Щелк Ц и внешний периметр закр
ылся. Щелк Ц и заклубился облаком дезактивирующий туман. Щелк Ц и заурч
али, потянули воздух активированные вручную могучие насосы. Скоро Ан уже
стоял на пандусе, лично снимал обрыдлый скафандр и внимательно, с какой-т
о странной улыбочкой, слушал старавшегося с докладом Тота. Тот, как всегд
а, говорил по существу: главный двигатель, оказывается, можно было запуст
ить безо всякой автоматики, непосредственно из машотсека, при помощи зав
одского тарировочного режима. Сразу взять с места, с невиданным напором
Ц дать пиковую, запредельную, неконтролируемую мощность. Что равносиль
но стопроцентному, хорошо продуманному самоубийству. Ну, во-первых, выбр
ос пси-гиперонов; во-вторых, пульсации мегахронного поля; ну а в-третьих, с
уперускорение, разрывающее внутренности, деформирующее кости, делающе
е из ануннака кровавую котлету. А потом, куда лететь-то, в какую сторону? От
пушек сублинкора все равно не уйти…
Ц Ладно, Ц Ан освободился наконец из объятий скафандра, глянул на часы,
отрывисто вздохнул. Ц Через полчаса чтобы все наши у меня. В полном соста
ве. Нет, нет, ребята, я один, Ц улыбнулся он охранникам Гиссиде и Таммузу, д
ружески кивнул Тоту и двинулся к себе Ц через весь корабль, наверх, навер
х, в роскошь и расслабуху президентской палубы. Шел, смотрел по сторонам, в
здыхал, непроизвольно вспоминал былое. Да, а ведь большая часть его жизни
прошла здесь, в звездолете, в этом исполинском, вращающемся на орбите утю
ге. Да, послужил, голубчик, послужил, изрядно пригодился, был и домом, и кров
ом, и убежищем не одну тысячу лет. И не две, и не три. И не десять. И не сто… И во
т сейчас, видит бог, выполнит свое последнее, самое главное предназначен
ие. Если этот бог не выдаст, а свинья не съест…
Однако, несмотря на мысли, Ан не забывал и про ноги, напористо держал бодры
й темп и вскоре уже был у себя Ц в парадном, однако необремененном роскош
ью рабочем кабинете. Здесь его ждали с любовью и нетерпением: на коврике, в
ысунув язык, лежал черный, в красных яблоках альдебаранский муркот. Огро
мный, саблезубый, до одури опасный. Кажется, давно ли он был котенком, заба
вным, маленьким, с висячими ушами. Теперь вот морда в инее, гноящиеся глаза
, облезлый, некогда пушистый, длиннющий мощный хвост. Да, время-время, безж
алостный невидимый убийца. Куда до него муркоту. И чего Ан только ни делал
Ц и гипервакцинацию, и криотерапию, и зообиовибротомографию Ц нет, нич
его не помогало, начисто стереть программу смерти в генах питомца не пол
учалось никак. Впрочем, сейчас вроде бы это уже не имело ни малейшего знач
ения…
Ц Ну, здорово, зверюга, здорово. Ц Ан с ловкостью увернулся от розового я
зыка, погладил треугольные, с кисточками уши и, вытащив из криогенника ло
ток с деликатесами, с отеческой улыбкой положил его на пол. Ц Давай. Боль
ше не придется.
Самому ему есть что-то не хотелось, да и вообще было как-то не по себе Ц ло
мило позвоночник, кружилась голова, желудок трепыхался где-то у самого г
орла. Как видно, Алалу не понтовался, и гадская его отрава уже начинала дей
ствовать.
Ц Мр-р-р-р, Ц рявкнул муркот, не спеша поднялся, с достоинством понюхал и
взялся за еду: ну кто же по своей воле откажется от икры карпа Ре? Пряного з
акваса, крупного зерна, да еще с молоками да с ястыками? Да никто…
А в кабинет тем временем стал набиваться народ, все ануннаки нормальные,
свои, проверенные в деле: Тот, Мочегон, Красноглаз, братаны, Гиссида, Тамму
з, Исимуд и игиги
Здесь: кое-кто из орлов.
