Дешевенькая зажигалка никак не хотела давать огонь, пришлось чиркнут
ь кремнем не меньше десяти раз, пока наконец не появился слабый язычок пл
амени. Бродяга с удовольствием затянулся и уставился в ночное нью-йоркс
кое небо.
Он любил вот так просто сидеть, курить и глазеть в небеса. Ему представлял
ось, что оттуда на него точно так же глазеет какой-нибудь небритый и потре
панный ангел. И когда-нибудь он, возможно, спустится на Землю, хлопнет его
по плечу и скажет: «Черт побери! Привет, Джек! Привет, дружище!» Ясная лунна
я ночь. На черном небе посверкивают разноцветные крупинки. А хорошо!
Хорошо-то как! Бродяга выдохнул дым. Когда сизые клубы рассеялись, он заме
тил, что среди звезд появилась отчетливая яркая точка. Она стремительно
росла, увеличиваясь в размерах. Вспышка яркого света ослепила бродягу, о
н вскрикнул, прикрыл глаза. А когда отнял ладонь от лица, на пустыре их был
о уже четверо. Во мраке ночи силуэты пришельцев казались огромными. Они с
тояли, не шевелясь, плечом к плечу, наблюдали за ним и, казалось, чего-то ожи
дали. Бродяга почувствовал страх и вскочил на ноги. Сигарета выпала из др
ожащих пальцев.
Ц Все в порядке, Ц успокоил его медиум, тронул звезду на груди и поклони
лся пришельцам. Ц Мы вас ждали. Ц Кинул многозначительный взгляд на бро
дягу:
Ц Возрадуйся, человек, твой зов услышан!
Ц Хей, а я уже радуюсь, Ц Джек сорвал с головы мятую шляпу и прижал к груд
и. Ц Привет, парни! Вы похожи на диких необъезженных мустангов.
Он считал, что это лучший комплимент, какой ему доводилось слышать в жизн
и.
Ц А ты на мешок с дерьмом! Ц пробасил один из пришельцев.
Повисла пауза.
Ц Чего это он?! Ц опешил бродяга.
Ц Такой уж у них характер, Ц пояснил медиум, Ц я же предупреждал.
Ц А у меня тоже характер, между прочим… Ц Он хотел добавить крепкое слов
цо, но тут один из пришельцев шевельнул тяжелой челюстью, и бродяга прику
сил язык. В буквальном смысле. Даже вскрикнул от боли.
Ц Итак, Ц медиум тронул звезду на груди, Ц я вызвал вас с тем, чтобы вы пр
ивели дела этого человека к балансу.
Ц Этого пса смердящего? Ц уточнил пришелец, оглядывая человека малень
кими черными глазками.
Ц Его самого, Ц кивнул медиум, кинул взгляд на Джека, тот мычал что-то не
членораздельное, зажав язык между большим и указательным пальцами. Ц У
спокойся, Ц сказал он. Ц Это сейчас ты смердящий. А в скором времени дела
твои поправятся, и будешь благоухать, как розовый куст.
Ц На… д… эюсь, Ц выдавил бедняга, разглядывая явившуюся из другого мира
парочку с недоверием. Над их широкими плечами клубился мрак, густел вокр
уг белесых лиц иссиня-черной аурой, расползался вокруг щупальцами, опут
ывая весь пустырь.
Бродяге почудилось, что два пришельца Ц гигантские осьминоги, чьи гибки
е конечности тянутся к нему, чтобы сжать его тело удушающими, упругими ко
льцами. И выдавить из него по капле бессмертную душу. Он понял внезапно, чт
о уже поздно что-нибудь изменить, потому что так не бывает, чтобы время об
ратилось вспять.
Луна полыхнула белым пламенем, пятиконечная звезда на груди медиума све
ркнула, как бриллиант на ярком солнце. Отблеск лег на лица пришельцев. Дже
к увидел маленькие лютые глазки и сжатые в саркастических усмешках тонк
огубые рты. Он вскрикнул и отшатнулся, закрываясь от страшных существ ла
донью…

Хазгаард 12007 г . до н.э.

