем остальным. Волосы, которые я привыкла видеть свободно падающими на спину, сейчас были собраны в длинную, почти до колен, сложно закрученную косу, несколько раз перехваченную по всей длине тяжелыми синевато-серебряными украшениями. Я, как правило, терпеть не могу причесок, особенно в человеческом стиле. В таком скованном виде цвет волос совсем терялся – а он был потрясающий, бешеное сочетание янтарных, медных, серебристых и медовых прядей, создававшее общее впечатление великолепного золота. Но сейчас ее прическа казалась не только красивой, но и уместной, привлекая внимание к невероятной красоте глаз.
Глаз, наполненных бессильной тревогой.
– На Эль-онн все более-менее в порядке, Хранительница. Мы выдержим, даже если вы погибнете прямо сию минуту.
Она все поняла правильно, умница златовласая!
– Вообще-то я планирую протянуть еще лет двадцать, но все равно приятно слышать.
Ви склонила голову, принимая мое нежелание вдаваться в запретную тему. Это – дела вене. А любой эль-ин в здравом уме и твердой памяти второй целью своего существования почитает стремление держаться от дел вене подальше. Вне зависимости от того, какова первая цель.
Впрочем, все необходимое было уже сказано.
– И не надо смотреть на меня так печально и вопросительно, тетя Ви! Если у мужчин еще можно понять это дурацкое побуждение броситься на помощь даме в беде…
– Что?
– А-а… Личная шутка. Когда я только-только осваивалась в Ойкумене, то на почве глубочайшей культурной разобщенности иногда попадала в довольно забавные ситуации с нацеленными на интимные отношения смертными. Профессор Шарен после одной такой стычки пытался объяснить мне способы, которыми люди привлекают к себе партнера. И там фигурировала фраза «спасти даму в беде». На тему эту у нас разгорелась весьма занимательная дискуссия…
Она не слушала. Она смотрела на что-то за моей спиной.
Медленно, осторожно обернуться, пальцы сжимают тяжесть аакры.
Ох!
Мы стояли у входа в главный зал, тот самый, в середине которого плескался небольшой бассейн. Откуда в настоящий момент вылезал мой консорт, одетый лишь в свое врожденное высокомерие да в капельки воды, стекающие по сверкающей перламутровым сиянием коже. Руками ухватился за поребрик, подтянулся, продемонстрировав слаженную работу мышц спины, одним слитным движением выбросил тело вверх. И поднялся во весь рост, все еще стоя к нам спиной, во всем великолепии нагого совершенства.
Струйка воды сбежала по волосам на лопатки, чуть отклонившись вправо, добралась до подтянутых ягодиц, заструилась по литым мышцам ног.
Ви резко выдохнула, глаза, впившиеся в мужскую фигуру, расширились, засверкали первобытной зеленью. Ноздри ее трепетали, во всем лице появилось что-то такое… хищное.
– В Ауте дам с их бедами. Спасаем вот этого.
И с летящей грациозностью охотящейся пантеры скользнула вперед.
– Ми-инуточку, тетушка! – Я в последний момент умудрилась схватить ее за кончик длиннющей косы и со всей силы дернула на себя. – Мы, кажется, это уже обсуждали!
Она повернулась ко мне, широко распахнув свои глазищи. Зеленые-зеленые. Невинные-невинные.
Аррек, обернувшийся на звук голосов, с интересом наблюдал за представлением. И не думал прикрыться, змей дарайский!
Вииала попыталась было повернуться в его сторону, что было мной резко пресечено. Нет, все-таки в этих косах есть и положительные моменты. Чего только не начнешь ценить с моими родственничками! Ви улыбнулась.
– Да? – Ну прямо сама невинность. Ага. Как же.
– По-моему, вам пора, Ала-тор! – Не дожидаясь согласия, я коротким заклинанием вызвала портал и, не без помощи все той же удобнохватательной косы, придала своей любимой тетушке ускорение в его направлении.
Возмущенный вопль, смешанный с веселым хохотом, – и самая красивая женщина Эль-онн исчезла, оставив после себя пляшущий на поверхности воды сен-образ. Ну оч-чень непристойного содержания. Я смущенно опустила уши. Аррек расхохотался:
– Она неисправима, да?
– Да! А ты! Ты ничем не помогаешь!
– Ну-у. – Он сделал несколько шагов вперед, опять демонстрируя, как грациозно могут двигаться мышцы под этой потрясающей перламутровой кожей. – Это ведь не было бы так забавно, вздумай я бегать от нее как черт от ладана.
Я уставилась на него, изо всех сил пытаясь подавить так и прорывающиеся наружу смешинки. Да. Это действительно было забавно.
– Ваш халат, мой лорд. – Тон сравним по температуре с вакуумом. Ну, был бы, не будь горло сдавлено хохотом.
– Ах! Разумеется. Как я мог забыть?
И он отправился за халатом. Медленно.
– А если серьезно, – теперь его голос действительно зазвучал серьезно, и я настороженно вскинула уши, – то красота Вииалы-тор вызывала бы во мне гораздо более живой отклик, не бросайся она так же точно на любое существо мужского пола, случившееся в окрестностях. Или, по крайней мере, бросайся она с менее голодным блеском в глазах. Всякий раз, замечая взгляд вашей тетушки, направленный в сторону какого-нибудь очередного бедняги, я подсознательно ожидаю увидеть листики салата, торчащие у него из ушей, и подливку, стекающую по физиономии.
Я ошарашенно мигнула, живо представив себе эту картину.
– Она же генохранительница, Аррек. Ей нужно, э-э… собирать генетический материал. Для своей работы.
– А! Нет, ну как я мог забыть? – Столько иронии. У людей странное отношение к генетике, особенно когда это касается их самих. Одна из тех точек, которые задевать не стоит. – Так что же вы с ней обсуждали, моя торра?
Я отрешенно замолчала.
Он медленно подошел, тронул за плечо:
– Золотой талан за твои мысли.
Кожа, высушенная встроенным в стены заклинанием, была прикрыта тонким шелком халата, сквозь который все равно просвечивало упрямое перламутровое сияние.
Вымученная улыбка.
– Как, целый талан? А не много ли? Мне казалось, обычно предлагают пенни…
– Позволь специалисту судить о ценности информации, ладно? Так о чем же ты думала?
Знать бы мне самой…
– Да так. Об особенностях культурной ассимиляции.
Он выгнул красивую бровь, молча предлагая развить эту мысль.
– Взять хотя бы это твое слово: «торра». Его ведь люди придумали, переиначив нашу приставку к имени. Теперь в Ойкумене это обращение к женщине благородного происхождения. И я уже слышала его в том же качестве в устах некоторых эль-ин. Культурное проникновение не может идти в одном направлении…
– И это значит… – подбадривающе начал дарай, явно пытаясь вытянуть из меня побольше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55