сантехника акции скидки москва 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

- Так, значит, в твоем караване есть воры!
- Нет, нет, нет! Что ты, что ты, проницательнейший! Я готов поручиться за каждого из своих людей...
- Ах, так ты ещё покрываешь воров! О безволосый хвост двугорбого шайтана... Что ж, клянусь светлым именем нашего эмира, ты недолго будешь испытывать моё терпение!
Нервные пальцы начальника стражей сомкнулись на узорчатой рукояти кривого кинжала, и Оболенский, неожиданно для самого себя, шагнул из-за тюков вперёд:
- Товарищ генерал! Разрешите доложить?! Я тут, таможенным методом, кувшинчик контрабандный надыбал. Без акцизной марки!
- Ты кто? - Чёрный сверлящий взгляд надменно скользнул по вытянувшемуся во фрунт "внуку старого Хайяма".
- А... новобранец я, ваше благородие! Весеннего призыва, закончил курс молодого бойца и назначен под ваше командование в отряд особого растаможенного реагирования!
- Хм... клянусь муками Исы, я тебя не помню... Но, быть может, ты Сайд, троюродный племянник зятя моей шестой жены Гюргюталь из Алимабада?
- Ну... почему бы и нет... - подумав пару секунд, согласился Лев. - Только не троюродный, а единоутробный, и не племянник, а деверь, и не зятя, а тёте золовки вашей третьей жены, да сохранит Аллах её красоту исключительно для вашей светлости!!
Комплимент удался. Гасан-бей так и стоял на коленях, нюхая пыль, но начальник городской стражи милостиво махнул рукой - караван прошёл осмотр. Оболенский быстренько сбегал к своему бывшему убежищу, доставая из вороха женских шаровар памятный кувшин. Но не успел он поставить его пред ясные очи господина Шехмета, как удача покинула нашего героя.
В том смысле, что его подло и низко предали... Униженно кланявшийся Гасан-бей, пятясь задом, столкнулся со Львом и завопил, словно его укусил каракурт:
- Шайтан! Сюда, правоверные мусульмане! Вот истинный виновник всех наших несчастий!
Ну, естественно, поглазеть на живого шайтана сбежался весь караван-сарай. Бедный Оболенский только рот раскрыл от удивления, как уже был со всех сторон окружён возбуждённо галдящими азиатами.
- Где шайтан? Кто шайтан? Кого шайтан?
- Вот он! Клянусь сиятельной чалмой Мухаммеда, - без устали орал Гасан-бей, закладывая собутыльника с потрохами. - Этого лукавого проходимца мы подобрали в пустыне... Я сотворил ему милость, позволив пойти с нами, и даже предложил ему кров и постель. А он... все свидетели! Он нагло выпил моё вино, жестоко избил меня, украл мои одежды, да ещё обманул всех нас, оклеветав моих верблюдов. Этот белокожий сын снежного иблиса не может быть единоутробным деверем тёти золовки вашей третьей жены, о сиятельный!
- Это правда? - строго спросил грозный Шехмет, и все присутствующие почтительно примолкли. Лев тоже немного помолчал, собираясь с мыслями, потом решительно шагнул к начальнику городской стражи и, аристократично опустившись на одно колено, припал щекой к холёной руке "мудрейшего и проницательнейшего".
- Что я вам скажу, православные мусульмане... Оп. миль пардон... правоверные! Закозлил меня верный друг в тот самый момент, когда я его паршивую задницу, можно сказать, грудью прикрыл. Нехорошо это... Не по-мусульмански, Аллах не обрадуется. Но чтоб лишний раз обстановку не накалять, - я тут всем всё прощаю! А в свою очередь попрошу и вас, граждане, во всём покаяться и вернуть дорогому господину Шех-мету его перстенёчки.
- Какие такие перстенёчки? - удивились в толпе. Оболенский встал, подмигнул начальнику стражи и торжественно раскрыл ладонь - на ней блестели четыре массивных кольца,
- Но... это же... моё?!
- Разбирай, народ, подешевело-о!
Миг - и все четыре перстня взлетели вверх, играя драгоценными камнями, а караванщики вперемешку со стражей кинулись их ловить. Нет, не подумайте плохого, никому в голову не взбрело забрать себе хоть один. С великим Шехметом шутки плохи, но нашедший золото господина может рассчитывать на вознаграждение. Гасан-бей грязно ругался, высокородный Шехмет кусал губы, старательные караванщики выложили перед ним все четыре перстня, но Льва Оболенского в общей суматохе и след простыл...
- Мои люди быстро отыщут нечестивца, - ровно пообещал начальник городских стражников и неторопливо поманил к себе караван-баши, - а пока налей-ка мне того вина, что не успел выпить этот плут. Да, можешь и себе плеснуть, за компанию...
Услужливый купец быстренько раздобыл фарфоровые пиалы... Надо ли расписывать то, что было дальше?
* * *
Дураки - не кунжут, не рис и не просо.
Их не сеют - они сами растут...
Из учебника по мелиорации.