Когда ветер задувает с запада, горячий воздух насыщается сухой песчаной
крупой. Острые песчинки колют опаленную солнцем кожу, забиваются в нос и
рот, лишают дыхания. Песок скрипит на зубах, режет глаза, от чего они беспр
естанно слезятся. И все вокруг обращается в желтое, враждебное марево. И н
евозможно даже представить, что когда-нибудь проклятый западный ветер с
менится восточным, южным или северным собратом.
С запада и с юга песка летит гораздо меньше.
А восточный ветер люди на руднике зовут ласковым Ц низкая горная гряда
не дает ему сделаться порывистым и злым. Восточный ветер ласкает воспале
нную кожу теплым дыханием, оглаживает плечи мягкой ладонью. Только он не
прилетал уже несколько месяцев…
Ты идешь по горному склону, по протоптанной в камне тропинке, снова и снов
а поднимаясь и спускаясь к подножию, в руках у тебя тяжелая ноша, ступни ст
ерты в кровь, спина налита свинцом, а в голове совсем не осталось мыслей. О
дни только проклятия. Ты проклинаешь солнце, проклинаешь западный ветер
, проклинаешь колючий песок и, конечно. Балансовую службу. Ее еще и в помин
е нет, этой самой распроклятой службы, но именно из-за нее тебя самым неве
роятным образом занесло на эти богом забытые медные рудники…

* * *

Кнут щелкнул, оставив на тощей спине раба кровавый рубец. Он вскрикнул, вы
гнулся дугой и уронил тяжелую ношу. Медный поднос ударился о землю, руда р
ассыпалась. Раб упал на колени и, сжав до боли зубы, уставился в черную, выж
женную горячим солнцем землю.
Под ним была насыщенная медью горная порода, над ним Ц синее небо и унося
щиеся за горизонт грязно-серые облака. А между землей и небом застыл он, ч
еловек иной эпохи, доведенный до отчаяния, сжался, ожидая нового удара.
Красноглазый надсмотрщик Хазар'ра, родовитый силат, великан двух с лишни
м метров роста, заворчал. Верхняя губа приподнялась, обнажив ровный ряд с
ужающихся книзу, похожих на кинжалы белой стали зубов.
Ц Вставай! Ц взревел он и ткнул раба кнутовищем.
Тот выдохнул и стал медленно подниматься.
Тощие ноги с трудом держали тело, впалый живот подрагивал слабым дыхание
м, с выжженного жарким солнцем, темного лица катились капли пота.
Ц Собери! Ц приказал надсмотрщик.
Не глядя на мучителя (любой взгляд мог вызвать у него новую вспышку гнева
), раб дрожащими руками принялся собирать руду.
Ц Я тебе еще покажу, Ц бормотал он едва слышно, Ц курва красноглазая. Ты
у меня узнаешь, как угнетать русского человека, сукин ты сын!
Ц Быстрее! Ц рявкнул надсмотрщик. Раб вздрогнул и замер, ожидая нового
удара, но его не последовало. Ц Быстрее! Ц послышался повторный приказ.

Он заторопился. Собрав темные комья руды с красноватыми вкраплениями ме
талла, с трудом поднял поднос. Вытянулся перед надсмотрщиком, стараясь н
е смотреть ему в лицо Ц подбородок упирается в грудь, взгляд направлен н
а грязные ступни с длинными желтыми ногтями.
Ц Пшел! Ц Надсмотрщик пихнул раба, и тот послушно заковылял вниз по скл
ону, усеянному обломками горной породы, затерялся в цепи таких же, как он,
худых, измученных непосильным трудом людей.
Вверху гора вся была изрыта ходами. Одни невольники трудились в шахтах, о
тбивая ценную породу тяжелыми молотками и кирками, другие носили руду вн
из, к подножию.
