Он посадил ее к себе на колени и посмотрел в ее умоляющие глаза. Зарыв пальцы в ее волосы, чтобы не дать ей отвернуться, он спросил:
— Почему?
Касси обвила руками его шею. Он слегка обмяк, и его руки скользнули вниз, к ее талии, а она прислонилась щекой к его щеке.
— Пока ты не вошел снова в мою жизнь, я была искренне убеждена, что супружеская жизнь не для меня. Вообще. — Она отодвинулась и с мольбой посмотрела на него. — Ты поймешь меня, если я скажу, что мне хотелось бы, перед тем как мы окажемся вместе, уже навсегда, немножко побыть здесь, в своем доме, и, предвкушая будущее, не спеша прощаться с ним и с прошлым образом жизни? Обещаю тебе никогда больше не разлучаться с тобой, если только это будет зависеть от меня.
У Алека смягчился взгляд. Он погладил рукой ее растрепавшиеся волосы.
— Разве я могу тебе в чем-либо отказать, когда ты так на меня смотришь? Он нежно целовал ее. Поцелуи становились все более чувственными. Вдруг он выпрямился и с недоверием отодвинулся от нее. — Ты еще что-то хочешь сказать, верно?
Касси посмотрела на него в нерешительности.
— Алек, тебе не покажется странным, если я еще скажу, что хотела бы дождаться свадьбы, прежде чем… чем мы снова станем близки? — Она ждала затаив дыхание, потом с облегчением увидела, что уголки его рта растягиваются в улыбке.
— Нет, не покажется, — со смирением ответил он. — Не странным, а жестоким, несовременным, может быть, даже проявлением мечтательности, но, милая Касси, если это необходимо, чтоб ты поверила, что я не просто жажду твоего тела, да будет воздержание. — Он провел пальцем по ее нижней губе. — Ты всегда была не такой, как все те женщины, которых я знал, Касси Флетчер. За это и люблю тебя. Так что принимаю твои условия, только не заставляй меня ждать слишком долго. Я был бы рад обойтись без обливаний холодной водой. — Он нахмурился при виде ее изумленного лица. — Что я такого сказал?
— Ты сказал, что любишь, — еле слышно прошептала она.
Алек с нетерпением покачал головой.
— Ну конечно, люблю! Я уже тогда, много лет назад, так любил тебя, что удивительно, что, пока витал в облаках, не изувечил кого-нибудь из пациентов. Я стал более зрелым человеком, но, видит Бог, перед тобой я остался каким был. Все так же обожаю тебя и так же безумно ревную к любому мужчине, который хоть краем глаза посмотрит на тебя. — Он слегка покачал головой. — Хотя ты никогда не испытывала ко мне подобных чувств. Любишь ли ты меня, Касси?
Она провела языком по вдруг пересохшим губам и отвернулась.
— Как ты думаешь, почему я до сих пор не замужем? После тебя я видеть никого не могла. — Она с нежностью посмотрела на него. — Ах, Алек, неужели ты не видишь, как я люблю тебя?
Со сдавленным возгласом Алек притянул ее к себе и осыпал поцелуями ее разрумянившееся лицо, и прикрытые глаза, и щеки, и нос и нашел ее губы и стал с таким чувством целовать их, что она готова была отказаться ждать еще хоть минуту, не то что до брачной ночи. Но он вдруг оттолкнул ее и вскочил на ноги.
— Все, хватит, Касси Флетчер, — сказал он, тяжело дыша. — А то я могу натворить такого, что ты будешь сожалеть об этом.
Раскрасневшееся лицо Касси так ясно выражало перемену в ее душе, что Алек, стиснув зубы, покачал головой.
— Нет, Касси, раз я сказал, что дождусь, значит, буду ждать. Пусть я умру, — грозно произнес он, — но никто не сможет сказать, что Алек Невиль не сдержал слова!
Касси сделала открытие: она нашла средство заставить продвигаться увязшее повествование, и это были вовсе не малярные работы. Почти весь следующий день она провела с Алеком. Они строили планы и говорили по телефону с ее матерью и Беном. После этого ей не терпелось снова взяться за книгу, и она ругала себя за то, что стала возиться с гостиной. В понедельник она с раннего утра так серьезно начала орудовать кистью и валиком, что вскоре комната была в идеальном порядке, а Касси сидела за письменным столом и, распутав свою историю, приступила к новому, сложному сюжету, который, она не сомневалась, должен был воплотиться в лучшую из ее книг. Время летело, хотя Алек вечно жаловался, что день, назначенный для их свадьбы — весной! — уж очень далек. Он купил в подарок Касси кольцо с сапфиром тонкой ювелирной работы викторианской эпохи. Кейт и Майк приехали в выходные познакомиться с ним. Договорились с церковью о дне бракосочетания. В Комб-коттедже было слишком мало места, а Брайн-Морфа находился слишком далеко, поэтому заказали свадебный завтрак с полным обслуживанием в Бофортсквер. Касси была так счастлива, что даже забывала поесть. Она заканчивала последние главы своей книги.