... Знаете, что больше всего интриговало меня в этой истории - ежедневные отчёты медицинских сестер. Оболенский пролежал в коме где-то около месяца. Его милая жена Машенька каждый день моталась сначала в Склифосовского, потом в другую престижную больницу, куда его перевезли впоследствии. Я сам в то время разъезжал по творческим командировкам и в Москве останавливался редко, поэтому Машины воспоминания и оказались такими ценными для составления обшей картины повествования. Итак, подолгу беседуя с младшим медицинским персоналом, она выяснила, что неожиданно кожа больного покраснела, как от ожогов, а потом за двое суток приобрела ровный золотисто-коричневый загар. Учитывая, что в столице стояли крещенские морозы, - явление удивительное! Ну не в солярий же его клали эксперимента ради? Загадочные метаморфозы, происходившие с недвижимым телом нашего друга, заставляли задумываться... Я и сейчас ломаю голову над этой загадкой. В конце концов факт переноса человека из одного мира в другой уже не вызывает активных протестов даже в среде учёных. Как, собственно, и факт перехода души в иное тело где-нибудь в запредельном пространстве. Но Лев-то был здесь! Это известно точно. И одновременно там... Что тоже в общем-то подтверждено определёнными доказательствами. Как человек начитанный, а потому обладающий долей скептицизма, я мог бы предположить, что он меня разыгрывает. Однако в вольных рассказах Оболенского периодически попадались такие тонкие мелочи, специфические словечки, обороты речи... Ведь это уж никак не выдумаешь. И, опять же, загар!
... Запыхавшийся Лев вытирал пот рукавом дорогого атласного халата, привалившись спиной к стене чьей-то лавки на соседней улице. Оказалось, что не только руки его идеально подготовлены для воровства. В тот миг, когда он высоко подбросил над головой шехметовские перстни, ноги словно включились сами собой, рванув с места на третьей скорости. Вор должен уметь бегать! На любые дистанции, петляя и по прямой, с приличной скоростью, а главное, высоко подпрыгивая. Удирая, Оболенский ухитрился с разбегу перепрыгивать даже мирно лежащих верблюдов, что уже здорово приближено к олимпийским рекордам...
- Интересно, а успел начальник стражи отхлебнуть моего "вина" или сначала всё-таки принюхался? - вслух рассуждал Лев, краем уха прислушиваясь к яростному вою со стороны караван-сарая. Ревел, подобно оскорблённому слону, несомненно, сам господин Шехмет. Но возвращаться и расспрашивать, по какому поводу, было слишком рискованно... Поэтому наш герой резко вспомнил, где ему следовало быть, и отправился на поиски лавки башмачника Ахмеда. Узкая улица вела его по склону вниз, к базару - самое место для того, чтобы узнать нужный адрес, - но Лев на беду споткнулся и больно ушиб левую пятку.
- Яп-понский городовой... Какой кретинистый модельер выдумал эти тапки с загнутыми носами?! - возопил наш герой, прыгая на одной ноге. Из ближайшего проулка раздались голоса и появились два яростно галдящих таджика, тягая за узду разнесчастного серого ослика.
- О! - едва не налетев на Оболенского, воскликнул один, в круглой тюбетейке, - Салам алейкум, уважаемый! Вы, видимо, человек учёный, не поможете ли разрешить наш спор?
- Какой ещё спор, мужики... Ой! Салам, садам, всем садам! Клянусь бабушкой, если здесь не поменяют асфальт, я накатаю такую жалобу мэру, что главу района ни один адвокат не отмажет от пятнадцати суток общественно полезных работ в оранжевой робе!
- Вах... - вздрогнул второй, поправляя тощую чалму. - Как говорит, а? Большой учёный! У нас даже мулла таких слов не знает.
- И бабушку уважает... клянусь аллахом, да? - весомо подтвердил первый... и Лев расслабился. У Оболенского была маленькая слабость - он редко спорил с дураками.
- Ладно, в чём проблема?
- В осле, уважаемый! Мы с братом ведём его на базар и никак не можем решить: продать его погонщикам или живодёрам?
- Жалко... на вид такая лопоухая милашка.
- Что вы, достопочтеннейший?! Да под луной ещё не было осла глупее и нахальнее, чем этот... У него глаза ангела, а душа бесстыжего шайтана. Он обладает злобным нравом, крепкими зубами, твёрдыми копытами и воистину ослиным упрямством! - разошёлся тип в тюбетейке, и Оболенский недоверчиво пожал плечами. Ослик выглядел просто нагло оклеветанным. Ресницы огромных фиолетовых глаз вздрагивали, точёные ножки нервно постукивали копытцами, а хвост с кисточкой вертелся, как у счастливого щенка, дождавшегося наконец любимого хозяина.
- Так ведь если продать его живодёру, он заплатит нам только за шкуру! А если караванщику или декханину, то они на следующий же день вернут негодного обратно и потребуют назад свои деньги... Да ещё и поколотят в придачу! активно включился второй брат, поправляя чалму, съезжающую на брови. - Научи нас, о образованный прохожий, что же лучше: взять мало, но не рисковать, или же взять настоящую цену и бояться быть битыми?!