Надсмотрщик лениво наблюдал за рабами, похлопывая кнутом по голенищу са
пога. Его глаза постепенно обретали естественный цвет, гневливая красно
та уходила, сменяясь иссиня-черным. К низшей расе Хазар'ра не испытывал жа
лости, одно только холодное презрение. Здесь, на рудниках, люди умирали со
тнями. И каждый день синедрион присылал новых рабов. Чаще всего преступн
иков, пойманных на материке и островах Южного моря.
Но случалось, что и простую деревенщину. По приказу синедриона ифриты на
ведывались в ближайшие деревни и забирали всех мужчин, которые могли раб
отать.
Порой джинны совершали набеги на соседствующие с Хазгаардом земли. Кое-
где на территориях, подвластных иным властителям, еще можно было встрети
ть дикие племена людей. Все они находились на самой низшей ступени "разви
тия Ц охотились с заточенными палками на мелкое зверье, собирали грибы
и ягоды.
Если бы власть великого силата Саркона, истинного посланника Черного бо
жества, распространилась на эти земли, он смог бы разумно распорядиться
новыми человеческими ресурсами. Привлечь людей к труду на рудниках и в к
арьерах, обучить ремеслу Ц строительству, выделке шкур, ковке простого
оружия и доспехов. Люди должны работать день и ночь во славу и процветани
е великой империи Хазгаарда!
С каждым годом всеведущий, обладающий уникальным даром проникать своим
взглядом всюду владыка Саркон прибирал к рукам все больше земель. В том, ч
то когда-нибудь в его власти окажется весь мир, надсмотрщик Хазар'ра не со
мневался.
Как не сомневался ни один джинн от самого Южного моря до делившей матери
к надвое высокой горной гряды;
Ц Ахлан! Ц услышал он и обернулся.
Расталкивая рабов, щедро раздавая оплеухи, по склону поднимался ифрит-в
оин. Отряд южного крыла синедриона прибыл на рудники два дня назад.
Посланник синедриона рекрутировал наемников в армию Хазгаарда. Желающ
их убраться с изрытой шахтами горы всегда находилось в избытке, но на слу
жбу брали только самых крепких и выносливых.
Хазар'ра отнесся к новой государственной инициативе с неудовольствием.
То, что людей теперь принимают в войско Саркона, не давало ему покоя. Тем с
амым людей как бы равняли с джиннами. И хотя из бывших рабов формировали л
егионы смертников Ц авангард армии Хазгаарда" надсмотрщик не мог подав
ить раздражения.
Наблюдая за идущим к нему воином, он почувствовал злобу. Но соблюсти риту
ал счел необходимым.
Ц Ахлан, Ц проговорил он и бросил, не сумев сдержать ярости:
Ц Чего тебе, ифрит?!
Ц Мудрейший хочет тебя видеть, Ц пробасил воин.
Ц Вот как, Ц надсмотрщик пробежался взглядом по веренице рабов, тащивш
их вниз подносы с медной рудой, и счел, что его кратковременное отсутстви
е вряд ли вызовет остановку работы. Ц Идем…
Они двинулись к подножию. Рабы торопливо сторонились, опасаясь увесисты
х кулаков ифрита и жгучего кнута силата.
"Что за дело ко мне у Мудрейшего? Ц размышлял надсмотрщик. Ц Разве что он
хочет и мне предложить стать воином и вступить в воинство Саркона. Но я ни
когда не буду воином. Я не обучен тому, чтобы держать в руке огненный меч и
ли небесное копье. Мой отец всю жизнь был надсмотрщиком и загонщиком. И я в
сегда буду надсмотрщиком и загонщиком. Я никогда не буду носить магическ
ое оружие воинов-джиннов вместо кнута, удлиненного курука
Курук Ц традиционное
оружие загонщика. Аркан в виде длинного шеста с петлей на конце
и огненного кинжала.
Никогда!"
Мудрейший поступил предусмотрительно, раскинув шатер в сотне метров от
рудоносной горы.