— Сегодня вечером, — объявила она Алеку, когда он появился в Комб-коттедже за пару недель до Рождества, — я угощаю ужином. Работа закончена, сегодня я выслала рукопись издателю! Пойдем кутить.
Алек рассмеялся, увидев, что Касси достает из холодильника бутылку «Боллингера».
— Наконец-то! А я все думал, когда ты найдешь достойный случай откупорить его.
— Ты ставил шампанское, когда подарил мне это, — напомнила она, с любовью поворачивая кольцо вокруг пальца. С сияющей улыбкой она подняла свой бокал. — За Куин Флетчер, нашу душечку.
Вечер был восхитительным. Ужинали в «Синем кабане». Этот местный ресторан славился изысканной кухней, но оба были так заняты друг другом, что почти не замечали, что у них на тарелке. Потом Алек медленно проехал короткий путь до Комб-Астона и вошел в коттедж вслед за Касси с хозяйским видом, от которого ей было и смешно и до смерти приятно. Когда они оказались одни в доме, она с радостным вздохом шагнула в его открытые объятия и застонала, попав в железное кольцо его рук. Ярость его страстных поцелуев перешла в триумф; он шептал что-то обольстительное, воспламеняющее, у ее жадно ловящего каждое слово уха. Они опустились на диван. Он подтолкнул ее на подушки; коснувшись губами прикрытых в забытьи глаз, скользнул вдоль ее лица и как хищник впился в ее приоткрытые губы. Она обняла его за шею. Его руки спустились в вырез шелковой блузки, потом он зарылся лицом в ее груди и крепко обнял за талию. Алек повернул к ней измученное нетерпением лицо.
— Касси, я хочу тебя, с ума схожу. Я дождусь свадьбы, хоть умру, но зачем ты так оттянула срок?
Касси посмотрела на него затуманившимися глазами.
— Можно… отменить…
Алек насторожился.
— Что такое?
— Можно отменить срок. Если невозможно ждать, — добавила она, оживляясь.
— Ты мог бы перенести бронь в отеле на Сейшельских островах, а если фирма ресторанного обслуживания не успеет, я подыщу другую… Конечно, священник согласится перенести срок. Ты мог бы оформить срочное разрешение… — Она замолчала, увидев его изумленное лицо. — Что, это слишком много?
— Неужели это говорит моя давно знакомая, любимая Касси Флетчер? — спросил он хриплым голосом, сжимая ее в объятиях. — Ангел мой, как я рад, что ты готова. Это правда?
— Да, правда, — уверила она его. — Ты однажды сказал, что жизнь — не генеральная репетиция. Так приступим к действию!
Последовала суматоха переоформления заказов, телефонных звонков, поспешных покупок для невесты и ее матери, и наконец Кэтрин Куин Флетчер и Александер Мерри Невиль сочетались браком на Новый год в маленькой нормандской церквушке Пресвятой Девы Марии поселка Комб-Астон. Кортеж составили брат Алека с семьей, приехавшие из Шотландии; шафером был товарищ Алека по Кембриджскому университету — психолог; еще несколько друзей и сотрудников жениха и невесты собрались позже на устроенном на скорую руку приеме в Бофорт-сквер, чтобы поднять тост за счастливую пару.
— Касси, я никак не пойму, что тебя заставило так неожиданно перенести срок, — сказала Кейт, когда они остались одни, перед тем как ехать ночевать в Комб-коттедж.
— Просто вдруг показалось бессмысленным тянуть время, — ответила счастливая Касси. Она посмотрелась в зеркало» висевшее в спальне, в которой они с Алеком вместе проведут ночь. В зеркале отразилось сияющее улыбкой созданье в кремовом шерстяном платье, со счастливыми глазами на разрумянившемся лице, с затейливой прической, украшенной мелкими белыми цветками из шелковой ткани. — Мы ведь уже не какие-нибудь подростки, мама.
— Сказать правду, — сухо ответила Кейт, — ты выглядишь помоложе, чем когда была подростком. И я очень этому рада. Будь счастлива, дорогая! Желаю тебе замечательно провести время на Сейшельских островах! Когда вернетесь, приезжайте к нам с Алеком, как только сможете выбраться.
Мистер и миссис Невиль собирались провести брачную ночь в Бофорт-сквер, а на следующий день сесть на самолет и отправиться в поисках солнца в трехнедельное свадебное путешествие. Коттедж решили продать. Касси с удивлением заметила, что вполне философски относится к тому, что кто-то другой станет его хозяином: с момента ее бракосочетания Комб-коттедж стал как бы законченной главой ее жизни.
Алек был поражен, узнав об этом, когда они, наконец наедине, сидели на диване перед подносом с шампанским и закуской, вспоминая завершившийся день. — Я думал, что ты не вынесешь одной мысли о том, что твой любимый коттедж станет чужим, — с расстановкой сказал он, гладя ее распущенные волосы. Оба уже переоделись: Касси в новую кремовую атласную ночную рубашку и алый бархатный халат, а Алек — в один из тренировочных костюмов, в которых он совершал пробежки по парку в случае прилива энергии.