- Хм... хороший вопрос, буквально шекспировский... - Лев поскрёб подбородок, глянув мельком на обсуждаемого непарнокопытного. Ушибленная пятка всё ещё ныла, до базара пилить квартала два, и душа настоятельно требует хоть что-нибудь да украсть. К тому же ослик кивнул, фыркнул и так заговорщицки подмигнул, что все сомнения развеялись разом. Оболенский тоже подмигнул и обернулся к братьям:
- Мальчиши, проблема особых сложностей не представляет и при научном подходе к теме имеет гарантированный шанс положительного разрешения.
Спорщики переглянулись так, словно хоть что-то поняли, и, восхищённые учёностью Льва, старательно закивали.
- Итак, учитывая абсолютную несостоятельность логических доводов (ибо они построены на весьма умозрительных заключениях), я предлагаю оставить выбор решения за Аллахом. В конце концов, он всех нас умнее и в таком простеньком вопросе уж никак не ошибётся. Кто против?
Желающих объявить самого Аллаха некомпетентным не нашлось. Наш аферист мысленно поздравил себя с таким завидным простодушием клиентов и продолжил:
- Тогда сейчас же, неспешным шагом возвращайтесь к себе домой, становитесь спиной к воротам и на одной ножке прыгайте сюда. Если первым доберётся "тюбетейка", то продавайте осла погонщикам, а если "чалма", то, соответственно, живодёрам. Претензии не принимаются. Да, не забывайте хлопать себя руками по бокам и кричать "кукареку!".
У ословладельцев вытянулись лица. Они недоумённо переглянулись, почесали в затылке и в один голос сообщили:
- Какая глупость, вай мэ...
- Что?! - взвился уязвленный в самое сердце Оболенский. - А ну-ка, объяснитесь, чурки узкоглазые!
- О, прости нашу горячность, почтеннейший. - тут же повинился один. - но не лучше ли вместо "кукареку!" кричать "кирикуку!" - это больше похоже на утренний крик петуха?
- Не подумай, что пренебрегаем твоей учёностью. о мудрейший, - виновато добавил второй, - но, быть может, все-таки не отдавать осла "чалме" и "тюбетейке", а сделать так: если первым приду я, то - на живодёрню, если он погонщикам.
Сначала Лев скоропалительно решил, что над ним издеваются... Потом прикрыл ладонью глаза и тяжело выдохнул - братья оказались куда наивнее, чем он даже мог предполагать.
- Уф... что в лоб, что по лбу! Ладно, у меня натура отходчивая. Будь по-вашему! Марш домой, и начинаем соревнования. Ослика я посторожу, чтоб не убежал. Желаю спортивной удачи. При любом исходе - пусть победит дружба! Дерзайте, всё в руках Аллаха...
Как только спорщики скрылись в проулке, Оболенский повернулся к ослу, присел на корточки, глядя ему прямо в глаза, и откровенно предложил:
- Камрад, у тебя тройной выбор... Либо в караван - мешки по пустыне тягать, либо на живодёрне со шкурой расставаться, либо стать персональным транспортным средством ведущего вора этого благословенного города. Твоё окончательное решение? Так я и думал... Прими мои поздравления - ты зачислен штатной единицей. Да, и впредь не вздумай кому-нибудь ляпнуть, будто бы я тебя украл, - ты сам согласился!
Ослик пошевелил ушками, дунул в нос своему новому хозяину и бодро развернулся мордой к базар). Кажется, эти двое нашли друг друга...
* * *
Во пустыне саксаул, а в Багдаде тетка.
Сиротская поговорка.
... А ведь вы, видимо, как и я, были уверены, что на осле ездил исключительно Ходжа Насреддин? Увы, господа... Всё это результат чтения непроверенной и зачастую весьма далёкой от первоисточников литературы. На ослах и ишаках в Багдаде ездили очень многие! Выносливое, практичное, нетребовательное, а главное - самое экологичное средство передвижения. Ни ароматов бензина, ни пятен масла, ни смены шин, ни отравляющих воздух выхлопных газов... Хотя, стоп, здесь я, видимо, несколько увлёкся... Ну, в общем, вред окружающей среде - минимальный, а польза существенная (если уж даже переработанные отходы производства в виде навоза и то находили применение). Что же касаемо самого Ходжи Насреддина, так Лев в приватных беседах первоначально вообще отзывался о нём отнюдь не с лучшей стороны. Это незабвенный Соловьёв сделал из него культового героя, а на деле всё было далеко не так просто...
Восточный базар Оболенскому не понравился - слишком много суеты и слишком легко красть. Продавцы так яростно торгуются с покупателями, что и те и другие не замечают вокруг себя ровно ничего. Лев, не слезая с осла, вытянул у толстого богача кошелёк, взял себе на карманные расходы и успел сунуть кошель обратно, а владелец даже не почесался. Скука...
- Не-е... так дело не пойдёт, - вслух размышлял Оболенский, толкая ослика пятками и двигаясь вдоль Фруктовых рядов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48


А-П

П-Я