Медная жила на самом верху выходила на поверхность, и отдельные каменные
пласты ближе к вершине устойчивостью не отличались. Слишком часто случа
лись осыпи и обвалы, под которыми гибли люди. А порой и джинны.
Конечно, среди силатов таких, кто не способен предугадать приближение об
вала, было немного.
И все же несчастные случаи происходили регулярно.
И страшно гневили владыку Саркона. «Неумение пользоваться врожденным д
аром Ц жестокий грех, Ц говорил владыка, Ц я буду безжалостно карать т
ех, кто не развивает магическую интуицию. Такие существа недостойны того
, чтобы называться джиннами. Это выродки, они обречены на вымирание».
Проницательность самого Саркона была поистине удивительной. Находясь
в самом центре страны, он мог предсказать приближение конфликта с соседя
ми на той или иной границе Хазгаарда. Уникальный дар позволял владыке на
носить упреждающие удары. И соседи справедливо полагали, что когда-нибу
дь владыке Саркону станет тесно в своих владениях, и он придет, чтобы забр
ать их земли. Они заключали между собой союзы, но все кратковременные дог
оворенности быстро нарушались Ц как известно, ни один силат не станет о
бщаться с равным на равных…
Надсмотрщик Хазар'pa нахмурился. Иногда ему казалось, что владыка забралс
я в его голову и внушает ему решения, сообщает, как он должен поступить в т
ой или иной ситуации. Хазар'ре очень не нравилось это чувство. Стойкое ощу
щение присутствия владыки Хазгаарда не оставляло его даже во сне. Иногда
, просыпаясь среди ночи, он подолгу не мог уснуть, слышал, как глубокий гол
ос бормочет невнятно в голове, нашептывает слова. И откуда-то издалека пр
иходило осознание: это сам Саркон обращается к нему, заглядывает в душу и
требует от него верности и слепого послушания…
Несколько слуг-людей возле шатра Мудрейшего готовили пищу для посланни
ка синедриона Ц разделывали туши хищных собак, мешали в чанах ароматную
навозную жижу. Двое стояли над варевом с опахалами и разгоняли мух. У вход
а в шатер три ифрита-стража раздували ноздри, поглядывая на чаны с явным ж
еланием разделить трапезу с посланником.
Ц Здесь я тебя покину! Ц ифрит-воин дважды ударил сжатой в кулак ладонь
ю в грудь. Надсмотрщик повторил жест прощания.
Ц Мудрейший ждет меня, Ц бросил он стражам, которые сдвинулись при его
приближении, став плечом к плечу.
Ц Пусть войдет, Ц послышался вкрадчивый, напевный голос первого силат
а синедриона Ц Каркума, прозванного Мудрейшим за умение так вести госуд
арственные дела, чтобы казна всегда была полна и подданные Саркона довол
ьны жизнью. Разумеется, подданными считались только представители высш
ей расы.
Стража расступилась. Надсмотрщик откинул полог и шагнул внутрь. Каркум с
идел в центре шатра, на вышитой золотом циновке. На его безбородом лице бл
уждала улыбка.
Ц Ахлан, Ц сказал надсмотрщик и услышал приветствие в ответ. Он устроил
ся напротив посланника синедриона, скрестил колени, положил на них локти
и приготовился слушать.
Ц Твоего отца ведь звали Лакхам… Ц проговорил Мудрейший.
Гость не понял, вопрос это или утверждение.
На всякий случай кивнул.
Ц Его называли Лакхам-загонщик?
Ц Это так.
Ц А твое имя Хазар'ра…
Ц Верно.
Ц Хазар'ра-загонщик? Отец успел передать тебе секреты ремесла?
Ц Ремесло загонщиков и надсмотрщиков в нашем роду передается от отца к
сыну. Так повелось испокон веков, никто и никогда не нарушал и не нарушит с
вященной традиции, Ц ответил гость, хмурясь, потому что никак не мог поня
ть, чем вызваны столь странные расспросы Мудрейшего.
1 2 3 4 5 6 7 8