Он быстро затянул пробоину. Получилось не очень красиво, но крепко. Даже в космос не страшно подняться, хотя надежнее заплата металлическая. Но для этого надо перелететь на Гай-до в Москву, в школьную мастерскую. Там есть приборы и станки.
Гаи-до все молчал. Он заговорил лишь перед самый отлетом.
— Я лечу с вами в Москву. Из-за моих несчастий плакала эта чудесная девочка. Значит, я все-таки не один на свете.
— Не один, — твердо сказал Пашка — Будешь четвертым членом экипажа.
— Спасибо! — сказал Гай-до.
Школьная техническая площадка расположена между учебным зданием и футбольным полем. На площадке есть мастерские, небольшой ангар для летательных аппаратов, полигон и склад. Заведует ею Лукьяныч, бывший механик на грузовых кораблях, человек ворчливый, но добрый.
Лукьяныч долго ходил вокруг Гай-до, заглянул внутрь, посидел в пилотском кресле. Гай-до молчал.
Наконец Лукьяныч вылез из Гай-до и сказал:
— Работа мастера, но вам на нем не победить. Корпус пробит, погнут, дыру вы заделали кое-как. Разогнаться как следует не удастся.
Лукьяныч был практиком, и если он сказал, что не победить, значит, не победить. Они забрались в Гай-до, и Аркаша спросил:
— Ты слышал, что он сказал?
— Слышал, — ответил Гай-до. — Но я постараюсь.
— Что ты сможешь сделать! — воскликнул в сердцах Пашка.
— Заколдованный круг получается, — сказал Аркаша. — Если бы ты был в полном порядке, мы обогнали бы всех и на обычном топливе. Если бы у нас было какое-нибудь особенное топливо для разгона в атмосфере, мы бы обогнали всех и в таком виде.
— Топливо… — повторил Гай-до. — А что, если… Нет, для меня эти воспоминания слишком тяжелые…
— Гай-до, — строго сказал Пашка. — Или ты сейчас все рассказываешь, или остаешься навсегда на этой площадке, и пусть с тобой играют первоклассники.
— Я же Вам рассказывал, — произнес нехотя Гай-до, — что мы нашли Тадеуша возле базы странников.
— База странников! — Пашка подскочил в кресле и чуть не стукнулся головой о потолок. — Но туда не забраться.
— Я же видел там цистерны с горючим, — вздохнул корабль. — А если я их видел, значит, они были видны. Вход разрушен землетрясением.
— Чего же ты молчал! — закричал Пашка. — Мы немедленно летим на планету Пять-четыре и забираем горючее странников!
— Нет, — сказал Аркаша, — я возражаю. Мы должны сообщить об этом в Верховный Совет Земли. Этим должны заниматься взрослые.
— И никаких гонок, разумеется, не будет, — сказал Пашка.
— Почему же?
— А очень просто, — ответила за Пашку Алиса — Потому что мы должны будем в первую очередь отдать Гай-до.
— Правильно! — подхватил Пашка — И потом, конечно, Гай-до разберут на части.
— Не надо! — закричал кораблик.
— А потом на планету Пять-четыре полетит экспедиция, в которую ни за что не возьмут ни одного легкомысленного ребенка. Туда полетят профессора и академики… А мы прочтем об этом в газетах.
— Что же ты предлагаешь? — спросил Аркаша.
— Совершенно ясно, — сказала Алиса. — Пашка предлагает полететь туда самим.
— Это же настоящее космическое путешествие с большим прыжком, — сказал Аркаша. — У нас нет дипломов космонавтов. И вы подумали, что скажут наши родители?
— Отвечаю по пунктам, — сказал Пашка. — Во-первых, мы долетим, потому что полетим туда на нашем друге Гай-до. Во-вторых, мы никому нечего не скажем. Иначе нам, конечно, запретят лететь.
— Я с вами не играю, — сказал Аркаша.
— Я и не ждал, что ты согласишься, — сказал Пашка. — Для этого требуется смелость, а смелость дана не каждому.