. Эх, жаль, что не было здесь Нинурты и Шамаша, корешей бывалых, кручен
ых, верченых, достойно прошедших все тяготы и препоны. Эти бы подсобили, эт
и бы помогли. А вот о наследничках своих Ан и не вспомнил даже, ничуть не оп
ечалился, нисколько не загрустил. Вернее, само собой вспомнил, качнул гол
овой, вроде бы нахмурился и… с облегчением вздохнул. Нет их, и слава богу. А
то опять Ц шум, гам, гвалт, кипеж, крик, разборки и махаловки. Подрыв голимы
й и конкретный отцовского незыблемого авторитета. Бардак. Конечно, слава
богу. Хорошо, что они там, на Земле, подальше от парализаторов и бластеров.
Хотя нет, если Алалу не стреножить, то эта гнида доберется до всех Ц и до л
юдей, и до богов, и до приматов, и до лулу. Всех пустит в расход, в распыл, в кон
вертер на протоплазму. Хотя ладно, еще будем посмотреть…
Ц Братва, буду краток. Ц Ан сел на край своего стола, посмотрел на собрав
шихся, кинул быстрый взгляд на часы. Ц Пообщался я тут приватно с Алалу и
скажу одно: как он был пидером гнойным позорным, так и остался. В подробнос
ти вдаваться не буду, но отвечаю головой, что пока он жив, все нам, братцы, ха
на. И не только нам. Нашим бабам, детям и хатам там, на Голубой планете. Ц И А
н большим пальцем показал куда-то вниз, в пол, в направлении орбиты Земли.
Ц В общем, вопрос этот блядский стоит конкретно ребром: или мы, или он. Я ск
азал.
Ц Валить его, суку, надо!
Ц Очко порвать!
Ц Уделать начисто!
Народ отреагировал правильно, дружно, без экивоков и шатаний Ц ну да, моч
ить. И мочить бескомпромиссно, жестко, со всей возможной конкретикой. Тол
ько вот как? На психрональный сублинкор с голой жопой не попрешь. В общем,
эмоций было много, а конструктива не хватало, все избегали острых углов, н
икто не хотел на амбразуру. Никто не хотел умирать. Один лишь Тот, уже напо
следок, с убойной прямотой изрек:
Ц Все это шум, визг, гам, блуд, бакланские базары. Никакой конкретики. А вед
ь вопрос вполне конкретен: или он, или мы. Теперь по существу. Ц Он вытащил
свой вычислитель, активировал голорежим, заставил медленно вращаться в
воздухе утюг объемного изображения. Ц Это наш корабль. Узнали? А это, Ц о
н подвесил над утюгом нечто напоминающее женскую вульву, Ц вражеский л
инкор. Находится он на расстоянии прямой наводки, в зоне действия этого г
ребаного парализатора, но самое главное, что точно по курсу. И если мы запу
стим главный двигатель и стартанем на форсаже, то и от линкора, и от парали
затора, и от самого Алалу останутся лишь воспоминания. Масса звездолета
огромна, мощность гипердвигателя соответствующая, так что кинетическа
я энергия полностью преобразуется в тепловую. Расстояние не велико, погр
ешность минимальна, вероятность неудачи в пределах допустимого. Вот, я т
ут прикинул в первом приближении…
Мгновение стояла тишина, задумчивая и напряженная, затем подал голос Моч
егон, без всякого энтузиазма.
Ц Да, брателло, вот это план так уж план, в натуре солидняк, и никакого бакл
анского базара. Все конкретно до невозможности Ц ша, идем на таран. Сядем
усе. Только не врубаюсь я, а где же тут соль анекдота, центральная идея, сам
ый цимес, так сказать? Эх, жаль, Нинурты здесь нет, он бы вразумил. Он ведь гл
авный спец у нас по таранам-то
См. первую книгу.
