Свободнорожденные. Некоторым явно требовалась помощь. Хорьки уже начали откачивать их кровь — видимо, они и в самом деле использовали людей в пищу. Состояние некоторых заключенных просто невозможно описать словами. Достаточно сказать, что на обратном пути мы мимоходом обнаружили лабораторию халиан — они убивали время, потроша своих пленников в самом буквальном смысле слова. Никто из несчастных не выжил.Верхний конец лестницы упирался в люк, который вел на вторую палубу. Сейчас она была уже достаточно безопасным местом. Затем появился Бигфокс, с трудом волочивший за собой Шмайхеля. Секундой позже из люка появился Карп, тащивший на плече Мак-Доннела.— Быстро отсюда! — приказал я, помогая ему взвалить Шмайхеля на спину. Хорьки больше не показывались.Выбравшись наверх и захлопнув за собой люк, мы двинулись дальше. Я не большой любитель эскортировать толпу штатских, но все они были очень слабы и нуждались в срочной медицинской помощи. Их требовалось как можно скорее доставить на борт «Возмездия». Меня уже начинало беспокоить длительное отсутствие капитана Даунинга в эфире, и я попытался найти его на разных диапазонах — все они оказались пусты, кроме нашего. Видимо, моя рация приняла на себя предназначавшийся мне удар. Мы попытались вручную открыть люк, и я заметил за ним клубы дыма. Я прыгнул внутрь, и люк захлопнули за мной. Наши пленники находиться здесь явно бы не смогли. Я закричал громко что есть силы, и голос показался мне самому совершенно неестественным из-за скафандра.Какой-то младший лейтенант, решивший в конце концов попробовать ВСЕ частотные диапазоны, выделенные десантникам, случайно услышал меня, орущего во всю глотку, как сумасшедший, и поинтересовался:— Кто-нибудь из четвертого отделения уцелел?— Совершенно верно, черт тебя побери! Это лейтенант Франц Гогенштейн, дурень! Я командир четвертого отделения, мы живы и к тому же с нами пленные! — В этот момент кто-то, явно не десантник, вслепую выстрелил в моем направлении. — Прикажи этим идиотам прекратить огонь!— Эээ… — В эфире раздалось бессвязное бормотание всевозможных младших лейтенантов, пока все это не прервал неожиданный резкий голос.— Лейтенант Гогенштейн! Говорит капитан Фитцусбурн! — Голос холодный и бесстрастный. — Если вы прекратите валять дурака и доложите свое местонахождение, я отдам приказ всему личному составу не стрелять! Затем вы должны будете дать мне рапорт о состоянии освобожденных пленников! И СДЕЛАТЬ ЭТО, КАК ПОЛОЖЕНО ПО УСТАВУ!!!.— Слушс-с-сэр-р! — Я сделал глубокий вдох. — Сэр, мое подразделение находится на палубе уровнем ниже точки входа! Весь отряд, кроме меня, расположен по ту сторону охраняемого люка! Мы в середине корабля, но точное местонахождение определить не можем. Гражданские в плохом состоянии, — все получили легкое отравление халианским газом…— Объясните, — приказал раздраженный офицер.Не успел я ответить, как услышал в наушниках слабый фоновый голос, приказавший всем прекратить огонь. Приказ подействовал. В направлении трапа больше не было выпущено ни единого заряда.— У нас примерно девяносто, спасенных, сэр. Хорьки убили четверых, но остальные все живы. Из некоторых откачивали кровь, так что теперь они очень слабы. Кроме того они поражены газом халиан, так что на мой взгляд, им всем требуется срочная медицинская помощь. Это все, сэр.— Благодарю вас, лейтенант Гогенштейн. Вы хорошо потрудились, но несоблюдение правил переговоров в эфире — грубое нарушение уставной дисциплины. Поскольку мы зарегистрировали наличие газа CS в вашей зоне, вам надлежит вернуться с подразделением на борт «Возмездия». После того как разместите всех спасенных на корабле, явитесь в главную-рубку ко мне на доклад.— Есть, сэр! — На этом разговор был окончен.Из тумана показался чей-то неясный силуэт. Я отчетливо слышал доносившееся с той стороны шипение. Рефлексы действовали гораздо быстрее, чем разум, но мне удалось усилием воли сдержаться и не срубить фигуру одним взмахом абордажной сабли. Это был космолетчик, обеззараживавший воздух аэрозолем из большой емкости, укрепленной у него на спине. Всего через минуту о густых облаках дыма напоминала разве что легкая желтоватая дымка.С помощью команды «Возмездия» мы перевели всех освобожденных пленников на борт фрегата и передали в руки медиков. Вся процедура заняла совсем немного времени, так что крупных потерь от отравления газами удалось избежать — погибло от силы два десятка из шестидесяти, — не больше. Старший лейтенант Цумкер, главный врач фрегата, лично поблагодарил меня за быстрые и четкие действия, особенно при освобождении пленников. Он так же заступился за меня перед капитаном Фитцусбурном.