— Ладно, мальчики, — сказала Алиса. — Хватит ссориться. А то вы наговорите глупостей, а потом будете целый месяц дуться.
Аркаша повернулся и ушел.
Пашка бросился было за ним, но потом махнул рукой.
— Беги, предатель, — сказал он.
Нельзя сказать, что Алиса была довольна собой. Она отлично понимала, что Аркаша прав: детское легкомыслие — лететь на неизвестную планету. Надо обо всем рассказать отцу. Но тогда прощай Гай-до, прощай гонки, прощай Большое Приключение. Они с Пашкой бывали в космосе, они уже не дети, им по двенадцать лет. Гай-до не обыкновенный корабль. А если открыть сокровища странников — это редчайшая удача!
Алиса почувствовала, что сзади кто-то есть. Она быстро обернулась и увидела, что по дорожке следом за ней катится серый мяч.
Поняв, что его увидели, шар резко изменил направление и покатился к кустам.
— Стой! — крикнула Алиса. — Еще чего не хватало!
Кусты зашуршали. Алиса раздвинула их, но ничего не увидела.
Конечно, экспедиция была подготовлена не очень тщательно. Но Алиса с Пашкой рассчитывали, что она продлится недолго. Туда и обратно. Да и много ли нужно двум космонавтам отроческого возраста?
С Аркашей в последние два дня перед отлетом они не виделись. Правда, Алиса как-то заглянула в лабораторию и увидела, что Аркаша в одиночестве сидит перед микроскопом, чего и следовало ожидать. Они поговорили на разные темы, но основной и самой болезненной не касались.
Стартовать решили днем. На виду у всех.
Алиса попросила Пашку самому поговорить с Лукьянычем. Дело в том, что Алиса ненавидит говорить неправду. Уж лучше ничего не говорить вообще. А так как Пашка не имел таких железных принципов, как его подруга, он спокойно рассказал Лукьянычу, что они решили провести ходовые испытания Гай-до в атмосфере.
Лукьяныч сам проверил, как работает пульт управления, похвалил ребят, что они привели его в порядок, проверил прочность кораллитовой заплаты и дал согласие на полет.
— Только выше пятисот над поверхностью не советую подниматься, — сказал он. — И не гоняйте его на пределе скорости. Все-таки ему еще далеко до готовности.
— Будет сделано, — сказал Пашка.
Алиса, стараясь остаться честным человеком, молчала и укладывала посуду в ниши бортового шкафа, чтобы не побилась при маневрах.
Когда Лукьяныч вышел из корабля, Гай-до, который, конечно, не проронил до этого ни слова, произнес:
— Странно, говорят, что ваш Лукьяныч разбирается в кораблях, а мне не доверяет.
— Ты не прав, братишка, — сказал Пашка. — Если бы у него были сомнения, никуда бы он нас не отпустил.

Два лишних пассажира
Алиса села в кресло пилота, связалась с диспетчерской, получила «добро» на вылет.
— У тебя все готово? — спросила она Пашку.
— Готово, — ответил он, пристегиваясь к креслу.
И тут раздался крик. Он доносился снизу. Алиса и Пашка замерли, словно примерзли к креслам. Послышался грохот. Люк, что ведет в трюм корабля, распахнулся, и оттуда выскочил бледный Аркаша Сапожков. Он даже трясся.
Как только Алиса и Пашка сообразили, что это не привидение, а самый обыкновенный Аркаша, они накинулись на него.
— Я могла бы умереть от страха, — заявила Алиса. — Ты об этом не подумал?
— Вообще что ты здесь делаешь? Подсматриваешь? — спросил Пашка.
— Честное слово, нет, — сказал Аркаша, опускаясь в кресло. — Я решил: полечу все-таки с вами. А вдруг будут опасности и я смогу вам помочь. Но мне не хотелось об этом раньше времени говорить… Я забрался в трюм и стал ждать, пока Гай-до поднимется.
— Ты что, о перегрузках забыл? — удивилась Алиса.