, страшный виртуоз, такую мать…
Ц Весь цимес, корешок, в расположении причальных боксов, Ц веско вклини
лся в беседу Ан, через силу улыбнулся и посмотрел на Тота. Ц Не так ли, доро
гой коллега? Ц Уважительно кивнул, встал, поперхал горлом и повернулся к
Мочегону: Ц Расположены-то они в кормовой части. То есть при отсутствии ф
иксации и наличии ускорения зашвартованное судно просто выбросит нару
жу. Словно пробку из бутылки с шампанским…
Ему было на редкость приятно, что ход мысли Тота на сто процентов совпал с
его собственным. А впрочем, как может быть иначе-то? Ведь любимый ученик, д
руг, сподвижник, опора, наследник и продолжатель всех идей. Не пиздобол Эн
лиль, не мудила Энки, не блядоватая, пробы ставить негде, слабая на женский
орган Нинти. Эх, дети, дети, и кто только вас выдумал…
Ц Вы, уважаемый учитель, правы, как всегда, Ц отреагировал Тот. Ц Да-да, с
ловно пробку из бутылки. А наиболее подходящая посудина Ц это личный хр
онобот нашего общего друга Исимуда Ц комфортабельный, достаточно вмес
тительный, грузопассажирского регистра. Сядем усе. Весь вопрос только в
том, как запустить двигатель Ц управляющие контуры не работают, серворо
бы не функционируют, вся надежда только на ануннакский фактор. В общем, пр
едлагаю тянуть жребий.
И сразу повисла тишина Ц тревожная, волнительная, ужасно напряженная. В
ручную активировать гиперонную турбину по своей воле не хотелось ником
у. Оно, конечно, жизнь копейка, смерть прошмондовка и судьба индейка, да то
лько ведь надежда умирает последней. А тут Ц все, финита, аллее, капут, ник
акого просвета, никакой надежды. Вернее, мгновенная, стопроцентная хана.

Ц Отставить жребий, Ц нарушил паузу Ан, встал, сделался спокоен, как ска
ла. Ц Я пойду. Лично нажму эту кнопку. Ц Глянул невозмутимо на вытянувши
еся лица, в корне пресек игру в вопросы и ответы. Ц А ну-ка ша, это приказ. Вс
ем закрыть пасти, не терять нюх и резко приступить к погрузке. Оружие, топл
иво, медикаменты, харчи. Шевелите грудями, вошкайтесь, время пошло. У нас в
запасе, Ц он щелкнул по хронометру, Ц всего два часа. Давайте, давайте, вр
емя не ждет. Красноглаз за старшего, Мочегон на подхвате. А вас, Тот, я попро
шу остаться…
Все произошло как-то буднично, обыденно, в рабочем порядке Ц резко отыск
ался выход, в тумане забрезжил свет, появился оптимизм, вера в лучшее и та
самая надежда, что умирает последней. Массы бросились грузить добро в Ис
имудов бот, жизнь в недрах звездолета резко закипела, все ясно осознали, ч
то промедление смерти подобно, и квадратное катали, а круглое таскали с н
евероятной экспрессией. Быстрей, быстрей, быстрей, чертово время не терп
ит. Да еще как не терпит…
Ц Друг мой, я тебя не задержу. Только пара слов, здесь, сугубо приватно, Ц
с чувством сказал Ан Тоту, когда они остались одни. Ц Ты ведь знаешь, у ану
ннака настоящего всегда есть выбор. Я выбираю смерть, а тебя Ц моим преем
ником и волеизъявителем. Дети мои никчемны, сподвижники недальновидны, п
оследователи и почитатели донельзя амбициозны. Один лишь ты и воин, и муд
рец, и жрец в одном лице. И я прошу тебя приложить все силы, чтобы дело, начат
ое нами, не развалилось, не похерилось, не пошло ко всем чертям собачьим пр
ахом. Вот так, друг мой, в таком разрезе. Ну все, давай иди, следи за процессо
м, я буду там где-то через полтора часа. И слушай, помогите там собраться Ан
ту, она ведь всегда такая росомаха. Давай.
Закончив говорить, Ан кивнул, с улыбкой проводил взглядом Тота и обратил
свое внимание на муркота, непросто переваривавшего заглоченное.