— Лейтенант, — сказал мне тот, — я понимаю, что вы находились в горячке боя, так что готов забыть, что именно вы несли по коммуникационной системе ЦЕЛОГО КОРАБЛЯ. Младший лейтенант О'Мэлли также готов забыть об инциденте, хотя и вполне мог бы потребовать извинений за то, что ему довелось выслушать в свой адрес. Все будет забыто, вы меня понимаете?— Так точно, капитан, — спокойно ответил я.Он как-то странно взглянул на меня.— А ведь мы были друзьями с вашим отцом, вы наверно знаете…— Сэр?— Ну что же, лейтенант, вы потеряли голову и нарушили ВСЕ правила приличия, принятые в общении между офицерами Флота Свободнорожденной!Я не был уверен, что мне надлежит сказать в ответ на такую нотацию офицеру, считавшемуся самым мужественным и одаренным звездолетчиком — как во Флоте, так и вне его. Фитцусбурн не дал мне времени совершить еще одну глупость. Он заговорщически подмигнул мне.— Успокойся, парень. Если бы это был Флот, тебя скорее всего вышвырнули бы взашей за подобные проделки, но мы со Свободнорожденной, а значит ты заслуживаешь медаль за проявленную на поле боя храбрость. Иными словами, я рекомендую тебя к продвижению по службе и к любой медали, какую решит присудить тебе Правительство!Я был просто потрясен услышанным — старик все-таки добился своего! Не могу с уверенностью судить о его чувстве юмора, но мне понравилось то, что я услышал.— Благодарю вас, сэр, — все, что смог я вымолвить в ответ.— Отныне вы — капитан Гогенштейн. Капитан Даунинг находится в лазарете. Ему здорово досталось от хорьков, но он оказался достаточно крепким и выносливым, чтобы позволить себе умереть. Пока он занимает свою должность, вы получаете патент на капитанский чин и роту — точнее то, что от нее осталось. А пока поубавьте гонор и отправляйтесь в лазарет — и хорошенько залечите свои царапины!— Слушаюсь, СЭР!Лицо старого офицера вновь стало жестким и непроницаемым.— Вольно!Четко развернувшись, я вышел из рубки и сразу же направился в лазарет. Инъекция, куски искусственной кожи, нацепленные на дырки — и я вновь встал в строй — после замечания за то, что сразу не доложил о своих ранениях. Объяснения, что я просто забыл о них, выглядели бы как попытки извиниться за свое поведение, и я снес выговор молча, как и подобает истинному десантнику. После двенадцатичасового сна я покинул лазарет чувствуя себя прекрасно, как будто заново родился. В бою мы потеряли десять человек убитыми и пятнадцать раненными, семь из которых — серьезно. Экипажу фрегата также серьезно досталось: у них было семь убитых и девятнадцать раненых. Не помню говорил ли я уже, что мы взяли тюрьму? Позвольте повторить это. Изгоняя мерзавцев хорьков отовсюду — отсюда и до Сириуса — мы понесли потери, но стерли с лица Вселенной всю команду халиан. Два экипажа капитулировали, не вступая в бой, дюжина других понесли сильнейшие повреждения и оказались неспособны к сопротивлению. Остальные — больше двух сотен — бесславно отправлены в дальний космос. И несмотря на это в казармах экипажей царило мрачное настроение, когда я неожиданно объявился. Я получил многочисленные поздравления, заверил всех, что высшее начальство отозвалось о них с похвалой. После этого началась скучная рутинная процедура разбора проведенной операции с бойцами подразделения, которую мы провели вместе с помощником командира «Возмездия» капитан-лейтенантом Бейнбриджем.Операция была проведена настолько мастерски и храбро, а главное — нам настолько сопутствовала удача, что эти события все перевернули в моей голове. Я никогда прежде и не думал, что нам — я имею в виду не только десантников, но и звездолетчиков — доведется принять участие в таком событии! Шутка ли: взять на абордаж вражеский корабль и уничтожить весь экипаж! Я не могу сейчас много распространяться об этом — сами понимаете, режим секретности… Скажу лишь одно — совершенно очевидно, что хорьки крупно нас недооценили. Если бы они сконцентрировали свои силы и атаковали, все обернулось бы иначе и печальная судьба постигла бы единственный боевой корабль Свободнорожденной. Эта мысль постоянно меня мучила.Мы можем гордиться народом своей планеты. Не знаю, как другие, но я буду доверять Флоту. Привод их кораблей и ускорители настолько превосходят наши, что я с радостью махнул бы любой из наших маршевых двигателей на одно из их вспомогательных устройств, да и еще и расцеловал бы всю команду за такую выгодную сделку! Я заметил это только тогда, когда нам удалось захватить вражеское судно и разобраться в его устройстве. «Возмездие» находилось в миллионе с четвертью километров от Бриджит и быстро удалялся от звезды по пологой траектории; трофейный корабль тащился на буксире. Двигаться приходилось предельно осторожно, чтобы не повредить хрупкую буксирную балку, связывающую оба судна. Как управляется халианский корабль, никто из нас не имел ни малейшего представления.