— Он, может, и забыл, — послышался голос Гай-до, — но я о таких вещах, как безопасность экипажа, никогда не забываю.
— А чего же ты испугался? — спросила Алиса.
— Испугался? — переспросил Аркаша. — Я почти не испугался. В пустой контейнер для образцов залез и заснул. Потом мне показалось, что там что-то живое меня коснулось. Как крыса. Там же темно… Я спросонья и закричал.
— Показалось? — спросила Алиса. — А может, там второй «заяц» прячется? Гай-до, в трюме больше нет ни одного человека?
— В трюме больше нет ни одного человека, — сказал Гай-до. — Там есть органические вещества: пять копченых колбас, шесть батонов, головок сыра разного размера… четыре.
— Три головки сыра, — поправила корабль Алиса.
— Хватит, — сказал Пашка. — Так мы никогда не взлетим. Всем членам экипажа занять свои места! Даю старт.
Прошли пояс околоземных лабораторий и городков на орбите, миновали центральный космодром, где швартовались грузовые громады со всей Галактики, затем справа по борту прошла Луна. На ней были видны огоньки городов и поселений. Гай-до осторожно набирал скорость. Он щадил своих пассажиров.
Наконец орбита Луны осталась позади. Марс был в стороне. Впереди плыл величественный полосатый Сатурн.
— Может, позавтракаем? — спросил Пашка.
— Мы же договорились как следует позавтракать дома! — возмутилась Алиса. — Почему на тебя нельзя положиться? Пищу надо экономить. Теперь нас трое. С твоим аппетитом мы умрем с голоду раньше, чем долетим до Пять-четыре.
— Я вообще могу не есть, — сказал Аркаша.
— Поздравляю, — съязвил Пашка.
— Замолчи, умник! — возмутилась Алиса. — Я буду делить свою норму с Аркашей, а ты можешь о себе не беспокоиться.
Тут уже пришла Пашкина очередь возмущаться:
— Значит, я холодный эгоист, могу бросить друзей на произвол судьбы, а вы хорошие?
Алиса отстегнулась от кресла и открыла люк.
Гай-до включил в трюме яркий свет. Там хранились инструменты, запасные части, продовольствие и снаряжение для экспедиции. У стены стоял большой холодильник.
Алиса начала с продуктов на полках.
— Запоминай, — диктовала Алиса кораблю. — Три головки сыра.
— Нет, — возразил Гай-до. — Четыре.
— Но тут три. Можешь посмотреть.
— Нет, четыре, — упрямился Гай-до. — Четвертая закатилась в угол, протяни руку.
Алиса протянула руку и вскрикнула от неожиданности, потому что сыр был теплым и покрытым слизью. Он вздрогнул от Алисиного прикосновения, покатился по полке, упал на пол и помчался к куче инструментов.
Тогда Алиса сообразила: это был все тот же вездесущий серый мяч из Сахары.
В люке появились головы Аркаши и Пашки — они услышали крик Алисы.
— Что случилось? — спросил Пашка.
— Этот сыр, — сказала Алиса, — вовсе не сыр, а гадкое животное.
— Вижу, — ответил Гай-до. — Узнаю. Я видел эту тварь в Сахаре. Виноват, что не заметил, как она проникла на борт.
Сверху спрыгнул Пашка, он притащил из камбуза большую кастрюлю.
В тот момент, когда Пашка дотронулся до мяча, тот метнулся в сторону и исчез.
— Где он? — удивилась Алиса.
— Над вашей головой, — сообщил Гай-до.
Подняв голову, Алиса увидела шар. Он расползся по стене, превратившись в тонкий серый блин.
— Сейчас я до него доберусь, — сурово сказал Пашка. Он схватил швабру и угрожающе поднял ее.
— Не надо! — раздался тонкий, пронзительный голос. — Я жить хочу. Я ни в чем не виноват!
— Ах, вы разумные! — воскликнула Алиса.
— Тем хуже. Значит, он шпион, — сказал Пашка. — Пускай лезет в кастрюлю.