Ц Ну вот, хвостатый, и все. Финиш, финита, амба. Впрочем, спи еще, спи, у нас с т
обой пока еще есть время.
Да, время еще было, и следующий час Ан провел со всей возможной приятность
ю: вмазался ханумаком, вдарил по тринопле, съел ломоть паюсной икры карпа
Ре. Никогда еще ханумак не казался ему таким забористым, тринопля такой я
дреной, а икра карпа Ре такой сочной, радующей нёбо. Затем Ан принял контра
стный душ, надел парадное исподнее и облачился в супергенеральскую мали
ново-черную форму. Желтые лампасы, ультрамариновый кант, красные, на бело
м капюшоне, рога. Шик, блеск, красота, глаз не оторвать. Конечно, по идее, еще
следовало бы сконцентрироваться и по максимуму, напоследок-то, пообщать
ся гормонально, однако было Ану что-то не до баб, вернее, было что-то конкре
тно хреновато. Да, рубь за сто, Алалу не соврал, и мерзкое его зелье уже прон
икало в мозг. Эх, вмазаться бы еще, лечь, вытянуться, закрыть глаза, однако к
акое там Ц надо идти на таран. Еще слава богу, что не с места в карьер, а мед
ленно, торжественно и печально, через процедуру расставания, пускание сл
езы, выкатывание желваков и вибрации гортаней. Со всеми этими проявления
ми истинной любви, несказанного уважения и тотальной благодарности. Да,
умирать что-то не хочется никому…
Ц Ну что, зверюга, подъем. Ц Ан надел на питомца парадный, из кубаббары, о
шейник, ласково похлопал по спине и, намотав на руку прочную, из кованого о
рихалка, цепь, направился к массивной, открывающейся вбок двери. К двери, к
оторую он уже никогда больше не откроет. Никогда. М-да, над этим стоило под
умать. Но только не сейчас, не в этой жизни, времени оставалось не так уж мн
ого. Алалу наверняка уже посматривает на экраны, раскатывает губу, томит
ся в ожидании его, Ана. И будет очень нехорошо, если это его ожидание затян
ется. Так что, не мешкая, с энтузиазмом, сколько хватало сил шагал Ан с пито
мцем по дебрям звездолета Ц вниз, вниз, вниз, в трюм, на швартовочную палу
бу. Тускло мерцали аварийные огни, мягко пружинил пластик пола, дружно зв
енели, задавали нужный темп шпоры, цепочка, ордена, этакий веселенький, в т
емпе вальса, играемый заранее похоронный марш…
А вот на швартовочной площадке у бота Исимуда ничто не напоминало о смер
ти Ц там царили оптимизм, надежда и атмосфера трудового подвига. Массы с
рвением грузили матбазу, Тот вел учет, Мочегон со всей свирепостью рычал,
Красноглаз в силу привычки бдил. Какой-то бородатый амбалистый хербей с
пецкраской выводил по борту бота какие-то знаки. Хербей был упитанный, сп
ецкраска светящейся, знаки корявые, напоминающие абракадабру. Рядом печ
алился угрюмый Исимуд, помешивал в ведерке и мрачно повторял:
Ц Ну почему же ты не слышишь сюда, Хурдонай? Ну почему же, азохенвей, ты так
ой поц? Можешь залить себе все эти краски в тохес. Пустое это все, пустое. Се
годня у меня были сон не в руку и скверное предчувствие…
Ц Ну не скажите, рабби, не скажите, Ц басом отвечал маляр, сплевывал скво
зь зубы и усиливал струю. Ц Это древнее магическое заклятье, которому ме
ня научила моя бабушка, их у меня уже целый талмуд. Зуб даю, должно помочь. П
рошу вас, добавьте растворителя.
Ловкий такой, самоуверенный хербей, почему-то сразу не понравившийся му
ркоту Ц тот чуть было с ходу не взял его на зуб, верхний, тридцатисантимет
ровый, очень похожий на кинжал…
Ц А за штурвал потом кто сядет? Ц мягко одернул его Ан, хмыкнул, глянул на
часы и сделал движение рукой.
1 2 3 4 5 6 7