Верьте не верьте, а нам потребовалось семь дней, чтобы добраться до дома! Да, двигателями наш фрегат похвастать не может. Для всех гражданских, волею судеб оказавшихся на нашем корабле, это была тяжелая неделя. Среди них было немало женщин, так что за одуревшей в космосе командой и грубыми солдатами требовался глаз да глаз. Но все, слава Богу, закончилось хорошо. Трофей был доставлен на орбиту, как раз над нашей столицей — Патриком Генри, так что весь город пялился по ночам в небо на яркое пятнышко, преисполнившись гордости за свою планету. «Возмездие» полностью оправдало свое гордое имя. Катера службы Орбитальной Безопасности вынуждены были непрерывно отгонять прочь множество маленьких частных суденышек, ринувшихся на поверженного врага в поисках сувениров и острых ощущений, а офицеры и ученые без сна и отдыха лазили по нему, тщательно исследуя каждую инопланетную пылинку, внутри и на внешней обшивке. Когда к ним присоединились два истребителя Флота Альянса, очутившиеся здесь с неожиданной для Флота поспешностью, все уже было закончено.То ли они в самом деле сумасшедшие, то ли что еще, но на планете они высадились, буквально кипя от гнева и требуя немедленных разъяснений: каким это образом нам удалось захватить корабль халиан, который по классу сопоставим с легким крейсером Флота? Адмирал Трэшвэйт — хвала его железной выдержке! — поинтересовался у незваной делегации: по какому праву она без спроса оказалась здесь? Сначала они начали было лопотать что-то о чрезвычайности обстоятельств, но потом сочли за благо помалкивать. Полностью забыв о космическом праве и подобных нудных формальностях, корабли Флота нарушили нашу границу гораздо раньше, чем это сделала официальная делегация Альянса. Не уверен, юридический это термин или дипломатический, но Флот здорово увяз в дерьме. Возмущенные офицеры мгновенно ретировались на свои корабли и расположились станцией на близкой орбите, в то время как курьер направился на Тау Кита, чтобы доложить «высшему начальству» об этом вопиющем случае неповиновения.На Свободнорожденной это также вызвало взрыв эмоций. Некоторые горячие головы решили было, что мы объявили войну Альянсу в ответ на бесцеремонное вторжение. Замечательная, кстати, идея! Нетрудно представить все возможные последствия — через неделю после объявления войны родная планета превратилась бы в безжизненный мяч, вращающийся вокруг Бриджит. Вместо Этого было принято решение не предоставлять Альянсу никакой реальной информации о происшедшем и не сотрудничать в расследовании. «Возмездие» было надежно упрятано в своем подземном ангаре и надежно защищено от всех зондов, какими только могли воспользоваться истребители Флота. Затем была разработана сложная драматическая история о том, как горстке отчаянных смельчаков удалось захватить целое вражеское судно. Конечно, она была в высшей степени неправдоподобной — ну и что с того? Наше правительство ничего никому не докладывало. Как член Альянса, Свободнорожденная была абсолютно самостоятельным партнером, а не подчиненной территорией метрополии, — тем более мы не подчинялись Адмиралтейству Флота.В конце концов к нам на переговоры прибыл один из звездных адмиралов, обе стороны продемонстрировали крайнюю неуступчивость, и пришлось-таки вкратце поведать им о случившемся. Мы не могли позволить себе всерьез ссориться с партнерами — такое и представить невозможно. Для этого наша маленькая планета слишком зависит от галактической торговли. Кроме того, Флот в самом деле спас однажды нашу планету от массированной агрессии халиан. Наше правительство в конце концов выбрало своеобразный «средний путь». Мы прямо сказали о том, что солгали. Объединенные Силы Безопасности были несокрушимы. Корабли Орбитальной Безопасности атаковали налетчика, когда тот попытался приблизиться к планете. В начавшемся сражении множество легких кораблей сумело пробиться сквозь завесу огня и экраны корабля халиан, пристыковаться к нему, взять на абордаж и ценой огромных потерь захватить его. Доказательством могли служить обломки кораблей на орбите вокруг Дуги. Мы даже сделали заблаговременно несколько проломов в корпусе трофейного судна, чтобы картина штурма выглядела более правдоподобной. Флоту не оставалось ничего другого, кроме как поверить нам.«Ужасающее и откровенное неуважение, проявленное этим Правительством по отношению к истине и другим правительствам — их равноправным партнерам — зародило в моей душе самые серьезные сомнения, является ли эта планета и в самом деле полноправным членом Нашего Великого Альянса, — откровенно написал звездный адмирал Флота Кестобор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44