— Я тоже так думала, — призналась она и улыбнулась ему. — Может быть, я научилась ценить то, что у меня есть.
Алек довольно потерся щекой о ее щеку.
— Я не ошибусь, если подумаю, что речь и обо мне?
— Прежде всего о тебе, — подтвердила она. — Многие ли имели возможность восстановить утраченное? Ах, Алек, до чего мне везет, хоть я и далеко не сразу сумела понять это.
— Это мне повезло, ангел мой, — возразил он и посадил ее к себе на колени. — Мы прошли такой долгий путь, чтоб дойти до этой минуты, Касси. Мне просто не верится, что наконец мы с тобой вместе.
— Попробую уверить тебя, — прошептала она и потянулась губами к его губам, обхватив руками его голову. Нежность его поцелуя мгновенно уступила порыву страсти. Он не пытался обуздать его, а Касси с такой нескрываемой пылкостью откликнулась на его чувство, что он подхватил ее на руки.
— Теперь уже можно не ждать! — с внезапно разгоревшимся чувством сказал он и направился к лестнице.
Касси приникла головой к его плечу.
— Теперь можно!
Алек рассмеялся. Поднявшись в спальню, он положил ее на кровать и торопливо снял с себя тренировочный костюм, затем опустился перед ней на колени, чтоб развязать шелковый шнур, которым был перепоясан ее халат. Пренебрегая его великолепием, он швырнул на пол алый бархат, лег рядом с ней и стал ласкать сквозь атлас, перед тем как окончательно раздеть. Чувство Алека все росло, он целовал Касси, вторгаясь в ее рот языком, а та с радостью принимала его, и его руки блуждали, лаская и заставляя страстно трепетать ее тело. Она стонала, ее тело, уже неподвластное ей, извивалось от уверенных прикосновений его пальцев, неумолимо толкающих ее на грань экстаза, и наконец, поддавшись собственному чувству, он овладел ею, и обоюдное наслаждение, острое как боль, привело, их к вершине физической гармонии.
Обессилевшая, Касси забылась было в объятиях Алека, но его руки заскользили по ее телу, его губы впились в нее, заставляя очнуться и с жаром ответить на его ласку. Лишь под утро, все еще крепко обхватив друг друга, они наконец погрузились в глубокий, без сновидений, сон.
Как только серый рассвет слабо забрезжил за занавесями, Касси проснулась, ничего не понимая, ощущая его волосы на своем обнаженном плече и тяжелую разгоряченную руку на животе. Она слегка пошевелилась, деликатно отстраняя руку, и резко вдохнула: стало ясно, что плохо не из-за тяжелой руки Алека. У нее свело поясницу и живот. Ничего не понимая, она скрежетала зубами. Ее организм, и так не слишком крепкий, вот-вот был готов подвести ее самым постыдным образом. Ерунда, успокаивала она себя. Алек — врач, он все знает о женщинах и об этих женских штучках. Вдруг она с испугом заметила, что это не обычные «женские штучки». Поясницу сковала невыносимая боль, а живот пронзила продолжительная, жуткая схватка.
Касси поползла к краю кровати, опасаясь не успеть добежать до ванной, но, когда она привстала, у нее перехватило дух от пронзительной боли, и она издала слабый стон.
Алек подскочил, мгновенно проснувшись.
— Дорогая, что с тобой?
— Мне что-то не по себе, — пробормотала она и попыталась улыбнуться, глядя на него через плечо. — Так неудобно. Обычные женские неприятности, доктор… — У нее перехватило дыхание, и она подавила хриплый стон.
Алек вскочил с постели, накинул халат и поспешил к ней. Касси сгорбилась, обхватив руками живот. Струйки пота текли по ее лицу.
— Дай руку, — приказал Алек и стал смотреть на часы, считая пульс, но она рванулась с места, забыв о своей наготе, пробежала несколько шагов и скрылась в ванной. Алек дал ей побыть одной, потом без церемоний открыл дверь, заставил ее встать и обернул махровой простыней. Касси судорожно вцепилась в него, когда ее тело скорчилось в новой схватке. Он прижал ее к себе, дожидаясь, чтобы схватка прошла, потом поднял на руки и бережно опустил на кровать.
— Тебе всегда так плохо? — с беспокойством спросил он. — Пойду заварю тебе чаю…
— Нет! Не уходи, — взмолилась Касси и в ужасе уставилась на него. Еще схватка, но едва она успела вдохнуть, как схватка возобновилась, и еще, и еще раз. Алек больше не отходил от нее, он только подкладывал под нее полотенца и ухаживал за ее хрупким телом, корчившимся от безумной боли на той самой кровати, на которой всего несколько часов назад оно соединялось с его телом, чтобы с замиранием сердца испытать блаженство.
Позднее, вечером, Касси лежала как изваяние в палате больницы Сент-Джон. Она почти успокоилась, но ужас еще не совсем покинул ее мысли. Алек ненадолго забежал к ней с работы. Он провел рукой по ее спутанным волосам и сказал, что придет еще раз позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20