— Я не шпион! — взмолился мяч. — Я жертва обстоятельств. Можно, я упаду на пол? Я обещаю, что не убегу.
— Только без шуток, — предупредил Пашка.
Шар плюхнулся на пол и замер посреди трюма.
— Я живу на планете, которую вы называете Пять-четыре, — сказал шар комариным голосом. — Однажды на мою планету опустилась экспедиция. Они обследовали планету и собирали образцы. И забрали меня как образец.
— А чего же вы не возражали? — спросила Алиса.
— Меня влекло любопытство. Я решил: пускай они думают, что я неразумное существо. В душе я путешественник. Когда корабль прилетел к себе домой, я сбежал. За пять лет я облетел много планет и захотел вернуться домой. Только как это сделать? На мою планету никто не летает. Но будучи на Земле и осматривая пустыню Сахару, я узнал, что вы собираетесь к нам. Денег на билет у меня нет. Пришлось спрятаться в трюм под видом головки сыра. Вот и вся моя история.
— Поверим? — спросил Пашка.
— Не знаю, — вздохнул Сапожков.
— Вы можете мне не верить, — пропищал мяч, — только довезите меня до дома. Иначе мне суждено будет умереть на чужбине.
— А где он будет жить? — спросила Алиса.
— Пожалела? — понял ее Пашка.
— А что делать? Лучше верить, чем не верить.
— Я останусь здесь, в трюме, — попросил мяч. — Чтобы не попадаться вам на глаза.
— Только продуктов не касайся, — предупредил Пашка.
— Я извлекаю все, что мне нужно, из простой воды, — ответил мяч. — Вы не откажете мне в глотке воды?
Мяч шустро укатился на нижнюю полку и замер там, как неживой.
Постепенно быт на борту наладился. Серый мяч мирно сидел в трюме, порой вылезая напиться. Двигался он с удивительной ловкостью. Он объяснил Алисе, что на планете Пять-четыре, опасаясь землетрясений, мячи обитают по берегам озер и речек на открытых местах, чтобы успеть укатиться от опасности. И уж, конечно, не строят никаких городов.
На третий день все заняли свои места, и корабль совершил Прыжок. Алиса закрыла глаза, потом открыла их снова. Часы над пультом показывали: прошло три минуты и тридцать одна секунда.
Алиса услышала голос Гай-до:
— Прыжок прошел нормально. Цель видна на экранах.
Алиса спустилась в трюм проверить, как перенес Прыжок серый мяч. Тот был невредим, сидел в углу на полке, хотя трудно сказать, сидел, лежал или стоял, раз он совершенно круглый.
— Ты обо мне беспокоилась? — спросил он Алису.
— Разумеется, — ответила она. — Это же естественно.
— На свете нет ничего естественного, — возразил пронзительным голоском мяч. — Ты не должна меня жалеть. Ты должна желать моей гибели.
— Я ничьей гибели не желаю, — нахмурилась Алиса.
— Ты еще не знаешь жизни, ты думаешь, что все взрослые должны быть хорошими.
— Ты говоришь неприятные вещи, — перебила Алиса. — Я тебя не понимаю.
Мяч забился в угол и замолчал.
«Странно, — подумала Алиса, выбираясь из трюма. — Казалось бы, ему повезло, подлетает к дому. А чем-то недоволен…»
Гай-до словно угадал ее мысли и сказал:
— В мяче пробудилась совесть.
— А разве он до этого был бессовестным? — спросила Алиса.
— Не знаю, — ответил Гай-до. — Но у меня дурные предчувствия. Мне кажется, что он не тот, за кого себя выдает.
— Ты думаешь, что он не с планеты Пять-четыре?
— Не в этом дело…

Два шага до базы странников
Постепенно одна из горящих точек на центральном экране становилась ярче. К исходу второго дня уже можно было различить на ней кольца вулканических кратеров. Алиса с тревогой наблюдала, как уменьшаются запасы пищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9